Абсолютный секрет
Фотограф чувствовал, что кольцо вокруг него сжимается. Пока что он решил прекратить работу и затаиться. Помог этому и ремонт в Доме офицеров флота и командировка Веселова. Правда, иногда появлялась трусливая мыслишка — а не специально ли все это сделано, чтобы изолировать его и побудить на рискованные поступки? Но если подумать трезво, то нелепость подобной мысли становится очевидной: если его изолируют, значит, он уже раскрыт, а если раскрыт, то почему его не арестовывают? И Родлинский спокойно снимал молодоженов и моряков, увеличивал дедушек и бабушек с пожелтевших паспортных фото и проявлял чужие пленки. В свободное время он лежал на пляже или читал. Слава богу, в «этой проклятой дыре», как он про себя называл город, была отличная библиотека. Многие книги в ней остались еще от царского генерал-губернатора.
Массивные шкафы библиотеки тускло мерцали золотыми тиснениями старинных изданий. Родлинский с сожалением посмотрел на корешки французских романов. Брать нельзя — ведь никто не знает, что для него французский язык такой же «родной», как английский и немецкий.
Зиночка улыбнулась. Забавный читатель иногда просил ее поискать «что-нибудь о герцогах и графах, где действуют одни сплошь лорды. Любопытно почитать иногда, знаете!» и называл такие книги антологией пошлой роскоши.
— Есть два романа Дизраэли, недавно вернули.
— Будьте добры, дайте мне их… Спасибо.
Перед закрытием библиотеки пришли друзья курсанты.
— Зиночка, есть серьезный разговор, — торжественно объявил Николай.
Они вышли в парк, выбрали уютную отдаленную скамеечку, сели и, перебивая друг друга, рассказали Зине все, что знали сами.
— Только, понимаешь, это абсолютный, государственный секрет! — настаивал Вадим.
— Ты можешь выяснить всех, кто брал эту книгу? — спрашивал более практичный Николай.
— Конечно, могу. Мальчишки, а почему бы вам не сообщить сразу в органы госбезопасности?
— Мы сообщим, Зинок, когда все сделаем. Представляешь, как будет здорово! Пойдем все вместе и расскажем.
Зиночка ярко представила себе внушительный кабинет, высокого седого умного, с проницательными, обязательно усталыми глазами военного в штатском, его крепкое рукопожатие и слова благодарности.
— Ой, здорово, мальчишки!
— Вот глупости. Вначале найти еще нужно.
И они начали искать. Вернее, искала Зина. Она терпеливо, один за другим, просматривала формуляры и составляла список.
Читателей романа Диккенса «Большие ожидания» оказалось довольно много. Одной из первых стояла фамилия, которая привлекла их внимание, — Родлинский.
— Что вы, мальчики, он всего Диккенса подряд уже год, наверное, читает!
Затем подозрение вызывал некто Шариков. Формуляр дал краткие сведения: инженер конструкторского бюро Морзавода. Не менее подозрительной показалась фамилия Ольстен Амалии Викторовны. Зина расхохоталась.
— Мальчишки, она пенсионерка, ей лет девяносто!.. Томсон? Сотрудник иностранного консульства? Ну, Вадим, он давно берет и английские, и французские книги, сразу помногу, по разрешению я даже не знаю кого — начальства какого-то сверху. У нас же замечательная библиотека, одна из лучших в крае? Читают почти все работники консульств. И он регулярно приезжает в машине, очень аккуратный читатель. А вообще не будут же так открыто действовать дипломаты!
Затем шел еще десяток фамилий. Но большинство из них было отвергнуто Зиной, или Вадимом, или Николаем.
Второй день отпуска прошел в бесплодных спорах. Впрочем, не совсем бесплодных, так как друзья решили познакомиться с одним из последних читателей «Больших ожиданий». Его адрес и профессию они узнали из библиотечного формуляра, а что может быть проще, чем пойти к фотографу?
Вадим довольно легко разговорился с гостеприимным хозяином, и вместо обещанных объявлением десяти минут («Срочное фото десять карточек за десять минут!» И петитом — «Цена тридцать рублей») они просидели у Родлинского около двух часов. Говорили, конечно, о фотографии, пока Родлинский с улыбкой не спросил:
— А вы не объясните мне, молодые люди, почему с шофером всегда говорят о машине, с фотографом — о фотографии, с врачом — о болезнях? Неужели люди думают, что нам, специалистам, интересно выслушивать дилетантские рассуждения? Вы меня извините, конечно.
Посетители немного смутились. Но фотограф, посмеиваясь, стал рассказывать забавные случаи из своей практики, курсанты вспомнили несколько морских анекдотов, затем они заговорили о книгах, «случайно» выяснили, что знают английский язык, и заспорили об английской литературе.
Беседу прервал очередной клиент. Новые знакомые расстались, очень довольные друг другом, не забыв условиться о встрече.
Родлинский, хотя и «притаился», не брезговал никакими знакомствами, которые могли бы пригодиться в будущем, а начинающие «следователи» были просто очарованы им и решили, что фотографа из списка можно вычеркнуть.
Весь следующий день они провели в бесплодных попытках придумать предлог для знакомства с Шариковым. Предлога не находилось, и «следствие» зашло в тупик.
