Ворота открылись, в лицо ударил свет солнца, и я невольно заслонился щитом. Получив сзади небольшой тычок тупым концом копья, я сделал шаг и вышел на арену. Народ, сидящий на трибунах, замолк, а через пять секунд раздались первые негодующие крики и в мою сторону понеслись огрызки, куски овощей и даже обглоданные кости. Сразу видно, что такой мелкий я не впечатлил толпу. Интересно, кто же будет мне противостоять? Надеюсь, не какой-нибудь местный чемпион, а то попаду на кладбище раньше времени. Хотя о чем это я, ведь рабам не положено кладбище. Помнится, в древнем Риме погибших гладиаторов просто резали на куски и спускали в канализацию. Хорошо, что городок здесь маленький и местные постройкой канализации не озаботились — закопают где-нибудь на окраине и все.

Местная квадратная арена с высокими стенами под пяток метров и четырьмя воротами по периметру, оказалась не такой уж и большой, чуть больше двора в поместье Лоскера, в котором тренировались бойцы, и я в том числе. Трибуны правда возвышаются аж на десять рядов, вот только заняты по большей части небогатыми горожанами. Все местные аристократы, которых тут зовут эльсирами, заняли всего четверть трибун. Правда, места у них оборудованы не в пример лучше, чем у горожан, — вместо простых лавок удобные кресла, рядом стоят рабы и слуги, которые подносят яства и напитки, а сверху есть даже козырьки, прикрывающие от солнца. А вот и Лоскер в третьем ряду, а рядом раб, который в данный момент подливает ему вина. Слева сидит еще один аристократ и о чем-то спрашивает его, периодически поглядывая в мою сторону.

В противоположном конце арены открылись ворота, и оттуда вышел мой противник, которого зрители сразу же поддержали одобрительным гулом. Ну что тут скажешь, выглядит он намного внушительнее меня. Ростом два с лишним метра, весь накачанный, огроменный меч, который на Земле назвали бы двуручным, кажется игрушкой в его руках, большой прямоугольный щит и даже есть наплечник с левой стороны, а также поножи и шлем. Одежды, как и на мне, почти нет, только набедренная повязка и сандалии. В отличие от гиганта, у меня доспехов нет, только пояс с широкой бляхой из железа, из-за которого меня полчаса мурыжил местный маннас, ответственный за проверку бойцов. Еще бы, он ведь сразу почуял, что бляха не простая, но узнав ее предназначение, удивленно поцокал языком и пропустил меня на арену.

Белобрысый гигант, чем-то смахивающий на Гретуса, покрутился перед зрителями, потрясая в воздухе мечом, и лениво направился в мою сторону. Интересно, он из той же страны, что и Гретус? Хотя какая мне разница, главное выиграть в этом бою, ведь это мой первый выход на арену Эренсии.

Противник подошел и остановился в десятке шагов и удивленно воззрился на меня.

— Эй, ты откуда такой мелкий?! Гном, что ли?! Или мамашка в детстве для тебя сиську пожалела?! — дылда загоготал, довольный своей шуткой. Трибуны дружно поддержали его криками и советами, что надо сделать с таким мелким мною. Раздались предложения покормить меня грудью и тем, что пониже живота, а также подергать за уши для ускорения роста, так как волос на этом плешивом гноме нет.

— Каланча, тебе не говорили, что все блондины страдают отсутствием мозгов? Наверное, это у тебя наследственное и ты самый тупой из всего семейства? Хотя, скорее всего, твои родители тупее тебя, раз родили такого идиота и не придушили его на месте!

Дылде явно не понравился мой маленький спич. Когда до его маленького мозга дошло, что я сказал, раздался разъяренный рык, и эта туша рванула ко мне. Ну что же, мне же легче, раз блондинка, не думая головой, рвется в бой.

Выставив перед собой маленький круглый щит, я скорчил испуганную рожу и немного попятился назад. Гигант ускорил свой бег и за два шага до меня воздел меч в небо, приготовившись разрубить меня с одного раза. Ну да, так я и буду ждать, когда эта железяка упадет на мою голову.

Два шага вперед и левее, на всякий случай подставить щит под опускающийся локоть, полоснуть мечом, который у меня раза в два короче, по открытому животу — ведь этот дурак даже щит не поставил. Еще шаг вперед, разворот и удар уже сгибающемуся противнику под коленную чашечку сзади стоящей ноги, так как дотянуться до спины уже просто не успеваю.

