11

Собственно, после такого ответа необходимость в большинстве вопросов отпала. Оставалось выяснить кое-какие детали, сунуть эльфу кулак в морду, красиво распрощаться с доброй феей и уйти.

Вот только я собирался вывести их из города.

Поэтому я сдержался. Не забывайте – я вытравливал из себя варвара пять лет. Кто-то скажет: Фатик решил спасти эльфов из-за красивых глаз девчонки. Я отвечу: возможно. И еще я скажу: не лезьте не в свое дело, пожалуйста. И деликатно поинтересуюсь: "Вам зубы во рту не мешают? Может, есть лишние? Могу бесплатно удалить".

Перед эльфами стоял красивый такой столик, круглый, с фарфоровым чайным сервизом, двумя маленькими чайниками и подносом с пирожными. Кресло перед столиком пустовало, приглашая меня сесть.

Угу, сейчас.

Я прогулялся по каминному залу, гордо выпятив грудь, демонстративно бросил взгляд за гардины, пробарабанил пальцами по стеклу шкафов, забитых книжками в золоченых переплетах. Бара не нашел. Видимо, старый хрыч Бренк был трезвенником.

Зато я отыскал стул, определил его на место кресла так, чтобы держать взглядом собеседников и двери, оседлал и гордо возложил скрещенные руки на спинку. Думаю, эльфы верно истолковали суть моих манипуляций.

– Сразу говорю, забудьте, принцесса.

– Простите? – выгнула брови эльфийка.

– Вы ошиблись адресом. Мое геройство сдохло.

– И все же мы хотим вас уговорить.

– Ваше сродство и ностальгическая благодать варваров… – начал эльф, но девушка остановила его чуть заметным жестом.

– Я Виджи, он – Квинтариминиэль. И я не принцесса.

– Принца иметь за счастье я, – показал на себя эльф без всякого, впрочем, пафоса. Лицо у него было треугольное, худое и желчное, с брюзгливо оттопыренной нижней губой. Как гласят легенды, с прожитыми столетиями у всех эльфов делаются такие лица. Они прямо-таки кричат: "Вечная жизнь – хреновая штука! Сплошные разочарования!". И в принцах эти самые эльфы могут ходить сотни и тысячи лет, – все зависит от того, когда сковырнется папаша-король (либо когда сам принц, устав ждать, его сковырнет, что чревато гражданской войной, между прочим). – От головных визгов коронного совета Витриума – приношу вам удовлетворенность за дрянную историю спасения. Мы чествуем вам спасибо без виднокрая. Ешьте кекс!

Это, значит, он предлагал мне угоститься пирожными. Ишь, еще один родич Милашки-Очаровашки! Хорошо, что добрая фея говорит на нормальном Общем.

Я мысленно сплюнул через левое плечо. Кажется, говорит.

– Мы приносим вам благодарности, Фатик Джарси, – кротко произнесла девушка. Ее глаза обладали способностью мерцать и увеличиваться в размерах, очаровывая, обволакивая. Но не на того напали! Видал я девиц и покрасивее.

– Ага, – сказал я. – Всегда рад помочь хорошим людям. А теперь расскажите, на кой ляд вы затеяли всю эту бучу.

Эльфийский принц с убийственным именем промолчал, источая равнодушие ко всему миру, или, по крайней мере, той его части, что носила имя Фатика Джарси, а Виджи налила себе из чайника какого-то дымящегося настоя с ароматом душицы. Ее руки немного дрожали; тонкие запястья в обрамлении белых кружев казались прозрачными. И еще одна деталь: ее волосы потускнели – уже не блестящее, а старое золото. Гритт, видимо, такова плата за исцеление магией, или эльфийскими лекарствами, или чем там они исцелились.

Она отпила из чашечки и вскинула голову:

– Нам нужен варвар с гор Джарси. Лучший из лучших. И это вы, Фатик.

Я хмыкнул:

– И чтобы заполучить его, понадобилось сдернуть с меня последние штаны?

– Простите, Фатик. Наше дело настолько важно, что пришлось пойти на крайние меры, чтобы… – она помедлила, – вас вскрыть.

– Разделать как бог черепаху, если точнее. Бросить в сточную канаву и плюнуть вслед, ага.

