Глава 19
ВЕЛИКАЯ СХОДКА
Древние кладбища всегда навевали на меня спокойствие. Там можно неспешно побродить по узким тропинкам, поразмышлять в тени вековых деревьев… а если затронуть функциональную сторону, то в старых надгробьях неплохо устраивать тайники, потому как мертвым деньги уже ни к чему, а живые стараются туда не соваться. Древнее кладбище — самое спокойное и безопасное место любого мира.
И, кстати, однажды темной ночью, когда за мной погнался отряд стражников (и чего им в караулке не сиделось?!), я сиганула на кладбище и скрылась за надгробьями. Большинство стражников были благоразумны и остановились прямо у проржавевших перекошенных ворот, дабы не тревожить покой почтенного места. Двое же решили проявить усердие, может, хотели выслужиться перед начальством, может, на подвиги потянуло, кто их знает, но эти доблестные блюстители порядка, громыхая кольчугами, понеслись по узким дорожкам в надежде выследить меня. Первого я отпугнула классическим способом — накинула на голову белую нижнюю юбку и немного повыла. Призрак из меня получился недурственный, убегал стражник быстро. Чтобы спровадить второго, я решила проявить немного фантазии. Измазав ягодами лицо, я тихонько подкралась сзади и, приобняв стражника за живот, попыталась укусить шею. Мне повезло, этот «экземпляр» отличался чистоплотностью, и я даже рискнула чуть сомкнуть зубы. Страж резко отскочил и обернулся; увидев меня, перемазанную красным соком, какого он дал стрекача! Вроде бы он до сих пор остерегается вампиров и носит с собой чеснок.
Я люблю древние кладбища!
— В одном из моих фильмов была сцена на кладбище, — сказал Серафим, когда после завтрака понял, что я вовсе не шутила. — Я играл бизнесмена, который среди надгробий раскрыл древнюю тайну мироздания.
— Сейчас мы тоже раскроем несколько тайн, — ответила я.
Это кладбище располагалось на холме, как и большинство старинных кладбищ. У самого входа виднелись поросшие вьюнком стены небольшой часовенки, черепица с крыши валялась рядом. Потрескавшиеся надгробные камни кое-где поросли кустарником, старые кресты покосились. Некая затененность этого дня придавала кладбищу готический оттенок.
Мы приблизились к препятствию, именуемым забором. Только я хотела в красивом прыжке перемахнуть через него, как Нутий разогнул металлические прутья.
— Так удобней, — признала я, пролезая сквозь ограду.
— Я старался, — прогромыхал Нутий.
— Очень грубое вмешательство в архитектуру, — досадливо поморщился Серафим. — Испорчен древний памятник.
Нутий молча пролез следом за мной и обратно сдвинул прутья решетки.
— Эй, немедленно пропусти меня! — возмутился Серафим. — Я обязан быть рядом, я буду охранять Бунталину. Да, я спасу ее от тебя, двухметровое чудовище!
— Спасай, — бросил через плечо Нутий.
Лицо Серафима стало белым из-за отхлынувшей крови, но прежний цвет быстро вернулся к нему. Ни слова не говоря, Серафим стал карабкаться через ограду.
— Наверное, нам надо к центру, — решила я.
Мы с Нутием пошли по заросшей дорожке. Позади было слышно упорное сопение, потом раздался тонкий вскрик и падающий звук, а потом снова упорное сопение. Я была уверена, что попытки с пятой Серафим все же перелезет через забор и догонит нас.
Стоило пройти вдоль пары десятков оград древних захоронений, как я увидела такое, что замерла на месте! Да и вы бы тоже так поступили, смею вас заверить. Это же техногенный мир, почти лишенный магии, во всяком случае, до того момента я встречала лишь крайне незначительные ее проявления. Когда я узнала, что здесь есть призраки, то изрядно удивилась. А сейчас вдруг я могла наблюдать, как среди кустов бузины и прочих атрибутов кладбища собрались представители самых разных магических сообществ: несколько упырей, кикиморы, парочка троллей и прочие, всех перечислять времени не хватит. Вся эта чисть и нечисть, рассевшаяся на надгробных камнях (или выглядывающая из канав), лениво переговаривалась, перегрызалась и переплевывалась, ожидая начала заседания. А на одном из надгробий, облаченный в кроваво-красную мантию, величественно восседал единственный из живых людей — Леонард, и выглядел он настолько непринужденно, словно находился в своем особняке в кресле у камина.
