Глава 12

В доме было тепло от растопленной печки и светло от горящих свечей. Пока Сидоровы и Нев о чем-то тихо перешептывались в стороне, Саша взяла у Войтеха небольшой чемоданчик с мобильным энцефалографом и удивленно приподняла бровь. Оборудование оказалось новым и очень дорогим. Даже больнице, где она работала, такое не снилось, хотя на финансирование они не жаловались. Если бы бизнес ее мужа не был связан с поставками медицинского оборудования в различные клиники, она бы никогда подобного даже не видела. Саша бросила на Войтеха заинтересованный взгляд, но спрашивать ничего не стала.

– Датчики не доставят вам неудобств, – пообещала она целителю, осторожно прикрепляя к его голове небольшие электроды. – Они без проводов, вы их даже не почувствуете.

– И вот эти тоже прикрепи, – попросил Войтех, протягивая ей еще один совершенно новый комплект. – Пульс и давление меряют, для более полной картины.

– Все это бесполезно, молодой человек, – усмехнулся старик. – Я лишь проводник Его воли.

– Это не значит, что мы не сможем ничего зафиксировать, – улыбнулся в ответ Войтех. – Проводники тоже как-то реагируют на проводимый через них сигнал.

– Да будет так. А себя ты уже так изучал?

Войтех чуть не выронил камеру, на которой пытался настроить ночную съемку, и с тревогой оглянулся на Нева и Сидоровых. Те, в свою очередь, посмотрели на него. Целитель с интересом наблюдал за этой сценой, а потом понимающе хмыкнул.

– Это вот он сейчас о чем? – настороженно спросил Ваня.

– Ни о чем, – отрезал Войтех так, что никто не стал спрашивать дальше.

Саша замерла и с трудом удержалась, чтобы тоже не посмотреть на него, но все же через пару секунд продолжила как ни в чем не бывало крепить датчики. К тому времени, как она закончила, ей удалось вернуть лицу невозмутимое выражение.

– У меня все.

Когда она наконец обернулась к Войтеху, он выглядел совершенно спокойным. Саша могла бы подумать, что ей все это послышалось, если бы не лица остальных. Они смотрели на чеха со смесью настороженности, удивления и недоверия.

– Так идемте, – велел Войтех, раздавая Лиле, Ване и Неву фонари, а сам взял камеру и штатив. – Иван, помоги Саше с энцефалографом.

Ваня кивнул, забирая у Саши чемоданчик, похожий на ноутбук. Все вместе они отправились в сторону пустыря с недавно потревоженной ими братской могилой.

Ночным дождем место раскопок немного размыло и подтопило, но за день почти вся вода ушла, оставив после себя только грязное месиво из мокрой земли. Трава все еще была влажной, и Войтех пожалел, что они не взяли с собой ничего, на что можно было бы поставить энцефалограф. В следующий раз следует предусмотреть такое.

Войтех установил камеру и сделал приглашающий жест в сторону захоронения.

– Прошу, – сказал он целителю. – Можете посмотреть поближе. Мы будем снимать видео и показания вашего тела.

Тот кивнул и пошел вперед один.

Присев на корточки, Саша поставила энцефалограф себе на колени. Прибор весил слишком много, чтобы она могла держать его на весу одной рукой, а Ваня уже увлекся наблюдением за целителем, на его помощь рассчитывать не приходилось. Однако в таком положении ей тоже было неудобно, ноги затекали очень быстро. Вспомнив, что в чемодане есть еще одни джинсы, Саша плюнула на все, уперлась коленями в мокрую траву и приготовилась следить за показаниями энцефалографа.

Долгое время ничего не происходило. Целитель неподвижно стоял на краю ямы, прикрыв глаза. Он не оглядывался, ни к чему не прислушивался и ничего не спрашивал у тех, кто просил его о помощи. Со стороны казалось, что он просто думает. Энцефалограф тоже не регистрировал ничего необычного. Однако спустя примерно десять минут, когда все уже устали от ожидания, Лиля несколько раз довольно нервно оглянулась на Войтеха, а Ваня шумно вздохнул, что-то изменилось. Правда, изменилось только для Саши, все это время неотрывно смотревшей в монитор, а не на самого целителя.

