Глава 36
У меня больше нет воспоминаний. Нет теплых чувств. У меня почти ничего не осталось.
Все хорошее о нем я собирала по частицам, помещала в маленькую коробочку. Трепетно берегла каждую крупицу, чтобы потом, когда мне будет больно, открыть коробочку. Чтобы частичка хорошего смазала мои раны. Но теперь коробочка безжалостно уничтожена. Не осталось ничего хорошего. Ни одного теплого чувства или светлого воспоминания об этом человеке.
Что я испытывала, глядя на него?
Отвращение? Да. Этот человек был мне отвратителен.
Ненависть? Да. Маленькая искорка ненависти скоро разгорится в огромное пламя.
Страх? Да. Страх еще сидел во мне. И от страха некуда деться. Он всегда сопровождал меня.
Занятия по танцам сильно изматывали меня.
Перед занятиями к горлу подступала тошнота, когда я представляла, что ненавистный мне человек снова будет прижиматься ко мне и держать меня за руку.
Но я научилась отвлекаться от всех своих чувств на время танцев. Я стала прятать их в невидимый ящик и приходила на танцы абсолютно пустая внутри. С тупым равнодушием позволяла Стасу брать меня за руку, обнимать. Приходя с танцев, я снова открывала этот ящик. И меня снова поглощало отвращение к этому человеку.
Я отсчитывала дни до выпускного. Мне казалось, что после выпускного все поменяется. Что все кончится. Начнется новая жизнь. Хотя, может, я просто обманывала себя…
* * *
– Пойдем на почту, скорее! – торопила меня Даша. – Там наши платья пришли!
Даша прибежала ко мне под проливным дождем. Ей настолько не терпелось забрать выпускные платья, что ради этого она была готова вымокнуть до нитки.
Взявшись за руки, мы побежали по улице под дождем. Потом так же мы бежали обратно, прижимая к груди большие картонные коробки.
Мы сидели у меня в гостиной, Дашка орудовала канцелярским ножом. Сначала она достала свое платье – красное пышное. Дашка взвизгнула.
– Какой мягкий материал! Потрогай!
Я потрогала материал, но он показался мне грубым и жестким.
– Так, теперь откроем твою коробку и будем мерить!
Дашка вскрыла вторую посылку, разворошила бумагу. Я увидела зеленую ткань. С минуту смотрела внутрь коробки. Погладила гладкий атлас. Было страшно доставать его – мне казалось, что оно живое.
– Ну, ты так и будешь на него смотреть? Доставай уже!
Я достала платье – на удивление, оно оказалось очень тяжелым.
Мы оделись. Я посмотрела в зеркало… и не узнала себя. Я особо никогда не любила платья, последний раз, когда я надевала нарядное платье – для танца снежинок в первом классе. А потом у меня были одни лишь футболки да кеды. И то, что я видела в зеркале, было новым для меня. Я смотрела на девушку в зеркале. Она была красивой. Это я? Давно я не замечала в своем отражении ничего красивого. А сейчас ясно видела.
Зеленое платье на тонких лямках с заниженной талией. На юбке ткань сбивалась мягкими складками. Платье доходило до середины бедра, может, чуть ниже.
Мне вдруг захотелось очутиться в доброй сказке. Мне захотелось увидеть красочный город, ясное небо, приветливых жителей, прекрасное королевство. В этом королевстве не было грязи, все выложено желтой и розовой плиткой. Здесь все равны. Здесь не предают, не обижают друг друга. Здесь все носят красивые наряды. Здесь живут прекрасные люди. Мне захотелось очутиться в мире, где все счастливы. Мир, где возможна любовь. И свобода.
– Эй, с тобой все хорошо? – Дашка поводила ладонью перед моим лицом. Услышав ее голос, я вернулась в реальность. – Ты сейчас дыры прожжешь. Уже любуешься на себя минут пять.
– Прости, задумалась, – улыбнулась я. Еще раз взглянула на себя в зеркало.
