Пролог
ГДЕ-TO В ДИКОМ КОСМОСЕ

Сидя в пилотском кресле, Стиф Тарр через камеры внешнего обзора наблюдал за быстро удаляющимся за кормой голубым шаром планеты. Этот рейс обещал быть самым успешным в его карьере контрабандиста, в том числе и по доходности. И хотя размер прибыли приятно грел душу, но по сравнению с главным призом это было вторично. А главным было то, что по результатам успешного рейса Стифа должны были принять в картель Валеносов!

А это гарантировало не только безопасность в близлежащих секторах космоса, но и множество других бонусов, вроде уменьшения сборов на станциях картеля или стоимости ремонта на его верфях. Кроме того, члены картеля получали доступ к закрытым торговым площадкам, что позволяло намного успешнее как продавать нелегальные грузы, так и находить заказчиков на них. Так что повод для радости был вполне обоснованным.

Стиф вспомнил, как он волновался, когда получил на свой комм приглашение посетить дона Валеноса. Обычно такое приглашение заканчивалось выгодным контрактом, хотя были случаи, когда капитаны, вызвавшие неудовольствие дона, отправлялись напрямую в открытый космос. И надо заметить, скафандр в этом случае им не полагался.

Перебрав в уме все свои возможные прегрешения и не найдя таковых, Стиф отправился на встречу. В приемной его встретили два телохранителя дона в штурмовой броне, но с открытыми забралами, и секретарь, сидящая за прозрачным столом, силовая панель которого не скрывала умопомрачительной длины ее ног.

— Я по приглашению дона Валеноса, — сглотнув слюну, промолвил Стиф.

Напрягшиеся при его появлении телохранители чуть расслабились, но продолжали сверлить Стифа прицелами глаз, хотя лифт, который доставил его в средоточие станции был напичкан по самую завязку сканирующими системами, что исключало возможность пронести хоть какое оружие.

— Я доложу о вашем прибытии, — отвлеклась от монитора секретарша. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Стиф осторожно присел на краешек дивана, обшитого кожей змеерыбы с Вероны. Насколько он знал, такой диван стоил не менее трети стоимости легкого крейсера, а то и всю половину. Сидеть пятой точкой на такой куче денег было… необычно. Через десять минут на голопанели секретаря мигнул вызов.

— Проходите, пожалуйста, — махнула в сторону двери секретарь, и Стиф, шагнув через автоматически открывшиеся двери, попал в кабинет самого влиятельного человека на этой станции.

— Проходи, присаживайся, — предложил Стифу хозяин кабинета, сидящий за столом. Хотя на вид ему было около сорока лет, Стиф знал, что тот недавно прошел свое уже третье омоложение. Усевшись в глубокое кресло, Стиф обратил внимание, что оно было из той же кожи, что и диван в приемной, и отстояло от стола на несколько метров. Судя по всему, и глубокая посадка в кресле и расстояние до стола были направлены на то, чтобы затруднить нападения на сидящего за столом.

— Поскольку мы деловые люди, перейду сразу к сути, — продолжил хозяин картеля. — Твоя успешная деятельность за последние несколько лет привлекла внимание моих аналитиков, и они рекомендовали тебя как кандидата в члены картеля. Я поддерживаю их мнение.

За последние три года благодаря неплохой прибыли от контрабандных операций на которых он специализировался, Стиф Тарр не только модернизировал свой фрегат, переведя его из Тех4 в Тех5, но и вложил огромные по его меркам деньги в маскирующую систему Тех6. И последнее приобретение еще ни разу не позволило пожалеть о потраченных на него деньгах.

Улучшенная система маскировки и пятый ранг базы «Сканеры» позволяли Стифу незамеченным проходить через системы сторожевых спутников. В экстренных же ситуациях они давали время на благополучный уход в прыжок.

Жестом остановив начавшего бормотать благодарности Стифа, дон Валенос продолжил:

— Я решил дать тебе особенное задание, и от его результатов будет зависеть твое членство в моем картеле.

