20

За время его отсутствия Руже де Лиль Пятый скончался. Когда Белан вернулся из “Глициний”, маленькое тельце неподвижно лежало рядом с банкой. Видимо, временный аквариум показался рыбке слишком тесным для ее плавников, и она решила совершить большой прыжок в неизвестность, посмотреть, не лучше ли мир снаружи. Ее последняя мечта о свободе разбилась о холодную сталь раковины, с грустью подумал Белан. Он осторожно, двумя пальцами взял крохотного покойника за хвост и положил в полиэтиленовый пакет. После обеда он вышел из дому и направился в сторону Павийон-су-Буа. Этот маршрут Белан знал наизусть, он шел по нему уже пятый раз. Минут через двадцать он остановился на мосту, перекинутом через Уркский канал, достал застывшее тельце Руже де Лиля и отправил в спокойные воды.

– Мир твоим косточкам, старина.

Он ни разу не смог выбросить умершую рыбку в мусорное ведро, как какие-нибудь очистки. В его глазах они были чем-то большим, чем просто декоративные рыбки. Каждая уносила в своих слуховых отверстиях его сокровенные признания. За неимением широкой реки Уркский канал был самой достойной гробницей, какую он мог найти для их останков. Кинув последний взгляд на оранжевую точку, опускавшуюся в темную глубину, Белан быстрым шагом двинулся обратно. Спустя четверть часа колокольчик над дверью зоомагазина, весело звякнув, известил, что он переступил порог. Его появление было встречено трескотней попугайчиков, повизгиванием щенков, мяуканьем котят, тявканьем кроликов, писком цыплят. Рыбы хранили молчание и только выпустили короткую цепочку пузырьков.

– Что угодно месье?

Продавщица была под стать своему жесткому голосу – бледная и холодная.

– Мне бы нужна золотая рыбка, – пробормотал Белан.

Да, именно нужна. Он питал настоящее пристрастие к золотым рыбкам. Он уже не мог обходиться без молчаливого цветного пятна, украшавшего его ночной столик. Белан переживал эту ситуацию не раз и знал, что жить одному и жить одному с золотой рыбкой – огромная разница.

– Какой породы? – спросила анемичка, открывая толстый каталог аквариумистики. – В продаже имеются экземпляры львиноголовки, кометы с длинным раздвоенным хвостом, оранды с шишкой на голове, бархатного шара, вуалехвоста, шубункина, ранчу, а также черного телескопа оригинального насыщенного окраса. В настоящий момент очень популярен звездочет с раздвоенным хвостом и глазами-телескопами в верхней части головы. Очень стильно.

Белану хотелось спросить, нет ли у них самой обычной породы, просто золотой рыбки, с одним хвостом, ведь для того, чтобы плавать по кругу, его вполне достаточно, с маленькими глазками по обеим сторонам головы, там, где им положено быть. Но вместо этого он вытащил из кармана потертое фото Руже де Лиля Первого, основателя династии, того, с которого все пошло, и ткнул его под нос продавщице:

– Мне бы хотелось такую, как здесь, – постучал он пальцем по выцветшей картинке.

Продавщица смерила снимок оценивающим взглядом и проводила его к большому аквариуму в глубине магазина, где трепыхалось с полсотни потенциальных Руже де Лилей.

– Выбирайте. Как выберете, позовите, я буду рядом, – произнесла она, вручая ему сачок.

Он ей был неинтересен со своим банальным карасем. Белан, с фотографией в руках, всматривался в колыхавшийся перед ним оранжевый косяк, отыскивая точного клона. Вскоре он его приметил. Тот же цвет, чуть светлее по бокам, те же плавники, тот же приветливый взгляд. После трех бесплодных попыток он наконец его поймал. И спросил у продавщицы новый аквариум.

– Круглый или квадратный?

Тяжкая дилемма – выбирать между смертельно надоевшим путем по кругу или прогулкой по ломаной линии, где все время утыкаешься в стенку. В итоге он остановился на привычном стеклянном шаре. Даже для самой заурядной рыбки нет худшей пытки, чем днем и ночью вонзаться в прямые углы. Вернувшись к себе, Белан поскорей насыпал на дно аквариума белого песка, положил на него маленькую амфору и воткнул искусственные водоросли, оставшиеся от предыдущего жильца. И вот уже новый Руже де Лиль весело бултыхался посреди этого сказочного убранства. От крошечной рыбки, как две капли воды похожей на своих братьев, исходило ощущение бессмертия, и это нравилось Белану. На какой-то миг ему показалось, что он прочел во взгляде Руже Шестого благодарность всех его пятерых предшественников.