Картинка на экране свидетельствовала о состоянии умиротворения, релаксации и даже медитации. Старик как будто полностью погрузился в себя, возможно, читал молитву, но длилось это недолго. Спустя всего несколько минут он как будто сильно удивился чему-то или даже испугался. Саша на секунду оторвалась от экрана и взглянула в сторону неподвижно стоящего старика, гадая, что такого он увидел. Если что-то там и происходило, то видел это только он. Для всех остальных ничего не изменилось: их окружали все та же холодная звездная ночь, оглушающая тишина и стелющийся по земле туман. Саша снова вернулась к показаниям на мониторе энцефалографа. Там теперь было на что посмотреть.

Волны с такой частотой и такой амплитудой видеть ей доводилось нечасто. Многие нейрофизиологи, с которыми она общалась и статьи которых читала, даже не придавали им значения, считая помехами из-за движения мышц и глазных яблок, но Саша, давно интересующаяся подобными проявлениями активности мозга, была уверена, что это не помехи. Мозг старика работал почти на грани своих возможностей, и именно это фиксировал сейчас энцефалограф.

Саша не могла отвести от экрана восторженный взгляд. Она старалась не шевелиться и даже дышать как можно тише, как будто боялась спугнуть целителя, хотя тот находился достаточно далеко от нее и не услышал бы, даже если бы она что-то сказала. Для всех же остальных все по-прежнему оставалось неизменным. Прошло около получаса, прежде чем целитель сделал шаг назад от границы захоронения.

Остальные облегченно выдохнули и зашевелились.

В этот раз Войтех не почувствовал приближение вспышек. Он уже почти перестал наблюдать за целителем, потому что ему тоже казалось, что ничего не происходит, но в ту секунду, когда старик сделал шаг назад, на мозг Войтеха снова обрушились образы. Его наполнили лица, эмоции, даже голоса. На этот раз ощущения оказались скорее приятными, потому что оставляли после себя чувство радости и облегчения, в отличие от того, что привиделось ему на пустыре раньше. Войтех понял, что целителю удалось освободить души местных жителей. Он почти успел испытать по этому поводу удовлетворение. Почти, потому что и в этот раз видений оказалось слишком много. Голову пронзила острая боль, после чего мир опять почернел.

Услышав глухой удар, Саша оторвалась от экрана и непечатно выругалась, радуясь лишь тому, что рядом с ней никто не стоял, иначе образ добропорядочной девушки был бы развеян навсегда. Войтех снова лежал на земле, рядом с ним сидела перепуганная Лиля. Саша в очередной раз подумала, что с этими обмороками он рано или поздно все-таки расшибет себе голову. И как назло, сегодня она снова не взяла с собой аптечку. Накануне Войтех чувствовал себя здесь прекрасно, и она решила, что терять сознание он больше не собирается. Да и сегодня ей было немного не до того.

Поставив энцефалограф прямо на землю, Саша подбежала к Войтеху.

– Он просто упал, – попыталась объяснить произошедшее Лиля.

– Я знаю, – ответила Саша, быстро расстегивая ему куртку. – Отойди, ему нужен воздух.

Лиля не двинулась с места. Тут же рядом появились и Ваня с Невом.

– Что случилось? Что с ним? – напряженно спросил Ваня.

Саша промолчала. Очнется – пусть сам и выпутывается. Она не собиралась сочинять за него правдоподобную версию случившегося.

Целитель подошел к ним ближе, присел на корточки рядом с Войтехом и прижал к его груди раскрытую ладонь. Глаза того моментально распахнулись, он немного застонал, а потом сел, держась за голову.

– Ненавижу, когда такое происходит, – пробормотал он.

– И часто такое с тобой происходит? – поинтересовался Ваня.

Войтех тревожно посмотрел на них, потом перевел вопросительный взгляд на Сашу. Та едва заметно качнула головой, давая понять, что ничего не говорила.

– Бывает, – деланно безразлично ответил Войтех. – У меня давление пониженное. Иногда резко падает еще ниже, тогда такое и происходит. Наверное, это запоздалая реакция организма на стресс. Лучше помоги мне подняться.