— Я готов выполнить ваше задание, дон Валенос, — произнес Стиф.

— Я не сомневался в этом, мой друг, — улыбнулся дон Валенос, — поэтому я пригласил на нашу встречу своего племянника Керина. Он будет твоим компаньоном в этом задании.

Радужное настроение Стифа здорово померкло при этом известии. Племянник дона Валеноса, Керин, заведовал боевым крылом картеля и предпочитал силовые методы решения любых проблем. К тому же в последнее время появились слухи о пристрастии Керина к наркотику из цветов Аш, что здорово настораживало.

— Привет! — в кресло рядом со Стифом плюхнулся здоровяк с плазменным пистолетом в кобуре на боку. Наличие пистолета указывало на полное доверие дона Валеноса к своему племяннику, ведь «Пробойник-5» (а именно он выглядывал из кобуры) в фокусированном режиме пробивал даже силовые поля штурмовых скафов. Правда, в таком режиме его хватало всего на пару выстрелов, но факт говорил сам за себя.

Дон Валенос продолжил:

— Кроме контроля, Керин обеспечит силовое прикрытие операции. Думаю, сомнений в компетентности моего племянника в этом вопросе у тебя нет?

— Конечно нет, дон, — сказал Стиф. Никем не оспариваемая эффективность Керина в вопросах устранения ближнего своего указывала на то, что племянник дона имеет не только лучшие базы для управления вооружением, но и комплекс имплантов высокого уровня.

— Теперь перейдем к самому заданию, и тебе все станет ясно. Недавно я получил координаты станции, на которой акры продают «черные слезы».

Видимо лицо Стифа в это время выразило такую степень ошеломления, что Дон Валенос громко расхохотался. Ему вторил гулкий смех Керина. Но Стифу было не до этого.

«Черные слезы»! Единственный наркотик, известный в Содружестве, который не только дарил эйфорию и на первый взгляд не имел негативных последствий для организма, но и провоцировал рост интеллекта разумного, принявшего наркотик, на процент, а то и на два! В обществе, где уровень благосостояния разумного в огромной мере зависел от уровня его интеллекта, такой наркотик сразу стал привилегией самых богатых и влиятельных и очень популярным в среде «золотой молодежи». Не стоит забывать о том, что цена одной дозы такого наркотика сразу взлетела до небес и составляла не менее десяти миллионов кредов. Название же произошло от каплевидной формы упаковки наркотика и черного цвета содержимого.

Первое время торговля «черными слезами» не вызывала интереса у правоохранительных органов. Все резко поменялось, когда обнаружился тот факт, что прием «черных слез» все-таки имеет негативные стороны.

Во-первых, «слезы» все-таки обладали эффектом зависимости. Просто на первых порах такой эффект проявлялся чрезвычайно слабо. Но с ростом количества приемов зависимость росла пропорционально, и после десяти доз разумный уже все силы направлял только на получение новой дозы.

Вторым, и очень неприятным, эффектом оказалось то, что зависимость возникала на психологическом уровне, и даже полная регенерация, отлично помогающая в случаях с химическими зависимостями, не давала результата. Методы психокоррекции помогали не более чем в половине случаев.

В-третьих, позитивный эффект в виде роста интеллекта после десятой дозы уменьшался, а после двадцатой — сходил на нет. И оставалась одна лишь зависимость.

Сам факт проявления зависимости был обнаружен во время громкого скандала в империи Аратан, когда было выявлено, что один из ведущих аналитиков штаба 5-го флота Империи, до этого находившийся на хорошем счету у начальства, разрабатывая маршруты патрулей, намеренно оставлял коридор для контрабандистов, которые поставляли ему «черные слезы». Дело было передано сначала службе безопасности флота, а потом перешло в ведение имперской СБ, которая раскопала удручающее количество зависимых разумных, в основном из высших слоев общества.

Информация об опасности «черных слез» была передана империей Аратан всем участникам Содружества.

