Глава 25

Две кандидатуры на роль разговорчивого субъекта и обе из Охранного Корпуса. Посмотрим, кто окажется более мягкотелым… Времени почти ноль, потому нет возможности организовать изящные приемы и тому подобные изыски. Магией пользоваться тоже нет желания. Хочется по возможности растереть в пыль примерно сопоставимыми возможностями. Иначе же возникает ощущение охоты на оленей с вертолета - никакой опасности. Стопроцентный результат и просто мерзковатое ощущение. Я ведь не они, не те, кто организовывают Игру и прочие сомнительные прелести этого поганого мира.

Оба пленника не великой храбрости, тут и гадать нечего. Один от крови шарахается, другой и вовсе… Когда хватают за глотку, надо хотя бы попытаться освободиться, ударить врага, уничтожить. Ан нет, это не в состоянии сделать современные "защитнички правопорядка". Какой мир, таковы и они.

Наклоняюсь к ушибленному, резким рывком ставлю на ноги и выдаю парочку болезненных, приводящих в чувство ударов. Очнется - его счастье. Ну а если так и будет в полудохлом состоянии пребывать, тогда от приставки полу- гарантированно избавится. О как! Очнулся, глазками хлопает, рот разевает, но оттуда ничего, ни единого звука. Ладно, пока сие малозначимо. Главное, что очухался и может относительно здраво информацию воспринимать.

- Один из вас мне нужен. Другой - лишний… Кто хочет оказаться более полезным?

- Я… Все расскажу, все сделаю! - прохрипел полупридавленный водитель авто. - Не убива-айте!

Мдя. Слизень. Трясется как желе на тарелочке. Зубы стучат, вибрирует, словно к розетке подключили. Понятие, что честь выше любой боли и даже жизни для него ничего не значит. Такой продаст всех, все и будет искать, как бы еще угодить тому, кто сильнее и тем более, если этот кто-то внушает патологический страх.

Впрочем, второй экспонат был ничуть не лучше. Для воина бояться крови, тем более чужой… Это как бояться оружия или звука выстрелов. Там, где идет бой, всегда кровь. Ее приторный запах и ни с чем не сравнимый вид вызывает страх у неспособных к схватке, отсеивая их из летописи жизни ко всем ангелам. Но тот, кого я сейчас припечатал к лобовому стеклу машины, он ведь носил форму, принадлежал к военизированной структуре, давал клятву бороться с врагами своей страны. А внутри… пустота и слизь. Как и почти у всех его сослуживцев. Гончие, Гладиаторы, некоторые бойцы из Службы - они могли быть мразью, жестокими тварями, но не могли заставить меня испытать чувство презрения и гадливости. Эти же…

Стоит заметить, что тут еще и мое разгильдяйство сыграло определенную роль. Как положительную, так и не очень. Держал я свой объект левой рукой, ну а правая так и щеголяла когтями во всей острой красе. На водителя она произвела действие, помогающее разговориться, ну а моего клиента привела в состояние стабильного психологического шока. А, ну его в далекие загробные дали. Один согласился сотрудничать, причем совершенно искренне, ну а этот икающий от страха мне уже не нужен.

Когтистая лапа сама, практически на рефлексах, устремляется к горлу жертвы и сжимается с нечеловеческой силой. Хруст сминаемых хрящей и ломающегося позвоночного столба… Глаза, в который был безумный ужас, не имеющий уже ничего общего с человеческим разумом, быстро, но ощутимо изменились. Вот он, тот момент, когда душа выходит из тела, превращая разумное существо в груду бессмысленной, никчемной плоти. Убивая, вы всегда вызываете это, вот только далеко не всегда видите сам процесс. Неприятный он, честно вам говорю. Наслаждаться им могут только садистические маньяки да те, у кого уровень интеллекта сроду не поднимался выше пресловутого уровня табуретки.

- Не разочаруй меня, - обращаюсь к последнему живому пленнику, отбрасывая труп его незадачливого коллеги. - А тоя человек импульсивный порой бываю.