Раздавшийся крик боли был поглощен предвкушающим ревом трибун, которые ожидали моей скорой смерти. Вот только падает на песок мой противник, а не мое разрубленное тело. Я развернулся к белобрысому и сделал несколько шагов назад, просто на всякий случай. Упавший гигант отбросил щит и медленно поднялся на ноги, зажимая левой рукой живот в районе печени, и, припадая на правую ногу, двинулся в мою сторону. Видимо, я так и не смог перерезать сухожилия на ноге, а то бы он сейчас не встал, хотя кровь по ноге так и струится.

Вот зараза, крепкий гад попался. Хотя они все тут крепкие, так что скорее всего это я с непривычки слабо ударил. Правда, меч у меня тоже не ахти, вот была бы настоящая катана, так этот блондин уже кишки по всей арене раскидал бы. Надо попробовать все-таки выпросить у Шуфара что-нибудь получше, чем этот кусок ржавого железа, но прежде следует заслужить уважение Лоскера, принеся ему несколько побед.

В этот раз я сам пошел вперед, пытаясь заставить противника побольше двигаться, чтобы он быстрее терял кровь, сочащуюся из бока и ноги. Хромая и чуть не падая, белобрысый наворачивал круги, пытаясь спрятать незащищенный левый бок. Выставленный вперед двуручник не позволял мне приблизиться, но и опасности уже не представлял, так как я спокойно кружил вокруг инвалида на приличном расстоянии, периодически делая вид, что атакую. Через пяток минут под недовольные крики с трибун блондин упал на колено, а затем растянулся на песке.

Ну вот и все, моя первая победа. Надеюсь, здесь не принято добивать противника, как в древнем Риме. Медленно развернувшись и осмотрев трибуны с недовольными зрителями, я пошел в сторону открывающихся ворот, из которых уже бежали люди с носилками. Пусть моя победа никого не впечатлила и мне вслед с трибун летят огрызки, зато я жив и даже не ранен.

— Что-то ты долго с ним возился, — Шуфар явно недоволен, но мне пофигу. Если ему так надо, то пусть сам идет на арену и сражается. — Да и зрители недовольны.

— С такой железкой я вообще не должен был победить.

— Ха, первый бой, а ты уже претензии предъявляешь! Ты что забыл, как тебя хозяин наказывал? Смотри, если зрители будут постоянно недовольны, то ты снова удостоишься беседы с хозяином, — орк злобно оскалился и забрал меч и щит из моих протянутых рук.

— Хорошо, наставник. В следующий раз постараюсь быстрее закончить бой.

Ага, постараюсь, вот только зрелищности не обещаю. Размечтался зубастый, я что тут должен шею свою подставлять и рисковать ради удовольствия толпы? Нифига подобного, мне требуется просто выжить, чтобы отомстить, так что буду биться, как захочу.

Я повернулся и пошел по коридору. Спереди и сзади пристроились охранники и провели меня до помещений, выделенных для бойцов Лоскера. Ко мне сразу же подскочил Оргел и потащил в сторону комнаты, выделенной под лазарет.

— Эй, зеленый, ты куда это его потащил? — вопросил один из охранников.

— Мне надо посмотреть, не ранен ли он.

— Да целый он, ни царапины. Так что оставь его в покое, а то хозяину скажу.

— Откуда ты знаешь, что он целый, может у него ушиб или еще что? — шаман отпустил мою руку и подошел к охраннику. Быстрый обмен взглядами, какой-то маленький сверток перекочевывает из руки Оргела в ладонь охранника.

— Ну тогда чего стоишь? Иди и осмотри его как следует! — охранник убирает сверток в карман и подталкивает гоблина в мою сторону. Оргел не заставил себя ждать и быстро потащил меня в свою комнату. Дверь закрылась, и шаман облегченно вздохнул.

— Чего это ты ему дал, что он сразу нас отпустил?

— Ты заметил? — гоблин уселся на лавку и показал мне на табуретку, стоящую рядом. — Да так, травка одна, которая избавляет от боли. Этот засранец Ждан любит покурить на досуге, вот я и пользуюсь.

— Наркотик? А по нему не скажешь, что он наркоман.

— Да это слабая смесь, не буду же я ему чистую траву давать. Мне еще отчитываться перед управляющим Лоскера за все лекарства и травы надо. Если узнает, что я пользуюсь ими направо и налево, то не избежать ямы. Не понимаю, как ты смог выдержать там два дня. Мне и одного хватило, чтобы я чуть не сошел с ума. Хорошо, что я Лоскеру живым и в своем уме был нужен, а то бы давно уже червей кормил.

— Мне повезло. Я вовремя вспомнил про музыку, ну а дальше ты знаешь.

— Да уж, странный ты какой-то. Первый раз слышу, чтобы кто-то мог музыкой заменить медитацию, да еще так быстро освоить магическое зрение.