В итоге торговля, перевозка и хранение «черных слез» в законодательстве империи Аратан были приравнены к убийству нескольких разумных и стал караться двадцатью годами рудников. Учитывая, что даже за десять лет работы на рудниках выживало не более 0,5 процента заключенных, это был смертный приговор. Другие члены Содружества ввели схожие по строгости наказания.

В то же время спрос на «черные слезы» оставался стабильно высоким, ведь очень многих успокаивало то, что безусловная зависимость начиналась лишь с десяти доз.

Статистика же имперской СБ говорила о том, что 58 процентов из разумных, принимавших «черные слезы», в конце концов, становились зависимы от наркотика.

В таких условиях торговля «черными слезами» была хоть и сверхопасным, но и сверхприбыльным делом. Один контейнер, который содержал 6 доз, на черном рынке стоил уже 80 миллионов кредов.

Стиф понял, что после получения такой информации любые его возражения против миссии приведут к тому, что последним, что он увидит, будут ворота ближайшего шлюза. Также стал ясен выбор его, как пилота, и его корабля — ведь Стиф действительно имел очень высокий шанс незамеченным пробраться мимо пограничных заслонов и вернуться с товаром.

Поскольку от задания отказаться было невозможно, Стиф решил получить максимальную пользу от своего участия в нем.

— И каков будет мой процент? — постарался как можно непринужденнее сказать он.

— А? Что я тебе говорил?! — в восторге взревел дон Валенос. — Керин, этот парень и в аду найдет, на чем заработать!

Стиф не стал возражать, ведь большинство в среде капитанов, если бы их попросили одним словом охарактеризовать Стифа Тарра, коротко и емко ответили бы: «за копейку удавится». Хотя сам Стиф себя скрягой не считал — просто там, где другой капитан уже летел бы на станцию сдавать хабар, он находил дополнительные источники дохода, даже если они приносили не более процента от общей прибыли от рейса. В итоге, его корабль практически всегда возвращался с набитым до отказа трюмом, а Стиф заимел стойкую репутацию скряги.

Дон Валенос сказал:

— Этот рейс осуществляется по моим координатам и за мои деньги, поэтому процент тебе не светит. Но я понимаю, что хорошая работа всегда должна вознаграждаться. Я знаю, что твой обычный доход за рейс составляет не более 20 тысяч кредов, поэтому, кроме принятия в картель, я обещаю заплатить тебе премию в размере 200 тысяч кредов, — и добавил, — если все пройдет успешно, за следующий такой рейс получишь 250.

Стиф был ошарашен второй раз. Десятикратный доход, и всего лишь за одну ходку! И хоть продолжительность ходки будет дольше обычной, возможность в дальнейшем получать еще больше, на его взгляд, окупала риск в достаточной мере.

— Когда вылет и когда я получу координаты точки назначения? — уже деловито продолжил он.

Было видно, что дону Валеносу понравилось такое поведение гостя, он даже прищурился как сытый кот:

— Вылет будет через три дня, так что ты успеешь подготовить корабль к рейсу. Можешь пользоваться верфью картеля, я распоряжусь. Координаты же получишь от Керина после третьего прыжка, когда минуете пограничную зону Аратан и окажетесь в Диком космосе. Первый прыжок можешь делать через разгонные ворота картеля, это сократит время рейса. Все, можешь идти.

И теперь сидя в пилотском кресле, Стиф Тарр одновременно наблюдал за отдаляющейся планетой, вспоминал рейс и подсчитывал прибыль. Как было уговорено, он взял на борт Керина, который приперся вооруженным до зубов и в скафе шестого поколения. И хотя Стиф не совсем понимал, чем поможет один, даже максимально навороченный скаф против всей станции пауков, он благоразумно промолчал. Также благополучно проскользнув сквозь пограничные заслоны, он за шесть прыжков достиг полученных от Керина координат. Дальше все переговоры с акрами вел непосредственно Керин. На станцию за «слезами» ходил тоже он.

