Вдохнув дым от трубки Ярополка, я вдруг впервые осознал, что еще ни разу, с того первого перекура на пороге "родного" дома, не потянулся за сигаретами. Да, помниться, после сражения с Псом Ада что-то такое свербело, но тогда пачки не оказалось под руками. Зато потом — как отрезало. Интересный эффект от переноса. Надо будет запатентовать, как первооткрывателю, в плане борьбы со сверхприбылью табачных магнатов. А то интересная тенденция просматривается: чем больше курение запрещают, тем дороже сигареты. Хотя, определенная логика просматривается. Коль ты и так потенциальный покойник, то зачем тебе деньги? А продолжая цепочку — стипендия, пенсия, зарплата… Все равно потратить не успеешь? Так, может, и кушать вредно? А нам просто забыли об этом сказать… Продукты ведь тоже все дорожают и дорожают…

Увлекся. Слава, Богу, лично меня все эти инфляционные вопросы больше не касаются. Как и недоумение: почему бутылка обычной воды с растворенной в ней углекислотой стоит дороже литра молока? Здесь вода не стоит ровно ничего, а молоко, хоть и имеет цену, но для Влада Твердиловича — подается к столу совершенно бесплатно. Хоть в виде парного, хоть охлажденного, хоть простокваши… Не говоря уже о его производных — сметане, сыре и… масле. Причем не каком-то "процентно-сливочном", а самом что ни на есть полноценном, домашнем. Которое так приятно намазывать на еще не остывший хлеб… Можно и без икры. Прямо слюнки текут.

Вот только отрабатывать все эти блага, придется по-взрослому. Без скидок на возраст и опыт.

— Вот что я думаю, дядька Ярополк, — присел я рядом с дымящим, как небольшой винокуренный завод, старостой, на одну из лежанок, сколоченных из толстых досок. Не на полу ж спать, защитникам башни и, нашедшему защиту в ее стенах, мирному населению. — За те две недели, что у нас остались, надо хорошенько проверить все добро, что здесь хранится, и максимально пополнить запасы. А еще лучше, превратить башню во временное хранилище вообще всего, что только ценного есть в деревне. Чтоб в домах у жителей оставались только самые необходимые каждый день вещи. Да и то — поплоше. Такое, что можно ухватить в руки и убежать, а коли пропадет, так и не жалко…

— Это можно, — кивнул староста. — Какое имущество у крестьянина? Только то, что на нем. Главное добро — скот. Его куда деть? Вырезать? Жалко… Пока с телушки хорошая дойная корова вырастет, года четыре ждать надо. Да и то, не всегда угадаешь…

— Зачем резать. Скот отгоним подальше и спрячем.

— Влад, — чуточку недоуменно поглядел на меня Титыч. — Я понимаю, что "пантеры" многому такому обучены, что мне и не снилось. Но объясни ты: как можно затереть следы от стада в сотню голов, да еще так, чтоб их даже хог-гоблины не заметили? Я уж не говорю, о том, что шаман клана всегда их отследить сможет, если хоть одну лепешку найдет, недельной свежести.

— Согласен.

— А с чем именно? — подозрительно покосился на меня староста.

— Что ты, дядька Ярополк, понятия не имеешь: что лично я знаю и умею. Слово "лично", я намеренно выделил, для неких субъектов, слушающих меня, так сказать, изнутри. На всякий случай. Чтоб не забывали, что не с Петрушкой дело имеют. — Только ты, не обижайся, пожалуйста.

— И что, совсем ничего объяснять не станешь?

— Титыч, ну ты же сам легионер, ветеран, — хлопнул я дружески Ярополка по колену. — Неужто позабыл одну из главных заповедей? "Что знает двое — то известно и свинье"

— Помню, — насупился тот. — Но староста Выселок я, а не ты. И мне, а не тебе, потом ответ держать. Хотя, — махнул он рукой и крепко затянулся. Выдохнул и продолжил. — Либо гоблины порешат, либо император как смутьяна казнит…

— Никто никого не казнит… — заверил я его. — А если все правильно пойдет, то ты не деревенькой править будешь, а в городке, какой сам выберешь, наместником осядешь. Но, уж не обессудь, откровенничать не стану.

— Думаешь, — непроизвольно оглянулся Титыч. — Кто-то подслушает нас?

— Во-первых, я не знаю силы шамана клана Лупоглазых, и на что он способен. Во-вторых, я понятия не имею: что в округе вообще деется? И чего тут еще, кроме гоблинов, троллей и огненных зверей, интересного водится?.. А в-третьих, про свинью не скажу, но точно знаю: если хочешь рассмешить богов, расскажи им про свои планы…

— Ладно, — с неохотой согласился Ярополк. — Не будь ты, Влад, десятником… (О, а я о чем говорил?!) Ни за что б не поддался. Но в легионе значками просто так не разбрасываются. И чтоб обычному деревенскому парню доверили командование над другими, одного только воинского мастерства маловато. Тут к мечу еще и голова нужна. Будь по-твоему, Твердилович. Распоряжайся. Я тебе верю.

