ГЛАВА 16
Чумы печальное проклятье — Нотр-Дам.
В склеп превратился старый храм.
Просторных подземелий пустота
Умертвий домом стала. Гиблые места…
Обед прошел в веселой и непринужденной обстановке, Син оказался приятным собеседником. И наша с Гастоном история, рассказанная некромантом с некоторыми ограничениями, вышла вовсе не страшной и напряженной в сопровождении шуток и ехидных замечаний полуэльфа. Я лишь упомянула, что когда-то давно Анжуйский со мной уже играл и захотел попробовать еще раз, но я все же решила выбрать Гастона.
— И чем тебе не подошел принц крови, Полин? — со смехом поинтересовался маркиз — мы очень легко и быстро перешли на неформальное общение.
Я махнула вилкой и сморщила нос:
— Не в моем вкусе, знаешь ли. Мне больше нравятся брюнеты с темными глазами. — Я хитро глянула на невозмутимо жующего Гастона.
Син вздохнул с наигранной досадой:
— Ну почему я не родился некромантом! — Он бросил на меня преувеличенно тоскливый взгляд.
Вообще его ненавязчивое внимание совсем не раздражало, и я понимала, что у Оллсинэля в характере флиртовать с любой симпатичной дамой, оказавшейся поблизости. Со мной же это скорее носило нейтральный оттенок, всерьез отбивать у друга женщину он уж точно не собирался.
— Син, ты ведь знаешь эльфийскую аристократию? Тебе знакомо имя Вилланэля де Айрэни? — спросил вдруг Гастон, расправляясь с сочной отбивной.
— Мм, да, в свое время папочка настоял, чтобы я выучил генеалогические древа хотя бы самых сливок эльфийской знати.
Син поморщился, я же покосилась на Лорана: откуда он это имя взял? Неужто из бумаг по делу последнего лича?
Маркиз между тем продолжил:
— Вилланэль — глава эльфийских дознавателей, в курсе всех громких и не очень преступлений среди эльфов. Кстати, дядя королевской фаворитки, графини де Монтени, и ее брата. — Полуэльф поднял вилку, а я нахмурилась, услышав знакомые имена.
Аллиарис все-таки хоть и косвенно, но имеет отношение к тому давнему делу, пусть через дядю.
— Вот как, — протянул Гастон, отложив вилку и нож, и сделал глоток вина. — Спасибо, друг мой.
— А зачем тебе Вилланэль? — поднял брови Син. — Высокомерный, холодный, крайне неприятный эльф. — Он скривился. — Я как-то столкнулся с ним на одном из приемов, вежливо поздоровался, и на этом наше общение закончилось, надеюсь, навсегда.
— Да так, имя в документах просто встретилось. — Гастон махнул рукой, бросив на меня быстрый взгляд.
Конечно, я понимаю, что это значит. Анжуйский ведь вроде как друг Таллинора, а у того дядя занимает важный пост и участвовал в расследовании дела лича. Возможно, Дерош достал артефакт, воспользовавшись сведениями, добытыми через эльфа, только вот вопрос: он использовал друга втемную или… Ой, нет, не буду думать. Король тоже не дурак и наверняка поймет, что означает участие родственника одного из придворных, еще и приятеля Анжуйского, в деле о личе. Нашел бы теперь брата, в какую такую командировку тот уехал.
— Я собираюсь к себе в поместье на несколько дней. Гас, ты как, не хочешь от своей нежити отдохнуть и подышать свежим воздухом? — Син не стал дальше выспрашивать про Вилланэля.
— Сегодня дежурство. — Гастон развел руками. — А завтра день рождения у моего заместителя, я приглашен.
— Ты зануда! — Оллсинэль закатил глаза, а я невольно улыбнулась. — Полин, как ты с ним живешь? Он же совершенно нудный тип! Одна работа на уме!
— Меня устраивает, — с улыбкой ответила я, с некоторым усилием отвлекаясь от мыслей о зреющем заговоре.
В том, что Анжуйский задумал сместить брата с помощью опасного запрещенного ритуала, я уже не сомневалась. Полагаю, после прочтения бумаг король тоже это поймет. А вот предложение поехать за город лично мне нравится.
— У меня будет несколько выходных с послезавтрашнего дня. — Лоран допил вино. — Так что могу и приехать, если ты еще останешься у себя.
— Договорились, — тут же подхватил Син и ухмыльнулся. — И не отвертишься, Гас! Полин тоже возьми. — Полуэльф подмигнул мне, его ухмылка стала шире.
— Сам не против отдохнуть, — не стал отпираться Гастон. — И, естественно, без Полли не поеду. — Он выразительно посмотрел на друга.
Мы проводили Оллсинэля и вернулись в столовую. Я покосилась на часы, потом — на своего некроманта. Он взял меня за руки и заглянул в глаза.
— Ты очень расстроишься, если мы поедем завтра? — спросил Лоран и поднес мои ладони к губам.
Ну да, времени уже больше четырех, а Гастон говорил, нам к шести надо в Консьержери.
— Нет. — Я покачала головой и улыбнулась. — Чем тогда займемся?
По хитрому блеску в темных глазах я поняла, что совсем не тем, что мне первым пришло в голову.
— Будешь учиться держаться в седле, Птичка моя. — Гастон стал серьезным. — На дежурствах мне нужна свобода действий.
Вот тут я возражать не стала — понятно, надо осваивать езду верхом, и потому молча кивнула.
— Тогда лучше сразу собраться, поедем на Сен-Луи. — Лоран повеселел и направился к выходу из столовой, я, конечно, за ним.