Это всего лишь отражение… Оно нереально.
* * *
Последние занятия по танцам проходили суматошно и нервно.
Я ненавидела своего партнера. Мне хотелось вцепиться ему в волосы, расцарапать лицо. Но каждое занятие я молча клала свою руку на его и позволяла обнимать меня.
Наша пара выучила движения идеально, за занятие мы не сделали ни одной ошибки, чего не скажешь о паре Даши и Ромы. Такое впечатление, что их только-только поставили вместе. Дашка три раза наступила Роме на ногу, он два раза боднул ее задом (один раз так сильно, что она полетела на соседнюю пару). Они постоянно путали право и лево и делали все наоборот. Преподавательница злилась и ругалась. Дашка стояла чуть не плача, а Рома глупо улыбался. После танцев Рома с Дашей до самого выхода за территорию школы шли вместе и ворчали друг на друга. Я шла сзади и с улыбкой наб людала за ними. Они были такие милые…
Как-то незаметно наступил последний звонок.
Утром я погладила черную юбку и белую блузку. Аккуратно повесила их на вешалку, потрогала гладкий материал юбки, рукой разгладила складки. Мне хотелось подольше потянуть время. Больше всего на свете мне хотелось никогда не видеть этого человека, не говорить с ним, не дотрагиваться до него. И вообще не дышать с ним одним воздухом.
«Потерпи, потерпи еще чуть-чуть», – говорила я самой себе, стиснув зубы.
Скоро все кончится. Просто потерпи.
По лестнице вверх-вниз бегала взволнованная мама. Это всего лишь последний звонок… Да и то девятых классов. Зачем же так нервничать?
– Удивляюсь твоему спокойствию, – повторяла мама, каждый раз пробегая возле меня. – Если бы это был мой последний звонок, я бы уж точно не находила себе места!
Внешне я была спокойна. Мои движения были медленными, реакция – какой-то заторможенной.
– У тебя очень сонный вид, – посмотрела на меня мама. – Наверно, не могла заснуть? Нервничала?
– Да, – соврала я. На удивление, спала как убитый сурок.
На последний звонок меня сопровождали мама с бабушкой. Линейка проходила на улице. Мы пришли за полчаса до начала, и на территории было уже довольно много народу. Я пошла к своему классу, мама с бабушкой растворились где-то в толпе родителей.
Ко мне тут же подлетела возбужденная Дашка. Я заметила, что юбка на ней короче той, что мы покупали. Дашка улыбалась.
– Я сдала ее в ателье, чтобы укоротили. Здорово, правда?
Я кивнула. Но во мне вдруг проснулся родительский инстинкт. Мне захотелось схватить Дашку за подол юбки и одернуть вниз, чтобы придать ей более приличный вид.
Танцоры уже собрались группкой. Вокруг ходила возбужденная классная руководительница.
– Встаньте рядом с вашей парой, чтобы перед выходом не толкаться и не искать своего партнера!
Я увидела его. Закусила губу, чтобы она не дрожала.
Я подошла к Стасу. Он насмешливо посмотрел на меня. Терпеть его взгляд, обращенный на меня, – сплошная мука. На меня будто направили ледяную струю воды.
– Ты похожа на первоклашку в таком наряде, – сказал он. – Но мне нравится.
Слышать его голос – непереносимо.
Началась линейка. Торжественная речь директора и завуча. Затем заиграла музыка. Наш выход. Гордо распрямив спины, мы прошествовали на площадку.
Как и говорила классная руководительница, здесь было местное телевидение. И сейчас камеры были устремлены на нас. Мы – ведущая пара. Мы шли впереди всех.
Мы не забыли ни одного движения, все прошло гладко и безупречно. Главное в танце – чувствовать партнера, доверять ему. Не знаю, было ли это правдой, но наш танец был идеальным. Мне хотелось одного – чтобы все это побыстрее кончилось. Хотелось убраться подальше, убежать, спрятаться в безопасное место. После того как музыка кончилась, я с силой вырвала свою руку из цепкой хватки Стаса и дернулась в сторону. Скорее, нужно смешаться с толпой, чтобы он не добрался до меня.