После посещения станции напряжение, державшее Керина, отпустило — он даже снял скаф и появлялся в кают-компании вооруженный «всего лишь» уже знакомым Стифу «Пробойником». Кают-компания стала местом их обычного общения за бутылочкой пива. Когда после пятого прыжка Керин не появился в кают-компании на ужин, Стиф удивился. На неоднократные вызовы по внутренней сети Керин не отвечал, и Стиф, пользуясь капитанским доступом, включил видеокамеру в его каюте, что ему ранее категорически запрещалось. Он не сомневался, что электронные системы уведомят Керина о ведущемся наблюдении, но у него было оправдание в виде беспокойства о судьбе пассажира.

Видеокамера показала Керина, валяющегося на койке с зажатым в руке одноразовым инъектором. Похоже, слухи об имеющейся у Керина зависимости от цветков Аш подтверждались. Стиф отключился от камеры и задумался. «Приход» от такого типа наркотиков длился от 4 до 6 часов, что открывало Стифу возможность для дополнительного заработка. Предполагалось, что он должен был продолжать разгон и прыгнуть в следующую систему, с каждым часом приближаясь к станции дона Валеноса.

Но в трюме лежал десяток криокапсул, а в системе находилась населенная планета, аборигены которой один раз уже оказывались в таких криокапсулах и при этом принесли Стифу неплохой доход. Агары довольно хорошо платили за каждого раба, а за раба с высоким интеллектом — просто отлично. Плата напрямую зависела от размера интеллекта: от 80 до 100 единиц — пятьсот кре-дов, 100–120 — тысячу, 120–140 — пять тысяч, 140–160 — десять тысяч. Стоимость экземпляров с интеллектом выше 160 всегда превышала десять тысяч и оговаривалась в индивидуальном порядке.

Разведывательного спутника Содружества, который крутился на орбите планеты, Стиф совсем не опасался. Вышеозначенный спутник вращался вокруг планеты с периодом в восемь часов и был в большей мере предназначен для наблюдения за самой планетой. Заданием таких спутников было обнаружение на планете технологий, начиная от Texl. Это позволяло исключить использование планет, населенных примитивными цивилизациями, в качестве баз постоянного дислоцирования пиратов, не допускать нарушения закона Содружества «Про обеспечение самобытности цивилизаций», а также контролировать появление цивилизаций космического уровня, не входящих в Содружество.

Установленная маскировочная система позволяла полностью исключить шанс обнаружения корабля спутником на средней и дальней дистанциях, а восьмичасовой период вращения спутника позволял провести операцию изъятия аборигенов без излишних трудностей.

Решившись, Стиф дал команду ИскИну подготовить челнок и загрузить в него криокапсулы, после чего направил корабль к третьей планете системы. Для гарантии он решил затратить на эту операцию не более трех часов. После выхода на орбиту он направился к челноку, взяв по дороге из контейнера главный инструмент охотника за рабами — анализатор мозговой активности. Упомянутый прибор позволял грубо (с погрешностью 30 процентов) определить интеллектуальный уровень разумного. Единственным его недостатком было то, что для проведения сканирования полусферу анализатора нужно было надеть на голову разумного — удаленно прибор не работал.

Активировав в челноке все возможные режимы маскировки, Стиф отправился на поверхность. Выбор его пал на один из крупных населенных пунктов, переливающийся огнями, видимыми даже с орбиты. Опыт подсказывал, что в местах концентрации цивилизации, даже такой убогой, как эта, средний уровень интеллекта обязательно будет выше.

В процессе снижения над городом Стиф задал команду ИскИну на поиск групп аборигенов размером до 10 особей в пределах города с условием обеспечения максимальной визуальной незаметности. Поскольку выходить придется лично, он не собирался рисковать даже гипотетически.