Даже посещение запечатанного собора уже не пугало так, как поначалу: я верила, что вдвоем мы справимся с любой гадостью. Тем более что Гастон собрался еще взять своего заместителя.
Этим же днем, Лувр, кабинет короля
Королю понадобилось несколько часов, чтобы ознакомиться с документами: при просмотре он сразу отсекал лишнюю информацию и выхватывал только главное. Наткнувшись на фамилию эльфа, руководившего вместе с дроу расследованием, нахмурился. Дядя Аллиарис и Таллинора. С последним дружил Анжуйский, по крайней мере, тесно общался. Брат сейчас неизвестно где, по сведениям от Лорана, вроде в командировке. Наарэми побарабанил пальцами по столу, а потом решительно ухватил большой колокольчик. Жорж явился почти сразу.
— Ваше величество? — Он наклонился и замер, ожидая приказаний.
— Значит, так. — Альв положил перед собой чистый лист, взял перо и начал покрывать бумагу стремительным почерком. — Немедленно ко мне графа Вилланэля де Айрэни, отнесешь это в эльфийское посольство. Граф должен быть у меня в кабинете в течение часа, и не важно, откуда его выдернут, хоть из постели любовницы. — Холодные разноцветные глаза уставились на Жоржа. — И придворного мага, срочно. — Альв протянул секретарю приказ. — Это для графа, чтобы быстрее собирался. Пошли запрос в Консьержери, я хочу знать, куда именно, в какую командировку предположительно направился мой брат.
— Будет сделано, ваше величество. — Жорж взял бумагу, еще раз поклонился и вышел.
Наарэми, встав, подошел к окну и заложил руки за спину. Чем королю нравился барон Сен-Жиль, служивший у него секретарем чуть ли не с восемнадцати лет, так это тем, что всегда в точности исполнял приказы. Альв никогда не интересовался, как у него это получалось, но точно знал: и маг, и граф будут в этом кабинете в срок. Губы короля тронула тень улыбки. Он умел ценить полезных подданных, не важно, из какой расы они происходят, этому его отец научил прежде всего.
Первым пришел маг, тоже альв, как и король.
— Ваше величество, звали? — Он даже не запыхался, из чего Наарэми заключил, что тот воспользовался порталом.
— Да, Кораани, звал. — Король обернулся и смерил собеседника взглядом. — Мне надо понять, как я могу найти герцога Анжуйского. Он избавился от моего маячка, и теперь я понятия не имею, где он, но мне очень нужно знать. — Венценосный альв прищурился, в разноцветных глазах засверкали искры. — Он собирается переродиться в лича, Кори, и я хочу знать, где и когда, — веско добавил король.
На лице Кораани, таком же бесстрастном, как у короля, только с обычными, ярко-голубыми глазами, не дрогнул ни один мускул, будто Наарэми сообщил, что хочет найти пропавшую любимую булавку.
— Подними все старые хроники, поищи в хранилище Лувра, надо понять, откуда вообще Анжуйский почерпнул идею. Как у него оказался артефакт последнего лича — я предполагаю. — Наарэми кивнул на папки на столе. — А вот откуда он узнал о ритуале, мне очень интересно. — Король прищурился. — Завтра к вечеру я хочу уже услышать что-то полезное, Кораани.
— Да, ваше величество. — Альв склонил голову. — Я постараюсь сделать все, что в моих силах.
— Но первоочередная задача — найти моего брата. — Из голоса Наарэми пропали все эмоции, он зазвучал ровно. — Если надо, обшарь дом Анжуйского от крыши до подвала, кабинет в Консьержери, там он бывает чаще всего, но найди.
— Понял, мой король. — Кораани выпрямился. — Завтра к вечеру у вас будут результаты.
— Отлично. — Его величество кивнул и отвернулся. — Удачных поисков.
Следующим после придворного мага явился граф де Айрэни, барон Сен-Жиль оправдывал те деньги, которые ему платил Наарэми.
— Ваше величество, мне передали, вы срочно хотите меня видеть, — с почтением, но без излишнего подобострастия произнес граф и поклонился.
— Да, граф. — И Наарэми сразу перешел к делу: — Мне стало известно об утечке строго секретных сведений по делу последнего лича. Вы с кем-нибудь обсуждали эту тему?
— Нет, ваше величество, ни с кем посторонним. Все бумаги, которые хранятся у меня по долгу службы, лежат в сейфе в кабинете, до него, кроме меня, никто не имеет возможности добраться, — четко ответил эльф, и Наарэми, прислушавшись к ощущениям, понял — он не врет.
— Артефакт был уничтожен? — продолжил допрос альв.
— Личу удалось его спрятать при последнем побеге, — тоже не стал скрывать правду Вилланэль. — К сожалению, артефакт не дает магического фона, и найти его так и не смогли.
Наарэми прошелся по кабинету.
— Все записи лича были уничтожены? — Конечно, в протоколах написано, что дневники изъяли, но вот упоминания о том, что после изучения их сожгли, нет.
— Насколько знаю, да, — всего лишь секунду помедлив, ответил граф. — Я не занимался лично, этим заведовали другие люди и другой отдел.
Король посмотрел в глаза эльфу.
— Могли остаться зашифрованные упоминания, где может быть артефакт? — спросил он, пожалуй впервые за долгое время почувствовав что-то вроде беспокойства. — И возможно ли, что в них содержалось описание запрещенного ритуала?
