Глава 22

Разговор у нас затянулся часа на два, и за это время я успела рассказать директрисе почти обо всем, начиная с того дурацкого спора и заканчивая способом моего возвращения в УННУН. Врать в особо деликатных моментах не пришлось — Старая Жаба совершенно не интересовалась интимными подробностями и не настаивала, чтобы я поминутно расписала, чем занималась, когда муженек призывал мою "темную" ипостась. Ей было достаточно краткого изложения событий и того факта, что я не лгала.

Правда, известие о личности моего супруга заставило директрису недовольно поморщиться. Весть о преждевременной кончине Асада откровенно обеспокоила — грядущий переворот в Преисподней обещал быть скорым и весьма кровавым. Описание моего "чудесного" спасения Жаба, напротив, восприняла довольно равнодушно. А вот при упоминании Гидеса и его способностей кончики ее клыков непроизвольно удлинились, а из горла вырвался раздраженный рык:

— Ш — шр — р-рах!

Стены кабинета снова дрогнули, а по полу прошла беспокойная рябь.

— Ну, зачем же так нервничать? — пробормотала я, на всякий случай отодвигаясь вместе с пеньком. — Подумаешь, шпион Темного Князя… было бы гораздо хуже, если бы вы о нем не узнали.

— Университет не должен становиться полем боя между Небом и Преисподней! — отчеканила госпожа Девелар, царапая когтями стол. — Это — важнейшее условие его существования. И если оно нарушается… кто-то будет наказан!

— Надеюсь, не я? — кашлянула я, осторожно подтягивая под себя ноги. Отдавит еще… поди потом, докажи, что случайно. — Смею напомнить, что я — пострадавшая сторона…

— Зачем вам вообще понадобилось спорить?! Да еще на замужество?! Хельриана, вам же не пятнадцать лет! Вы что, не сознавали последствий?!

Я потупилась.

— Дык мухоморовка же… у меня тогда в голове шумело…

— Я вам дам мухоморовку! — окончательно взбеленилась директриса. — Леших на безалкогольную диету посажу! На полгода, не меньше! И никакие оправдания, что самогон полезен для растущего деревянного организма, не помогут! Остальным будет грозить немедленное исключение из университета за распитие спиртных напитков в общежитии! Слышите?! НЕМЕДЛЕННОЕ!

Я забеспокоилась.

— Надеюсь, прошлые грехи учитываться не будут?

— Нет! — чуть тише рыкнула Жаба, перестав портить любимый стол. — Но я стану внимательно следить за вами. И при малейшем подозрении… при самом крохотном намеке на нарушение ЛЮБЫХ правил… отправлю обратно в Преисподнюю, Хельриана. Причем со всей вашей группой, включая ангела. Вам понятно?!

Я невольно вздрогнула: Мартина — в ад?! Да еще и пред хищные очи моей жестокосердной матушки?!

— Вам не придется этого делать, мадам Девелар. Даю слово: больше никакой мухоморовки на территории университета.

Драконида сощурила желтые глаза.

— Вы уверены, что у Темного Князя больше нет на вас прав, Хельриана?

— Даже в Преисподней брак — это не рабство, — несколько успокоилась я. — Избавиться от него можно, если один из супругов добровольно откажется от другого. К сожалению, демоны не отпускают свою добычу, так что разводов у них не бывает. Однако у полукровок чувство собственности развито гораздо слабее, поэтому я смогла.

— Вы разорвали только привязку тел, — снова нахмурилась Старая Жаба и взглядом указала на мои запястья, где все еще виднелся причудливый узор. — Но привязка душ по — прежнему сохранилась.

— Да, — согласилась я. — Князь всегда будет знать, жива я или мертва, была ли ему верна или же сподобилась на измену. Однако повлиять на меня он больше не сможет.

Старая Жаба сердито фыркнула.

— Это не спасет, если он до вас доберется.

— Надеюсь, в ближайшее время этого не произойдет, — ровно отозвалась я. — А за оставшиеся три года привязка душ ослабнет настолько, что ее можно будет снять и без согласия второго супруга. Есть один непростой ритуал, который мне в этом поможет. Для него нужно время и… деньги. Очень много денег, но я найду, где их заработать.

В глазах директрисы появилось оценивающее выражение.

— Мне не нравится ваша осведомленность в данном вопросе, Хельриана…

Я позволила себе усмехнуться.

— Меня хорошо учили в свое время. И не только тому, как сводить мужчин с ума. А когда твою душу рвут на части два высших демона, один из которых безумен, а второй Тьмой поклялся меня убить, думать вообще приходится очень быстро.

Подробностей схватки между Князьями я ей не рассказывала — сделала вид, что мало запомнила, потому как была в трансе. А вот о проклятии умолчала умышленно. Раз уж в отчете про это ничего не говорилось, значит, Жаба тоже не знает. Или делает вид, что не знает.