— Пища!
Несмотря на всю мою осторожность, нас заметили упыри, все же кладбище было их территорией, они там ориентировались намного лучше. Несколько представителей этого мерзкого сообщества обнажили клыки и сделали пару шагов по направлению к нам с Нутием.
— Ребята, без паники, — быстренько предупредила я. — Знаю, что тут у вас происходит, и считаю своим долгом присутствовать на этом собрании, — и на всякий случай добавила: — У меня есть парочка идей.
С высоты своего надгробья на нас взирал Леонард, по его утонченному лицу ничего нельзя было прочесть, но от одного его взгляда мне сделалось слегка не по себе. Да клыки всех упырей мира даже и вполовину не будоражат мой покой так, как пронзительный взгляд этого брюнета.
— Ты человек! Ты еда! — не сдавался ближайший упырь, по интенсивности зеленого цвета его кожных покровов было видно, что бедняга уже давно прилично не обедал. А по коротким кривым ногам становилось ясно, что догнать кого-то съедобного ему не так уж и просто.
— Я человек из другого мира. Так что имею полное право присутствовать на собрании таких паранормальных существ, как вы! А будешь клыки распускать, я тебе живо эти костные наросты пообломаю, — пообещала я.
— Убью! — кратко, но доходчиво пояснил Нутий.
Не знаю, с каким из доводов согласился упырь, но подходить к нам он не рискнул. Да и остальные магические существа спокойно глазели на нас. А водяной, выглядывающий из канавы, даже булькнул что-то одобрительное.
— Мы остаемся. — Я уже присмотрела себе неплохое надгробье, на котором смогла бы уютно разместиться. — Как равноправные союзники, — на всякий случай уточнила я.
И в этот самый момент, когда вроде бы мы получили молчаливое разрешение остаться, на дорожке появился запыхавшийся Серафим. Лицо его было поцарапано, один рукав порван, дивные блондинистые волосы взлохмачены. Он был похож на испорченную куклу, даже прослезиться хотелось от умиления и жалости.
— Бунталина, любовь моя. — Серафим запнулся и добавил: — Дизайнерский костюм испорчен, вся кожа пошла волдырями, на ботинках треснула подошва. Так о чем это я? Ах, вот о чем! Бунталина, я спасу тебя… — заметив окружающую нас нечисть, он замер. — Ох, ну ни фига себе!
— Человек! — Упыри дружно клацнули зубами.
Остальные тоже оживились, поднялись с насиженных надгробий, защелкали челюстями.
— Вы что, не слышали? У него вся кожа в волдырях! — предостерегла я зеленых созданий. — Такого сожрешь, потом месяц животом маяться будешь.
Упыри призадумались, в смысле стали решать, кто будет кусать первым. Кикиморы отпрянули, а тролли стали соревноваться, кто дальше плюнет, потому как уже забыли, зачем тут собрались. Прочие же принялись ожидать развития событий.
— Если его не сожрете, он вам мозг высосет, как мне, — выдвинул необычайно длинную фразу Нутий. Мне показалось, что если бы у моего двухметрового спутника были с собой столовые приборы, он бы немедленно предложил их упырям. А заодно и слюнявчики бы подвязал. Эх, что-то мои возлюбленные основательно рассорились.
— Мозги нам без надобности, — пробормотал самый зеленых из всех оголодавших кровососов. — Его мы и так съедим.
— Я ядовитый! — попытался защитить себя Серафим.
— Нам без разницы, — ухмыльнулись упыри.