— Возможно. — Вилланэль нахмурился. — Ваше величество, что значат эти расспросы? Я вижу у вас протоколы того дела.
— Кое-кто добрался до записей лича, судя по всему, и жаждет повторить путь его сомнительной славы, — отрывисто произнес Наарэми, внимательно наблюдая за невозмутимым лицом эльфа.
Тот нахмурился, и в его взгляде мелькнула тревога.
— Я узнаю по своим каналам, ваше величество, завтра утром у вас будут все нужные сведения, — жестко ответил граф, и Наарэми понял, что не отсюда дует ветер.
Эльфу незачем играть в эти игры, он вообще не думал занять трон в одном из человеческих государств. Ему и без этого хорошо жилось.
— Хорошо, благодарю, — сказал альв. — Тогда я вас не задерживаю.
После ухода эльфа снова заглянул Жорж и сообщил, что, по сведениям из Консьержери, герцог Анжуйский не оставил упоминания, куда именно уехал. Просто предупредил секретаря, что его несколько дней не будет и он отсутствует по делам. Наарэми несколько минут напряженно размышлял в тишине кабинета, а потом сжал губы и резко выдохнул.
— Ну ладно, братец, поиграем, — тихо процедил он и прищурился, глядя в окно невидящим взглядом.
Альв с предвкушением усмехнулся, и если бы кто-то увидел его сейчас, то испугался бы до икоты. Наарэми даже обрадовался, что размеренное течение правления разбавлено заговором, да еще и организованным его собственным братом. Отец вон с личем развлекался, несколько лет охота велась, а вот попытка переворота гораздо интереснее. Жаль, развлечение надолго не затянется — король не сомневался, что в течение ближайшего времени он поймает зарвавшегося родственника. Отвернувшись от окна, Наарэми плавно повел ладонью, и перед ним заклубился переход. Надолго оставлять Синтаали одну альв не рисковал, даже несмотря на наличие хорошего охранного контура, в который Наарэми еще и своей силы добавил. Если на ее величество поставили кровавую метку для нежити, опасность существует в любом случае, а приставить Лорана личным охранником королевы король не мог. Сейчас вся городская управа некромантов держалась на Гастоне, и в случае поимки Анжуйского ему предстоит еще и временно принять дела по департаменту в целом, как старшему по званию после герцога.
Наарэми шагнул в портал, решив до вечера побыть с супругой. Пусть между ними и не было душевной близости и чувств, однако король знал свой долг перед Синтаали и не собирался бросать ее в трудную минуту. Разве что поздно вечером наведаться к Аллиарис еще разок, сбросить напряжение.
Этим вечером, где-то под Парижем
Анжуйский уверенно шагал по длинному коридору в полной темноте — только его глаза слегка светились холодным светом, помогая видеть дорогу. Глава французских некромантов практически сливался с тьмой, царившей здесь, но не боялся ее. Сейчас он сам был воплощением тьмы, крепко сжимая в руках крест. Черные бриллианты в нем время от времени вспыхивали багряным светом, на них застыли потеки крови — Анжуйский с досадой поморщился, вспомнив, что опять пришлось прибегнуть к своей крови для активации артефакта. Зато когда в его руках окажется сладкая Полин… Герцог оскалился в улыбке и облизнулся. Интересно, какова ее магия на вкус? У Аделины оказалась как карамель — слишком приторная, Алену не понравилась. Да, для того чтобы перелить силу Полин в крест и довершить ритуал, надо, чтобы она была привязана к нему магией, а не только игрой в кош. Это герцог вычитал в записках лича, которые принес ему Таллинор, еще до того, как добыл ключ к тайнику с крестом. Там же описывался ритуал перерождения. Они давно задумали эту авантюру и терпеливо готовились, выжидая удобного момента…
Ален свернул на очередном перекрестке, совершенно не обратив внимания на раздавшееся в одном из коридоров тихое шарканье, — его все равно не тронут. Он здесь уже давно свой, та сторона приняла Дероша. Осталось только провести ритуал, и все, никакой артефакт ему уже не нужен будет, чтобы управлять нежитью. Герцог еще поблуждал по коридорам, пока наконец не вышел к проржавевшей решетке, еле державшейся на одной петле.
— Есть кто дома? — вполголоса проговорил он и усмехнулся собственной шутке, толкнув решетку.
Она открылась с ужасным скрипом, осыпавшись ржавчиной, и показалось, что из густой тишины где-то позади раздалось недовольное шипение. Лишних звуков здесь не любили, но плевать Анжуйский хотел на пристрастия местных жителей. Теперь он тут хозяин ну или очень скоро им станет. От решетки вела узкая лестница наверх, в склеп Нотр-Дама, когда-то забитый телами, которые не было сил хоронить. Теперь просторные подземелья опустели и стали очень опасными. Ведь изнутри некому взломать печать, да, а вот снаружи… Анжуйский присел перед дверью, запечатанной хитрым рисунком, и достал кинжал. Он чувствовал, как дрожал позади воздух от нетерпения. Твари соскучились по живой, теплой крови и ждали, когда повелитель откроет им проход; и его светлость не стал больше тянуть: закат должен наступить скоро. Решив рано утром все дела, Ален скрылся в своем убежище и переждал до вечера, и вот его час почти наступил.