ИскИн выдал несколько тысяч вариантов, после чего Стиф направился к ближайшим группам. Операцию проводить решил по уже опробованному сценарию: сначала с челнока группа обрабатывается парализатором, потом Стиф, высадившись, проводит определение интеллектуального уровня и завозит подходящих особей в челнок на антигравитационной тележке.

Результаты первых двух попыток провести сканирование компаний аборигенов, расположившихся в укромных местах на берегах местного водоема, были обескураживающие — сканирование показало уровень интеллекта у всех особей в районе 60 пунктов, а то и ниже. Это не отвечало ни уровню развития инфраструктуры планеты, ни результатам первого рейда на эту планету.

Вернувшись на челнок, Стиф решил повторить попытку, дав задание исключить из перечня вариантов группы, находящиеся на берегу водоемов. ИскИн на треть уменьшил существующий перечень, но количество вариантов все равно оставалось достаточно большим. Со следующей группой Стифу повезло, пять аборигенов стояли возле двухэтажного П-образного строения, причем с трех сторон их прикрывало само строение, а оставшаяся сторона была прикрыта густыми зарослями местной растительности.

Обработав эту группу парализатором и проверив результаты теста, Стиф чуть не запрыгал от радости — анализатор показал для троих аборигенов результат в районе 130 пунктов, а двоих — в районе 150. Это было гарантированные 50 тысяч кредов, а если анализатор ошибся в меньшую сторону, то намного больше! Укладывая будущих рабов на антигравитационную тележку Стиф не переставал себя хвалить за предусмотрительность, которая заставила его погрузить в трюм корабля оставшиеся на складе криокапсулы.

По результатам сканирования следующих групп Стиф отобрал лишь одного аборигена с результатом 120 единиц. После первой удачной группы ему уже были не интересны результаты в районе 100 единиц. Возможность заработать десятки тысяч вместо нескольких сотен кредов гнала работорговца на поиск лучших вариантов.

Прошло уже два с половиной часа из отведенных на операцию трех, но четыре капсулы так и оставались свободными. Наблюдая за очередной группой аборигенов, которая громко распевала песни на лавочке среди пышной растительности под аккомпанемент примитивного музыкального инструмента, Стиф не терял надежды. Дождавшись перерыва в музыкальных экзерсисах аборигенов, он стандартно обработал группу парализатором и собрался на выход.

Как ни странно, надежды не обманули Стифа и эта группа порадовала его тремя женскими особями с результатом в районе 130 единиц. Решив в первую очередь погрузить бессознательные тела с самыми удачными результатами, Стиф пошел за тележкой.

При погрузке третьей особи он получил уведомление от ИскИна о приближении к зоне погрузки единичного биологического объекта. Вызвав картинку с внешних камер челнока, Стиф обнаружил, что по тропе вдоль зарослей, скрывающих бессознательную компанию, идет абориген. Недолго думая, пилот дал команду обработать и этого аборигена парализатором, поскольку времени уже не оставалось и в последнюю капсулу придется грузить хоть кого-то. А это был еще один маленький шанс.

Проверив валяющееся на дорожке тело, Стиф окончательно поверил в свою счастливую звезду — анализатор показывал очередной результат в 150 единиц. Последний рейс тележки — и невидимый челнок скользнул к кораблю, ожидающему на орбите. Лишь в разных местах города остались валяться бессознательные тела, которые очнутся через несколько часов с вопросом: «Что же мы такое пили?»

Сидя в пилотском кресле, Стиф Тарр отключился от камер внешнего обзора и теперь серьезно раздумывал, не вложить ли ему полученные от дона Валеноса деньги в транспортник для регулярного посещения только что покинутой планеты. Размер трюма фрегата не позволял ему брать более 30 криокапсул, а массовый отлов аборигенов финансово выглядел очень привлекательным. Оставалось разработать маршрут для транспортника с минимумом аратанских патрулей, а членство в картеле дона Валеноса позволяло не бояться пиратов на этом участке космоса — нападать на корабли картеля опасались. Прибыль при таком раскладе должна быть очень серьезной.