Директриса ненадолго прикрыла веки, а затем одарила меня еще одним задумчивым взглядом.

— Ваш муж сможет вас призвать?

— Без моего согласия — только "темную" ипостась. Ненадолго.

— В том подземелье осталось немало вашей крови…

— Да, но у Князя здесь нет слуг, — возразила я. — Иначе он нашел бы меня первым.

— Тоже верно, — вынужденно признала директриса. — Других двоедушников на территории университета не обнаружено. И никто из студентов не имеет меток подчинения в ауре. Однако даже нарушенная брачная связь может сработать сродни кругу призыва.

— Не исключено, — после недолгого колебания согласилась я. — Но я планировала использовать "зелье мертвеца", о котором узнала от мадам Личианы.

Старая Жаба неожиданно улыбнулась. Нехорошо так, во все сто — надцать острейших зубов, при виде которых даже у меня по спине побежал предательский холодок.

— Старое умертвие, как всегда, в курсе событий… да и кто сможет почувствовать обреченного на смерть лучше нее?

— Почему вы считаете, что я обречена? — насторожилась я.

— Потому что демоны предпочитают или безраздельно владеть, или уничтожать то, что считают своей собственностью, — продолжая щериться, сообщила директриса. — А с того момента, как Князь перестал быть вашим мужем, ваша брачная метка стала меткой смерти. Правда, ее принадлежность нельзя определить — он даже сейчас пожелал остаться инкогнито. Однако то, что вас обрек на гибель высший демон, просматривается четко.

Я безразлично пожала плечами.

— Ну и пусть. Зато слабые не посмеют меня тронуть, а сильные сто раз подумают, прежде чем рискнут перехватить добычу высшего. Так что при любом раскладе я останусь в выигрыше. Только надо побыстрее закончить работу с "зельем мертвеца".

— Сколько на это уйдет времени? — деловито осведомилась Старая Жаба.

— Около недели. И было бы хорошо, если бы вы позволили мне не посещать в эти дни занятия.

Директриса снова прищурилась.

— А вам известно, как действует это зелье? И какие у него побочные эффекты?

— Если бы не это, я бы не стала вас ни о чем просить… — вынужденно призналась я. Угу, и откровенничать бы тоже не рискнула. Просто выхода другого не было: прогулы в таком количестве, да еще без объяснений, мне бы не простили. — Согласитесь, получится скверно, если в самый неподходящий момент моя сила выйдет из-под контроля, и из-за этого кто-то пострадает. А мадам Личиана обещала позаботиться, чтобы этого не произошло.

Старая Жаба выразительно скривилась.

— А может, лучше сразу отправить вас домой? Меньше проблем — меньше угроза…

Я сделала невинное лицо.

— Зачем лишний раз тревожить покой моей многоуважаемой матушки? Если Герцогиня узнает о похищении, то может посчитать, что УННУН не справляется с возложенной на него задачей, и она зря доверила вам свое непослушное, но все же любимое… местами… чадо. Такого же мнения наверняка будет придерживаться и отец. Как считаете, к его голосу прислушаются, если Небо сочтет необходимым организовать здесь проверку?

Морда Старой Жабы окаменела, но я сделала вид, что не заметила. Раз уж директриса сама признала, что несет за нас ответственность, значит, универ не так независим, как я считала. Перед кем она прогибается — неясно, но из недавней оговорки можно предположить, что у матушки есть некие рычаги воздействия на старую ящерицу. К тому же, у маман, если верить Зыряну, еще остались на меня какие-то планы, а она ужасно не любит, если ее планам что-то угрожает. Да и папуля у меня не промах. Вряд ли госпоже Девелар захочется испортить с ним отношения.

Я бестрепетно встретила ледяной взгляд директрисы, в котором отчетливо засветилась угроза.

— У вас есть ровно неделя, чтобы привести себя в порядок, — сухо заявила мадам Девелар, полностью подтвердив мои подозрения. — После этого вы или возвращаетесь к занятиям на общих основаниях, или я отправлю подробный отчет в Герцогство, где указываю все детали, включая побег… а я склонна расценивать ваше первое исчезновение именно так… и последующее возвращение в УННУН с использованием Света. А также перечень всех ваших прегрешений, включая применение несанкционированных благословений.

Вот же… жаба!

Я с трудом удержалась, чтобы не выругаться.

Если маменька узнает, что я раскрылась перед посторонними и показала "светлую" ипостась демону, не сломав при этом его волю, обратно в УННУН я уже не вернусь. Вернее, меня туда больше не примут, поскольку побег — одно из немногих прегрешений, за которые следовало незамедлительное исключение. А после этого меня опять запрут на тысячу замков, окружат решетками, после чего, скорее всего, мое обучение продолжится. А если информация о моем появлении в Преисподней дойдет до Князя…

Интересно, маменьке по — прежнему дорого ее Герцогство? Рискнет ли она открыто противостоять сильнейшему демону нашего мира, когда тот заявит на меня свои права?