Не знаю, сколь долго еще могла длиться дискуссия на тему съедобности Серафима, если бы в дело не вмешался самый-пресамый бархатный баритон этого мира.
— Я думаю, нам пора начинать! — Леонард встал и галантно поклонился. В левой руке, словно скипетр, он держал пульт управления, который я уже видела в его особняке.
— Ты здесь не главный, командуй своими занозцами! — храбро оскалился главарь упырей. — Нам кровушки хочется.
Леонард нажал на пару кнопок пульта, с ближайшего дуба слетела деформированная летучая мышь в блестящей броне. Она по четко выверенной траектории снизилась, чуть задела крылом излишне говорливого упыря и, взлетев вверх, скрылась в листве.
Упырь повалился на землю и остался лежать без движения.
— Я думаю, нам пора начинать, — повторил Леонард.
Представители различных магических субкультур согласились с этими доводами. Упыри, кикиморы, тролли и все прочие стали рассаживаться по надгробьям, водяные с русалками поудобней устроились в канавах, какая-то дриада высунулась из-за дерева.
Я оглянулась в поисках свободного места, потому как в сложившейся суматохе облюбованное мною надгробье занял печальный эльф, из разбитого носа которого капала зеленая жидкость. Сталкивать его мне совершенно не хотелось, да и вообще от таких лучше держаться подальше, эльфийские инфекции не самые приятные.
— Идите сюда, — помахала нам Невеста, странно, что я не заметила ее раньше. Они с Женихом парили над кустом бузины.
— Ага, — кивнула я. Но подойти к ним не получилось, я не заметила, когда рядом со мной появился Леонард, галантным жестом увлек в сторону и усадил на свое надгробье. Нутий с Серафимом устроились невдалеке, но садиться на камни не стали: наверное, один не захотел, а другой не рискнул.
— Премного рад лицезреть вас, — прошептал мне в ухо Леонард. — Приложу все усилия, чтобы вы больше не исчезали так внезапно.
Я чуть не задохнулась от восторга, от близости прекрасного мужчины, от исходившего от него аромата одеколона. Чтобы как-то скрыть эти эмоции, я закашлялась.
— Слезь с холодного камня, ты же простужена, у тебя бронхит, — тут же проявил заботу Серафим.
— Молодой человек, когда мы захотим услышать ваше мнение, то предоставим вам слово, — мягко ответил Леонард.
— Никакое разрешение мне не требуется! — заявил Серафим.
— Разумеется. — Я поспешно согласилась с Серафимом, ибо ничто так не успокаивает мужчин, как согласие, и решила дышать чуть реже, чтобы вновь бурным кашлем не проявить свой восторг и тем самым не прерывать нашу с Леонардом идиллию.
— Великая сходка началась! — Над нами проплыл оранжевый сгусток тумана.
— Призрачный Глашатай! — восхищенно ахнули кикиморы.
Тролли перестали состязаться в плевках, хмуро переглянулись и решили прояснить ситуацию:
— Зачем позвал? У нас чё, своих делов мало?
Оранжевый сгусток ярко вспыхнул, на троллей посыпались огненные искры, в воздухе запахло паленой шерстью. Раздался гневный голос:
— Наш мир распадается. Законы равновесия более не работают. Извержения, землетрясения, цунами и прочие катаклизмы, прокатившиеся по всей планете, — это лишь начало. Дают сбой законы магии. Причиной всему — исчезновение Сердца Мира. Великого магического источника, питавшего наш мир.
И моя голова стала кружиться не только от близости Леонарда, но еще и от услышанного, я внезапно восхитилась тем, какую важную штуковину украла!
— И чё? — спросил один из троллей, похлопывая себя по плечам: шерсть до сих пор дымилась.
— Наш мир почти лишен магии. — Сгусток тумана сыпанул на троллей следующей порцией искр и продолжил речь. Говорил он гулко и значительно, подчеркивая каждое слово. — Когда много миллионов лет назад произошел большой взрыв и прочие миры получили вдоволь магии, нам достался лишь магический сгусток. Единый кусок чистой магии, способный поддерживать жизнь. Вся магия нашего мира собрана в один камень — в Сердце Мира.