Вот так, раздумывая о своих, несомненно, радужных финансовых перспективах, Стиф готовил корабль к очередному прыжку. Также он запустил специальную программу, которая должна после следующего прыжка надежно стереть любую информацию о пройденном маршруте из вычислительной системы фрегата — случайная утечка информации о местонахождении станции акров будет совершенно исключена. Еще Стифа радовал и тот факт, что кроме информации о маршруте к станции акров будет уничтожена вся информация и о его незапланированном вояже. Как ни странно, Стифа совсем не тревожил тот факт, что существует еще один носитель информации о маршруте к станции паукообразных — он сам.

Керин так и не выходил из своей каюты, дав время Стифу сделать несколько относительно коротких прыжков. Теперь же Стиф ожидал выхода из прыжка, до которого оставалось менее 10 минут. ИскИн получил команду выходить из прыжка в режиме максимальной незаметности, энергия была перенаправлена на систему маскировки.

В это время от очередного уведомления охранной системы в каюте очнулся Керин. Система проинформировала Керина о ведущемся видеонаблюдении, которое совсем позабыл отключить Стиф. Получив информацию о том, что наблюдение ведется уже много часов, в затуманенные наркотиком мозги Керина пришла мысль о том, что ушлый пилот решил передать запись дяде Валеносу, который категорически запретил Керину принимать в этом рейсе какие-либо наркотики.

Холодный пот пробил Керина, когда он вспомнил, что бывает с теми, кто не выполняет прямые распоряжение дона Валеноса. Нет, такой поганой смерти для себя он не хотел. Немного покачиваясь, с плазменным пистолетом в правой руке Керин отправился в сторону рубки для того, чтобы заставить пилота уничтожить запись.

В это время фрегат вышел из прыжка в одной из приграничных систем. К ужасу Стифа, на расстоянии менее десяти тысяч километров в пустоте висел легкий крейсер патруля Аратанской империи и активно обшаривал близлежащий космос всеми поисковыми системами. Не было сомнений, что на крейсере заметили возмущения, связанные с выходом из перехода, и сейчас на нем активно ищут корабль, закончивший прыжок.

В панике Стиф вызвал на инфопанель информацию по сигнатуре крейсера и с волнением начал вчитываться в строчки характеристик. Как оказалось, их вынесло на легкий крейсер 3-го флота империи Аратан «Стерегущий».

Означенный крейсер принадлежал к судам шестого поколения — устаревшие корабли такого типа, однако не выходившие и половины своего ресурса, по решению штаба флота были направлены на усиление пограничных патрулей. При всем старании пиратов вооружить свои посудины по максимуму, для военного корабля даже шестого поколения они противниками не являлись.

В тех же редких случаях, когда легкий крейсер находил противника не по зубам, он, пользуясь преимуществом хода, просто кружил вокруг пиратов, фиксируя их перемещения. А в скором времени из перехода выныривала пара тяжелых крейсеров либо линкор, которые оставляли от кораблей пиратов лишь оплавленные корпуса да разлетающиеся по системе обломки.

Да, крейсер превосходил фрегат Стифа почти по все показателям: он был быстрее, обладал более серьезными вооружением и защитой, но для использования всех своих преимуществ крейсер должен был «увидеть» цель. Как бы то ни было, шестой уровень системы маскировки и незначительный размер фрегата играли на руку контрабандисту. Крейсер никак не мог нащупать вышедший из прыжка корабль и для полного охвата системы начал выпускать активные зонды. Стиф же в это время подстраивал режимы маскировки и одновременно прокладывал курс для движения на минимальной скорости из такого расчета, чтобы избежать сенсорных полей зондов (ведь их количество в пусковых установках крейсера ограничено) и выйти на разгонную траекторию прыжка. И в это время в рубку, размахивая «Пробойником», ввалился Керин…

Изображение патрульного крейсера на панели вызвало у Керина сначала оторопь, а потом неконтролируемую вспышку ярости. С внезапной четкостью он понял, что пилот планирует сдать его имперским ищейкам, но сжав рукоять любимого пистолета, Керин решил, что воспользоваться плодами предательства пилот уже не сможет.