— Благодарю, недели мне хватит, — так же сухо ответила я, поднимаясь с пенька. — Теперь я могу идти?

— Конечно, — квакнула Старая Жаба, удовлетворенно откидываясь в кресле. А я в самом мрачном настроении покинула кабинет, уже зная, что тащиться к Личиане мне придется не завтра, а сегодня ночью. Если, конечно, я хочу уложиться в срок и навсегда избавиться от Темного Князя.

— Ну, здравствуй, тюрьма, — пробормотала я, настороженно оглядывая гостевые покои. — Давненько мы с тобой не виделись… и, надеюсь, больше никогда не увидимся. По крайней мере, скучать по тебе я точно не буду.

За время моего отсутствия обстановка в комнате изменилась: на свежевыкрашенных стенах появились причудливая роспись узоров, в одном углу обнаружился письменный стол с аккуратно сложенными на углу книгами, в другом притягивало взгляд массивное кожаное кресло, на спинку которого кто-то небрежно набросил бежевый плед. Ковер на полу сменил цвет с зеленого на бордовый и обзавелся совершенно новым рисунком. А на одной из стен нашлись сразу две широкие двери, ведущие непонятно куда. Но, что самое удивительное, возле них меня никто не ждал! Не встречал злобным рыком и не пытался сграбастать в объятия, как обычно!

Хм. Неужто Князюшка не расстроился, когда я исчезла, оставив нацарапанную на стене записку: "Прости, мне пора"? Не ярился, что я отсутствовала целую неделю? И не жаждал моего возвращения, чтобы высказать накопившиеся претензии?

— Княже? — настороженно позвала я, медленно повернувшись вокруг оси. — Княже, ау — у! Я вернулась!

Комната отозвалась гробовой тишиной.

Что ж, придется ждать — когда-то я неосторожно пообещала, что не покину мужа без предупреждения, и теперь, чтобы не гневить Тьму, должна лично сообщить ему о том… что больше никогда не приду.

Скажете, самоубийство? Согласна, задумка выглядит не очень. Но я надеялась, что наш разговор закончится хотя бы нейтрально. В конце концов, за жизнь я расплатилась жизнью, а за свободу — собственной силой. Темный Князь, как мне кажется, должен это понимать.

На этот раз хлопок телепорта я услышала вовремя. И даже повернулась не слишком поспешно, чтобы не выдать охватившего меня волнения. Я ожидала яростного рыка, торжествующего воя, стремительного прыжка и даже смертельного удара, способного разорвать меня пополам… чего угодно, но только не того, что Князь замрет возле стены и, вместо того, чтобы с ходу выразить "радость" от моего появления, примется буравить меня тяжелым, абсолютно нечитаемым взглядом.

Он снова явился в человеческой ипостаси, и это был скверный признак: супруг использовал этот облик, когда был ко всему безразличен, или когда в нем клокотало звериное бешенство, которое он хотел на время придержать. Ни то, ни другое не сулило мне ничего хорошего, но, вместо того, чтобы отступить и, пробормотав положенные для соблюдения клятвы слова, поспешно удрать, я лишь тяжело вздохнула и, опустив крылья, тихо сказала:

— Здравствуй.

Князь не ответил, продолжая молча изучать меня лишенными белков глазами. Отстраненный, полностью от меня закрытый, абсолютно непредсказуемый и именно этим по — настоящему страшный.

— Прости, что меня долго не было, — еще тише уронила я, незаметно изучая его бесстрастное лицо. — Мне нужна была эта неделя. От нее зависела моя жизнь.

— Ты изменилась, — наконец, разлепил губы демон, по — прежнему не делая попыток подойти.

— Я уже говорила: моя внешность бывает разной, Княже.

— Я говорю не об этом.

Хм. Было бы странно, если бы он не заметил. Моя "темная" ипостась ведет себя не так, как настоящая я. Она более мягкая, податливая, гибкая, сговорчивая… она — как сама Тьма, изменчивая и пластичная. Но близость Света меняет ее кардинально. Рядом с ним Тьма все время готова к бою и становится опасной, как растревоженная змея.

Впрочем, о внешности я не просто так заговорила. Не знаю, что виновато больше — кровь демона или обещанные побочные эффекты, но я действительно изменилась. Не скажу, что это выглядело ужасно, но оказаться в промежуточном облике я не пожелала бы никому. Белые волосы до пят и неестественно бледная кожа… раскосые глаза без белков на обычном человеческом лице… изящные кисти и короткие когти на длинных паучьих пальцах… змеиная чешуя на животе и зачаток хвоста под платьем… "красавица", чего уж там. Вон, даже муж не может взгляд оторвать.

— Что произошло? — сухо осведомился он, и Тьма в его глазах стала более отчетливой. — Почему ты ушла?

Я заколебалась, не зная, с чего начать, и Князь растолковал мою заминку по — своему.