Ваня протянул ему руку, помогая встать. Целитель неодобрительно фыркнул, прекрасно зная, что Войтех солгал. Сидоровы и Нев переглянулись, тоже ни на секунду не веря в такое объяснение. Лиля бросила на Сашу вопросительный взгляд, но та проигнорировала его.

– Так что, у вас получилось? – обратился Войтех к целителю, пытаясь сменить тему.

– Получилось, – кивнул тот, – но ты ведь и сам это знаешь.

Войтех опять почувствовал на себе заинтересованные взгляды своих товарищей, но снова не стал ничего объяснять.

– Тогда давайте возвращаться, – велел он. – Уже поздно, и, кажется, скоро снова пойдет дождь.

Увидев, что ее помощь больше не нужна, Саша поднялась, взяла чемоданчик с энцефалографом и быстро зашагала в сторону дома, чтобы никто ни о чем не успел ее спросить.

Войтеху повезло меньше. Лиля от него отставать не собиралась.

– С тобой что-то не в порядке? – осторожно спросила она, догоняя его. – Ваня в аэропорту все-таки был прав?

– Со мной все в порядке, – как можно беззаботнее откликнулся Войтех с улыбкой. – Не переживай.

От дальнейших расспросов его спас комментарий Вани, который в своей манере громко заявил:

– Вообще-то как-то уныло прошло, не находите? Я надеялся, будет более зрелищно.

– Вы ожидали гром и молнию с небес? – снисходительно поинтересовался Нев.

– Хотя бы, – кивнул Ваня.

– Мы же не в голливудском блокбастере, – заметил Войтех, радуясь новой возможности сменить тему. – Кстати, что вы сделали? – обратился он к шагавшему рядом целителю.

– Просто помолился за них и попросил Господа простить им их высокомерие и гордыню, – пожал плечами тот. – И я совсем не понимаю, о чем вы тут говорите. Я же не творил библейское чудо.

– Мир очень изменился, – пояснил ему Войтех. – Все привыкли к зрелищности.

– Что же это за чудеса, если даже посмотреть не на что? – поддержал Ваня.

Лиля нахмурилась и отстала на полшага. Участвовать в обсуждении грома и молнии с небес ей не хотелось, а возможности расспросить Войтеха у нее больше не было. Бросив взгляд на ушедшую далеко вперед Сашу, она внезапно подумала, что два дня назад с ним могло произойти то же самое. Он ведь сказал, что упал. И сегодня Саша даже не удивилась его обмороку, наоборот, сказала: «Я знаю». Значит, она уже видела, как такое происходит. Правда, это никак не объясняло кулона с прекрасно работающим замком на кровати, но ведь одно другому не мешало.

Тем временем они все дошли до дома, где Саша осторожно сняла все датчики с целителя, а Войтех предложил ему переночевать у них.

– Нет, чем дольше я тут задерживаюсь, тем больше вопросов потом будет ко мне и к Николаю, – покачал головой тот. – Ты должен иметь в виду, что он очень рисковал, оставив тебя в живых и передав мне твою просьбу. Уж не знаю, чем ты его так покорил в прошлый раз.

– Чуть не застрелился, – хмыкнул Ваня. Лиля дала ему подзатыльник, и он притих.

– Давайте я вас хотя бы провожу, – предложил Войтех.

– Проводи меня до выхода из деревни, – согласился старик. – Дальше я сам. И не ходите больше на нашу землю, – строго сказал он остальным. – Возвращайтесь домой. Бог в помощь.

Он бросил на Нева еще один пронзительный взгляд, а потом вышел.

– Не очень-то и хотелось, – пробурчал себе под нос Ваня, провожая его взглядом.

– Я сейчас вернусь, – пообещал Войтех и тоже исчез за дверью.

На улице он догнал не в меру резвого старика уже у калитки.

– Спасибо вам за помощь, – поблагодарил он. – И Николаю передайте спасибо.

– Передам, – кивнул целитель, чуть сбавив шаг. – И вот что я тебе скажу, Тот, кто рад быть воином, не смотри ты туда, куда смотришь. Не доведет тебя это до добра. Послушай старого умного человека. Не говори мне, что ты это не контролируешь. Ты можешь не смотреть. И ты знаешь как.