- Уймись, Крест, а то помрет от разрыва куриного своего сердечка!

И то верно. Тогда заберем оружие, какое понадобится, да и поедем. Только еще и тела надо бы погрузить внутрь машины, благо она довольно вместительная. А как иначе. Нельзя же их оставлять посреди улицы. Тут вовсе не какие-то мифические правила приличия, а просто нежелание привлекать к себе внимание раньше времени. К тому же… кое-какие вещички сильно понадобятся. Я говорю о форме одного из этих чудиков, которая относительно моей комплекции подойдет.

Быстрее, быстрее. Спешить надо, время не слишком много, а дел, напротив, предостаточно. Оружие собрано, шмотки с тела любителя травки, подходящего мне по габаритам, сняты. Теперь только с телами разобраться, то есть с их расположением внутри машины. Трупы, как всегда и бывает, оказались тяжелыми, укладывать их в машине тоже не слишком легкое дело.

- Сиденье приподними заднее, там обычно пустое место бывает, - разумно посоветовала Лио, когда я всерьез задумался относительно расположения третьего трупа. Один поселился в багажнике, другой под ногами у тех, кто мог бы расположиться собственно на заднем сиденье. - Туда его, туда.

- Входит… и выходит, - пропыхтел я, запихивая обратно пару длинных ног, не желающих помещаться в ограниченном пространстве.

- Утрамбовывай!

Разумный совет. Теоретически. Впрочем, все рано или поздно заканчивается, а при должном упорстве еще и успешно. С облегчением устроившись на переднем сиденье и положив на колени штурмвинтовку покойного Гладиатора, я приказал:

- Трогай, извозчик.

Пламенеющая, презрев все приличия, растворилась и вновь материализовалась, но уже на заднем сиденье. Дохлятина под ногами ей не мешала. Фантом, что тут еще добавить… Джонни, этот представитель доблестного Корпуса, уже точно был готов к любому сотрудничеству. Поехал, даже не спросив адрес. Пришлось подкорректировать:

- Улица Тополей, дом двенадцать. И не спеши, не спеши. Ты патруль, по делам своим едешь, а не дрова везешь.

- И дрова тоже, - расхохоталась Пламенеющая.

- Не пугай мальчика, а то мало ли… Есть разные способы самозащиты, в том числе и химатака. Устроит ее и что делать? Я не хочу новый транспорт искать, - Лио, услышав такое предположение, призадумалась. Понимаю, ей тоже хочется в комфорте ехать. Ну а я решил воспользоваться случаем и выяснить кое-что насчет количества выведенных на улицы Мегаполиса патрулей. - Сколько вас сюда согнали?

- Много, очень много! - затараторил водитель. - Всех собрали. Приказали этих Гладиаторов с собой брать… Страшные они, некультурные. Бьют…

Бьют его. Если позволяешь себя безнаказанно лупить, значит, того и заслуживаешь, право слово. Ты воин или так, чмо на палочке? Вопрос риторический, поскольку именно чмо. Оружие есть, возможность применить его ой как присутствовала. Никто не удивился бы, доложи кто-то из Корпуса о разбуянившемся Гладиаторе, которого пришлось пристрелить из-за полной невменяемости. Слова бы не сказали, а то еще и премию могли выписать за проявленное мужество в ликвидации отщепенца Республики. Но… Кишка тонка, того и гляди на улицу погулять выбежит.

Гладиаторы же существа грубые, некультурные частью своей, так что их осаживать надо, осаживать. Это вам не Гончие с их более богатым внутренним миром и склонностью к фантазиям, путь и странноватым на первый взгляд. Ринг плохо влияет.

- Успокойся, жертва побоев, я тебя точно пинать не намерен. Слово даю, что бить не буду… если врать не начнешь.

- Бить не будешь, а потом все равно пристрелишь, - проскользнула циничная мысль Пламенеющей.