— Ты этого испугалась? — на его руке материализовались два тяжелых и абсолютно БЕЛЫХ браслета. — Вот ЭТО заставило тебя сбежать?!

Я прикусила губу. Ну, что тебе сказать, дорогой…

— Не смей мне врать, Ри! — глухо рыкнул Князь, и браслеты с похоронным звоном рухнули на пол. — Заклятие я с тебя снял, поэтому у тебя больше нет причин отмалчиваться!

Я подняла на демона недоверчивый взгляд.

Он ЧТО сделал?! Материнское заклинание из меня вылущил?! Но как, если оно предусматривало смерть не только для меня, но и для того, кто попробует его уничтожить?!

— ГОВОРИ, — тихо велел муж, ненадолго позволив Тьме окутать свою голову целиком. — Я хочу знать все, о чем ты мне не сказала.

Я поежилась, когда его глаза вспыхнули мрачными огнями, и тяжело вздохнула. Но делать нечего — я ведь пришла, чтобы поговорить… в последний раз. У меня не было желания оставлять за спиной могущественного врага. А чтобы этого избежать, придется открыть мужу хотя бы часть правды, которой я умышленно обделила директрису.

— Ри — и? — угрожающе прошипел демон, на лице которого проступили на миг и снова пропали змеиные чешуйки.

— Ты прав, — прошептала я, опуская взгляд. — Я действительно многое от тебя утаила.

— Ты ведь не случайно явилась тогда именно в МОЙ замок? — оскалился он. — В день середины весны, когда демоны слабеют, а их "темная" ипостась наименее активна?

— Прости…

У Князя недобро сузились глаза, а голос стал резким, отрывистым и поистине ледяным.

— Зачем?

— Я же суккуба… и, как любой суккубе, мне нужен был покровитель…

— Им мог стать любой! — зло рыкнул демон, царапнув пол внезапно отросшими когтями на ногах. — В Преисподней двенадцать Темных Князей, примерно равных по силе. Почему ты пришла именно ко мне?!

"Потому что ты для меня — наилучший вариант, — невесело подумала я. — И в тот день… как и я, впрочем… был наиболее сговорчив и меньше всего настроен убивать".

Честно говоря, я давно об этом задумывалась. Еще с тех пор, как матушка пообещала выдать меня замуж за одного из Князей. Поначалу я возненавидела ее за это, но со временем поняла — какими бы ни были намерения матери, лично для меня это — единственный шанс уцелеть. Обрести не просто сильного покровителя, а сильнейшего. Того, кто смог бы не только защитить, но и сохранил бы мою тайну, будучи кровно заинтересованным в том, чтобы я не досталась другому.

Необходимую информацию о Князьях и брачном ритуале я собирала годами. Из обширной семейной библиотеки, матушкиных оговорок, осторожных разговоров с развлекавшимися на балах гостями, к которым втайне от маман приходила под чужими личинами. И постепенно в моей голове начал складываться опасный, дерзкий, требующий немалого терпения и осторожности план. Для осуществления которого требовалось лишь найти хорошее убежище и выбрать подходящую жертву.

С убежищем вопросов не возникло — в один прекрасный день УННУН гостеприимно распахнул для меня двери. Гораздо сложнее оказалось подгадать момент для спора и сделать так, чтобы это выглядело естественно. Моя задумка дважды срывалась из-за досадных мелочей, пока, наконец, я не вытребовала у леших добрую порцию мухоморовки и не сподвигла Шмуля на этот дурацкий спор.

Попасть в нужный замок труда не составило — для этого во время произнесения клятвы надо было лишь страстно захотеть увидеть владетеля Второго домена. И я захотела. Увидела. А затем привела ОЧЕНЬ весомые аргументы в пользу нашей скоропалительной свадьбы.

Единственное, чего я не предполагала — это то, что Князь сумеет призвать обратно мою вторую ипостась. По плану, я должна была уйти раз и навсегда, поставив мужа в такие условия, чтобы ему стало невыгодно сообщать о нашем договоре. Он даже к Герцогине не рискнул бы явиться с вопросами, чтобы не выдать своего позора. А без нее у Князя не имелось ни единого шанса на успех. Со временем, перебесившись и остыв, он бы успокоился и отказался от настойчивых поисков, так и не узнав, в чем дело. Или, по крайней мере, свел активность к минимуму. А я, получив брачную метку в ауре, была бы надежно защищена от посягательств как матушки, так и более слабых демонов, пожелавших меня подчинить.

— Почему я, Ри? — угрожающе повторил Князь, видя, что я не тороплюсь с ответом.

— Ты — единственный из высших демонов, кто демонстративно презирал нашу расу, — наконец, ответила я. И ничуть не солгала при этом. — Единственный, кто за три сотни лет ни разу не появился в Герцогстве и не посетил ни одного бала. Кого никогда не заподозрили бы в связи с суккубой и кто при необходимости сумел бы защитить меня почти от всего…

"К тому же, ты — самый молодой из повелителей, который просто не мог видеть мою крылатую прародительницу и не сумел бы связать меня с ней".

