За несколько секунд
Было четыре часа утра. Они уехали накануне вечером, с грустью закрыв ставни и убеждая себя, что это всего на несколько месяцев. Всем взгрустнулось, когда Поль повернул ключ в замке и спрятал его в кормушке за домом. Перед дорогой Поль несколько часов отдыхал. Сначала машину вел Жером, но теперь он уступил руль отцу, чтобы подремать на заднем сиденье вместе с Люком и Жюли. Малыш спокойно спал, прижимая к себе дуду. Он был далеко, в ночных снах, убаюканный гулом мотора. Жюли тоже уснула, несколько раз всхлипнув и постаравшись подавить рыдания. Но мужчины все-таки их услышали. Поль чувствовал себя в полном порядке. Ему не было грустно. Он знал, что возвращение из Бретани знаменует не конец, а начало.
Ему нравилось вести машину ночью, когда все спокойно и на дороге, и в салоне. Прогноз погоды прекрасный. Несколько звезд в небе заставляли предположить, что ранним утром поля покроются тонким белым инеем. Машин на трассе было немного. Несколько красных огоньков вдали, несколько фар навстречу. Поль торопился поскорее доехать. Миновали Сар-Юнион, теперь уже близко.
А потом… Потом далеко впереди появился тот автомобиль, который внезапно резко рванул в сторону. Встречные огни прямо перед ними выделывали опасные зигзаги, приближались с головокружительной скоростью. Поль понял, что автомобиль находится не за разделительной металлической предохранительной оградой, а на его полосе. Его внедорожник мчался на предельной скорости. Он мог лишь попытаться резко вывернуть руль. Белый пикап врезался в правый борт.
Удар страшной силы.
* * *
Я чувствую себя очень легкой. Мне кажется, будто я тряпичная кукла, набитая ватой. Вокруг меня все светлое. Я словно на облаке. Погода хорошая. Я лечу над морем, на берег накатывают волны. Я замечаю маленький домик в Бретани, пляж, где мы бегали с Жеромом. Люк здесь, он сидит в песке и неустанно все наполняет и наполняет им ведра. Поль улыбается мне. Он выглядит грустным. И все-таки улыбается мне. У него красные глаза. Наверное, снова готовил луковый пирог. А потом внезапно вдруг наступает ночь, и я уже не ватная кукла, я тяжелая как свинец, я не лечу, я падаю и слышу, как Поль рычит:
«Что это за безумец?!»
Я вздрагиваю.
Я просыпаюсь.
Вокруг меня все белое. Я лежу в постели. Я не ватная, не свинцовая. Я телесная оболочка, проткнутая обычной капельницей в руку. Но Поль и правда здесь. С грустной улыбкой и красными глазами.
Я боюсь догадаться.