- Почему так? Я еще и зарезать могу…

Невдомек было нашему временному шоферу, почему прекрасная и опасная девушка вдруг покатилась со смеху. Зрелище, доложу я вам, если внимательно всмотреться, насквозь безумное. Вроде бы машина и машина, несется себе на довольно высокой скорости по вечернему городу. Однако, на лице водителя гримаса ужаса, в то время как парень и девушка напротив, вполне веселы и довольны. Ветер в лицо, но вместе с тем ни одна складка на форме девушки даже не шелохнется, да и шикарная грива волос в полном порядке… Иллюзия. Я это понимаю, а вот посторонние наблюдатели? Да откуда они возьмутся, если честно… И столь же маловероятно нахождение среди них человека, способного предположить здесь и сейчас использование магии. Это ведь для почти всех тут так, сказки на ночь и сюжеты кинематографа. Не более!

Вот и проехавшая мимо машина с таким же патрулем ничего не заподозрила. Разве что одна нагловатая физиономия, явно не из Корпуса, выкрикнула пошловатый комплимент относительно… хм, бюста Лио, но та, к счастью, решила не особо обращать внимание на подобные мелочи. Или не сочла комплимент чересчур пошлым… Возможно, так и есть.

Ну а мне пришлось показать парочку строго определенных жестов проезжающему мимо охальнику. Дескать, будешь особо пристальное внимание к даме проявлять, с дулом от винтовки познакомишься… С тыльной части при употреблении вазелина. Такие грубые намеки в стиле Гладиаторов. Заржал, скорчил одобрительную рожу и машины окончательно разъехались.

- За своих приняли, - констатировала Пламенеющая. - Но в Корпусе женщин вроде мало?

- Зато среди Гладиаторов хватает. Вот за них нас и принял этот похабник.

- Ревнуешь?

- К нему? Нет… А вообще, скорее просто слишком ценю и не желаю терять такую редкость, как ты.

На миг загоревшееся в глазах пламя… Нет, не испепеляющее, но обжигающее в несколько ином смысле. Приятно видеть.

- Остальные - просто люди из Корпуса?

- Они самые. Ты же видела, какие они скованные и зажатые. Боятся приданного Гладиатора и ничего с ними не поделаешь. Видать, он еще пожестче покойничка. Кстати, как он там, под ногами не мешается?

- Ничего, вонять еще не начал.

- Начнет… Через денек точно.

Писк рации прервал наши с Пламенеющей невинные словесные забавы. Вот еще напасть на нашу голову обрушилась! Хлопот море, а иного выхода, кроме как странного мальчика Джонни в качестве отвечающего пристроить вроде и не водится.

- Говорить естественно, кратко и убедительно. Тогда поживешь подольше, чем те пару секунд, что тебе останутся при малейшей оплошности. И скорость… сбавь, врежешься еще.

- Кожу сниму чулком и на медленном огне до хруста прожарю, - заворковала Пламенеющая прямо на ухо объекту внушения. - Будешь как поросенок с румяной корочкой…

Ласковый голос девушки и мое флегматичное замечание по теме очень хорошо дополнялись собственно обещаниями, равно как и дулом штурмвинтовки, что тесно соприкасалось с его ребрами. Скорость мигом сброшена почти до нуля, ну а рука, ощутимо вибрируя, тянется к рации. Надеюсь, что хоть голос не будет слишком уж напуганным.

- Машина два-тридцать на связи… - голос был неживой и малость дерганый, но легкий фон помех вполне мог заглушить сей недостаток. - Два-тридцать на связи.

- Джонни, это ты? - донесшийся из рации голос явно был малость удивлен. Видимо, наш шофер не должен был сам отвечать. Неприятно…

- Я. Тима Гладиатор избил за травку, - жалобно заныл тот, не особо и погрешив против истины. - Он сейчас говорить не может.

- Глупенький, - смягчился голос. - Кто же при этих зверях курит. Ой, а он меня не слышит?

- Не… Покурить отошел.

- А-а, вот так, - облегченно вздохнул тип с другой стороны рации. Ты не говори, а то они злобные. И осторожно, сказали, что маньяк все еще в городе.