— Не так уж и быстро, Оргел. Сначала я вообще видел просто пятна, и только сейчас, спустя саар, могу более-менее разглядеть ауру. Забыл, что ли, как сам мне втолковывал все премудрости. Ради этого мне пришлось подставляться на тренировках, чтобы к тебе приводили, а ты меня лечил.

— Да ладно, чего там было, пара царапин и синяки. У тебя шкура дубовая и все заживает быстро.

— Пусть хоть гранитная, но шкура моя и я все чувствую! Так что не говори так больше.

— У тебя нет выбора, Ден. Или ты научишься как следует управлять сетью, или тебя нашинкуют на столичной арене, если ты до нее доживешь. Кстати, как прошел твой бой, попробовал сеть в действии?

— Нет, я поостерегся активировать ее в первом же бою. Пусть пока никто не знает о моих возможностях и думают, что я показываю на тренировках все, на что способен. К тому же даже без сети я в последнее время стал довольно быстр. Знаешь, каких мне трудов стоит получать эти чертовы царапины, чтобы Шуфар ничего не заподозрил? Он слишком много времени уделяет моим тренировкам. Постоянно глаз с меня не сводит и шушукается с Лоскером на балконе.

— Если орк говорит с хозяином о тебе, то это хорошо. Это означает, что Лоскер заинтересован в тебе не меньше, чем в Гретусе.

— Не говори об этом ублюдке! Как вижу его, еле сдерживаюсь, чтобы не порвать. В последнее время со мною происходит что-то странное. Я буквально вспыхиваю как спичка, стоит только мне увидеть Гретуса или Лоскера. Вчера, когда этот урод пытался задеть меня во время обеда, я еле сдержался. Если бы не Клемент, то точно кинулся бы на гада и придушил на месте.

— Ты смотри, держи себя в руках. Если убьешь Гретуса, то Лоскер сам тебя закопает. Пока Гретус здешний чемпион, ты ничего не сможешь ему сделать.

— Оргел, не знаю, сколько еще я смогу это выдержать, но, похоже, я схожу с ума. Никогда раньше я не был так вспыльчив, а теперь еле сдерживаюсь. Раньше я всегда дрался с холодной головой и не испытывал такой ненависти, а после того, как попал сюда, начал сходить с ума. Сначала я злился на эльфов, потом на работорговца, и вот теперь просто еле сдерживаю себя, едва вижу этих гадов. Самое странное, что сегодня в бою я опять был спокоен и расчетлив, но стоило тебе напомнить про Гретуса, как в голове все помутилось от ненависти. Как мне сдерживаться, если я вижу этого урода каждый день? Может, у тебя есть какое-нибудь успокоительное средство?

— Странно, очень странно. Очень похоже на одержимость, но какую-то странную. Если бы ты реально был одержим, то не смог бы здраво рассуждать и кидался на всех встречных, а тут у тебя все происходит выборочно. Может, тебя тогда в бане слишком сильно головой приложили, вот ты и зациклился. Жаль, здесь нет моего учителя, он бы тебя быстро привел в порядок.

— Оргел, ты думай, о чем говоришь! Нафига здесь быть твоему учителю? Или ты и ему желаешь рабства? Лучше дай мне лекарства, чтобы мозги успокоить.

— Да, что-то я не то говорю уже. Похоже, и у меня, как ты говоришь, крыша едет. А насчет лекарства я вот что скажу — нельзя тебе сильного успокоительного, так как оно уменьшит твою скорость и реакцию. Но слабенькое зелье я тебе дам, так, на всякий случай. Будешь принимать его перед сном в течение недели, а там посмотрим. Вот, возьми эту склянку и пей пять капель каждый вечер.

— Хорошо, я понял.

Раздался стук в дверь, и я быстро спрятал склянку в набедренной повязке. Не успел я встать, как дверь резко распахнулась и вошел Шуфар, злобно поглядывая в сторону шамана. Сзади орка появился Ждан и пожал плечами — видимо, это он стучал в дверь, предупреждая о приходе наставника.

— Что здесь происходит?! Недомерок, ты почему здесь?!

— Это я его позвал, чтобы осмотреть, — Оргел встал напротив орка и смело посмотрел ему в лицо.

— А тебя, зеленый, я не спрашивал! С чего смотреть этого мелкого, если на нем даже царапины нет?! — Шуфар сделал шаг вперед и навис горой мышц над мелким гоблином.

— Мне требовалось проверить пояс. Да и вчерашние синяки с него еще не сошли. Сам ведь сказал, что хозяин требует следить за здоровьем этого бойца особо тщательно. Значит, хозяину Недомерок нужен живым и здоровым, а то с чего бы он позволил заменить свинцовые утяжелители магическим поясом?