Шар сфокусированной плазмы, практически не заметив сопротивления, насквозь пробил тело пилота и влетел в панель обшивки, которая никак не могла защитить находящийся за ней ИскИн корабля. В следующее мгновение системы целеуказания крейсера надежно захватили фрегат, который как будто вынырнул из ниоткуда — ведь система маскировки, как и многое другое, управлялась ИскИном. В эфир полетело требование капитана Берена (командира «Стерегущего») остановиться и принять досмотровую группу.

После повреждения основного ИскИна управление частью систем фрегата автоматически переключилось на резервный. В отличие от основного ИскИна, который был пятого поколения и предназначался специально для установки на фрегат, резервный имел всего лишь третий уровень и был снят с торговца, поэтому мог обеспечить управление лишь критическими системами. Критическими же для выживания корабля конструкторы посчитали систему жизнеобеспечения, управления двигателями, противометеоритную защиту и навигацию. И даже эти системы в связи с недостатком вычислительных мощностей работали на грани своей минимальной эффективности. Маскировочная и противоракетная, система радиоэлектронной борьбы и наведения, силовой щит и другие важнейшие узлы корабля разом превратились в куски мертвого железа.

Но все же, выполняя последнюю команду пилота, двигатели фрегата дали малый ход, а противометеоритные турели на его корпусе навелись на ближайшую цель, которая с некоторой вероятностью могла угрожать целостности корабля. Этой целью являлся активный зонд крейсера, траекторию которого специально подправили для ближайшего прохождения рядом с фрегатом.

Резервный ИскИн посчитал траекторию зонда угрожающей, и турели оперативно выплюнули в сторону зонда несколько порций энергии. В это время капитан Берен, получив доклад: «Цель продолжает движение, фиксируется работа систем наведения, зонд уничтожен», — выдал свой приказ:

— Орудия, открыть огонь!

Огонь батарей крейсера был сфокусирован на двигательных установках и рубке. Лишенный защиты силового поля, расстреливаемый крейсером с минимальной дистанции, корпус фрегата не продержался и двадцати секунд. Команда «прекратить огонь» была подана на тридцатой секунде, когда стало ясно, что сопротивляться фрегат уже никак не сможет — на месте рубки красовалось выжженное пятно, а двигательный отсек из-за наличия большого количества дырок напоминал кусок сыра.

Абордажная группа без всякого противодействия проникла на фрегат. В результате обыска в одной из кают были обнаружены скаф шестого поколения и пара неплохих стволов (о которых команда абордажников решила умолчать), а в полупустом трюме — десять неповрежденных криокапсул. Каюта владельца корабля порадовала абордажников лишь голографическим терминалом да парой бутылок очень неплохого коньяка, который единогласно отложили на презент капитану. Рубка же была уничтожена полностью. Таким образом, проверив весь корабль, пошарив в кают-компании и демонтировав невредимый резервный ИскИн, команда абордажников вернулась на крейсер.

Капитан Берен обсуждал сложившуюся ситуацию с командиром абордажной группы лейтенантом Шиссе и старпомом, старшим лейтенантом Ганном. Для облегчения обсуждения была открыта бутылка коньяка, презентованная абордажниками.

— И что вы думаете по поводу нашей добычи, лейтенант? — спросил капитан, задумчиво разглядывая янтарную жидкость в своем бокале. Традиционно первым свое мнение высказывал самый младший по званию.

— А тут думать нечего, — ответил Шиссе. — Ясно как божий день, что работорговец возвращался из Диких миров с добычей, но ему не повезло наткнуться на нас. Это подтверждается тем, что в системе навигации отсутствуют любые данные о прыжках корабля, а в настройках ИскИна отключено ведение любых лог-файлов. Сигнатура отклика в реестре торговых судов отсутствует, любые сведения о названии и порте приписки тоже.

