Глава 6
Берт довел меня до аудитории, которая оказалась тоже в Западном крыле, на четвертом этаже — почти над новым деканатом, и остановился у самой двери.
— Все, ведьмочка, иди давай, — и за плечо подтолкнул слегка для ускорения процесса.
— Так перерыв еще… — капризно протянула я, упираясь. — Успею я за партой насидеться, а пока хоть до буфета добегу, можно?
— Нельзя, — отрезал он, но к двери толкать перестал.
Я жалобно на него посмотрела самыми голодными и несчастными глазами в мире, сложив сцепленные замком руки у груди. Он нахмурился и неожиданно миролюбиво пробурчал:
— Ладно, сам схожу, может повезет — найду твою Матрену, а то совсем тощая и бледная. Как будто и не домовые тебя кормят, а лешие поганками. А вы двое, — короткий взгляд на мага и оборотня, — за ней присмотрите.
Те дружно кивнули. Еще бы, я бы тоже кивнула. И сама не заметила, что уже давно покорно и радостно киваю в ответ на каждое его слово. А вдруг он правда мне что-нибудь вкусненькое принесет?
Берт бросил еще один строгий взгляд на адептов, потом еще более строгий на меня и пошел в сторону буфета, который на первом этаже у нас. Я проводила его тоскливым взглядом, вздохнула и приготовилась войти в аудиторию.
— Краткий инструктаж, — Касси рукой перегородил мне путь к двери и бросил требовательный взгляд на Аскара.
— Ты теперь одна из нас, — произнес Аскар, напустив на себя важный вид,
Я удивленно на него посмотрела, а он пояснил:
— Группа КМФ-198. Надо держать марку. На потоке четыре группы: 195, 196, 197, 198. Нашу группу ты уже видела. Со 195-й мы дружим, парни там нормальные, веселые, да и по учебе друг дружке помогаем. 197-я тоже нормальная, хоть и общаемся с ними меньше — там ботаны в основном, бывают носы задирают, но это ерунда. А вот со 196-й как-то не срослось. Почти вся их группа из вампиров состоит, наглые, нахальные выскочки, мы с ними не ладим. Другие группы с ними тоже не ладят. А раз ты теперь наша одногруппница, то ты теперь с ними тоже не ладишь, понятно?
Я кивнула. Вампиров мало кто любит.
— Вот и хорошо. И не бойся ничего, мы с тобой! Единственную одногруппницу будем охранять, — улыбнулся Касси, хлопнув меня по плечу. И мечтательно вздохнул. — Нам сейчас все остальные группы обзавидуются!
— О, да! — довольно потер ладони Аскар. — Не терпится посмотреть на их рожи!
И оба адепта, переглянувшись между собой, широко распахнули обе створки двери, пропуская меня вперед.
Вошла в аудиторию и на меня устремилость около пятидесяти любопытных взоров. Мужских.
— Неужто ведьмочка забрела?
Кто сказал, не рассмотрела, но вокруг меня тут же сомкнулось кольцо заинтересованных вампиров. Подозреваю, что это и есть та самая группа КМВ-196.
— Сладенькая, наверно, — облизнулся один.
— Дохленькая какая-то, — разочарованно протянул его собрат. А сам-то? Бледня бледнёй!
— А ее уже, похоже, кто-то жевал — платье порванное какое-то, — критично осмотрел меня третий.
— Отравитесь, — мрачно прервала я их гастрономические мечты и на шаг назад отступила. И еще бы отступила, если бы в Аскара спиной не врезалась.
— Как это отравятся? А ты сама-то ими не отравишься с голодухи? — фальшиво заволновался рядом Аскар и подозрительно громко заговорил:
— А разве не ты говорила, что голодная? Что вампирятинку только в прошлое воскресенье и ела, когда бабушка пирожки присылала? Что коллекция клыков давно не пополнялась? Я не запомнил, прости, клыки вместе с челюстью или с целой головой нужны?
— Если с головой, так только симпатичной. Чтобы интерьер не портила, — мгновенно сориентировалась я, заметив как Касси пытается улыбку спрятать. И обвела аудиторию плотоядным взглядом, выискивая самую симпатичную голову.
Вампиры заметно растерялись и приняли самый непрезентабельный вид.
— Ведьмочка, вот твои пирожки, как ты только есть можешь эту гадость! Хотел съесть один, так чуть не стошнило! — Берт с чувством выполненного долга отдал мне кулечек, развернулся и вышел. От меня отпрянули не только вампиры, но и все остальные.