У Князя недобро блеснули глаза.

— Если ты искала сильнейшего, то почему не пришла к Асаду?

— Асад всегда славился агрессивностью и непредсказуемостью. А ты, хоть и жесток, все же последователен и по большей части справедлив… и с тобой, если верить слухам, можно договориться.

— Зачем же было рисковать с Князем? — презрительно фыркнул демон. — Выбрала бы кого попроще…

Я покачала головой.

— Ты не понимаешь… когда рождается суккуба, от матери она получает лишь слабенький дар — умение вызывать симпатию, которая чуть — чуть увеличивает ее шансы на выживание, но при этом не спасает ни от жестокости, ни от боли, ни от плена. Когда девочке исполняется двенадцать, этот дар угасает… именно тогда начинается наше обучение, которое подходит к концу лишь с достижением совершеннолетия. Что за обучение, надеюсь, объяснять не нужно — за него ты нас и презираешь. Но мы не по собственной воле вступаем во взрослую жизнь так рано — если не научимся обольщать и покорять, то не сможем найти достойного покровителя. А значит, безвозвратно потеряем силу и превратимся в обычных… беззащитных… не способных ничего противопоставить вам созданий, которых легко уничтожить как расу.

— Вы всегда были слабы, — сухо бросил демон.

— Это правда, — легко согласилась я. — Мы были настолько слабы, что постоянно нуждались в защите. И тысячелетиями отбирали мужчин, принимая в покровители сильнейших. От низших — к слабым, от слабых — к сильным… этот путь был труден и долог, но мы сумели его пройти. И быстро осознали, что не всегда нужно быть сильными самим, чтобы выжить — порой достаточно иметь хорошего защитника.

— Почему для вас важна именно первая жертва?

Ого. Выходит, кое-что он все-таки знает? Интересно, откуда, если Князюшка демонстративно не интересуется суккубами?

Я внимательно посмотрела на мужа.

— Победа над первым самцом пробуждает нашу настоящую силу. Причем, чем сильнее и опаснее жертва, тем большую силу мы получаем. Сложность в том, что в первый раз мы можем воспользоваться лишь обычными женскими уловками. Мы должны обольстить мужчину, не имея дара. Со спящей "темной" ипостасью, которой еще только предстоит проснуться…

На скулах демона снова проступила чешуя.

— Хочешь сказать, ты еще не достигла совершеннолетия? — прошипел он, легко догадавшись обо всем остальном. — И выбрала МЕНЯ в качестве первой жертвы?!

— Это был не мой выбор, Княже, — я снова покачала головой, не став напоминать, что он сам вынудил меня использовать силу. — Сам факт моего зачатия был тщательно спланирован и мастерски осуществлен моей матерью. Слияние Света и Тьмы… как считаешь, о чем подумала Темная Герцогиня, когда узнала о моем даре? И для чего вообще был проведен эксперимент со "светлым" пленником?

Темный Князь нехорошо прищурился.

— К чему ты ведешь?

— Асад сказал о нас правду, — прошептала я, глядя в пылающие Тьмой глаза. — Из всех ступенек, ведущих на вершину власти, суккубы не смогли переступить только через одну… поэтому среди наших покровителей нередко бывали высшие, однако никогда не было Князей. Однако такой подарок, как я… как считаешь, что произошло бы, если бы обо мне стало известно остальным Князьям? И что случилось бы, если бы выяснилось, что любого из них я могу сделать вдвое сильнее?

Демон окинул меня задумчивым взглядом, но с ответом не замедлился.

— Война.

— Да, — снова прошептала я. — Итогом которой стало бы или уничтожение Суккубского Герцогства, или…

— Твое замужество за того, кто смог бы первым надеть на тебя брачные браслеты. А затем все равно — война, в которой победитель принялся бы истреблять конкурентов.

Я печально улыбнулась.

Ты пропустил одно звено в своих рассуждениях, Княже… перед войной мой муж приложил бы все усилия, чтобы я возжелала его проклясть. Выжила бы я после этого или нет, уже не важно. Но то, что ты об этом не упомянул, говорит о многом.

К счастью, даже в Преисподней мало кто знает, что "светлое" проклятие может наложить лишь полукровка. Точнее, это известно только нам, суккубам, на протяжении тысячелетий целеустремленно улучшавших свою породу и достигших на этом поприще немалых успехов. Правда, чтобы заполучить дитя двойной крови, необходимо сначала качественно проклясть кого-то из носителей истинного Света, что, прямо скажем, весьма проблематично. Маменька после такой охоты почти два года прожила, как затворница, боясь признаться, что лишилась силы. А могла и вовсе не выжить, особенно если бы папочка заартачился или оказался сильнее. Неудивительно, что за все время существования нашего мира уникальных проклятийников рождалось так мало. Но все они были рождены суккубами от проклятых ими жителей Неба.