– Только не сердитесь, умоляю! Вы углубились корнями в Харашту, спрятались под панцирь от прежней жизни, покинув клан Мегарон, бросив дело вашего рода, чего до вас не сделал ни один варвар! А ведь испокон веков все члены кланов Джарси были странствующими героями! Суровые и молчаливые…

Я громко расхохотался.

Где она понаслушалась этих баек? Спокон века основным занятием кланов Джарси был "перевальный бизнес". Если ты живешь в горах, через которые постоянно снуют торговые караваны, почему бы тебе не трясти с них умеренную пошлину, а? Если нет золотишка – поворачивай оглобли. Будешь борзеть – получишь по рогам. Заодно мы оберегаем торговые пути от набегов коричневых гоблинов с севера. А так – мы ребята мирные… Если нас не трогать. Да, какой-то мудрец много сотен лет тому распространил в Джарси этический кодекс, который снизил нашу агрессию, сделал… Гритт, я не подберу другого слова – благородными? Даже мой брат, оболтус Шатци, несмотря на то, что на голову слаб, никогда не унизит женщину, не опустится до завоеваний и кровавого разбоя. "Йя жьиву, йя убьиваю, йя радостный!", – каким же надо быть болванищем, чтобы так говорить!

А, насчет суровых и молчаливых: девочка, таких трепачей как варвары Джарси, еще поискать!

Эльфы смотрели на меня неподвижно и молча. В глубоких глазах Виджи застыло выражение детской обиды.

Ад и пламя!

Ладно…

– Старейшины посылают во внешний мир лишь немногих, – сказал я, с неудовольствием ощутив в своем голосе извинительные нотки. – Представьте, если бы по континентам шлялась куча варваров Джарси… Для нас бы и работы столько не сыскалось… Небо, на эти дела всегда подряжали лучших из лучших. Мы работаем, приносим деньги для клана… Дедуля Трамп в свое время выбрал меня…

Виджи быстро кивнула:

– Вы были лучшим!

Ад!.. Ну зачем я пустился в пояснения, а?

– Был… в свое время. Сейчас момент упущен.

– Вы стали отщепенцем, вы превратились… в торговца! – Она сказала это вполголоса, точно боялась меня оскорбить.

– Спрыгнули на извилистый путь! – добавил принц, словно моя дорога и впрямь пролегла через лабиринт портовых борделей.

Я поскреб в затылке, с трудом сохраняя спокойствие.

– Понимаю, к чему вы клоните. Но про меня лучше говорить "коммерсант широкого профиля". Угу, я прогулялся по миру, набрался опыта, ран и заноз. Постепенно мне расхотелось быть героем по найму, да и возвращаться к простой клановой жизни – тоже. Я, знаете, поумнел.

Принц с непроизносимым именем что-то чирикнул на эльфийском. Виджи не ответила, неподвижно глядела на меня. Ее глаза… знаете, если бы я писал стихи, я бы сказал – "ее глаза манили". Бывает такое, нечасто, но бывает: встретил женщину и понял, что при удачном раскладе она станет твоей спутницей жизни навсегда. Угу. Только жаль, что я встретил… Гритт ее гребаную маму!.. Встретил эльфийку.

Спокойно, Фатик, не кипятись.

– Я был торговцем, букмекером, выкупил доли в гостинице и парочке харчевен, держал бригаду грузчиков в порту, когда на всем этом погорел, начал торговать, всем, чем только можно… Такая жизнь мне по нраву, в торговых делах порой опасности больше, чем в самой серьезной переделке моей старой жизни. Мне проще взять кредит и открыть магазин нужных мелочей "Мыло да веревки по низким ценам!", чем снова приняться за старое.

Я замолчал, хотя мог бы добавить, что всякий раз бил мимо цели. Я покупал дорого, продавал дешево, мне нравилось разнообразие в делах, и все шло отлично и разнообразно, пока я не скатился на самое дно.

Она всплеснула руками:

– Вы занимались этим, чтобы избыть себя прежнего!

Я кивнул:

– Ага. Я этого и не отрицаю. Я твердо знаю – я не варвар и не герой, и не хочу ими быть. Это не мое ремесло. Я потратил пять лет, пытаясь стать другим человеком. В Хараште процветают такие врачи, мозгоправы, очень дорого у них лечиться. И опасно к тому же, поскольку многие башкой трогаются от такого лечения. Так я даже у них лечился. Знаете, что за чушь они городят на первом же приеме? Один начал загибать про девочку и волка, а второй с порога заявил: во всех моих разладах, дескать, виновата моя деспотичная мать! А какая у меня мать? Дедушка Трамп нашел меня пацаненком у подножия гор Джарси… На имперской стороне, когда Вортиген уже успел прибрать к своим рукам Фаленор и добивал вольных баронов.