Все, конец сеанса. Нормально, хотя можно было и получше. Но поразительно желание услужить во что бы то ни стало во имя сохранения собственной шкуры. Ни малейшей попытки подать знак своим начальникам или кому там еще… Слизень!

- Трогай давай, - приказал я и тот покорно увеличил скорость.

Аж самому не по себе стало. Неужели скоро такими будут не почти все, а именно ВСЕ? Тряпичными, угодливыми, готовыми на любую гадость ради собственного полуживотного существования…

- Все в руках человека, - вздохнула Пламенеюющая. - Можно подняться на вершину, срывая пальцы в кровь. Зато можно просто лечь на землю у подножия скалы и там остаться.

- Скоро приедем…

- Тогда. Сам знаешь.

Понятно без слов. К чему нам лишний свидетель? Правильно, ни к чему. Однако, надо бы шанс дать этому… подобию человека.

- Гуманный ты какой! - вновь активизировалась ментальная связь. - Кровь ручьями льешь, а из-за этого убогонького в мыслях весь.

- Да какой гуманизм… Просто нежелание расставаться с некоторыми не то иллюзиями, не то мечтами.

- Это очень разные понятия, Крест.

- Попробую уточнить. Хочется, чтобы люди хоть иногда доказывали, что я думал о них слишком плохо. Пусть иногда, но доказывали! Посчитаешь человека совсем пропащей нечистью, а он вдруг возьмет, да и покажет себя с лучшей стороны.

- Вдруг только дети рождаются, - усмехнулась Пламенеющая, но усмешка вышла больно уж грустная. Или же… - Да, так. Я этим тоже болела. Долго, мучительно и фатально. После сотого раза становится совсем плохо, на тысячный бьет отвращение ко всему живому… Затем привыкаешь.

Грусть, какая-то серая тоска и тень отчаяния прозвучали в словах агрессивной, вечно циничной красавицы-мистика. Видимо, затронуло струны той, которая была в основе получившейся личности. Понимаю и очень сочувствую. У каждого из демонов внутри есть свой ад, куда нет доступа даже Князю Тьмы.

Приехали. Почти… Вот уже и улица Тополей в паре минут ходьбы. Соваться прямо туда будет слишком неосмотрительно, поэтому стоит остановиться тут, загнать машину в темный уголок. Ну а потом добираться на своих двоих, предварительно позаботившись о том, чтобы ее не нашли хотя бы некоторое время.

- Сверни вправо, - приказал я. - Так, теперь вон в тот проулок и глуши мотор.

Хорошее место. Какое-то административное здание не из важных, к тому же его тыльная сторона. Тут наверняка всего один сторож, да к тому же по причине комендантского часа носа не покажет. К чему ему посторонние хлопоты? Героизм и добровольческий энтузиазм тут не в чести, коли дело касается риска собственной шкурой. Оно и к лучшему для меня и Лио. Сейчас уж точно к лучшему.

Глаза битой собаки… Это я о нашем невольном помощничке. У таких плюгавцев очень хорошее ощущение относительно того, когда им действительно грозит скорая смерть. Только способность чуять ее не придает им сил. Наоборот, холодное дыхание небытия окончательно лишает их воли к жизни. Да, тот самый инстинкт жертвы, свойственный травоядным в животном мире. Тот самый, из-за которого я чуть было не подмял под себя хилую волю одного из охранников в самом начале Игры. Тогда лишь вмешательство Гарда Холбика помешало мне. Сейчас же не мешало ничего.

Но я ведь и не стремился взять его под контроль, мне это было совершенно не нужно и даже противно. Противно? Да, так и есть. Вот он, еще один фрагмент мозаики. Хищникам ведь тоже, наряду с азартом охоты, наверняка противно, когда жертва съеживается и перестает сопротивляться.

Чуть изменим ситуацию…

- Держи, - бросил я пистолет сжавшемуся в комок паники и страха сотруднику Корпуса. Естественно, на предохранителе. - У тебя есть шанс остаться живым и даже отличиться.