Тут Оргел явно уел орка, так как буквально вчера Лоскер сам ходил в комнату шамана, чтобы разблокировать ошейник и позволить ему замагичить бляху ремня, который мне вручил наставник с утра. А то с кучей свинцовых утяжелителей, которые мне с большим трудом удалось выбить у Шуфара три недели назад для тренировок, я смотрелся не слишком презентабельно. Теперь же одна эта бляха заменяла примерно тридцать килограммов свинца, который я таскал последние три недели. К тому же магический утяжелитель выгодно отличался от свинцовых тем, что распределял нагрузку по всему телу пропорционально.

— Ну и как, все в порядке? — вкрадчиво вопросил орк.

— Да, все хорошо, синяки сошли и ремень в порядке. Возможно позже придется подкорректировать вес, но пока все в норме.

— Тогда быстро займись раненым, которого сейчас принесут! Нечего тут сидеть со здоровыми бойцами, твое дело лечить больных! — Шуфар повернул голову в мою сторону и оскалился. — А тебе, мелкий, пора в свою камеру! Быстро!

— Хорошо, наставник. — Да уж, видимо, Толстяк, который должен был выйти на арену сразу после меня, не оправдал надежд Шуфара и проиграл бой. А иначе с чего это орк так взбеленился.

Пройдя в дверь, я посторонился, пропуская носилки с окровавленным телом Толстяка, хотя кличка ему уже явно не подходила, так как за последнее время он сильно похудел, и на его теле почти не осталось следов былого жира, а живот вообще исчез. Вот что делают ежедневные изнуряющие тренировки с человеком. Выглядел Толстяк неважно, правая рука и нога в крови, лицо разбито, а глаза уже заплыли синяками. Такое впечатление, как будто его дубиной обработали.

Дальнейшее действо я не увидел, так как Ждан толкнул меня в сторону коридора, ведущего к каморкам для бойцов. Хотя какие мы бойцы, будем называть вещи своими именами — все мы просто рабы, предназначенные на убой.

Гладиаторы — вот кто мы, рабы, предназначенные развлекать толпу своей смертью и не более. Но ведь в истории Земли есть один гладиатор, которого помнят до сих пор, так почему бы и мне здесь не оставить такую память? Нет, я не собираюсь освобождать всех рабов и вести их за собой на бойню. Я просто выживу и отомщу всем, кто повинен в моем рабстве. Но отомщу я так, что это запомнят надолго!

Саар, сорок местных дней — довольно долгий срок прошел с моего сидения в яме до этого боя. Мой первый бой, к которому я готовился со всем рвением, на какое был способен. Готовился не потому, что боялся Лоскера, нет, а потому что просто горю желанием отомстить и получить свободу.

Теперь я убедился, что Оргел был прав на все сто процентов — свободу я получу, только выиграв столичный турнир. Былые мысли об убийстве Лоскера и снятии ошейника, иногда проскальзывавшие в моей голове, после ямы рассеялись. Ведь даже если я смогу перерезать всю охрану и подобраться к Лоскеру, то стоит мне пересечь зону действия управляющего моим ошейником кольца, как я умру. А это значит, что свободу Лоскер должен дать мне сам, своими руками и при большом скоплении народа. Эту возможность можно реализовать только на столичном турнире, который здесь проходит раз в год. Как и говорил шаман, победитель турнира получает свободу из рук императора, и даже Лоскер не сможет противиться этому. Подтверждение словам гоблина я слышал несколько раз из разговоров охраны и старожилов.

Кстати, теперь я знаю еще несколько языков людей, которые за это время помогла выучить серьга, ведь среди рабов почти все выходцы из разных стран. Разве что эльфов и дроу на здешних рабских рынках не найдешь, но говорят, что даже их продают подпольно. Многочисленные работорговцы успешно пополняют интернациональный контингент рабов, привозя их в империю из всех соседних государств. Вот, например, того же Гретуса привезли с северной границы, где в то время был военный конфликт между империей и ее соседом Кретией. Кстати, я выяснил, кто были теми двумя гадами, которые лупцевали мое бессознательное тело в бане, — это были земляки Гретуса, Крим и Лодей. Они еще не знают, что я понимаю все их разговоры и готовлюсь к мести. Ну будет им сюрприз.

А еще я смог выучить гоблинский, специально просил Оргела разговаривать со мной часами, когда попадал к нему на излечение, после тренировочных боев. Да уж, все тренировочные бои ничто, по сравнению с тем днем, когда меня вытащили из ямы. Шаман меня два дня выхаживал в своей комнатке, так как Лоскер не позволил меня лечить магией. Правда, мы с Оргелом использовали это время на полную катушку для обучения меня начальным навыкам контроля сети.