Справившись с рисунком, он капнул на него несколько капель крови, и воздух стал еще плотнее, чуть не гудел от напряжения. Анжуйский протянул руку и несильно толкнул дверь кончиками пальцев — она легко открылась, ибо держали ее отнюдь не пудовые замки и хитрые артефакты. А вот в пространстве перед герцогом, прямо в воздухе повисла замысловатая вязь алых линий — еще одна степень защиты собора. Дерош сжал крест и взмахнул рукой с артефактом, безжалостно разрывая линии, ломая невидимую стену, защищавшую дверь. Раздался сухой треск, линии мигнули и погасли, и Анжуйский легко переступил порог, заткнув крест за пояс рядом с посохом.
— Добро пожаловать, гости дорогие, — ехидно обронил его светлость и поднялся в гулкое и пустое помещение внутренней части Нотр-Дама.
Когда-то здесь стояли деревянные сиденья, от которых осталась одна труха, разноцветные витражи заросли пылью и паутиной, и сквозь грязь с трудом пробивался лунный свет, пачкая светлыми пятнами пол и стены. Анжуйский вышел на середину, снова присел и достал крест. Постучал о плитку, не сводя взгляда с открытой двери, дождался, пока там раздастся отчетливый шорох, и негромко, жестко скомандовал:
— Лоран — ваш, девчонку не трогать, — после чего резко свистнул и усмехнулся. — Ату, собачки.
Словно только и дожидаясь команды, из проема повеяло ледяным ветром, оттуда выползла темная субстанция, и шорох превратился в сухой стук костяшек о каменные плиты. Охотничий отряд прибыл, осталось только дождаться дичи. Анжуйский выпрямился, отряхнул руки и направился вглубь собора, ждать. Пожалуй, это он умел делать так же хорошо, как и справляться с нежитью.
Этим вечером, Консьержери
К моему безмерному удивлению, с лошадью получилось найти общий язык почти сразу, она охотно слушалась меня, и, в общем, полуторачасовая прогулка на острове Сен-Луи прошла очень хорошо. Гастон пояснил, что это во мне кровь альвов отзывается, они все легко общаются с природой.
— Угу, а король вон на охоту ездит, — проворчала я, не слишком довольная тем, что у нас с Наарэми в жилах течет кровь одной расы.
— Так он мужчина, — со смешком произнес Лоран — мы ехали на моей лошади вдвоем обратно. — А ты — женщина, еще и маг Жизни. Завтра попробуем рысью, — решительно заявил он, направив лошадь к воротам Консьержери, мы уже приехали к месту работы.
Оставив лошадь конюху, поднялись в кабинет, и я пристроилась на диване, не мешая Гастону заниматься делами: его опять ждали в приемной. Скучно мне не было, я с интересом прислушивалась к беседам, обсуждениям, кто куда поедет сегодня по городу — к моему некроманту приходили другие дежурные. Где-то через полчаса после нашего возвращения пришел тот самый заместитель, Флоран, которого Гастон собрался взять с нами.
— Приветствую. — Флоран пожал руку Лорану и с интересом покосился на меня.
— Полин де Анор, — представил меня Гастон. — Мой якорь.
Кажется, кое-кто немножко хвастается недавним подарком судьбы. Я спрятала улыбку, поднялась и вежливо кивнула.
— Доброго вечера, — поздоровалась с замом Гастона.
— О! — Он повернулся ко мне и широко улыбнулся. — Флоран Дери, очень приятно познакомиться.
— Флор, мы сегодня в Нотр-Дам едем, — тут же огорошил зама Гастон. — Направление Анжуйского.
Второй некромант заметно поморщился.
— Вроде семь лет же прошло только, опять что-то не так? — проворчал он, явно недовольный назначением.
— Видимо, да. С приказами начальства не спорят. — Гастон пожал плечами. — Придется ехать.
Флоран покосился на меня с задумчивым видом.
— Не хочу никого обидеть, но ты уверен, что Полин стоит ехать на первое дежурство именно туда? Может, подождет здесь?..
— Мы уже потренировались, — перебил его Гастон и усмехнулся. — Поверь, у Полли есть опыт путешествия на ту сторону и ловли нежити.
— М-да? Ну ладно, — не стал настаивать Флоран. — На остальных ребят уже готов график?
Они дальше начали обсуждать рабочие моменты, а я села обратно на диван. Флоран мне понравился — открытый и доброжелательный, вряд ли держит камень за пазухой.
— Когда выдвигаемся? — уточнил заместитель Гастона, перед тем как выйти из кабинета.
— Думаю, к полуночи, собор рядом. — Мой некромант прислонился к столу и засунул руки в карманы. — На сегодняшнее дежурство хватит с лихвой, после по домам.
— Отлично, тогда до встречи. — Флоран кивнул и вышел.
Взгляд Гастона остановился на мне, став каким-то уж очень задумчивым.
— Что? — Я заерзала на диване, в груди тихонько толкнулось беспокойство — что он задумал, что так смотрит?
— У нас еще четыре часа до выхода, все дела я сделал, и, чтобы собраться, мне понадобится не больше получаса, — вслух начал размышлять Гастон, потом отошел от стола и приблизился к окну. Задернул плотные шторы, оглянулся на меня и вдруг хитро улыбнулся: — У меня есть идея, чем мы можем заняться.
Я подняла брови, любопытство вытеснило тревогу — с таким видом Гастон вряд ли стал бы сообщать о чем-то серьезном.
— Какая? — вопросительно посмотрела на своего некроманта.
Он же небрежно щелкнул пальцами, и половина светильников на стенах погасла, погрузив кабинет в уютный полумрак. Гастон стремительно преодолел расстояние между нами и остановился передо мной, опершись ладонями о спинку дивана и наклонившись ко мне низко-низко. Прежде чем я успела понять, что же задумал несносный некромант, отозвалась моя сила: встрепенулась, поднялась мягкой, искрящей волной, окатила с ног до головы, заставив задышать чаще. А потом схлынула, затаившись в глубине и оставив мне только жар, растекавшийся по венам сладким сиропом. В груди зашевелился восторг — как же это здорово, самой чувствовать!