А что? Нормальные пирожки. С капустой. Оборотням не понять.
— Спасибо большое! Вы меня просто спасли! — радостно выкрикнула ему в спину.
Он пренебрежительно махнул рукой, даже не обернувшись.
— А ну расступились, пока из вас начинку не сделали, — гаркнул Аскар, а я, довольно улыбаясь, с шумом втянула приятный запах свежей выпечки, а когда выдохнула все вампиры заняли свои места за партами на крайнем ряду, ближе к окнам и опасливо на меня косились.
Мои одногруппники увлекли меня по ступенькам на другой крайний ряд — у стены, который занимали преимущественно уже знакомые с практики лица, и усадили за третью парту между собой. Хорошее место, все видно, но и не перед самым носом у преподавателя. Я села и первым делом достала из кулечка пирожок и откусила сочный кусочек. Со стороны окна кто-то охнул, а я невозмутимо достала второй пирожок и предложила Касси. Тот понюхал его, посмотрел на надкусаный пирожок, увидел капусту и скорчился. Аскар тоже отказался. Пришлось есть в одиночестве под траурное молчание вампиров.
Сзади через парту перегнулся любопытный маг, из наших, и шепотом спросил:
— А что там на самом деле?
Я показала вместо ответа начинку. Он посмотрел и хитро улыбнулся.
— Я всегда подозревал, что это деликатес, — вслух громко сказал он. И руку протянул. — Поделишься?
Я плечами пожала и отдала ему один. Этот пирожок пристально изучила вся моя группа. Самые смелые под апплодисменты даже попробовали и одобрили, сдерживая смех.
— Переходим на ведьмочкино меню! — внес предложение маг, который пирожок выпросил. Кстати, Касси сказал, что это наш староста — Семар.
— Так этих нам только на неделю, — расстроено произнес некромант, пересчитав по головам притихших вампиров.
— Тогда хотя бы по праздникам, — вздохнул кто-то с аккуратненькими рожками на голове, полагаю, что полукровка.
— Так празднику мы завсегда рады! — улыбнулся Аскар. — У нас и повод есть — новая ученица!
Группа одобрительно загудела и засвистела, а вампиры стали озабоченно посматривать на окна. Кое-кто даже одно открыл. И правильно, из клыкастых зазнаек уже наперебой предлагались новые рецепты блюд. Рулетики, отбивные и даже холодец. Даже я заинтересовалась и посмотрела на них с нового ракурса. Под моим взглядом открылось еще два окна.
— Ура! Значит в пятницу — попойка! — воодушевились одногруппники на разные голоса. Ну, у них может быть и попойка, а я не пью. Расстраивать их не стала, тем более вид взволнованных и побледневших вампиров нравился мне все больше и больше.
А парни раззадорились и стали обсуждать не только блюда для праздника, но и напитки. Такие, как "Кровавый упырь", "Вампирито", "Клыкастый поцелуй". А вампиры, и без того не веселые, мрачнели все больше.
— Ужасного дня, — поприветствовал адептов преподаватель, занимая свое место за столом и открывая заготовки лекций.
Веселье сразу утихло. Преподавателем оказался вампир. Высокий, стройный, с парой черных матовых крыльев за спиной и заостренным профилем. Гладкие черные волосы зачесаны назад и собраны в низкий хвост.
— Граф Витор Сантер, — представился он, пока я его с интересом разглядывала. — Нейтрализацию вредных воздействий вести буду я. Так как лекция у вас первая в этом семестре, считаю своим долгом предупредить, что не терплю прогульщиков, халатного отношения к практическим занятиям и беспорядка и шума во время лекций. Нарушители могут даже не надеяться сдать мне экзамен с первого раза…
Я торопливо доедала третий пирожок. Не успела.
— Адептка! — он безошибочно выделил меня из всех остальных и поднял сердитый взгляд. — Вас это тоже касается! Прекратите жевать на моей лекции! Что там у вас? Отдавайте!
Я двумя руками запихнула остатки пирожка в рот, пока не забрали, и спрятала кулечек между собой и Аскаром. Поздно. Он уже поднимался к нам, а черный плащ взвивался вверх с каждым его шагом, являя взору красный атласный подклад.
— Вам больше поесть негде? — строго спросил вампир, остановившись рядом с нашей партой.