– Не уверен, что понимаю вас, – признался Войтех.

– А ты подумай. И будь осторожен с тем из вас, кто самый старший.

– С Невом? Он безобиден.

– Он не так прост, как кажется даже самому себе. Просто будь настороже, – посоветовал целитель и остановился. – Вот и все, дальше я сам. Возвращайся к своим людям и не лги им. Ложь грешна, какие бы у нее ни были причины.

– Я не… – начал Войтех, но старик остановил его.

– Не надо, не бери грех на душу, уже достаточно взял сегодня, – он усмехнулся, а потом вдруг посерьезнел. – И скажи тем, кому ты служишь, чтобы не приходили. Кто в нашу общину с недобрыми намерениями придет, тот найдет только смерть.

– Я не понимаю, о чем вы, – холодно отрезал Войтех. – Я никому не служу.

Целитель огорченно покачал головой.

– Зря ты думаешь, что если мы живем далеко от мира, то мы такие уж темные. Мы не знаем мира, каким он стал в последние сто лет, это так. Мой предок привел сюда тех, кто ему верил, в тысяча девятьсот девятом. Он не просто целил, он прорицал будущее. Он знал о том, что грядет через восемь лет. От этой напасти и увел наших предков. Но они ушли не с одной только Библией, но и с другими книгами и знаниями. Это были образованные люди, высокородные в том числе. Мы не шайка сектантов. И я могу отличить солдата от генерала, когда смотрю на него. Ты командуешь ими, – он кивнул в сторону оставшегося позади дома, – но кто командует тобой, ты сам-то знаешь?

Войтех ничего не ответил. Просто молча смотрел на целителя, пока тот не кивнул.

– Вижу, ты меня понял. Передай им. И береги себя. Не смотри туда.

Он повернулся и зашагал дальше, а Войтех вернулся в дом. Пока он провожал целителя, Нев уже успел вскипятить чайник и разлить чай по кружкам.

– Ты ужинать будешь? – тут же поинтересовалась Лиля, едва он переступил порог.

– Расскажи, как тебе это удалось? – перебил ее брат.

– Да, буду, потому что я сегодня даже не обедал, – кивнул Войтех, устало опускаясь на стул во главе стола. Это стало его негласным местом. – Как мне удалось – что?

– Как тебе удалось вернуться живым, – усмехнулся Ваня, внимательно его рассматривая. – Да еще и привести этого старикана. Лиль, – он на секунду повернулся к сестре, – и мне сосисочку пожарь, не могу пустой чай пить.

Лиля что-то пробурчала себе под нос, пытаясь разогреть на плите ужин. Как же она мечтала вернуться к цивилизации с ее микроволновыми печами и доставкой еды.

Нев взял свою чашку и тоже с интересом посмотрел на Войтеха.

– Я же говорил, что они не так кровожадны, как хотят казаться, – пожал плечами тот, рассеянно жуя первое, что попалось на столе под руку. – Встретил нашего старого знакомого, Николая, но это вы уже знаете. Он великодушно не стал меня убивать.

– Что, даже в рулетку больше не играли? – Ваня притворно огорчился.

– Ешь и молчи, – раздраженно попросила Лиля, ставя на стол две тарелки: для него и Войтеха.

– Конечно, молчи. Фейерверк не устроили, про рулетку не рассказывают, – он отломил большой кусок хлеба и все-таки замолчал.

– Войтех, как мы можем быть уверены, что целителю удалось освободить призраков? – поинтересовалась Лиля, присаживаясь рядом с ним со своей кружкой. – Он сказал, ты знаешь, что у него все получилось.

Войтех подпер голову рукой и обвел взглядом любопытных товарищей. Они все, даже чрезмерно игривый Ваня, были обеспокоены. Возможно, и словами целителя, и его собственной ложью, но больше всего – судьбой тех, кому они все хотели помочь, независимо от того, во что каждый верил раньше.

– Вы же не отстанете, да? И просто на слово мне не поверите? – меланхолично поинтересовался он, а потом посмотрел на Сашу. – Пани Рейхерд, объясните им? – с улыбкой спросил он. – Я очень есть хочу.