— Спасибо, — я искренне пожал руку пожилому воину, которого не сломили ни годы, ни увечье. — Вот поэтому, Титыч, ты как мой самый главный помощник, и займешься подготовкой деревни к нападению, размещением запасов и ценностей в башне. Поговоришь с людьми, расскажешь все как есть… А я — прогуляюсь окрест. Осмотрюсь…

— Хорошо, — кивнул староста, — только прими совет.

— Говори.

— На прогулку возьми Листицу.

— Знаешь, старый лис, — усмехнулся я довольно. — Кажется мне, что мы друг друга и без слов поймем. Ты сейчас подумал о наблюдателях?

— У Гырдрыма хватит ума, оставить парочку гоблинов, посмотреть: как мы воспримем его угрозу. Сильный наемник дорого возьмет за услуги, а лишних денег не бывает. Особенно — у зелени.

— Тогда, мы еще умнее поступим. Подбери мне за ночь, с десяток парней и девок, посмышленей и не боязливых. А по деревни пусти слух, что мы отселиться решили, и на свободные земли уходим.

— Да, — кивнул Ярополк. — Получив известие, что молодежь бежит из Выселок, вождь Лупоглазых вообще никого искать не станет, а без затей, заявится через две недели за данью, как за своим добром. Уверенный, что мы и не пикнем, только б он не осерчал и еще большей платы не потребовал. Хитро…

— Я рад, что тебе нравится. Обещаю, дальше — еще интереснее будет.

— Верю, — староста помялся. — Но вот, со скотом…

— Ох, и въедливый же ты, Титыч, как клещ. Троллю мы скот отдадим. Успокоился?

— Тро…

— Варежку закрой, а то кишки просквозит. Все, совет командиров закрыт на переучет. Пошли обедать. И если уж совсем невмоготу станет, так и быть на пару вопросов отвечу. Я когда поем — жутко добрый становлюсь.

Узнав наши планы на ближайшее будущее, Листица не выставила старосту за двери. Даже слова плохого не сказала. Наоборот — накрыла стол, насыпала в миски густого, наваристого борща, на сметане. Но ставила посуду на стол так плотно, что у бедолаги все доски поскрипывали, а ножки казалось, вот-вот подломятся. От такого потчевания, Титыч пару раз едва не подавился, а потом в сердцах кинул ложку, пробормотал себе под нос, что-то о взбесившихся бабах, которых только вожжами и урезонишь, и ушел. Пообещав с порога, что все о чем мы договорились, он к вечеру сделает.

Ну а по мне, ложки и миски не мины и шрапнель, можно не отвлекаться. Тем более, что борщ был изумительно вкусный, а я ко всему еще и проголодался изрядно. Жизнь на свежем воздухе сказывается? Или это последствие отказа от табака? Слышал где-то, что люди, резко бросившие курить, начинают стремительно набирать вес. Если второе, то пара лишних килограммов, особенно в области талии, мне совершенно ни к чему. Чай не бронник, и толку никакого, и когда надо не снимешь…

Выдержав примерно пятиминутную паузу, Листица шваркнула передником об пол, и встала прямо передо мной, картинно подбоченясь. Мне сразу вспомнился анекдот о славянке вышедшей замуж за лицо другой национальности. И поскольку с местными традициями она не была знакома, то муж ее инструктирует. "Когда у меня тюбетейка сдвинута на правую сторону — проси, что хочешь, все исполню. Но когда тюбетейка сдвинута налево — лучше не подходи, я зол". На что жена ему отвечает: "Хорошо, милый, я запомню. Но и ты знай, что когда я встала руки в боки, то мне пофигу где твоя тюбетейка". Смешно… Я даже улыбнулся собственным мыслям.

— Зачем?!

Листица произнесла всего одно слово, но таким тоном, что я обязан был ответить правду. Если хотел сохранить в целости еще не распустившийся, но уже завязавшийся бутон наших отношений.

— Я не хочу, чтобы ты второй раз осталась одна… Помнишь, ты говорила, что нелюди умнее нас, потому что берут на войну и самок. А мы щадили своих женщин, и обрекли их на одиночество…

— Ты… ты… — до сих пор мне не приходилось видеть слез на ее глазах, и от этого стало на душе так пакостно, что я вскочил на ноги и бросился к Листице.

