8. Будем держаться до последнего
У телефона, связывающего лодку с аварийным буем, дежурил старшина второй статьи Орешкин. Мигал индикатор прибора, и от этого беспрестанного мигания утомлялись глаза, клонило ко сну. Движение из отсека в отсек было запрещено. Тускло светились аварийные лампочки.
Капитан-лейтенант собрал коммунистов и комсомольцев в центральном посту.
— Нужно экономить энергию и воздух,— сказал он коротко.— Будем держаться до последнего... Я не сомневаюсь, что помощь придет. Корма прочно засела в грунте. Оторваться своими силами вряд ли удастся: уже сделано все возможное.
Новоселов умолк, прислушался. Все тоже насторожились: высоко над головой послышался шум гребных винтов.
Все заволновались, заговорили, перебивая друг друга. Значит, помощь пришла. И так быстро...
— Спокойствие, товарищи!
В центральном посту воцарилось молчание. Вот что-то царапнуло о корпус лодки. Уж не водолаз ли?!
Потянулись минуты томительного ожидания, невероятного напряжения. По-прежнему мигала белым огоньком лампочка индикатора. Царапающие звуки прекратились.
Почему они там, наверху, не подают никаких сигналов?
— Товарищ капитан-лейтенант, индикатор погас!
Слова старшины второй статьи Орешкина поразили всех, как громом. Индикатор погас!..
Затем шум винтов стал удаляться и вскоре совсем затих.
— Что же это такое?! — крикнул главный старшина Буняков.— Издеваются над нами, что ли?
— Возьмите себя в руки, Буняков! — строго сказал Новоселов.— Нам трудно судить, что происходит наверху. Может быть, там свирепствует шторм или еще какие осложнения...
Но в голосе капитан-лейтенанта не было уверенности. Он сам не понимал, что случилось.
Нет сомнения: буйреп оборвался или его оборвали. Связи с поверхностью нет. Там сейчас ночь. Может быть, какое-нибудь судно, проходя в этом квадрате, нечаянно задело винтами за буйреп? Но это маловероятно: нужно быть слепым, чтобы не заметить проблесков сигнальной лампы.
Капитан-лейтенант задумался. Если бы рядом был капитан третьего ранга Дорофеев! О, тогда все было бы в порядке. Он уж нашел бы выход из положения! Но командира корабля рядом не было, и вся ответственность легла на плечи Новоселова. Его волей, его собранностью жил сейчас весь экипаж, и Новоселов понимал это. Но только общими усилиями можно спасти лодку... Был подобный случай на другом флоте с другим подводным кораблем. Тоже корма прочно засела в грунте. Но командир не растерялся, приказал банками от сухарей вычерпывать воду из кормовых отсеков и переносить в носовые. Он хотел выровнять корабль. А что если попробовать?! Шуточное ли дело, перетаскать десятки тонн воды! И все же это лучше, чем полное бездействие. Люди будут заняты работой, гнетущее состояние исчезнет.
Новоселов поделился своими соображениями с товарищами. Он знал, что любое его приказание будет выполнено беспрекословно, и все же хотел, чтобы каждый высказался, чтобы действия людей были согласованными. Одного решения мало, нужна поддержка всего экипажа.
И когда его предложение поддержали единогласно, Новоселов сказал матросу Черникову:
— Все будут переносить воду, а вам поручается другая работа. Берите аккордеон. И никаких там «на палубу вышел, сознанья уж нет...». Давайте «Катюшу», плясовую, гопака, чардаш, польку. Чтобы мускулы взыграли!
— Есть! — коротко ответил Черников,