– Гливин тенезма ольвиэль тау! – вдруг бросил принц, отчего-то взволновавшись.

– Валлинир кло! - резко ответила эльфийка и оттопырила пальчик: дескать, сама знаю. – Говорят, вы вообще не помните своего детства, Фатик?

И эти туда же!

– Кто говорит?

– Мы наводили справки…

– О, Гритт! – Я выпрямился на стуле, хрустнув позвонками. – Все, что было до того, как меня нашел дедуля – да, не помню. Черная ночь, крыло нетопыря. Дедушка шутил, что я родился на поле сражения, ха! У меня была приличная резаная рана на темечке. Шрам можно до сих пор нащупать… Меня шарахнули по балде чем-то острым, и напрочь отшибли всякую память. Яханный фонарь, я всегда думал, что меня сперли и выбросили ваши сородичи, кочевые эльфы, когда драпали от этнических чисток.

Эльфы обменялись взглядами. Ну, простите, что задел ваших родственников, ребята. Не судите строго, я снова стал варваром, да.

– Остаток моего сознательного детства – тренировки с луком, пращей, топором. Я освоил топор прежде, чем толком научился говорить. Из меня лепили варвара, героя… Знаете, при всей красоте нашего этического кодекса, он не запрещает нам насилия, он лишь направляет нашу агрессию в нужное русло. Мы можем при случае… прищемить недругу пальчик. Но беда в том, что насилие – любое насилие – я терпеть не могу.

– Но этот город полон насилия, боли, страданий и беззакония! И вы жили здесь… пять долгих лет!

– Бросьте. Беззаконие тут узаконено. Если не дразнить местных заправил и стражников, большей части боли и страданий можно избежать. Выживание в городе побуждает думать головой, а не спинным мозгом. А еще здесь есть постоянные кров, стол, женщины, друзья, бани, цирюльни, врачи и противоблошиные заклятья по умеренным ценам – то есть такие штуки, которых очень и очень недостает в походах.

Я умолк. Эльфийский принц смотрел на меня искоса, задрав левую бровь. Глаза Виджи мерцали. Проклятый женский магнетизм, она, что, не может его притушить?

– За пять лет вы отказали двенадцати нанимателям, приложив максимум сил для того, чтобы навсегда уничтожить свою репутацию героя! А ведь вам предлагали огромные деньги!

Гритт, откуда она знает столько подробностей? И какие еще сюрпризы у нее в рукаве?

– Так и есть. Ненавижу приключения. От них растут волосы на ладонях.

– Простите?

– Я говорю: ослепнуть от них можно!

Она не поняла. Принц понимал на Общем лучше, чем изъяснялся на нем. Он закатил аристократическую бровь на середину лба, заставив меня хмыкнуть: неужто в отрочестве эльфийских мальчиков пугали примерно теми же штучками?

– Но ведь раньше… мы изучили вас, Фатик!.. вы отстаивали интересы своих клиентов до последнего!

– Дурацкий этический кодекс Джарси.

– Неправда! – Она разгорячилась, как вчера утром, носик, правда, не покраснел. – Героизм и отвага, вот ваши настоящие имена!

– Героизм болвана и отвага идиота. Недруги Джарси называют это "глупостью героев".

– Вы тверды в стремлениях и предельно щепетильны в некоторых вопросах. И хотя вы склонны к алкоголизму…

(Наглая ложь!)

– …и обираете трупы убитых вами врагов…

(Эльфы всегда в белом, надо же!)

– …и даже побывали за решеткой…

(Знала бы ты, девочка, из-за какого прощелыги я туда угодил!)

– …но вы лучший. Вы тщательно придерживаетесь контракта, и верны своим нанимателям. Вы вытаскивали их из безнадежных ситуаций, зубами, ногтями выцарапывали победу. Вы несгибаемы, вы проходите там, где увязнет любой другой герой!