— Прости… Я не подумал… Мужчины так эгоистичны… Это глупо, да?.. Оставайся… Конечно же, зачем тебе рисковать… Ты же не воин…

В общем, какую еще околесицу я нес, глядя в эти, широко распахнутые зеленые омуты, я плохо соображал, но остановиться не мог. Я не хотел ее терять, а потому должен был объяснить… И говорил, пока Листица не закрыла мне рот поцелуем. Длинным и нежным… А когда мы, едва не задохнувшись, разомкнули губы, девушка очень тихо прошептала:

— Спасибо, муж мой. Я последую за тобой хоть в ад. Но одна я больше не останусь. Спасибо…

Если я когда-нибудь стану врать, что хоть что-то понял, не верьте. Мужчинам это не дано. Никогда и ни одному. Проще было поцеловать ее еще раз. И еще… И…

Примерно через час, Листица поцеловала меня в щеку и стала одеваться.

— Куда это ты? — поинтересовался я, пробуя на вкус права хозяина.

— Помогу Титычу нужных девчонок отобрать. С парнями он и сам разберется, а вот какую кобылицу из бабьего табуна отобрать следует, дядька Ярополк, хоть и седой весь, нипочем не догадается. А ведь тебе, Влад, небось, такие же отчаянные девки, как и я нужны, правда? А не просто сильные и бедовые. Верно смекаю?

— Верно, солнышко, — подтвердил я ее нужность делу. — Беги. Только не канительтесь там. Лучше кого лишнего взять, потом обратно отправим, нежели час выяснять — кто годится, а кто нет. Я все равно после сам решать буду: кого в отряде оставить. Понятно?

— Да… — Листица, энергично кивнула и выскочила на улицу так поспешно, что глядя на нее хотелось заорать: "Пожар!".

Ну, что ж. Все при деле. Значит, и я могу спокойно пораскинуть мозгами. А то во всей этой круговерти, у меня до сих пор, ни на что другое, кроме как подспудных реплик, никакого личного времени не было. А когда ж повышать уровень самообразования и культуры я вас спрашиваю?

Итак, что мы, грубо говоря и мягко выражаясь, имеем?

Этап первый. Вряд ли мое пустячное ранение, повлекшее досрочное аннулирование контракта, и глобальное потепление, выдворившее как раз в это время из города родителей, можно считать подстроенными. Вернее — организованными одной и той же силой. Нет, я не сомневаюсь в возможностях божественных структур, но почерк. Точечное, практически, ювелирное вмешательство — по корректировке траектории полета пули и — массированный удар по площадям, в виде запредельной жары во всем государстве и сопредельных территориях. Согласитесь, несколько разный подход к решению задачи. Так что, либо в моем переносе оттуда сюда заинтересованы сразу две, мм… организации, либо проведения операции поручено двум исполнителям одновременно. Для надежности…

Этап второй. На вокзале меня обули как лоха. Вернулся домой, и решил, что война осталась где-то далеко. В горах я же ни за что не повелся бы ни на какие женские прелести, даже если б та красотка-цыганка вообще нагишом разгуливала. В том смысле, пока не проверили б с парнями близлежащие склоны на предмет засады или снайпера. А тут… Засмотрелся и оказался в неустановленном транспортном средстве. Ну и что с того, что он похож на рейсовый автобус? Я же не видел его на остановке. Больше того, мне даже маршрутная табличка ни разу на глаза не попалась… А подставной водитель мог подтвердить все, что угодно. Попросись я хоть в Ташкент или Караганду… Тем более, что я очень удачно проспал всю дорогу и, положа руку на сердце, понятия не имею: куда меня завезли, даже в том мире…

Этап третий. Автобус оказался наполнен молодежью, удачно притворяющейся или являющейся на самом деле, фанатами ролевых игр в натуральную величину и проводимых на свежем воздухе. О чем свидетельствовали и, замеченные мною, детали экипировки и отрывки разговоров. Но то был только фон и декорации. А главную тему, о какой-то очередной борьбе бобра с ослом озвучивал некий господин Фрэвардин. И он же — убедительно, приглашал меня присоединиться в ней к силам света. Даже конфетку ненавязчиво предлагал, в виде некоего белокурого существа с задорно вздернутым носиком. Кстати — еще один контраст. Цыганка, как и положено ромам, волосом была чернее любого правительственного лимузина…

"Угу, интересные пошли ассоциации. Так и до подушек безопасности в количестве, ровно два штука, сейчас доберусь. Вот же неугомонное наследие племенного уклада. Одну, значит, берем, другую — за руку держим, а о третьей размышляем. Интересно узнать: а что по этому вопросу могла бы сказать Листица, ась?"

— Это еще что за бунт на корабле? А ну тихо там, а то всех уволю! Не перебивать, когда Чапай, то бишь Влад Твердилович, тьфу, Максимович думу думает!

А в ответ тишина. Прониклись, значит. Осознали…

Итак, на чем я остановился? На подушках… Тьфу, тьфу и тьфу… Все-таки сбили с мысли. Соберись… Девушек в сторону, что наперед выдвигается? Фрэвардин. Маска, кто ты?