Эту тайну мы скрывали долго и очень старательно. Не зря на каждом из тех, кто ею владел, висело смертельное проклятие. Каким именно образом Князь умудрился снять его с меня, я не знаю, но даже сейчас не открою ему всей правды. Потому что точно знаю: если она выплывет наружу, наша раса окажется на грани уничтожения.

— О моем даре не знал никто, кроме матери и Темной Герцогини, — обронила я после минутного молчания. — А мое обучение началось не в двенадцать лет, как у всех, а раньше… намного раньше. Повелительница понимала, что ради обладания мной Князья, не задумываясь, стерли бы Тринадцатый домен в порошок, и планировала заключить с вами сделку: мое замужество в обмен на безопасность страны. Моя сила взамен на клятву признать нашу независимость. При этом мать хотела, чтобы я не только породнила нас с Темными Князьями… не просто вышла замуж и стала верной спутницей кому-то из вас. Она предполагала, что я смогу успешно воздействовать на супруга, и однажды…

— Посадишь его на короткий поводок! — моментально вызверился демон. — Сломишь его волю, а затем приведешь к трону Герцогини, как покорную собачонку!

Я неловко кашлянула.

Хороший был план, это верно. И, что самое интересное, вполне осуществимый. Он одним махом вывел бы маман на высшие позиции в Преисподней и сделал ее не просто уважаемой демоницей… после такого ее авторитет стал бы непререкаемым. Только представьте: сильнейший Князь с подавленной волей, готовый на все ради новоявленной супруги… идеальная жертва… великолепнейший ход в тысячелетнем противостоянии Мужчин и Женщин… о, маменька не зря так круто за меня взялась — великая цель требовала от нее великих свершений. И, разумеется, она не придет в восторг, узнав, что я умышленно поломала эту красивую комбинацию.

Из глотки осознавшего всю глубину нашего коварства демона вырвалось леденящее кровь рычание, а я снова опустила глаза.

— Меня готовили к этому всю сознательную жизнь: как с вами говорить, как смотреть, двигаться и даже молчать… учили подчиняться, уступать, смиряться… правдиво обманывать и годами жить в фальшивой личине. Мне показали, как управлять своими и чужими эмоциями. Как вызывать любые чувства: от симпатии до влюбленности, от раздражения до ненависти. Я все это умею, Княже. Только не всегда использую… однажды ты сказал, что мог бы научить меня боли, но у меня уже были толковые учителя. Вернее, у меня были САМЫЕ лучшие учителя, которых только можно нанять за деньги. Не скажу, что я была прилежней ученицей. Но мне не раз показывали те грани, о которых ты когда-то так воодушевленно говорил. Мое обучение было трудным, Княже… и очень разносторонним. О вас так мало известно, что мать решила на всякий случай научить меня всему… и подвергнуть всем "прелестям" совместной жизни с жестоким и не знающим слова "нет" тираном. По ее задумке, я должна была стать сильнейшей из своих сестер. И самой опасной тварью во Вселенной, ведь меня обучали специально, чтобы покорять таких, как ты…

У Князя исказилось лицо, а рык стал таким оглушающим, что я умолкла, продолжая неподвижно стоять, упрямо глядя в пол. Смиренная, покорная, беззащитная… только подходи и бей…

Но он почему-то не ударил. И даже с места не сдвинулся. Лишь волна неистовой, какой-то бешеной ярости рванулась из него на волю, безжалостно круша мебель, покрывая стены и потолок глубокими трещинами и заставляя шататься кровать под тяжелым балдахином.

— Как такое возможно?! — бешено выдохнул Князь, когда совладал с "темной" ипостасью. — Как ты сумела воздействовать, если я не поддаюсь… чарам?!

— Я не воздействовала на тебя чарами, Княже, — тихо призналась я. — Мне не нужно залезать в твою душу, чтобы понять, какой образ ты там хранишь. Мое воздействие проще… и одновременно сложнее: я не ломаю защиту своих жертв — я их ЧУВСТВУЮ. Мое тело отзывается на твои прикосновения, поэтому его нельзя обмануть, точно так же, как нельзя обмануть себя самого. Да, ты не держишь перед внутренним взором портрет своей Женщины, но твои руки знают, что хотели бы ощутить. Ты не помнишь цвета ЕЕ кожи или волос, но твои глаза начинают гореть, когда тебе нравится то, что ты видишь. Твои ноздри всегда трепещут, когда чувствуют родной запах. Твой голос меняется, дыхание учащается, меняется ритм сердца… все твое тело, хочешь ты этого или нет, шаг за шагом подсказывает, где и что мне нужно изменить, чтобы выглядеть так, как ты хочешь. И что нужно сделать, чтобы ты и дальше желал ко мне прикасаться.