- Не убивайте… Все сделаю, все…

Пистолет так и остался лежать рядом, его лапка даже не протянулась в его сторону.

- Вот оружие. Тебя, гнида, учили им пользоваться. Обойма полная, так что есть шанс или меня переиграть в скорости, или просто под прикрытием стрельбы смыться. Слово даю, я тебя преследовать не буду.

- Бесполезно, Крест, - поморщилась Лио. - Серый цвет лица, закатившиеся глаза… Предсмертный ужас. Сейчас его не убьют, так сам помрет. Такие могут лишь бежать. Их главная цель… Бежать!

Команда. Прозвучала та самая четкая команда, дающая сигнал к действию. Ни малейшей магии, только ясно оформленный приказ. Такой мог отдать любой человек, умеющий подчинять и не желающий подчиняться сам. Что уж говорить о Пламенеющей - для нее это было пустячком, мелким и совершенно несложным.

Бегущий от пули, бегущий от клинка, бегущий от самого себя. Убежавший от своей человеческой сущности. Что ж, я действительно хотел дать шанс, пусть даже это его не заслуживало. Стрелять громко, а вот нож в самый раз. Тяжелый армейский нож, равно предназначенный как для ближнего боя, так и для метания, натужно распарывает воздух. Да, не совсем для метания… Планировал точно под лопатку, а смазал на палец вправо. Нет, результат все равно летален, но неприятно. Вот что значит использовать не подогнанное под себя оружие.

Оружие, оно ведь как кисть для художника, резец для гравера… Оно неповторимо, как красивая, изящная девичья фигура. Никто ведь не будет с медвежьим ревом хватать понравившуюся девушку в охапку и "тащить в пещеру". Надо узнать получше, определить, что нравится, какой подход требуется… И оружие, оно столь же уникально как человек, особенно холодное. Хотя и с огнестрельным тоже свои сложности. Мда. Этот нож оказался довольно своенравен. Да и не под мою руку делался, сразу видно.

- Чувство, что в грязь наступил, - пожаловался я, отправляясь убирать тело и возвращать вошедший по рукоятку нож. - Когда с Гончими насмерть хлестался, такого в помине не было…

- Они - воины. Это - жертва. По нутру своему жертва, даром что в форме.

Жертвы… Что заставляет их быть ими? Вопрос, ответ на который найти неимоверно сложно. Каждый изначально имеет выбор, каким путем идти в этой жизни. Путь Воина, путь палача, путь Жертвы, еще несколько вариантов. На каждом пути есть множество дорог и тропок. Иногда они идут параллельно, иногда перекрещиваются и вновь расходятся. Сложное переплетение судеб и духа человеческого… Чем более трудна выбранная нами дорога, тем к большим достижениям она способна привести. Я не о деньгах и прочей мишуре, этого, как правило достигают как раз… жертвы. Особенно в мире, подобном моему.

Покорность, готовность подчиняться, холуйствовать перед вышестоящими по служебной лестнице - вот краеугольные камни так называемого успеха в обществе и быстрой карьеры. А что внутри? Пусто, только вздуваются зловонные пузыри зеленой трясины, и ощущается смрад разложения. Примерно так могла бы предстать картина душ подобных существ. Они сами уничтожают свой дух, волю, гордость и при этом считают, что чего-то достигли. Но, уничтожая эти черты, изначально заложенные в каждом, люди освобождают больше места для другого… Пусто место свято не бывает.

Жертвы. Они вечно бегут, и бег этот не имеет конца и края. Бег на месте, бег по кругу, бег в никуда. Это не бег по лезвию клинка, где есть риск и огонь вокруг, совсем нет. Это паника, страх и ужас, воплощенные в серой пустоте… Серый - это цвет тех, кто продал честь и гордость за пованивающие тленом "ценности".

- Уходим отсюда, философ ты мой… Нас сегодня ждут в одном доме.

- Никуда они не денутся, - отвечаю я, стряхивая легкую пелену подобравшихся слишком близко невеселых раздумий. - Место встречи неизменно и обжалованию не подлежит.