— Знаешь, никогда не считал себя ненасытным в отношении женщин, Полли, но к тебе тянет с неудержимой силой, — пробормотал Гастон мне на ухо, и я невольно задрожала от его низкого, бархатистого голоса. — И это не магия, знаешь ли.
Охотно верю, потому что в моем желании главную роль играло раньше привычное перенасыщение светлой силой. Сейчас я просто хотела поцеловать Гастона, что и сделала, притянув его к себе за шею. И плевать, что диван в кабинете не слишком широкий и удобный, а в приемной могут ждать люди. В конце концов, мы оба еще и стихийной магией владеем, поэтому… Никто ничего не услышит. А перед опасным заданием самое то немного расслабиться и получить свою порцию удовольствия.
Где-то час с небольшим спустя я сытой кошкой удобно расположилась на Гастоне, водя пальчиком по его обнаженной груди, небрежно распахнутая рубашка открывала мне достаточно простора. В моей собственной одежде царил полный беспорядок: штаны валялись на полу вместе с бельем, рубашка сползла с одного плеча. Растрепанные волосы разметались по спине. По телу разлилась мягкая истома, а с губ не сходила довольная улыбка. Мм, хорошо…
— Полли, как ты смотришь на то, чтобы съездить в гости к моему отцу? — вдруг выдал Гастон, поглаживая меня по голове и пропуская между пальцами пряди волос.
Я тут же напряглась — вспомнила, кто отец моего некроманта, — и настороженно покосилась на него.
— Зачем? — Постаралась, чтобы голос звучал спокойно.
— А не догадываешься? — Гас усмехнулся и поднял бровь, ухватив меня за подбородок.
Сердце провалилось в желудок, да так там и осталось. Я приподнялась на локтях, посмотрев в глаза Лорану.
— Мы знакомы неделю, Гастон, не рановато ли? — спросила тихо. Умиротворение как ветром сдуло, и нервозность возросла.
Зачем он заводит такие серьезные разговоры? Я совсем не планировала обсуждать нашу дальнейшую жизнь прямо сейчас! Усмешка пропала с губ Гаса, он выпрямился и подтянул меня к себе, обняв двумя руками. Я села между его ног, подогнув колени, и запахнула рубашку — взгляд Гастона то и дело норовил опуститься с моего лица ниже.
— Чего ты боишься, трусиха? — ласково произнес он и снова улыбнулся. — Что я уйду? Что между нами что-то изменится?
Я вздрогнула и зажмурилась, пробормотав:
— Давай позже обсудим, ладно? Пожалуйста. — Открыла глаза и жалобно посмотрела на Гастона.
Пусть трусиха, но… торопиться нам действительно некуда, все важные разговоры и решения подождут. А я внутренне приготовлю себя к таким переменам в жизни, если, конечно, правильно поняла, на что намекал Лоран. Он же рассмеялся и привлек меня к себе, легонько чмокнув в губы.
— Ладно, Птичка моя. — Гастон отстранился и строго посмотрел на меня. — Но к отцу все же зайдем. Ему интересно посмотреть на тебя.
— Что я, диковинка какая, что ли? — тут же ощетинилась, буркнув под нос и легонько пихнув Гастона в грудь. — Нам не пора собираться? — решила я перевести тему и покосилась на часы.
— Пора. — По-прежнему широко улыбаясь, мой некромант отпустил меня и встал. А потом добавил: — Полли, хочу пригласить тебя на ужин, как закончим со всеми делами. Как на это смотришь? — Он вопросительно глянул на меня, стоя посреди комнаты и застегивая рубашку.
Я невольно залюбовалась им, не сразу поняв, чего от меня хотят. Как завороженная следила за его пальцами, ловко вставлявшими пуговички в петли, и Гастону пришлось окликнуть меня.
— Поли-и-ин, — протянул он весело и поднял бровь. — Ты меня слышишь?
— А? Д-да, сходим, — рассеянно кивнула я и принялась приводить себя в порядок.
Лоран хмыкнул, одарив меня еще одним ласково-насмешливым взглядом, потом застегнул перевязь с мечом и кинжалом, засунул за пояс посох. Захватил куртку и терпеливо дождался, пока я застегну штаны, поправлю рубашку и надену сапоги. Перед выходом Гастон взял со стола какую-то бумагу и на мой вопросительный взгляд пояснил:
— Приказ Анжуйского, без него мне не выдадут ключ от Нотр-Дама.
Мои брови поднялись.
— От него отдельный ключ нужен?
Мы вышли из кабинета и направились по коридору вглубь Консьержери.
— Конечно. Дверь закрыта, и на нее замкнут охранный контур вокруг собора, — кивнул Гастон.
— Понятно, — протянула я, поравнявшись с ним и взяв за Руку.