Как удивился старый шаман, когда я рассказал ему о своих успехах в видении ауры. Но еще больше его удивил мой способ концентрации с помощью музыки. Оргел даже посетовал, что давно не слышал хорошей музыки. Я думаю, он бы очень удивился, услышав тяжелый рок или классику в земном исполнении, так как судя по рассказам гоблина, такой музыки здесь нет.

Мои воспоминания прервал Шуфар, заявившийся в каморку, выделенную для отдыха бойцов.

— Завтра у тебя еще один бой, Недомерок. Постарайся показать все, на что способен, и порадовать зрителей.

Орк уже развернулся и хотел выйти, когда я задал свой вопрос:

— Наставник, так мне убивать их быстро или зрелищно? Если я убью противника быстро, то это еще можно будет назвать впечатляющим. Но если такой мелкий, как я, будет скакать вокруг здешних гигантов и пытаться показать красивый поединок, то это будет уже смешно. Я просто не смотрюсь на фоне того же Клемента или Гретуса, так что зрелище скорее всего выйдет не впечатляющим. Как на это посмотрит хозяин?

— Тогда убей врага быстро, если, конечно, у тебя это получится. — Шуфар даже не обернулся, только на несколько мгновений застыл в проеме двери, чтобы ответить, и двинулся дальше.

Отпуск, как приятно это звучит, после трех лет работы без отдыха. А что поделаешь, если одного из лучших преподавателей академии некем заменить. Но в этот раз, когда директорисса обмолвилась о том, что людей не хватает и очередной отпуск придется перенести до появления нового учителя, способного меня заменить, чаша моего терпения переполнилась, и кабинет директориссы затопила отборная брань, которой никто не слышал от меня с последней войны, где я принимала участие. Жесткий ультиматум, в котором этой старой грымзе я пригрозила уволиться, подействовал как нельзя лучше и долгожданный отдых сроком на два саара был получен. К сожалению, директорисса не позволила выбить все три положенных саара отпуска, которые причитались мне за последние три года работы, но зато было получено обещание, что в следующем году лучший преподаватель академии также сможет отдохнуть два саара, вместо одного.

Часть отпуска я решила провести в империи, откуда была родом. Хотя воспоминания о детстве причиняли боль, я все равно приехала сюда. Не стоит забывать о своих корнях, даже если растут они из самого низа местного общества. К тому же теперь я не безродная городская девчонка, а уважаемая эльсира, да еще и преподаватель самой знаменитой академии, в которой обучаются даже королевские особы. А еще есть вероятность, что и я смогу помочь какой-нибудь девочке, как когда-то помогла мне моя учительница, заметив меня на улице и определив магические способности в мелкой и тощей пигалице, одетой чуть ли не в лохмотья. Естественно, что как только я поступила в академию и стала эльсирой, моя семья также была облагодетельствована и получила в собственность поместье и землю. Теперь мои младшие сестры и братик обеспеченные аристократы и уже давно имеют свои семьи. Брат живет с родителями все в том же поместье, которое процветает под его управлением, а сестры разъехались к своим мужьям.

Приехав в Роденту, мой родной город, я первым делом обошла всех знакомых, поговорила по душам с хорошими друзьями, а на закуску навестила некоторых недругов. Например, нашего старого соседа, мелкого торговца Красса, который в бытность ребенком издевался надо мною. Как приятно было наблюдать вытягивающееся лицо Милы, жены Красса, которая также шпыняла меня в детстве, когда, открыв дверь, она узнала меня. Посидев в гостях у Красса полсата и вдоволь поиграв на нервах семейства, вынужденного выказывать мне уважение, я с удовлетворением покинула этот гостеприимный дом. Выражение лица Красса, когда он сидел и через не могу развлекал дорогую гостью, я запомнила навсегда. Прямо бальзам на измученную душу работящего преподавателя.

В итоге перед поездкой к родным я решила с подругой, которую приобрела уже будучи эльсирой, посетить местную арену и поглазеть на бои. Хотя чего там смотреть боевому маннасу с моим опытом, но я поддалась на уговоры Алины и пошла за компанию.

Арена, на которой я была в первый раз, не произвела на меня впечатления. Семь рядов деревянных сидячих мест, поднимающихся ступеньками вверх, окружали большое овальное поле длиною в сорок и шириною в двадцать шагов, посыпанное желтым песком. Трибуны в середине одной из длинных сторон овального поля, предназначенные для аристократов и богатых горожан, были построены из камня, разделены на ложи и обставлены удобными креслами. В одну из таких лож и привела меня подруга. Как оказалось, ложа не была пуста и два кресла из четырех уже занимали глава города конд Борейт и местный маннас Данелий.