Темный Князь глухо зарычал.

— Ты меня обманула!

— Нет, Княже. Я лишь дала тебе то, что ты пожелал. И то, чего тебе не хватало.

— Тогда почему не добила?! — рявкнул он, не сдержавшись. — Почему не закончила то, что начала?!

Я прикусила губу.

Эх, Княже, если бы ты знал, чего мне стоило остановиться… до чего тяжело было влиять на тебя постепенно вместо того, чтобы сломать в самую первую ночь! Вопреки матушкиным чаяниям, я не собиралась брать над тобой контроль. Это была лишь самозащита, к который ты… разъяренный и озлобленный… сам меня принудил.

Но даже тогда я старалась беречь твою мужскую гордость… лелеяла, как самое дорогое, едва наметившиеся чувства… шаг за шагом менялась, настраиваясь на тебя, как настраивается арфа под чуткими руками мастера. Смиряла свой нрав, проявляла покорность, терпеливо дожидаясь, когда схлынет твоя звериная ярость… и делала все, чтобы ты не стал от меня зависим. И не возненавидел после того, как я окончательно уйду.

— Тебя никто не должен был заподозрить, — тихо ответила я, упорно смотря в сторону. — Длительная связь с суккубой заметно меняет мужчин, а мне не хотелось, чтобы об обряде стало кому-то известно. Поэтому наш первый разговор происходил без свидетелей. Поэтому же мне пришлось разозлить Асада: более сильный демон способен разглядеть твою брачную метку, так что его мысли нужно было сосредоточить на чем-то другом… Сейчас о том, что мой муж — Темный Князь, знает лишь несколько разумных, которым я абсолютно доверяю. А о том, что этот Князь — ты, не знает вообще никто…

Да. Я даже Жабе этого не сказала. Маленькое белое пятнышко в моем рассказе, которое вполне укладывалась в легенду "пьяного" спора.

— Конечно, это было рискованно, — криво улыбнулась я. — Но ты не причинил бы мне вреда… пока я не совершила бы грубой ошибки. Желание обладать СВОЕЙ женщиной достаточно в тебе сильно, чтобы постараться меня уберечь даже от себя самого. Опасны были лишь вспышки твоей злости. Но со временем я нашла безопасные границы и… да, ты правильно догадался — для этого мне пришлось несколько раз намеренно тебя спровоцировать.

У демона потемнело лицо.

— В первый раз ты тоже… провоцировала?

— Злость быстрее всего разрушает безразличие, — кивнула я. — Когда демон злится, его "темная" ипостась теряет контроль и становится уязвимой. Для меня. После этого тебя оставалось лишь заинтересовать, предложить небольшой спор и… все. Остальное ты сделал сам.

У Князя дрогнули ноздри, а чешуйки на лице стали более отчетливыми. Затем раздались в стороны плечи, изменился рост, со спины медленно соскользнул на пол длинный плащ, которым он был укутан от подбородка до самых пяток… я с грустью проводила глазами упавшую одежду, в которой мой преобразившийся супруг более не нуждался. И вынужденно подняла голову, чтобы взглянуть на хищное, покрытое блестящей чешуей лицо высшего демона, полностью перешедшего в свою истинную ипостась.

— Твоя игра и впрямь была опасной, — прошипел он, раздраженно дернув хвостом. — Жаль, что я только сейчас могу оценить ее по — настоящему. Но я ведь мог тогда не остановиться…

Я невесело улыбнулась.

— Все-таки ты очень мало о нас знаешь, Княже… поверь, любовные чары нужны не только для одурманивания жертв. В первую очередь, они необходимы нам самим, потому что только с ними наше притворство становится достоверным. Это была не игра, Княже. Во время охоты все в нас становится настоящим: внутренний жар, желание, страсть… временно, конечно, но иногда лишь миг отделяет от победы или проигрыша. Так что, если бы ты тогда не ушел, я стала бы твоей навсегда.

— Разве теперь это имеет значение? — поинтересовался демон, брезгливо оттолкнув от себя брачные браслеты. — Ты меня приняла, Ри. Магия это подтверждает. Значит, ты все равно моя. Я выиграл!

Я покачала головой.

— Ты ошибаешься, Княже.

— Ты здесь… и полностью в моей власти, — вкрадчиво прошептал он, неумолимо подбираясь ближе. — Твоя клятва недействительна. Что меня остановит?

Я проследила за тем, как его когти тянутся к моей щеке, замерла, когда они застыли в опасной близи от моего лица, и… грустно улыбнулась, когда они беспрепятственно прошли сквозь меня, сумев ухватить лишь воздух.

— Прости, Княже, но ты снова ошибся, — обронила я едва слышно, когда он непонимающе отступил.

— Это еще что такое? Почему я не могу до тебя дотронуться?!

— Я приняла меры.