Ничего не могу поделать, потребность прикасаться при каждом удобном случае сильнее меня. Гастон легонько сжал мои пальцы, одарил быстрой улыбкой, и мы свернули на лестницу. Дошли до хранилища артефактов, как объяснил Лоран, на первом этаже, где нам выдали большой, замысловатый ключ с крупным черным бриллиантом в середине бородки, и после этого направились во двор Консьержери; там уже ждал Флоран и рядом с ним — миловидная женщина с длинной русой косой, перекинутой через плечо. Уже взошла луна, и двор был пуст, только несколько некромантов неподалеку собирались тоже ехать на дежурство. На город опустились тишина и темнота, жители затаились за крепкими стенами и закрытыми окнами. Я невольно покосилась на видневшиеся над крышами шпили Нотр-Дама и поежилась. Надеюсь, никаких неприятных сюрпризов нас там не ждет, хотя надежда, как всегда, умирает последней. Чутье упорно шептало, что, раз направление исходило от Анжуйского и раз он нацелился стать личем, надо быть готовой ко всему. Пока нет прямого приказа короля, смещавшего бы герцога с поста главы департамента, Гастон вынужден выполнять приказы начальства.
— Привет, я Элиан. — Женщина улыбнулась и выступила вперед, протянув мне руку.
— Привет. — Я немного неуверенно улыбнулась в ответ и пожала ее пальцы.
— Флоран, пойдем за лошадьми, — распорядился Гастон, надевая перчатки, и кивнул заместителю.
Мужчины отошли, мы остались с Элиан вдвоем.
— Ты — якорь Гастона, да? — Ее взгляд лучился доброжелательностью и любопытством, и я наклонила голову.
— Да, — ответила коротко, исподтишка разглядывая новую знакомую.
— Можно вопрос, Полин? — Элиан внимательно посмотрела на меня.
— М-можно, — чуть запнувшись, разрешила я, внутренне насторожившись.
— Между вами только игра в кош или что-то большее? — Женщина чуть прищурилась, и я поняла, что это не просто праздный интерес.
— Больше, — кратко отозвалась я, не вдаваясь в подробности.
Вряд ли она знает о цепи, а об остальном и сама догадается, ведь, если я правильно помню, Гастон упоминал, что Флоран женат. Элиан, услышав мой ответ, радостно улыбнулась:
— Вот и хорошо, значит, будем присматривать каждая за своим мужчиной.
Я покосилась на нее, внутри завозилось любопытство.
— А что, бывает по-другому? — Я не все книги успела прочитать, что выделил мне Гастон, все так завертелось, что дома последнее время я проводила мало времени.
— Ну если нет Нити Жизни, то девочки обычно объединяют силы, чтобы сделать единую защиту, в дежурном отряде три-четыре человека, — поделилась знаниями Элиан. — Но когда есть связь крепче, то удобнее защищать одного некроманта. — Она весело подмигнула.
Вернулись Гастон и Флоран с лошадьми, мы сели, и мой некромант обвел нас внимательным взглядом. Он выглядел собранным, сосредоточенным и серьезным, и я опять отвлеклась, вспоминая, как совсем недавно эти губы, сейчас плотно сжатые, нежно целовали, шептали ласковые признания и вообще…
— Ну что, поехали? — негромко скомандовал Гастон, и наш маленький отряд выдвинулся со двора Консьержери.
Остров Сите охранялся так же, как центральная часть Парижа, где жили аристократы и куда нежить не совалась. Тем не менее с наступлением темноты и здесь улицы пустели. Вокруг мрачной громады Нотр-Дама дома стояли пустыми — никто не рисковал селиться рядом с проклятым местом, предпочитая жить вдоль набережной Сены. Мы выехали на площадь, и у меня мурашки побежали по спине, нездоровая аура этого места чувствовалась почти физически: все волоски встали дыбом, и я едва не передернулась. Гастон спрыгнул на землю:
— Оставляем лошадей здесь. Внутри держаться вместе, сначала осмотрим основное помещение, потом поднимемся в башни. Склеп заперт, поэтому туда не идем.
— Хорошо, — скупо отозвался Флоран и подошел к Элиан.
Я спешилась и запрокинула голову, рассматривая фасад собора, залитый лунным светом. Резкие переходы от света к тени, застывшие, изломанные линии, угадывавшиеся в темноте фигуры горгулий — все это производило гнетущее впечатление. Шпили терялись на фоне неба, и казалось, Нотр-Дам постепенно растворяется в воздухе. Я обхватила себя руками, постаравшись успокоить зашевелившееся беспокойство и стойкое нежелание заходить внутрь. Мало ли чего мне хочется, в конце концов это моя работа теперь. Подошел Лоран, приобнял и коснулся губами виска.
— Надолго не задержимся, — шепнул он и направился к двери.
Я поспешила догнать, и к нам присоединились Флоран и Элиан. Гастон достал ключ, осторожно вставил его в замок больших двустворчатых дверей, и в воздухе перед нами засветились холодным бледно-голубым светом линии защиты, а когда Гастон повернул ключ, они вспыхнули красным, по ним пробежали искры, и контур погас. Мой некромант толкнул двери, и они на удивление бесшумно открылись. Вцепившись в его руку, я перешагнула порог, облизнув враз пересохшие губы, — мне показалось, изнутри пахнуло затхлостью и едва уловимым запахом гнили. Ватная тишина навалилась на уши, и я пару раз сглотнула, с опаской озираясь.
Большое пространство внутри перечеркивалось косыми лучами лунного света, падавшими из верхних окон. Два ряда каменных колонн отделяли боковые малые алтари от центральной части, на полу — труха от когда-то стоявших здесь деревянных стульев. Я невольно опустила взгляд, отыскивая следы, но их не было. Значит, здесь никого нет? Но откуда я знаю, какие способности у Анжуйского, если тот артефакт, о котором говорилось в архивах, сейчас у него?