Я судорожно сглотнула, от слов летающего оранжевого веяло бесконечной тоской. Во-первых, он рассказывал так и не доученную мной межмировую магическую историю, а во-вторых, я поняла, как глупо распорядилась украденной штуковиной.
— И чё? — снова уточнили тролли, ничуть не опасаясь нарваться на новую порцию искр. — Чё мы собрались-то?
— Пока Сердце Мира билось, наш мир жил без бед, по своим особым законам магии. Магии, которую многие называли техникой, наукой, эфирными полями, информационным полем и еще сотней всяческих названий. Но теперь Сердца нет! Агония близка. Мир разрушится и умрет. Долго мы не продержимся!
— Ага, понятно! — обрадовались тролли.
Упырь, пораженный крылом летучей мыши, поднялся, оглядел собравшихся и завопил:
— Миру бы ничто не угрожало, если бы занозцы справились со своей миссией! Им было доверено стеречь древний свиток!
Рука Леонарда, так удачно обнимающая меня за талию, даже не напряглась.
— Орден Занозы долго охранял древний свиток. Мы даже не были посвящены в тайну свитка. Никто из вас на протяжении многих сотен лет так и не раскрыл нам его содержание. Вы кормили нас байками, но мы все равно выполняли свой долг, — сказал Леонард. — Если бы нас посвятили в тайну, все было бы иначе.
— Вам было известно, что за прочтением свитка следует гибель мира! Но вы не смогли уберечь свиток! — провозгласил Призрачный Глашатай.
— Вот прямо в точку! — взревел упырь и задал свой главный вопрос: — Можно я хоть этого светленького укушу? Или девчонку?
Серафим вскрикнул и повалился на Нутия.
— Сам тебя укушу, — прогромыхал Нутий.
— От людишек все проблемы! — Упырь, оценив массивные челюсти Нутия, на всякий случай отступил, но не сдался. — Только для еды и годятся. Мы им самое ценное дали, наш свиток. А они ушами прохлопали.
Его нахальство в сочетании с чувством собственной защищенности (все же рядом сидел Леонард, а неподалеку стоял Нутий) и толкнуло меня на следующий поступок. На следующий глупый поступок!
— Чего тут скандал поднимать! Подумаешь, свиток! И вообще, в свитке было указано, где лежит артефакт, а сам артефакт могли бы и получше охранять. Вы же его просто в хранилище истории пихнули, куда всякий войти может. Не понимаю, зачем вам вообще всю эту ахинею со свитком было затевать! — влезла я и вдруг осознала, что проболталась, нарушила один из главнейших законов гильдии отъявленных: «Не сознавайся и не пробалтывайся».
Над кладбищем повисла тишина. Все уставились на меня. Уставились нехорошо так, молча и с ненавистью. У оголодавшего упыря челюсть отвисла, но его мне можно было не остерегаться, ибо я поняла, что еще немного — и остальная нечисть разорвет меня на части.
— Сами виноваты, надо было лучше артефакт прятать! — высказалась я. — Сердце Мира, а бросаете его где ни попадя.
Леонард по-прежнему сидел рядом со мной и обнимал меня. Вот только мне стало казаться, что его руки уже не защищали, а удерживали меня от будущей глупости, которая могла прийти в мою голову.
— Ты похитила его? — пророкотал сгусток тумана, клянусь, от этого рокота мои барабанные перепонки готовы были взорваться. — Ты похитила Сердце Мира?
— Ну взяла. — Я поняла, что отпираться будет не совсем уместно, особенно после того, как уже созналась во всем. — Вы бы его хоть подписали: мол, трогать нельзя, проходите мимо. Я же зла никому не желала. Так, просто мечтала свою жизнь спасти.
Произнося последние слова, я поняла, что вновь мечтаю о том же самом. Вот только спасение моей жизни становилось все более и более проблематичным.
— Верни его! — потребовал оранжевый сгусток тумана.
