НАПАДЕНИЕ

Ваня и профессор остались ночевать в лаборатории в последний раз. Стояла темная августовская ночь, шел дождь, и было холодно. Окна закрыли. На водородном пламени горелки грелся чайник. Другов сидел за столом, склонившись над тетрадью с записками Макшеева. Ваня разбирал реактивы и упаковывал их в ящик. Вокруг шумел лес, и капли дождя стучали по окнам.

Неожиданно электрический свет погас.

— Вот беда! — воскликнул профессор.

— Где-то были свечи. Надо их отыскать, — сказал Ваня и в полутьме двинулся к шкафу. Пламя водорода почти не освещало комнату.

В это время на дворе послышались шаги. Кто-то шлепал по лужам, обходя вокруг домика.

— Тсс! Кто-то идет, — прошептал Ваня.

— Книжечка спрятана? — спросил Другов.

— Спрятана!

В окнах промелькнули тени трех человек.

Профессор быстро снял с горелки чайник, положил на пламя кусок мрамора, лежавшего на столе, и открыл кран с кислородом.

В сенях послышались осторожные шаги. Через минуту открылась дверь, и один из неизвестных осветил комнату электрическим фонарем. В это же мгновение мрамор, лежавший в пламени гремучего газа, зашипел, и яркий друммондов свет залил комнату.

Впереди стоял человек громадного роста и, по–видимому, страшной силы, с дубинкой в левой руке; за ним второй, тоже вооруженный палкой, а сзади виднелась маленькая фигура третьего. Все были одинаково одеты: в черных кожаных пальто, автомобильных кожаных шлемах и в очках. Внезапный свет ошеломил их, и они попятились…

Профессор, выйдя из оцепенения, схватил тетрадь Макшеева и стал прятать ее у себя на груди.

На него набросились двое. Ваня схватил свое оружие — резиновую кишку — и кинулся на помощь профессору. Удачным ударом он сбил низенького с ног. Тот с криком покатился на пол. Из-под кожаного шлема выглянуло злое, птичье лицо с белыми ресницами и бровями. Быстрым движением Ваня вырвал у него драгоценную тетрадь и прижал ее к себе… «Бежать, спрятать куда-нибудь», — мелькнуло у него в уме. Но бежать было невозможно.

— Отнять! — закричал маленький визгливым голосом.

«Отнимут», — с отчаянием подумал Ваня и огляделся кругом. Взгляд его упал на глиняную банку с серной кислотой, стоявшую в углу, и… тотчас тетрадь оказалась в банке. Едва Ваня успел это сделать, как, пораженный ударом в голову, отлетел на середину комнаты и со стоном рухнул на пол.

Второй бандит бросился к банке, запустил в нее руку, но тотчас же с криком выдернул ее обратно.

Рука, обожженная кислотой, почернела. Бандит громко стонал и тряс ею в воздухе.

Недолго думая, профессор схватил со стола большую колбу с какой-то жидкостью и со всей силой бросил ее в бандита. Колба пролетела мимо, ударилась о печь к разлетелась вдребезги. Невыносимо удушливый запах аммиака заполнил помещение.

Нападавшие зажали рты и бросились вон из комнаты. Кто-то из них задел горелку, мрамор упал, и свет погас.

Ваня, задыхаясь, пытался подняться с пола. Профессор обхватил его и потащил на свежий воздух.

Из темноты слышались быстро удаляющиеся шаги бегущих по лужам людей. Затем со стороны шоссе раздался шум мотора и звук отъезжающего автомобиля.

Настала тишина.

Отдышавшись и немного придя в себя, Другов и Ваня поднялись с земли. У Вани левая сторона головы была в крови, он тихо стонал. Они сели на ступеньках. Так прошло с полчаса. Затем снова послышались шаги. Кто-то шел со станции, освещая дорогу электрическим фонариком. Это был Званцев. Подойдя к крыльцу и увидев своих друзей, он с недоумением остановился.

— Что случилось?

— На нас напали трое. Кое-как мы отбились.

— А где книжка? — в тревоге спросил Званцев.

— Книжка цела, а тетрадь Макшеева погибла.

Званцев перевел дух. Он попробовал было войти в лабораторию, но вынужден был тут же вернуться. Тогда, закрыв нос мокрым платком, он пробрался в пристройку, открыл шкаф, где был запас реактивов, и достал бутылку с соляной кислотой. Затем он разбил окно, отбил у бутылки горлышко и бросил ее в комнату. Тотчас густое облако наполнило всю лабораторию. Аммиак с соляной кислотой взаимно уничтожались и дали совершенно безвредное химическое вещество — хлористый аммоний. Через четверть часа в помещение можно было войти, не подвергаясь никакой опасности.

Зажгли свечи. Инженер прежде всего взял щипцы и вынул из банки с серной кислотой макшеевскую тетрадь. Но от тетради осталась лишь черная труха.

— Все же лучше, — сказал он, — что документ этот погиб, чем если бы он достался врагам.

Ваню раздели, уложили в постель и перевязали. Голова его была рассечена, шея и левое плечо покрыты ссадинами и синяками. Другов от пережитых волнений и борьбы тоже захворал. Инженер уговорил его лечь в постель и принять порошок бромурала.

К утру погода разгулялась и выглянуло солнце. Лес уже не казался таким мрачным, и на душе у Званцева стало легче.

Больные выспались и чувствовали себя лучше. Профессор совсем оправился от пережитого. Он подробно рассказал Званцеву о происшествии ночи.

— Несомненно, — заметил тот, — этот маленький, которого Ваня сбил с ног, и есть «белобрысый», преследовавший Макшеева. Вы хорошо запомнили его лицо?

— Думаю, что никогда не забуду эту мерзкую физиономию. Она была освещена яркими лучами друммондова света, — ответил Другов.

— В общем, мы теперь имеем кое–какое представление о наших врагах. Один отличается высоким ростом и сильным телосложением, кроме того, он, по всем признакам, левша: удар Ване он нанес ведь слева и дубинку держал в левой руке. Другой сжег себе правую руку кислотой. След непременно останется. Третьего вы оба видели в лицо. Это, по–видимому, их руководитель.

К полудню на грузовике приехал Ткеша. Стали собирать и переносить на машину имущество: приборы, реактивы, посуду. По совету профессора, решили ликвидировать всякие следы проведенных опытов.

— Незваные гости ведь могут пожаловать сюда без нас. Поэтому прежде всего надо удалить все следы церия.

Сожгли доски, на которых рубили церий, и крышку стола, где стояла горелка. Пепел тщательно собрали, чтобы впоследствии выкинуть его, ибо по анализу пепла легко можно было установить присутствие даже ничтожных количеств церия. Затем пол и стены комнаты чисто вымыли.

После всего этого окна домика заколотили, а дверь заперли.

Все сели в грузовик и двинулись к Москве.