Пожалуй, Родента была единственным городом в близлежащих провинциях, который мог похвастать наличием свободного маннаса мужского пола. Мужчины маннасы в нашем мире такая редкость, которой дорожат все сюзерены, ведь их рождается всего пять процентов из всего числа одаренных. Так что даже такой пожилой маннас, как Данелий, нарасхват среди одаренных женщин, желающих заиметь ребенка. Единственное, что его спасает от очереди из женщин у дверей — у него нет вышестоящего сюзерена, кроме императора, ведь Данелий происходит из очень знатного рода и подчиняется напрямую императору. Ну а императору тоже до него дела нет, так как более сильных одаренных у него в подчинении много, а Данелию сил даже на боевые плетения не хватает — всего-то и может использовать несколько простейших бытовых и целительских плетений.

— О, кто к нам пожаловал! Рад видеть в своей ложе сильнейшую из воительниц, которых мне довелось знать лично! — Борейт встал на ноги и церемонно поцеловал мою ручку, которую я протянула ему с улыбкой на устах. — Не сочтите за дерзость, уважаемая маэстро Ульрика, но ваша красота затмевает все рассказы, которые я ранее слышал.

— Борейт, хватит держать прекрасных дам на пороге, — Данелий перехватил мою ладонь и тоже облобызал. — К тому же таких дам, красота которых затмевает не только все слухи, но и даже их подвиги на поле боя. Присаживайтесь, уважаемая эльсира Ульрика, и позвольте нам насладиться вашим обществом.

— Уважаемые эльсиры, вы, видимо, забыли, что я здесь не единственная дама, — попыталась я отвлечь внимание мужчин и перевести его на свою подругу.

— О, как вы могли о нас такое подумать, уважаемая Ульрика. Мы все же не слепые и рады видеть сегодня уже во второй раз прекрасную эльсиру Алину, — Борейт поцеловал ручку подруги, затем провел ее и усадил на крайнее кресло, а сам присел рядом.

Вот это номер, оказывается, Алина заранее договорилась, что приведет меня сюда. Интересно, а зачем ей это нужно? Или лучше спросить, зачем я нужна городскому главе и местному маннасу? Хотя куда спешить, попытаюсь насладиться зрелищем, все равно рано или поздно эти хитрованы озвучат, зачем я им понадобилась.

— Присаживайтесь, маэстро, это самое лучшее место в этой ложе. — Данелий повторив маневр своего приятеля, усадил меня рядом с главой и присел с другой стороны.

— Прошу вас, не называйте меня маэстро, я все же в отпуске, а вы не мои ученики.

— Простите, уважаемая Ульрика, просто в нашем городе вы очень известны именно как преподаватель лучшей академии на всей Тверди и герой войны, — Данелий взял с низкого столика пустой бокал, наполнил его красным вином и протянул мне. — Но если вам это неприятно, то я постараюсь загладить свою вину.

— Да нет, мне не неприятно, просто я уже столько времени не была в отпуске, что стоит мне услышать это слово, как мысли сразу же возвращаются к моим ученикам и работе. А мне хотелось бы отдохнуть от всего, что связано с академией.

— Не беспокойтесь, эльсира, ваше желание для нас закон, — Борейт, успевший ополовинить свой бокал, кивнул в сторону арены, где уже распахнулись ворота, из которых выходили гладиаторы. — Надеюсь, зрелище хорошего поединка отвлечет вас от всех забот.

Вот болван, да для меня это зрелище, что драка детишек с деревянными палками. Или этот напыщенный глава думает, что парочка бойцов, режущих друг друга на арене, смогут затмить полтора года боевых действий на передовой? Да что могут показать эти жалкие рабы, когда я воевала с лучшими маннасами и рыцарями, любой из которых в одиночку размажет несколько сотен таких гладиаторов.

— Я, конечно, понимаю, что вы, как участник многих боев, видели множество великолепных бойцов и вам может быть скучно сидеть здесь и наблюдать за рабами, — Данелий понимающе улыбнулся и указал на арену: — Но уверяю вас, что даже среди гладиаторов встречаются очень интересные индивидуумы. Вот, например, сейчас будет самый скучный бой по мнению большинства зрителей. Но если я прав, то вы увидите намного больше, чем простую резню.