Саша удивленно подняла голову, встретившись с ним взглядом.

– Что мне им объяснить? – переспросила она. На ее взгляд объяснить все можно было только одним способом: рассказать правду. Однако она сильно сомневалась, что Войтех имел в виду именно его.

– Расскажи, что мы делали, когда я отправил остальных в Богословку, – попросил он. – Мне кажется, что из уст врача это будет меньше похоже на шизофрению. Заодно твою репутацию восстановим.

Теперь все взгляды устремились на нее. Саша медленно выдохнула. У нее вдруг возникло странное чувство, словно она должна признаться в собственных видениях, как будто это она здесь экстрасенс. Она не понимала такой резкой смены приоритетов. Буквально вчера Войтех просил ее никому ничего не говорить, да и ей самой признался только потому, что хотел провести сеанс гипноза, а теперь просит ее рассказать всем? Что произошло там, в деревне отшельников? Или это произошло позже? Ведь меньше часа назад, когда он снова потерял сознание под натиском своих видений, он тоже весьма решительно прекратил все расспросы. Саша была уверена, что целитель что-то сказал ему на прощание. Что-то такое, что заставило его изменить свои взгляды. Хотя она не представляла, что именно это могло быть.

– В чем дело, Саша? – поторопила ее Лиля. – Что такого вы делали тут вчера?

Впрочем, если он сам разрешает, это уже перестает быть врачебной тайной.

– Проводили сеанс гипноза, – просто ответила она.

– Каждый раз названия все интереснее, – прокомментировал Ваня. – Кажется, вчера это называлось «кое-что проверить».

– Мы хотели кое-что проверить, – кивнула Саша, не поворачиваясь к нему, – именно поэтому и проводили гипноз. А кулон, – она выразительно посмотрела на Лилю, – я иногда использую, чтобы ввести пациента в транс. На нем легко задержать внимание.

Лиля смутилась и отвела взгляд.

– Так что вы проверяли? – спросил Ваня.

Саша снова посмотрела на Войтеха. Она хотела убедиться, что правильно его поняла. Он кивнул и промолчал.

– Сегодняшний обморок у Войтеха не первый, – пояснила она. – Я уже видела подобное позавчера, когда мы обнаружили место захоронения. Если я все правильно поняла, Войтех иногда видит некоторые вещи. Какие-то отрывки из прошлого. Но в тот раз он их не запомнил, поэтому мы и проводили гипноз.

– Отрывки из прошлого? – Лиля повернулась к Войтеху, желая подтвердить информацию из первых уст.

– Ты чего, экстрасенс, что ли? – не выдержал Ваня.

– Иногда, как выяснилось, это отрывки из прошлого, раньше бывали отрывки из будущего, – кивнул Войтех. – Это как… озарения. Не знаю, делает ли меня подобная способность экстрасенсом, но, наверное, такое название вполне уместно.

– Если вы видите отрывки из прошлого и будущего, то это определенно относится к экстрасенсорному восприятию, – заметил Нев, снова нервно протирая очки. – И тогда вы определенно экстрасенс.

– Ну вот, – Войтех пожал плечами и развел руками. – Вот и вся тайна, – он улыбнулся Лиле. – Ничего неподобающего, никаких смертельных недугов.

Сидоровы растерянно переглянулись.

– Мы с Лилькой иногда тоже практически читаем мысли друг друга, – наконец сказал Ваня, – но мы двойняшки, нам положено. И то не дословно же читаем, а просто знаем, о чем другой думает, но чтобы так…

– А почему нет? – Лиля улыбнулась. – По-моему, после призраков нас уже ничем не удивить.

– Я призраков не видел.

Лиля посмотрела на брата, чуть прищурив глаза, и угрожающим тоном уточнила:

– Ты нам не веришь?

– Да верю я, – тот примирительно поднял руки, – просто вношу ясность, что я призраков не видел.

Пока они спорили, Саша повернулась к Войтеху.

– Что ты видел сегодня на том месте?

– Лица людей. Тех же людей, которых мы видели здесь, когда приехали, я узнал некоторых. Они были спокойны, улыбались. И все это сопровождало чувство неимоверного облегчения. В общем, не так страшно, как в прошлый раз. Поэтому, наверное, и запомнил. А ты что там видела? – он взглядом показал на маленький чемоданчик, одиноко лежащий в стороне.