— Флор, ты направо, я вперед, — начал раздавать указания Гастон. — Девушки, будьте начеку, у меня кольцо теплое, что-то тут действительно завелось. — Он прищурился и окинул пространство Нотр-Дама пристальным взглядом.
После чего медленно вытащил меч, взял в другую руку посох и мягкими, неслышными шагами направился вперед. Я постаралась успокоиться, глубоко вздохнула и напомнила себе, что у меня есть кинжал за голенищем, — когда уходили из дома, прихватила на всякий случай. Пусть против нежити не сработает, но с ней магией справлюсь на той стороне, если что. А вот с живым человеком лучше нормальным оружием. Элиан ободряюще улыбнулась мне и прикрыла глаза, чуть разведя руки. Я тоже вспомнила о своих обязанностях и обратилась к светлой силе, а потом направила ее к Гастону — магия с готовностью потянулась к своей противоположности, желая защитить и укрыть.
А потом… Все случилось слишком неожиданно. На внутреннее помещение собора упала тьма. Кромешная, не разглядеть ничего, словно воздух в мгновение ока сгустился и наполнился чернилами. Я застыла, боясь пошевелиться, паника ударила в голову, накрыла ледяным плащом, и я с трудом не поддалась желанию сорваться с места и бежать куда глаза глядят. Спасла яркая нить, связывавшая меня с Гастоном, — он был где-то недалеко. Послышались чертыханье Лорана, досадливый возглас Флорана, а потом странный сдавленный звук от Элиан. Страх сковал холодным панцирем сердце, тело охватила дрожь, а взгляд метался в этой тьме, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Показалось, что откуда-то донесся тихий довольный смешок, и голос мне был подозрительно знаком.
— Полин, стой на месте! — раздался громкий, повелительный оклик Гастона, и, как ни странно, мне полегчало.
От моего некроманта по незримой связи пришла мягкая волна, во рту ощутился привкус яблока и корицы, и моя сила ответила, окружив и меня неярким сиянием, чуть разгонявшим тьму.
— Поли-и-ин-н-н, — совсем рядом протянул невидимый противник, и я резко крутанулась, кинжал сам оказался в моих пальцах.
Сердце стучало в горле, разгоняя по крови возбуждение, я сжала рукоятку, напряженно вглядываясь во тьму, и изнутри поднялась волна глухого раздражения, отогнавшего страх. Мне надоело бояться герцога, да и что он мне сделает? Ничего, правильно. Видимо, ему очень надо, чтобы я была связана с ним магией для обряда, но он опоздал. Губы расползлись в насмешливой улыбке, решительности прибавилось, и я мягко переступила, придвинувшись поближе к стене, как помнила. Надеюсь, она никуда не исчезла, потому что, по моим ощущениям, на ту сторону Гастон — и я за ним — пока не ушел. Мой взгляд метался по темной клубящейся завесе впереди, высматривая врага, а сердце покалывала тревога за некроманта, я ведь даже посмотреть, что с ним сейчас, не могла, все внимание уходило на наблюдение вокруг. Впереди из темноты послышался короткий злой рык — кажется, Гастон, и одновременно раздались странные звуки: шорох, поскрипывание, постукивание об камень. Словно костяшки…
Тут же меня кто-то попытался схватить, но среагировала магия, и меня на мгновение ослепила вспышка. Ушей коснулось разъяренное шипение, я отскочила, вслепую махнув кинжалом, и резко развернулась. Страх смела волна нездорового возбуждения и раздражения, вызванная тем, что кто-то посмел хватать меня без моего ведома. Клубы чернильного дыма разошлись, и я увидела Анжуйского. Или того, кто когда-то был им. Черные провалы глаз; развевающиеся, как змеи, от невидимого ветра пряди волос; искривленные в подобии усмешки бледные губы; мертвенная кожа и заострившиеся, как у мертвеца, черты лица. Скрюченные пальцы, от которых шел едва заметный дымок, походили на когти, и я невольно отступила на шаг, оторопело рассматривая брата короля. Что он с собой сделал?! Неужели это артефакт? Анжуйский снова издал смешок, его жуткие глаза прогулялись по мне, и я напряглась, сильнее стиснув кинжал.
— Такая гор-рячая, Полли, — прорычал с явно довольными нотками этот жутик, и я отступила еще на шаг назад.
Из тумана послышался неясный шум, и ответить я не успела: реальность смазалась, темнота вокруг выцвела, и туман превратился в белесый кисель, а герцог пропал. Та сторона. Дыхание на мгновение перехватило, я повернулась на шум и уже даже сделала шаг вперед, тревога за Гастона вытеснила все остальное, но он сам послал мне весточку. В сознании возникла четкая картинка небольшого пятачка, на котором спина к спине стояли Лоран и его заместитель, сжимая мечи и посохи, а вокруг них… Боже. У меня похолодели руки и ноги и с губ чуть не сорвался крик, потому что некромантов окружали скелеты, пиявки, умертвия… И все они готовились нападать. Гастон вдруг повернул голову, посмотрел мне прямо в глаза, донесся его тихий шепот:
— Беги наверх, Полин.
Как — бежать?! А как же он, ведь их всего двое, а нежити вон сколько! Темные глаза Гастона полыхнули синим огнем, он словно услышал мои сомнения и раздвинул губы в улыбке.
— Уходи, Птичка, — повторил некромант, и у меня мурашки побежали по спине — он сейчас выглядел не менее жутко, чем Анжуйский, та сторона искажала суть всех вещей.
Кроме, пожалуй, нас, магов Жизни, мы были неподвластны тлену, царившему здесь.