— Я бы в общем-то с радостью, — вздохнула я, а затем вздохнула еще раз, да так горестно, что на моих глазах выступили слезы. Теперь можно было приступать к рассказу, ибо, как гласит древняя воровская мудрость, если уж влип, то пытайся спасти себя любыми способами. — Я расскажу вам печальную историю, приключившуюся со мной. И тогда вы поймете, что нельзя меня обвинять и я — просто жертва обстоятельств.
Я на миг умолкла, изображая, что слезы душат меня. Чисть с нечистью с высунутыми клыками, встопорщенной шерстью и вытянувшимися когтями ждали продолжения, на данном этапе повествования проявлять жалость они не собирались.
Я вздохнула, но потом, словно превозмогая душевную боль, продолжила:
— В ваш мир меня перекинула болотная ведьма Ди-Гнема. Сделала она это подло и некрасиво, — мысленно я отметила, что, пожалуй, сейчас даже не солгала, ибо пинать меня в болото и в самом деле было подло. — Здесь я чувствовала себя потерянной, я не понимала ваших законов и мечтала лишь о том, чтобы вернуться обратно в свое родное село и целым днями заниматься вышивкой да уборкой. И вот я, одна в этом чуждом для меня мире, случайно забрела в хранилище истории и увидела там камешек, который так напомнил мне мое родное селение с бескрайними полями. — Я запнулась, понимая, какой бред несу, камни могут напоминать о горах, какое еще поле! Но все эти твари слушали меня внимательно, кажется, рассказ прокатил. — Я подняла этот камешек и решила его хранить как память о доме. А я ведь и подумать не могла, что в нем содержится какая-то магия, потому как я в этой самой магии не разбираюсь. И как только камешек оказался у меня, встретилась мне ведьма-обманщица. Она пообещала спасти меня, вернуть в родной мир, и потребовала взамен лишь этот камешек. Не зная о высокой ценности данного предмета, я ей камешек и отдала. А злая ведьма лишь посмеялась надо мной и ушла через портал обратно в свои болота, — закончила я и отметила, что за время моего повествования Призрачный Глашатай не запустил в меня огненными искрами, следовательно, мои объяснения он принял.
— Глупость! Не верю! — возмутился зеленый упырь. Вот привязался, я бы и сама в этот бред не поверила, но придумать что-то получше у меня просто не было времени. — Ты же сама недавно призналась, что свиток читала.
Так вот он о чем! Я краем глаза проследила за Леонардом, он-то явно догадывался о произошедшем со свитком и о моем участии в этом деле. Но Леонард с легким прищуром наблюдал за нечистью и выдавать меня не собирался.
— Я лишь признала, что в свитке могла содержаться ценная информация, но я об этом узнала с ваших слов, — сделала я наичестнейшие глаза. — И еще отметила, какое это страшное упущение, что Сердце Мира без охраны у вас лежало.
— Там стояла охрана! Сильнейшая охрана! — взревел оранжевый сгусток, который уже надоел мне своим повышенным тоном. — Никто из нашего мира не мог приблизиться к Сердцу. И еще там была защита от всяких приблудных магов из других миров.
— А от обычного человека из другого мира вы охрану выставлять не стали? — удивилась я.
— Обычные люди по мирам не путешествуют. Они дома сидят, вышивкой да уборкой занимаются, — ответил Призрачный Глашатай.
— Ладно-ладно, — сказала я, потому что надо было сказать что-нибудь успокаивающее, пока они не решили разорвать меня на части. — Я по незнанию совершила глупый поступок, значит, мне все и восстанавливать.
— Как? — взвыли чисть с нечистью в один голос.
— Легко, я же лучшая во… лучшая вышивальщица! И с этой ведьмой Ди-Гнемой уже неплохо знакома. Так что я смогу вернуть вам Сердце Мира. Я проберусь к ведьме, возьму у нее Сердце Мира и верну его вам. — На меня напала настоящая тоска. Я несла всякую чушь, лишь бы выбраться живой с этого собрания, но ведь мир и в самом деле должен был погибнуть, а я не могла покинуть его! Погибать мне решительно не хотелось. И, пожалуй, выполнить свое обещание и вернуть Сердце Мира — это единственный способ остаться в живых.