Оказавшись в самой гуще толпы, я вздохнула от облегчения. Вскоре меня обнаружили Антон и Серега.
– Это было запредельно круто, – подскочил ко мне Серега. Когда раздавались аплодисменты, я слышала громкий свист – так свистеть умеет только наш самый младший мушкетер. Он очень гордился своей дыркой и постоянно совершенствовал свои навыки свистуна, использовал для этого каждую свободную минутку, чем часто приводил нас в бешенство.
К нам подошли хмурые Даша с Ромой. У обоих – красные от напряжения лица.
– Нет, ну ты видела? Этот медведь три раза мне на ногу наступил!
– А ты мне при обводке локтем в нос заехала! А еще пальцем в глаз. Меня дезориентировало, вот я и наступил.
– А еще во время лодочки, когда все вправо пошли, он меня повел влево! Мы смотрелись как дураки! – продолжала жаловаться Даша.
– Зато у нас уникальная получилась лодочка! – спорил с ней Рома. – Все плыли против течения, а мы с тобой под попутным ветром!
Слушая Дашкины вопли и Ромкины веселые оправдания, мы давились от смеха. В компании моих друзей мне стало так легко и спокойно… Я могла расслабиться.
После праздника, когда я ушла домой и в гостиной собралась вся семья, мы смотрели видео, которое снимала бабушка.
– Ох, какая вы красивая пара, – восторгались бабушка с мамой. – Самая лучшая. А как танцуете… Просто бесподобно! Вы самая красивая пара! Просто чудесная пара! Стасик такой хороший мальчик!
Мне было неуютно от этих комментариев. Хотелось убежать и засунуть голову под подушку, чтобы не слышать всего этого. Знали бы они правду…
* * *
Началось нервное время. Сдача экзаменов. Я старалась побольше думать об экзаменах, следить, чтобы учеба целиком забивала голову, не оставляя в ней места ни для чего другого.
Как бы не так. Листая страницы учебника, записывая в тетради упражнения, изучая в Интернете материал – перед глазами я все равно видела жуткую улыбку Стаса. Горло охватывало огнем, начиналась тошнота, накатывала волна фантомной боли. Я морщилась и потирала ладонь. Ладонь была шершавой – содранная на ней кожа зажила и стала грубой на ощупь.
Стас на время экзаменов оставил нас в покое – видимо, старался думать больше об учебе. Негласно было объявлено перемирие. Меня это устраивало. Некоторое время я смогу дышать.
В период экзаменов за мной постоянно ходили Даша и Рома, оба тяжко вздыхали и без передышки повторяли, что экзамены они не сдадут. Даша облюбовала мое правое ухо, Рома левое, и оба синхронно стали наполнять своим нытьем мою голову. Я беспокоилась об экзаменах наравне с ними, но не ныла, и их вечные жалобы дико меня раздражали.
Мы сидели у меня в комнате – я, Даша, Рома, Серега и Антон. Двое последних в этом году сдавали только внутренние экзамены и особо не парились. Поэтому они сидели, отрывали куски от страничек моих тетрадей, жевали их и плевали в нас. Дашка не выдержала, завизжала и стала долбить их в ответ тяжелым учебником по алгебре. Серега смеялся, Антон галдел, Ромка крякал, весь этот орущий хор меня достал, я не могла сосредоточиться на простом примере и вместо графика функции нарисовала одну из стадий митоза клетки. Нет, это уж слишком!
Антон и Серега были выставлены за окно. Они расположились на крыше терраски и плевали бумажками по яблоне, а мы наконец-то смогли сосредоточиться на задачах.
Сдачу последнего экзамена мы отмечали на нашем старом железнодорожном мосту. Посередине моста развели костер, жарили сосиски с хлебом, наблюдали с моста красивый закат.