— Здесь будет жарко, — мягко добавил Гастон и отвернулся, крепче сжав посох.
Картинка пропала, и я вспомнила, что могу и на расстоянии помогать своему мужчине, а подвергать себя опасности, заставляя его нервничать еще и за меня, было бы просто глупостью. Выйти из собора я все равно не могла, потому что ключ у Гастона, да и не ушла бы, даже если бы он попросил. Из белесых клубов выскочил Анжуйский, еще больше похожий на нежить здесь, на той стороне, и я рванула вбок, запоздало подумав, что не знаю, где тут тот самый верх, куда Гастон сказал мне уходить. «Лестница в башне справа», — даже не слова, в голове просто возникла картинка ниши в стене и приоткрытой двери, за которой круто вверх уходили ступеньки. А позади раздался резкий свист, от которого заломило в висках, и донеслось яростное шипение. Я чуть не споткнулась, потому что моя магия, совершенно выйдя из подчинения, ринулась на помощь Гастону сверкающей, грозной волной, и на несколько мгновений я оказалась ослеплена и оглушена. Хорошо рука наткнулась на стену: я пошла вперед увереннее, несмотря на головокружение и сухость во рту.
— Полли-и-и-и, — вкрадчиво протянул совсем рядом голос Анжуйского, и у меня чуть сердце не выпрыгнуло из ушей.
Почти одновременно в голове рявкнул изрядно разраженный голос Гастона: «Уходи!» И я не стала медлить. Белесый туман передо мной послушно расступался, не желая соприкасаться с ярко горевшей вокруг меня светлой магией, и я увидела наконец нишу с дверью. Выбросила из головы лишние мысли и переживания и сосредоточилась только на ступеньках: мне надо до них добраться как можно скорее. Что задумал Гастон, я не знала, но, раз сказал уходить, надо выполнять. Надеюсь, с Элиан все в порядке и ее не зацепит. Впрочем, в ином случае, думаю, Флоран бы возражал против действий начальника.
За спиной раздался тихий смех, и я припустила по лестнице, оступаясь и спотыкаясь, сердце кузнечным молотом бухало в груди, а по невидимой связи приходили то волны тепла, то холода. Лестница казалась мне бесконечной, чудилось, что дыхание Анжуйского раздается прямо за плечом, и пару раз я суматошно оглянулась, но нет, никого. Выдохнув, я продолжила путь, пока не наткнулась на небольшую дверцу. Толкнула ее. Здесь, на той стороне, воздух был вязким, почти осязаемым, он словно оставлял на коже тонкий, неприятный налет, и хотелось немедленно умыться. Светлая сила во мне взволнованно колыхалась, эмоции перемешались, я просто не успевала толком осознать, что же происходит вокруг. И тут…
Я сделала шаг назад на широкую площадку второго этажа Нотр-Дама, ограниченную длинной галереей высоких тонких колонн, сверху которых шла еще одна галерея, до которой надо подниматься дальше. Отсюда открывался бы потрясающий вид на крыши парижских домов, но сейчас, с изнанки реальности, город казался мертвым, нарисованным углем и мелом. Резкие переходы от света к тени, застывшая глазом-бельмом на небе луна, бездонное, без единого росчерка звезд небо — спину сковал ледяной панцирь, я на мгновение застыла, завороженная странно притягательной панорамой, а лица не коснулся ни один порыв ветерка. Здесь, на той стороне, не действовали законы природы. Долго любоваться непонятной природой этого варианта города не получилось — Гастон внизу начал действовать, и моя сила откликнулась прежде, чем я осознала, что происходит. Словно кто-то невидимый мягко толкнул между лопаток, я тихо охнула и чуть не упала, пришлось прислониться к двери, хватая ртом плотный, колючий воздух. А перед глазами немедленно появилась картинка того, что сейчас творилось под моими ногами.
Замерший Флоран с встревоженным лицом глядел на Гастона, вокруг него мерцала золотистым облаком защита Элиан. Мой некромант с сосредоточенно сжатыми губами вытянул перед собой руки, повсюду плавал зеленоватый туман, видимо, остатки нежити, но мне казалось, костяков вокруг не убавилось, а пиявки уже раззявили пасти и присели… С пальцев Гастона сорвались толстые черные жгуты, перевитые яркими змейками, и стремительными, жалящими языками упали в толпу нежити, безошибочно находя жертв. В Гастона словно ударил порыв ветра, разметав темные пряди, лицо застыло неподвижной маской, только глаза жили, горели мрачным огнем. Помещение Нотр-Дама наполнилось шипением, скрежетанием, твари ринулись к некромантам, пытаясь увернуться от жгутов, однако наша с Гастоном сила не дала ускользнуть никому. В воздухе закрутился черно-золотой вихрь, уничтожая, круша нежить, оставляя от нее только зловонные лужи и расплывающийся, стремительно тающий зеленоватый туман. На меня навалилась слабость, и я надеялась, что несколько десятков метров — не так уж далеко для связи и откат сейчас не накроет. Вот только взбесившейся светлой силы мне сейчас не хватало для полного счастья.
Едва Гастон опустил руки, удовлетворенно улыбнувшись, меня неудержимо потянуло обратно, к свету, к живым, я задыхалась в этом затхлом мире небытия, и я позволила магии вернуть нас с Лораном. Рывок, и мир снова наполнился красками и запахами, воздух показался таким сладким, что я чуть не поперхнулась глубоким, судорожным вздохом. И почти сразу с другой стороны двери кто-то громко стукнул, я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