— Как же ты это сделаешь? — ехидно спросил упырь.
— Ведьма вернется сюда. Она скоро появится. — Вперед вылетела Невеста и кокетливо поправила распахнувшийся халатик. — Она сказала, что вернется завтра к ночи.
— Как ты умна, милая, — к призраку Невесты подлетел Жених и протянул к ней руки. Она засветилась нежно-зеленым цветом.
Чисть с нечистью не желали смотреть на картину мира и любви, они всем скопом заголосили на призраков.
— Чего? — Я была первой, кто задал логичный вопрос. — Как завтра вечером? Почему так быстро? С чего вы взяли?
— Она сама сказала мне об этом, — повела призрачными плечиками Невеста.
— Когда сказала? — продолжила удивляться я.
— Недавно. Она прислала нам весточку… — Невеста замялась. — Она просила передать, что сможет правильно использовать Сердце Мира.
Тогда еще никто из нас не знал, что означают слова ведьмы, и мы стали рассматривать лишь одну сторону проблемы, увы, не самую важную. Оранжевый сгусток, именуемый Призрачным Глашатаем, взял слово:
— Ведьма Ди-Гнема появится, и мы должны быть готовы к этому. Мы должны продумать тактику нападения. Каждый из нас обязан выступить против нее. Все мы должны объединиться.
— Опыты с генетической магией прошли удачно. Я вывел многотысячную армию солдат, — сказал Леонард. — И они готовы вступить в бой.
Пока кикиморы с троллями тоже что-то там обещали, я вспомнила светящиеся коконы в подвалах особняка. Столь многочисленное войско должно обладать крайне разрушительной силой, и, пожалуй, в таком случае все прекрасно обойдутся и без моих услуг. Во всяком случае, я тогда надеялась на это.
— Сегодня же надлежит мобилизовать все свои силы. А ты, дева из другого мира… — обратился ко мне сгусток. — Мы принимаем твое предложение.
— Э-э, серьезно, да? — удивилась я. Одно дело — предлагать что-то ради спасения себя любимой, и совершенно другое, когда твои предложения воспринимают всерьез. Я ведь в тот момент уже грезила, как армия Леонарда отнимает артефакт у ведьмы и спасает меня.
— Да! — пыхнул сгусток. — Наш мир бьется в конвульсиях, нарушены все устои, все мы можем погибнуть. Спаси наш мир, верни его Сердце.
— Ну ладно, спасу!
Ситуация меня напрягала. Я — приличная воровка, эта профессия передается в моей семье из поколения в поколение. Придумывать изысканные схемы, обманывать, обсчитывать, сбегать, мухлевать — это все мой хлеб, тут я профессионал. Но вот спасать кого-то мне не доводилось. Право слово, я даже не знала, как это делается. В нашем мире — да, наверное, и в этом — есть целые касты, членов которых хлебом не корми, только дай кого-нибудь спасти. Так и обращались бы к ним. Но нет, в центр конфликта оказалась втянута я, умница и красавица Бунталина Вольё!
— Два дня! — провыл оранжевый сгусток, он же Призрачный Глашатай, он же глава великой сходки. — День сегодня и день завтра. Завтрашний вечер решает все. — И Глашатай растворился в сгущающихся сумерках.
Великая сходка закончилась. Чисть и нечисть этого мира разбрелись по своим углам. Кикиморы отправились в болота, чтобы развить там бурную агитационную деятельность, во всяком случае, они обязались найти сподвижников. Упыри, пробормотав что-то про обеденный перерыв, рассредоточились по кладбищу. Тролли пообещали, что смогут неплохо провести время в Интернете, и тоже разошлись. Призраки и прочие тоже разбрелись по лишенному Сердца миру, не забыв на прощанье чего-то там пообещать.