Саша поднялась, взяла энцефалограф, чтобы видеть показания, и вернулась на место. Лиля и Ваня перестали спорить, решив, что все выяснили.

– Я не буду загружать вас названиями волн, хорошо? – предложила Саша. – Все равно не поймете, да это и неважно. Сначала, когда целитель только подошел к могиле, не было ничего необычного. Если снять с нас всех показания, они будут такими же. Но потом появились волны, которые характерны для спокойного, уравновешенного состояния. В то время, когда человек мечтает, медитирует. Или, кстати, молится. А уж затем, – она улыбнулась, как ученый, открывший новую форму жизни и получивший заслуженную награду, – на первый план вышло кое-что другое. Я не могу быть уверена на все сто процентов, что это именно то, о чем я думаю. Показаний одного лишь энцефалографа мало. Но я считаю, что это, – она ткнула пальцем в экран на одни ей понятные графики, – все-таки гамма-волны. У нас один невролог на работе называет эти волны реактивным двигателем. Думаю, понимаете, что это означает.

– Честно говоря, не очень, – нахмурился Войтех. – Я в лучшем случае микробиолог, а никак не невролог. Что значит «реактивный двигатель»? Это какой-то интенсивный… режим работы мозга?

– Да, – кивнула Саша. – Гамма-волны являются показателем активной мозговой деятельности. Может, наш целитель сначала и молился, но потом это стало чем угодно, но уже не было молитвой.

– Значит, он нам солгал? – уточнила Лиля.

– Может, просто не захотел раскрывать все свои тайны, не знаю, – Саша пожала плечами, убирая энцефалограф.

– Или он сам не до конца понимает, как это происходит, – предположил Войтех. – Мне он с самого начала твердит, что я не должен смотреть туда, куда я смотрю, имея в виду мои видения. Но я ничего не делаю для этого. Оно происходит само. Я не могу смотреть или не смотреть. Я не контролирую процесс. Еще что-нибудь? – он снова повернулся к Саше. – Пульс, давление?

– На первом этапе все в норме: пульс шестьдесят девять, давление сто семнадцать на восемьдесят два. На втором: пульс девяносто два, давление сто двадцать девять на восемьдесят девять. То есть разница есть, но ничего сверхъестественного. Это была какая-то неизвестная мне умственная деятельность, потому что даже при обычном стрессе пульс зашкаливает. Он что-то делал силой мысли. Физически оставался спокоен. Я не могу точно утверждать, я далеко была и смотрела в монитор, но мне показалось, он действительно ничего не делал.

– Он стоял совершенно спокойно, – подтвердила Лиля.

– Войтех, ты сможешь потом прислать мне данные ЭЭГ на почту? – попросила она. – Я бы показала нашим неврологам, возможно, они увидят что-нибудь, что я могла пропустить, я все-таки больше любитель.

– Конечно, – кивнул он, – мне будет интересно послушать их мнение, не забудь потом мне рассказать.

– А с Войтехом этот целитель ничего не делал? – поинтересовался Нев, медитативно помешивая ложкой чай, хотя сахар там давно растворился. – Он положил ему руку на грудь, и Войтех сразу пришел в себя, – напомнил он. – В этот момент никакой необычной мозговой деятельности не наблюдалось?

Саша бросила взгляд на Нева и снова отвернулась. Она хотела обсудить это с Войтехом, но, по привычке, наедине. Но теперь ведь можно было ничего не скрывать. Все уже знают.

– Энцефалограф зафиксировал короткий единичный всплеск мозговой активности. Примерно такой же, как при его общении с призраками, не знаю, как это правильно назвать, только гораздо короче. Секунда, не больше. Войтех, а что ты почувствовал?

Тот пожал плечами.

– Ничего я не почувствовал, – признался он. – Я потерял сознание из-за такой же сильной головной боли, как в прошлый раз. Только приходить в себя было проще, не такие болезненные ощущения, голова не кружилась. Вот и все.

