НЕОЖИДАННЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ
Как-то раз под вечер Другов с Ваней и Ткешей заканчивали сложные опыты по взрыву зарытых в земле ружейных патронов. Дали вспышку М–лучей, и через несколько мгновений послышался звук взрыва.
Но странно: звук был слишком сильным и шел совсем не с той стороны, откуда его ожидали.
— Слышали? Это не наши патроны. Это что-то другое взорвалось!
— Что же может быть? Ну-ка, Ткешенька, сбегай, посмотри.
Ткеша и Ваня побежали в сторону выстрела. На тропинке, идущей к дороге, недалеко за забором дачного участка сидел какой-то человек. Драповое пальто его тлело и дымилось. Ваня подбежал к нему и остановился в изумлении. Это был Пашкевич!
— Юрий Станиславович! Что с вами? Как вы сюда попали?!
Пашкевич застонал. Ваня и Ткеша загасили тлеющие на нем пальто и брюки и подняли пострадавшего. Правая нога геолога была в крови.
Его перенесли в домик, положили на кровать. Осмотрели рану: бедро и верхняя часть правой ноги были не сильно обожжены, но вдоль ноги шла царапина длиной в ладонь. Рану и ожоги перевязали.
— Это пустяки! До свадьбы заживет, — сказал профессор и облегченно вздохнул. — Но что же с вами случилось, дорогой мой? Рассказывайте. И как вы сюда попали?
— Я ехал к вам, Андрей Васильевич, и вдруг вот здесь, на тропинке, на меня напал какой-то мерзавец и навел на меня револьвер… Я успел схватить его за руку и опустить ее… он выстрелил в упор… пальто загорелось…
— Ах, боже мой! Это ужасно! Как же это так?.. А зачем я вам был нужен? И как вы узнали, где я?
— Повестка пришла из Академии наук на ваше имя… вот она… Я позвонил вам домой, мне сказали, что вы уехали на станцию Катуар… Я здесь ищу вас часа три…
— Это ужасно: из-за такого пустяка вы так беспокоились, — говорил профессор взволнованно. — Надо все же заявить в уголовный розыск.
— Стоит ли, Андрей Васильевич, в сущности, я отделался совершенными пустяками… царапиной. Нет, не надо этого. Теперь все равно не найти этого мерзавца.
Другов согласился, так как ему не хотелось, чтобы кто-нибудь еще знал об опытах на даче.
Рана действительно была пустяковая. Пашкевич через час настолько оправился, что выразил желание ехать в Москву.
При прощании Пашкевич горячо поблагодарил Другова за заботы.
— А почему вы так уединились и чем это вы здесь занялись?
Другов уже давно подготовил ответ на этот вопрос.
— А я, видите ли, предпочитаю летом работать на вольном воздухе. Вот с ребятами и решил заняться исследованием кавказских молибденовых руд.
Пашкевич, казалось, был удовлетворен этим ответом. Он попрощался и ушел на станцию.
Скоро вернулся Званцев.
Ему рассказали о происшествии с Пашкевичем со всеми подробностями.
— Понимаете, — говорил Другов, — я не могу отделаться от мысли, что какой-то бандит напал на Юрия Станиславовича. Стало быть, около нашей дачи шатаются посторонние люди.
— Возможно, — сказал Званцев, дымя трубкой. — Ваня! Вы хорошо оглядели тропинку? Ничего там не нашли?
— Нет, ничего подозрительного.
— Конечно, это может быть случайностью, но в наших условиях надо опасаться всего, Андрей Васильевич!
Это происшествие произвело на всех тяжелое впечатление.
Друзья решили всячески торопиться с опытами и ликвидировать лабораторию при первой возможности.
Инженер решил привезти из Москвы оружие. Ваня взял толстую резиновую трубку, зашил и заплавил один ее конец, влил в нее килограмма два ртути, после чего заплавил и другой конец. Такой кишкой можно было нанести страшный удар.
Несколько дней прошло спокойно, и опасения начали рассеиваться. Все понемногу успокоились. Так прошел июль. В первые дни августа утром на дачу зашел старик–сторож. На плече у него висела старая шомпольная двухстволка, на поясе — патронташ.
— А, дедушка! Здравствуй. Ну, что, много настрелял дичи? — спросил его Другов.
— Какой там! — старик махнул рукой. — Скажи на милость, иду я утречком… ружье за плечом. Вдруг как пальнет на оба ствола… мать честная!.. Хотел зарядить… все пистоны в коробке сгорели… вот чудеса-то! Пистоны, что ли, теперь стали такие делать?
Все переглянулись.
— А порох с тобой был?
— Был… порох ничего!
— Ты, дедушка, погоди здесь поблизости охотиться, иди куда-нибудь подальше, — сказал профессор.
— С чего бы это такое? — ворчал старик.
— Хорошо еще, что он не подошел к нам ближе, а то взорвался бы у него порох. Вот беда бы вышла! — сказал профессор после ухода старика.
Опыты с отражением лучей не дали результатов.
— А между тем, если мы не научимся направлять лучи, куда следует, — говорил Другов, — грош цена всей нашей затее.
— Можно действовать в тылу у противника, — на его территории сбрасывать, например, аппараты с аэроплана.
— Или даже помещать их внутри артиллерийских снарядов.
— Пожалуй, при нашем способе нагрева церия в пламени гремучего газа это трудно выполнимо, — серьезно заметил Званцев, — но если найти другой способ нагревания, например, с помощью термита…
— Видели ли вы, как в Москве сваривают трамвайные рельсы? Бывают и зажигательные термитные бомбы, — вставил Ваня.
— Правильно! Вот и надо нам идти по этому пути. При горении термит может развить температуру до трех тысяч градусов.
— Браво, браво! Это замечательная идея! Ее надо обязательно попробовать осуществить. Этим мы чрезвычайно упростим задачу, и вам не нужно будет мучиться над опытами по отысканию материала для зеркал! — воскликнул профессор.
— Почему? — спросил Ваня.
— Потому что мы сможем тогда перебрасывать источник М–лучей на территорию противника, где они будут взрывать все вокруг, причем на такое расстояние, откуда до нас они не достигнут. Понятно?
— Да, — сказал инженер, — именно в этом направлении надо искать решение задачи.
Все принялись с жаром обсуждать новую идею.
Для ее осуществления надо было преодолеть только технические трудности, так как принципиально задача, собственно говоря, была уже разрешена.
Поэтому друзья решили прекратить работу на даче и перебраться в Москву, на квартиру Званцева, где и подвести итоги проделанной работе.
Назад: ЛАБОРАТОРИЯ В ЛЕСУ
Дальше: НАПАДЕНИЕ