Глядя в потолок думается четче. Огонь, вода тоже способствуют образованию мыслей, но все больше каких-то лирических, или наоборот — глобальных. А если нужна сиюминутная конкретика, лучшей чертежной доски, чем потолок, и искать не стоит. Наверно, атавизм школьного воспитания.

Короче, улеглись, пристегнулись простынями и полетели. "А под крылом самолета о чем-то поет, зеленое море…"

Вот именно. "Какое все зеленое, какое все красивое. Какое солнце желтое, какое небо синее". И меня сюда, без предупреждения и пригласительного билета — а сразу, мордой, то бишь, спиной, об асфальт! Стоп. Точка перехода… Случайная или постоянно действующая? Нет, рано… Сперва закончим с Фрэвардином. Что он мне предлагал точнее? Вряд ли у вербовщика, в излагаемом тексте, были пустопорожние фразы. Вспоминай. Он не просто предлагал поиграть, а приглашал присоединиться и… И что-то еще. Сейчас, сейчас… Ага, вот! Он приглашал меня в их лагерь! И место достаточно подробно описывал, и сроки какие-то называл… Вот проклятый склероз, плюс контузия от непосредственного контакта с булыжной мостовой. А вспомнить придется. Не знаю, что именно в том месте я найду… Вряд ли из того мира в этот переместился весь автобус, случайно уронив меня по пути. Но, смотаться туда надо непременно, и обязательно в означенный временной период. Две недели?.. Точно, Фрэвардин упоминал о двух неделях! Ну-ка, ну-ка… Главное зацепится.

Я мысленно вернул себя в прошлое и попытался до мельчайших подробностей представить себе картинку. Вот я пытаюсь вздремнуть, из-под прикрытых век привычно поглядывая на шевеление в автобусе.

— Мастер Фрэвардин, а там и в самом деле пригожее место? — громко спросила одна из девчонок.

— Замечательные места. Буковый лес, речка. У озера большая поляна. Чуть в стороне, парочка пещер. Местность холмистая, но не слишком. И до ближайшего жилья около десяти километров. Будет где порезвиться…

Точно. Или — почти так. Всплыли ориентиры. Или это справочная помогла?

"Нас там еще не было".

Резонно. Отмазка, конечно, но по существу вопроса. Опять сбился… Большая поляна у озера примерно в десяти километрах. Погоди, а Приозерное?.. Нет, Фрэвардин же внятно сказал, что там есть пещеры, а это — в противоположную сторону. И до ближайшего жилья — десятка. Хотя, это там, а здесь? Ладно, я же все равно по окрестности погулять решил, вот и расспрошу местную молодежь. Может, и знает кто о такой полянке? Но что найти ее надо, зуб даю. Ведь не зря он о ней упомянул. Совсем не зря. А вдруг меня там комплект для выживания в средневековом мире дожидается, или руководство для начинающего прогрессора? Или инструкция по изготовлению обратного телепорта? Или — я тут должен постоянный канал организовать, а сам типа таможенником работать. Как там у Саймака в "Пересадочной станции"…

— Так, граждане, попрошу не толпиться. Предъявляем документики в развернутом виде и багаж к досмотру. Не шумим, не шумим… Не мешаем работать органам. Сами себя задерживаете.

Мне эта мысль так понравилась, что я ее даже озвучил. Под ехидный смешок внутри сознания. Хорошо хоть бестелесные, а то б они мне в два пальца еще ту морзянку на лбу выстучали.

М-да, и хоть я сам себя уже почти убедил, что тут лучше, чем дома, от обратного билета, особенно с открытой датой, не отказался бы. Чего лукавить… Хотя бы для того, чтоб родителей обнять и успокоить. Каково им там сейчас? Хорошо, если та авария только в моем сознании произошла, а на самом деле, тот я — среди пропавших без вести числюсь. А если "кукловоды" подсуетились и положили у обочины макет моего тела, который будет опознан и предан земле? То-то… А счетец, на предъявителя, растет потихоньку. Поимейте в виду, господа нехорошие! Рано или поздно — заплатить придется.

Ладно, об этом потом. Что-то я еще упустил. Ага! "Ей, подселенцы! Ну-ка, быстро сознавайтесь! Вся эта возня не вами ли самими и затеяна?"

"Нет…"

Убедительно. Стал бы мой vip-дух божиться и рвать на себе эту… хламиду, я б усомнился. А так — впечатляет. По-мужски. Как говориться: верь, не верь, а за "врешь" — ответишь. Хотя, может, они всего лишь просчитали меня давно, и гонят дезу в рамках восприятия? Но этого я, наверно, никогда не узнаю… Все, пора вставать. Вона, уже хозяюшка моя каблучками стучит. С отчетом о проделанной работе спешит доложиться… А рапорт положено по всей форме принимать, и не отсвечивать… органами…