– Жалко, мы твои показания не снимали в тот момент, – покачала головой Саша. – Там, наверное, тоже было что-нибудь интересное, но кто ж знал, что ты снова в обморок хлопнешься.

Ей безумно хотелось спросить, с чего вдруг он поменял свое решение никому не говорить о своих видениях, но, несмотря на то, что теперь все о них знали, она промолчала, решив, что спросит об этом после.

– То есть, подведем итог, – сказала Лиля. – Как целитель это сделал, мы не знаем. И сделал ли он что-то вообще, мы тоже не знаем. Опираемся только на его слова и на видения Войтеха.

– Проверять пойдем? – Ваня с энтузиазмом посмотрел на каждого. – Кто хочет прогуляться?

– Предлагаешь проверить, будут ли эти тени тусоваться там сегодня ночью? – уточнила Лиля, с сомнением глядя на брата.

– А у тебя есть другие варианты, как это проверить?

– А если они не каждую ночь там собираются? – резонно заметила Лиля и повернулась к Войтеху. – Как доказать, что феномена больше нет? Мы же не знаем, как часто он проявлялся.

– Прогуляться и проверить, конечно, можно, – Войтех с тоской посмотрел на начавшийся за окном дождь. – У меня даже дождевики есть с собой.

– Слушай, – тут же заинтересовался Ваня, – а чего у тебя нет? Кажется, ты взял с собой все необходимое на все случаи жизни.

– Наверняка не все, – отмахнулся Войтех. – И многое из того, что брал, нам не пригодилось. А многое пригодилось не для того, для чего я это брал. Но в целом для первого исследования получилось неплохо. Мне так кажется.

– Для первого? – тут же заинтересовался Нев. – Это не единственное исследование, которое вы хотели провести?

– Нет, я заинтересован в изучении подобных феноменов, – осторожно ответил Войтех. – И если вы захотите в дальнейшем принимать в них участие, я буду только рад.

– Конечно! – первой отозвалась Лиля.

Ваня с неодобрением посмотрел на сестру, потом на Войтеха.

– А на меня приглашение распространяется?

– Да, – кивнул Войтех. – Хотя я и не приглашал тебя в этот раз, но твое присутствие оказалось более чем уместно. И, думаю, в дальнейшем пригодится. Мы все здесь эксперты в определенных областях. Как показала практика этой… экспедиции, никогда не знаешь, с чем столкнешься и какие знания понадобятся. Да и твои… – он замялся, подбирая слово, – источники информации весьма полезны.

– Отлично, – Ваня потер руки. – Должен признаться, это было поинтереснее многих моих путешествий. И я рад, что ты так высоко оценил мое умение копать могилы. – Он предпочел оставить без ответа замечание о своих источниках информации, повернулся к Лиле и со смешком сказал: – Ну и что? «Не смей за мной увязываться, Ваня, я не нуждаюсь в твоей опеке, тебя не звали, сиди дома».

Лиля театрально закатила глаза, но по легкой улыбке в уголках губ становилось понятно, что она не злится на то, как он ее передразнивает.

– Я определенно буду рад присоединиться к вам в следующий раз, если пригласите, – осторожно сказал Нев. – Я никогда не участвовал ни в чем подобном, – смущенно признался он. – Только читал, читал, читал… С вами интересно. Даже когда нас грозятся убить.

– Я как все, – улыбнулась Саша, поняв, что осталась только она. – И даже если меня уволят с работы и выгонят из дома, я все равно с вами.

– Я надеюсь, что до этого не дойдет, – улыбнулся ей Войтех. – Так, я рад слышать, что вы заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве. Давайте тогда возьмем себе по дождевику и прогуляемся до пустыря и обратно. Я уверен, что мы сделали все необходимое, и нам осталось только привлечь внимание к останкам, чтобы их идентифицировали и похоронили, но это уже только человеческая традиция. Мертвым это уже без надобности.

Поход не занял много времени. Дождь на улице усиливался, поэтому на пустыре они не задержались. Только убедились для очистки совести, что этой ночью на нем царили тишина и покой. Настроение у всех было приподнятым, хотя в паре метров от них, под небольшим слоем земли, покоились несколько десятков местных жителей. Просто теперь они действительно покоились.