Смотря с высоты моста вниз, на водную гладь, я говорила себе:
«Осталось совсем чуть-чуть… Скоро все должно кончиться».
* * *
Чтобы сэкономить на выпускном, родители и классные руководители обоих девятых классов решили провести его совместно, объединив два класса.
Мне придется видеть его в ресторане. Видеть его улыбку. Слышать его смех. Терпеть его насмешки и издевательства. Я приняла это с тупым равнодушием. Этот день надо просто перетерпеть. Всего-навсего несколько часов в его присутствии…
На выпускной пришел весь класс, не было только Егора – он заболел. Идти на выпускной без Егора было страшно – хоть от него было мало толку, но он все-таки был моим защитником и мог хоть как-то повлиять на Стаса, если вдруг что-то пойдет не так.
Мне снова пришлось танцевать в паре со Стасом. Мы стояли рядом, ждали нашего выхода. В ожидании от нервов я изжевала все губы.
Заиграла музыка. Он протянул мне руку. Я заметила, что у него необычная рубашка – с красивыми манжетами и запонками. Никто из ребят не носил таких рубашек, только он. Я положила сверху свою ладонь. Наши взгляды встретились.
– Ты очень красивая, и платье у тебя красивое, – сказал он. – Повезет же тому, кому достанется его хозяйка.
«Ты добился, чего хотел. Я тебя ненавижу», – хотела сказать я. Но губы слиплись от засохшей крови.
Наверное, это должно быть прекрасно – быть ведущей парой, танцевать в красивом платье с самым красивым мальчиком в школе. Но, кружась в вальсе, я не чувствовала ничего, кроме подступающей к горлу тошноты.
В ресторане стоял полумрак. Пахло пряностями. Громко играла музыка. Я забилась в самый дальний угол. Нужно постараться вообще не вылезать из него. Я бы хотела стать невидимкой, если это возможно. Рома присоединился ко мне.
Клац, клац, клац – голодные ученики набирали по тарелкам еду. А мне кусок в горло не лез. Снова эта ужасная тошнота… Пока рядом со мной находится Стас Шутов, я не смогу проглотить ни кусочка.
Даша сидела в самом центре зала, хихикала и флиртовала с одноклассниками и ребятами из параллельного класса. В своем коротком красном платье Даша произвела на всех сильное впечатление.
Я мяла в руках салфетку. И еще одну. Смотрела на пустую тарелку. Потом подняла глаза. Оглядела зал. Мне нужно было увидеть его. Убедиться, что он далеко.
Он сидел за столом в противоположном конце зала. Вид у него был очень задумчивый. Я заметила, что его друзья тайком подливали себе что-то под столом, постоянно предлагали и ему, чтобы он развеселился, но он отказывался. Они пожимали плечами и отходили от него. Он продолжал сидеть один.
Проводились всякие конкурсы. Дашка обожала быть в центре внимания, не пропустила ни одного конкурса. Она пыталась вытащить меня из-за стола, но я крепко вцепилась в стул.
– Не будь такой упрямой! – рассердилась она. – Пойдем поиграем!
Но мои руки как клещами вцепились в мягкую обивку стула. Я плотно сжимала губы и качала головой.
Конкурсы я ненавидела, они все казались мне глупыми.
Даша оставила попытки расшевелить меня и ушла на очередной конкурс. Мне стало душно, я вышла на улицу. У ресторана была своя территория. Зеленая лужайка, клумбы с цветами, беседки.
Я прошлась по тропинке до беседки. Она была вся окружена цветами. Я вошла внутрь, села на лавочку. Вдохнула сладкий цветочный аромат. Вдруг услышала шаги. Вскочила с места.
– Я не трону тебя, – услышала я такой знакомый голос. Я почувствовала, как в кровь ударил адреналин. Стас. И здесь он не может оставить меня в покое.
– Уходи. Я хочу побыть одна.
– Я ненадолго. Мне нужно кое-что сказать тебе.