– Гритт! – Я подпрыгнул, опрокинув стул. Ей все-таки удалось меня довести! – Ну-ка, девочка, попытайтесь вообразить, каково это, восемь лет заниматься не своим делом? Делом, к которому тебя готовили с детства хорошие, правильные учителя, которым ты обязан! О да, мы, варвары, суровые мужчины! Мы ежа убьем голым задом! Мы молча собираем ссадины и шрамы, безропотно живем собачьей жизнью в походе, мужественно мерзнем, страдаем от жары, жажды, голода, вшей! Восемь лет я работал героем по найму, вытирая сопельки своим клиентам! О-о-о, сколько же их было. Скучающие аристократы, маги-самоучки, свихнутые жрецы древних культов и целые команды искателей приключений!.. Подавай им тайные знания, дерьмовые артефакты, мифические богатства и святилища древних богов, в которых, между прочим, всегда воняет летучими мышами!.. Но это в конце, это те цветочки, которые созревают позже ягод. А ягодки – это путь из одной точки в другую. Он почему-то всегда малопроходим и тернист. Вы никогда не огребали тролльей дубиной по темечку, чтобы потом заикаться полгода? А стрелу в задницу не получали? Не шастали месяцами по каким-то выселкам, воняя, как бродячий козел? А суп из жаб не приходилось хлебать?

– Лягушачьи лапки… – заикнулся принц, но я наставил на него палец:

– Притухни! А вы никогда не забредали на земли всяких расовых меньшинств, которые – вот сюрприз так сюрприз! – именно на этих землях оказывались злобным кровожадным большинством? Почему кровожадным? О, сущий пустяк: вашему клиенту, какому-нибудь задрипанному, скучающему дворянчику, приспичило разыскивать на их землях старинные сокровища! Гритт! Вот вам этический кодекс Джарси, оберегай клиента, ага. Но меньшинства-то в своем праве, они не виноваты, что на их земли забрели полудурки! Великая Торба! А сколько раз меня нанимали циничные мрази, чтобы использовать втемную и обстряпать свои грязные делишки? В последний раз из-за такого подонка я угодил в тюрьму во Фрайторе! А разные твари, которых меня звали истреблять? Монстры и нечисти, и прочие, что лишь прикидывались нечистями и монстрами, чтобы выжить? О, я б вам показал, куда меня кроутер цапнул, но шрам на таком месте, до которого я только любимую женщину допускаю. Ладно. Но хуже всего – это свихнутые на религии паломники, что пытаются обратить тебя в свою веру, да еще отказываются платить, когда приводишь их на место!

Допускаю, что я жестикулировал нервно, поскольку оба эльфа подобрались в креслах. Но я уже перекипел. Вновь оседлав стул, я подвел черту рассуждениям:

– И вот в конце, даже если поход завершился… ну, неплохо, никакого удовлетворения. Только досада и пустота, и мысли, что наш этический кодекс – однобокая дурацкая штука, которая не учитывает и десятой доли сложностей мира. Угу, для такой жизни меня тренировали, меня учили получать удовольствие от всех этих "бах, трах, ой убил!", но это не мое. Мне тошно хвастаться подвигами в общинном доме, мне тошно слушать про чужие подвиги, мне тошно совершать геройства по найму. Согласитесь, в этом присутствует драма. И потому в один прекрасный день я покинул клан Джарси, чтобы вести другую жизнь. И не намерен возвращаться ни за какие коврижки… И не вернусь, так что зря вы это затеяли.

Тут я, как вы понимаете, замолчал, с удивлением отметив, что финальной реплике не хватает уверенности. Моя речь проняла эльфийского гуся, он сидел с остекленевшими глазами. Взгляд Виджи был исполнен сочувствия.

– Однако вы несчастливы и здесь.

Гритт, она читает мои мысли?

– Да плевать. Я адаптировался в этом обществе. Удивлены, что варвар знает такое слово? Ха! Я выучил еще много умных слов. Я начал другую жизнь, думал разбогатеть без всяких походов, со временем жениться, завести детишек.

"Завести жену и кучу ребятишек, а потом повеситься", – так говаривал мой дедушка в припадке особо дурного настроения. Он никогда не был женат, и родных детей не имел, и дожил до девяноста крепким, как дуб. И таким же непреклонным.

– Но вы так и не нашли себя, Фатик.

– Это уж мое дело, где и как себя искать.

Виджи сказала торжественно:

– Мы предлагаем вам такое путешествие.