— Ты… — недоумение на лице демона стремительно сменилось тревогой. — Ты не могла умереть… я бы знал! Что ты натворила, женщина?! Что с собой сделала?!

Я тихонько вздохнула.

— К сожалению, я не могу убить свою "темную" ипостась, но усыпить ее мне по силам. "Зелье мертвеца"… прости, но сегодня я приняла последнюю дозу, так что через несколько минут моя вторая половина окончательно уснет и потеряет силу. Меня ты больше не призовешь — вокруг моей постели уже закончили рисовать круг призыва… на крови, разумеется… и это значит, что я больше к тебе не вернусь. Собственно, я пришла только для того, чтобы предупредить об этом. И попросить прощения. За свой обман. За молчание. И за то, что не смогла бы стать тебе достойной супругой.

Князь отшатнулся, обшаривая неверящим взглядом мое бесстрастное лицо, а потом хрипло рыкнул:

— Ты все еще моя жена, Ри!

— Да, — согласилась я, поднимая вверх руку, сквозь которую начал отчетливо просвечивать узор на стене. — К сожалению, от своих браслетов я освободиться не могу. Но твои мне снять удалось. Поэтому, хотя я остаюсь твоей супругой, но ты мне больше не муж. И вскоре сможешь взять в жены кого-то еще.

У демона зло сверкнули глаза.

— Собралась найти себе другого покровителя, женушка?! Надумала мне изменить?!

— Нет, — спокойно ответила я. — Я — полукровка, Княже. И, в отличие от остальных, покровитель у меня может быть только один.

Князь неуловимо нахмурился.

— Что?

— Моя вторая половина, — пояснила я и кивнула на валяющиеся на полу браслеты. — Она действительно тебя признала, так что в каком-то смысле ты все-таки победил. Но она — это еще не вся я… поэтому мне придется уйти.

Он снова протянул руку, сжал когти, словно хотел меня схватить, но наткнулся на мой взгляд и… медленно отвел ее в сторону.

— Ты боишься меня, Ри?

— Нет, Княже, — качнула головой я. — С тех пор, как я начала тебя понимать, мне больше не страшно.

— Тогда почему ты уходишь?

Я горько рассмеялась.

— Оглянись, Княже… неужели мне лишь показалось, что под слоем краски здесь повсюду нарисована удерживающая руна "Ха"? Или я ошиблась, посчитав, что под видом узоров на стены и потолок наложены мощные заклинания призыва? Учебник с рунами мы с тобой изучали вместе… и я прекрасно помню, какая руна может быть без последствий начертана на камнях. Ковер, судя по всему, тоже заменили не просто так: ты что-то нацарапал на полу? И, вероятно, кровью, раз это потребовало использовать темные цвета? Да и два соседних помещения появились здесь не случайно…

Демон чуть заметно дернул щекой.

— Я открыл тебе доступ в библиотеку. И переместил ближе купальню, чтобы было удобнее.

— Полагаю, оттуда нет другого выхода?

— Это для твоей же безопасности…

— Не сомневаюсь, — тяжело вздохнула я. — Широкая постель — для большего моего комфорта. Высокие потолки — для того, чтобы я смогла иногда летать. А выхода тут нет просто так… на всякий случай… чтобы я от тебя не сбежала и где-нибудь не поранилась. Нет, Княже. Прости, но я не буду твоей игрушкой. И не хочу провести остаток жизни в каменном гробу, гадая, через сколько времени тебе это надоест. К тому же, я больше не одарю тебя Светом — "светлое" проклятие накладывается на разумного лишь однажды… поэтому прощай, мой муж. Я больше тебе не нужна.

— Зачем ты меня прокляла? — хмуро осведомился демон, отступая на шаг.

Я пожала плечами.

— Потому что поняла: Темного Князя может убить лишь другой Темный Князь. А из вас двоих я выбрала тебя. Не потому, что ты сильнее, быстрее или лучше… просто потому, что ты спас мне жизнь. Мы, суккубы, редко думаем о сохранении равновесия или всеобщем благе… даже умирая, мы думаем лишь о тех, кто нам близок. И кто был готов спасти нас даже ценой собственной жизни. Таким мужчинам, несмотря на все их недостатки, мы готовы верить. И только им готовы по — настоящему покоряться.

Моя рука стала почти прозрачной, а следом за ней посветлело и начало стремительно истаивать остальное тело.

"Время истекло", — осознала я и в последний раз взглянула на своего бывшего мужа: Князь был мрачен, как грозовая туча. Напряжен, словно готовящийся к прыжку зверь. Наверное, все-таки зол, хотя на этот раз ему лучше удалось скрыть свои чувства. Но попыток остановить меня он больше не делал. Просто стоял и смотрел, как я исчезаю, до последнего не отпуская его взглядом. А когда я почти перестала его различать, наконец, пошевелился и негромко бросил:

— Я найду тебя, Ри. И запомни: мое имя Арсур.