Я проследила за взглядом маннаса и увидела на песке арены лениво стоящего карлика. В первый момент я вообще подумала, что на арене мог забыть гоблин, но присмотревшись, заметила, что это был бритый наголо молодой человек. Вот только с ростом у него что-то не то, слишком он мелкий. Может, он из гномов? Но даже гномы обычно немного выше, к тому же ни один гном не попадал на арену в качестве раба. Слишком сильные связи у гномов с церковью, а она никогда не позволяет торговать своими сторонниками.

Даже здесь, в империи, где рабство процветает и поощряется законами, гномов, эльфов и дроу не продают на рабских рынках открыто, так как опасаются мести со стороны их сородичей. Многочисленные инциденты научили работорговцев, что торговать некоторыми разумными невыгодно, так как последствия могут очень сильно повлиять на продолжительность их жизни. Конечно, встречаются рисковые торгаши, но торгуют такие люди только на черном рынке, а опасный товар идет в основном на подпольные арены, где за зрелище боя с участием дроу или эльфа дерут просто бешеные деньги.

Этот же карлик явно был человеком, во всяком случае, посмотрев в истинном зрении, я разглядела немного тусклую ауру обыкновенного человека без всяких намеков на гномские родственные связи.

— А это что за карлик? — решила я задать вопрос Данелию.

— Это боец Лоскера из Эренсии, — раздался раздраженный ответ с другой стороны. — Приехал два дня назад и приволок это мелкое недоразумение сюда.

— Не слушайте бурчание нашего градоначальника, — Данелий улыбнулся и сделал глоток вина. — Наш уважаемый Борейт уже два раза потерял ставку, которую делал на противников Недомерка. Вот и сердится.

— Так этого парня зовут Недомерок? Хм, подходящее имя такому карлику, — я смотрела, как парень недовольно взмахнул коротким мечом и хмурясь взглянул в сторону своего противника.

А противник Недомерка явно опасен. Высокий мускулистый чернокожий раб с копьем, которым явно умеет орудовать, учитывая то, как он его прокрутил пару раз и сделал несколько выпадов и ударов. В левой руке у каждого из гладиаторов по щиту, но если у мелкого всего лишь круглый кулачный, то у копейщика полноценный прямоугольный пехотный щит, сделанный из дерева и с бронзовым умбоном по центру.

С первого взгляда любой зритель сказал бы, что Недомерку ничего не светит в этом бою. Но меня что-то настораживало в той расслабленной и небрежной позе, которую демонстрировал парень. Было такое впечатление, как будто его не интересует бой и мелкий просто ждет момента, когда откроются ворота, и он спокойно сможет покинуть арену. Как будто исход поединка уже решен, а противник просто досадное недоразумение, которое задержало этого парня на пути к чему-то большему.

— Уважаемая Ульрика, советую вам внимательно следить за Недомерком, а то можете пропустить самое интересное, — Данелий в очередной раз пригубил вино и перенес все свое внимание на арену.

Распорядитель закончил свою речь, и вслед за этим раздался звук гонга, возвещая начало боя. Чернокожий рванул с места, пытаясь с разгону проткнуть противника. Недомерок даже не шелохнулся, пока копейщику не осталось каких-то пару шагов до него и кончик копья практически уже достал грудь парня. Вот только копье скользнуло по подставленному наискось щиту и ушло вверх, а в следующий миг мелкий уже стоял позади врага с окровавленным мечом в руке. Копейщик сделал еще три шага и выронил копье, а затем просто рухнул на колени, пытаясь руками зажать кровоточащее горло.

— Невероятно! Он двигался слишком быстро для обычного человека! — невольно вырвалось у меня. Если бы Данелий не предупредил меня, то я бы наверняка не заметила, как этот парень проскользнул под копьем и нанес всего один удар кончиком меча по шее противника.

— Вот об этом я вам и говорил, уважаемая эльсира. Я тоже никогда в своей жизни не видел человека, который мог бы поспорить в скорости с обученным маннасом. А ведь у него нет ни капли дара, я специально ходил в помещения рабов и проверял. — Данелий перевел взгляд в сторону своего приятеля. — Борейт, надеюсь в этот раз ты послушался голоса разума и не поставил против Недомерка?

— Дорогой друг, я не идиот и третий раз не собираюсь терять деньги. Поэтому в этот раз я вообще не делал ставок. Хотя, наверное, следовало бы довериться твоему совету и поставить на этого мелкого выскочку! — городской глава явно был расстроен потерянной возможностью заработать легкие деньги.

— Слава богине, а то я уже подумывал, что на почве неприязни к Лоскеру ты и в этот раз поставишь против его бойца, — маннас, уже успевший опустошить бокал с вином, взял со столика кусочек фрукта. — И что вы не поделили, что ты так его не любишь?