— А вы что думаете, старлей? — адресовал капитан вопрос следующему подчиненному.

— Не все складывается в этой картинке, — задумчиво протянул Ганн: — Наличие на борту криокапсул со взрослыми разумными, у которых нет установленной нейросети, однозначно указывает на то, что в каком-то из Диких миров этот мерзавец побывал. Но результаты обследования фрегата вызывают у меня множество вопросов.

— Мне очень интересно, что же это за вопросы, — сделав глоток из бокала, сказал капитан. Командир абордажников поддержал его согласным ворчанием, поскольку его рот был занят бутербродом из копченого мяса, опять же найденного на фрегате — дон Валенос не пожалел припасов для своего племянника.

— Хорошо, я отвечу, — сказал Ганн и начал загибать пальцы: — Во-первых, сам корабль — фрегат агарской постройки четвертого поколения, но практически все системы, включая двигатели и вооружение стоят пятого, а система маскировки так и вовсе шестого. То есть корабль прошел серьезную модернизацию, направленную на скрытое перемещение. Во-вторых, корабли такого класса обладают не очень большим трюмом, в среднем — 50 кубических метров, что явно недостаточно для постоянных рейсов за живым товаром, обычно мы ловим торговцем с сотнями, а то и тысячами криокапсул. В-третьих, наличие на борту корабля бронескафа шестого уровня с очень неплохим набором стволов. На мой взгляд, этот факт предполагает наличие бойца, умеющего всем этим добром пользоваться. Для пиратов такой уровень оснащения довольно редок, и мне кажется, что отправка такого бойца на миссию по ловле диких маловероятна.

Да-да, лейтенант, я знаю про негласные традиции флота и не собираюсь писать докладную на имя адмирала, — улыбнулся Ганн поперхнувшемуся мясом, после сообщения о стволах, командиру абордажников: — И последнее. Мне до сих пор не понятно, зачем он выключил систему маскировки, ведь с шестым уровнем у него были довольно высокие шансы скрыться от нас. Такое чувство, что он специально подставился для того, чтобы мы его уничтожили, но это попахивает бредом.

— Очень хорошо, — проговорил капитан, старавшийся не смотреть на Шиссе, чтобы не рассмеяться. — И каковы ваши выводы и рекомендации?

— Пилот корабля выполнял какую-то специальную миссию, то ли доставку, то ли переговоры. Для обеспечения безопасности ему была придана охрана, владелец того самого бронескафа. По выполнению миссии решили чуток подзаработать на стороне, для чего наловили в каком-то Диком мире аборигенов. Насчет маскировки, как я уже говорил, ничего не ясно, возможно системный сбой. Рекомендации: поскольку все мои выводы строятся лишь на косвенных признаках, то никак не могут войти в рапорт, предлагаю отчитаться об уничтожении работорговца и забыть про эти непонятки.

— Что ж, я полностью согласен с твоими выводами, — подытожил капитан Берен. — А насчет непредсказуемого поведения, то возможно, найденный в каюте инъектор со следами вытяжки цветов Аш рассеет твое недоумение. От пирата под кайфом я лично готов ожидать чего угодно, но думаю, что в отчет это лучше не включать.

Дождавшись согласных кивков, капитан продолжил:

— Поскольку срок нашего патрулирования практически истекает, считаю оправданным взять фрегат на жесткую сцепку и оттранспортировать его на ближайшую базу флота — заодно проведем учения по эвакуации дружественных кораблей. Кроме того, напоминаю, что нам положены премии за уничтожение работорговца, захват фрегата и спасение разумных, которые сейчас лежат в криокамерах. Думаю, когда команда узнает о премиях, энтузиазм по транспортировке фрегата резко возрастет, поэтому предлагаю выпить за наше скорое возвращение, — улыбнулся Берен и поднял стакан.

От такой новости на лицах обоих лейтенантов расплылись широкие улыбки, и они с энтузиазмом поддержали тост капитана.