— Да этот выскочка еще у меня попляшет! Я ему припомню все издевательства… — внезапно Борейт замолчал, видимо, понял, что явно не следует распространяться при посторонних о том, что произошло в прошлом между ним и горячо ненавидимым Лоскером. — Я думаю, что дамам скучно будет слушать о моих разногласиях с этим засранцем. Лучше поговорим о более насущных делах.

Я смотрела вслед лениво идущему парню, который совершенно не обращал внимания на недовольный гул зрителей и летящий с трибун мусор. Недомерок дошел до открывшихся ворот, обернулся и обвел взглядом трибуны, задержался взглядом на ложах аристократов, а затем развернулся и скрылся за воротами.

— …ну так вот, уважаемая эльсира, я и подумал, что вы то сможете помочь моему другу, — голос Данелия вывел меня из задумчивости.

— А? Извините, я немного задумалась и не услышала, о чем вы говорили.

Данелий хитро улыбнулся: — Я вижу, вас зацепил этот мелкий. Так зацепил, что вы даже не слушали меня.

— Странный он какой-то. Ни капли дара в ауре, к тому же одаренный не может быть рабом априори, так как порабощение одаренных считается преступлением и перед продажей на рынках всех рабов проверяют маннасы. Но скорость, которую он показал, я видела только у обученных одаренных или опытных бойцов, владеющих умением входить в боевой транс. Пусть эта скорость не дотягивает до скорости мастера боевой магии, или тех же эльфов, дроу и орков, которые могут применять ускоряющие плетения, но самых младших моих учеников этот парень смог бы победить. И это очень странно. Можно, конечно, предположить, что он умеет входить в боевой транс, но тогда возникает вопрос — кто его обучал? Ведь это искусство преподают только опытным бойцам, которым исполнилось не менее двадцати лет. А этот парень явно младше.

— Я тоже так подумал, поэтому и посоветовал пригласить вас для разговора именно сюда, чтобы вы могли увидеть это зрелище. Никто из здешних любителей боев не понимает, какого уникума они видят на арене, — Данелий задумчиво прожевал дольку мандарина. — Но помяните мое слово, если этот парень продержится еще полгода, то на его бои в столице будет такой ажиотаж, что Лоскера завалят золотом.

— Данелий, хватит уже об этом мелком разговаривать, — Алина решила вмешаться в разговор. — Моя подруга приехала сюда отдыхать, а ты ее хочешь пристрастить к арене. Лучше прекращай эти разговоры и повтори наше предложение.

— Да, и правда, чего это я. Вернемся к нашему делу. Уважаемая эльсира, мой друг, Борейт, хотел бы пристроить свою дочь на обучение в академию, а так как вы являетесь преподавателем в лучшей академии на Тверди, я посоветовал ему обратиться за помощью к вам. Как вы на это смотрите?

— Ну, это зависит от способностей девочки и ваших финансовых возможностей. Вы же знаете, что у нас очередь на пять лет вперед расписана, и даже несмотря на малое количество рождающихся одаренных, на одно место в нашей академии по десять претендентов каждый год. Всем подавай академию, где учатся королевские особы. Вон у дроу тоже есть своя академия, и находится даже ближе, чем наша. Но всем почему-то приспичило попасть в наше учебное заведение.

Слева раздалось покашливание, и отец девушки наконец-то решил высказаться:

— Уважаемая Ульрика, академия в Светлом лесу самая лучшая и большая на всей Тверди. К тому же каждому родителю хочется, чтобы его дитя находилось поближе к королевским особам. Думаю, вам понятны причины такого всеобщего единодушного желания родителей?

Ну да, еще бы им не хотеть. Мало того, что там, где обучают королевских отпрысков, стандарты обучения намного выше, чем в других местах, так еще есть хоть и мизерная, но возможность засветиться и приобрести знакомство, а может даже и дружбу кого-либо из королевского семейства. Ну а в лучшем случае, о котором мечтают все ученики и ученицы нашей академии, закрутить интрижку с принцем или принцессой, а может даже и породниться на почве любви. Все подростки такие романтичные, в то время как их родители очень расчетливы. Поэтому-то у нас всегда такая очередь.

— Я прекрасно понимаю мотивы заботливых родителей и готова вам посодействовать. Вот только, как я уже говорила, это очень затратно в финансовом смысле, — я улыбнулась Борейту и приготовилась торговаться. Почему бы не помочь людям, если они готовы хорошенько заплатить, учитывая, что мне это ничего не будет стоить, ведь как лучший учитель академии я имею право привести любого ученика, не согласовывая это даже с директориссой.

К тому же не стоит показывать, что этот Недомерок так сильно меня заинтересовал. Времени у меня много, успею позже сходить и посмотреть на него.