— Мммммм…. — только и смогла я ответить с набитым ртом.
— И что мы едим? — он заметил почти опустевший кулечек, выгнал Аскара из-за парты и достал пирожки.
— Одного из нас, — выдохнул кто-то, но тут же заткнулся, потому что Семар, глядя тому в глаза красноречиво провел пальцем по горлу.
— Да-а… Ну у вас и вкус… — разламывая пирожок, протянул вампир. — В следующий раз советую мяса побольше добавить, а лука поменьше. А капусту можно вообще не класть, иначе так и не поправитесь. Да и наедитесь быстрее. Не придется жертвовать учебным временем.
— Спасибо, учту, — проглотив наконец-то пирожок, который чудом не застрял в горле, вежливо ответила я. А вампир-то гурман оказался.
— Это первое и последнее предупреждение, получите второе — выгоню с лекции и добавлю один билет на экзамене, — любезно просветил он. Я кивнула, в знак того, что все предельно ясно.
КМВ-196 с ужасом наблюдали, как он отдает мне мою еду обратно, явно не оценив его гурманства. А я громко пообещала больше никогда не есть во время его лекции. Он одобрительно улыбнулся и спустился обратно.
— Какие вредоносные воздействия вы можете мне назвать? — спросил он, обводя аудиторию требовательным взглядом.
— Порча!
— Сглаз!
— Напасть!
— Обширнее берите, обширнее, — улыбнулся вампир. — Порчу и сглаз с вас любая ведьмочка снять сможет, хотя у них самый маленький энергетический запас. Напасть сложнее, но тоже не так страшно. А что может убить? Поработить волю? Управлять вашим телом и заставить делать все, что угодно? Подменить действительность? Что для вас всех одинаково опасно?
— Чары! — сообразил кто-то.
— Совершенно верно, — одобрительно кивнул преподаватель, взял с края стола магический камушек — огнянку, и повернулся к черной доске во всю стену. — Итак, тема сегодняшней лекции — чары.
Крупные огненные буквы продублировали его слова.
Передо мной появилась тетрадь, самостоятельно открывшаяся на первой странице, и маленькая ручка, украшенная с одной стороны фигуркой симпатичной ведьмочки на метле. Я с интересом щелкнула по фигурке — ведьмочка на метле отлетела на метр, а потом зависла в воздухе, сделала круг и вернулась на место. И мне показалось, что взгляд у нее стал осуждающий. Ладно, больше не буду ее трогать, ведьмочки мстительны. Вместо этого любопытно покосилась на парней. У Аскара на кончике ручки оказался маленький огненный шарик, у Касси когтистая лапа, а у некроманта, сидящего за следующей партой — черный призрачный череп.
— Самое опасное в чарах это то, что вы даже не поймете, что находитесь под их влиянием, поэтому сами снять не сможете, — рассказывал у доски вампир. — Развеивать чары тяжело. Самое действенное в таком случае — уничтожить того, кто эти чары наложил, но он может находиться в другом месте и его еще нужно будет найти.
Я крупно записала — уничтожить. Если кто-нибудь осмелится чары на мне использовать, точно уничтожу, и без вампира бы сообразила. А если не уничтожу, то доведу так, что самоуничтожится, не будь я ведьмой!
— Наложить на вас чары могут по-разному, — расхаживал он из стороны в сторону, объясняя материал. — Например, взглядом, или подбросят зачарованную вещь, а если сильный темный, то он может настроиться на вашу ауру по любому предмету, который вы держали в руках. Поэтому никогда не трогайте ничего во вражеской обстановке.
С умным видом записала, но надеюсь никогда не попасть во вражескую обстановку. Мне и дома хорошо будет.
Следующие полчаса он объяснял, как снимать самые простые чары, хотя мы дружно просили, чтобы он научил их нас накладывать, мысленно вспоминая всех своих врагов. Но вампир остался непреклонен и рассказывал дальше, куда направлять разрушающий поток энергии, чтобы разорвать связь зачарованного с хозяином.
— А теперь для закрепления результата немного практики, — закрывая лекции, произнес он и обвел аудиторию ищущим взглядом. — Добровольцы есть?
Добровольцы разве что под парты не попрятались. Каждый пытался сделать вид, что его здесь нет, я в том числе.
Граф Витор Сантер тяжело вздохнул.
— Раз добровольцев нет, то я выберу сам.
Все, я все-таки залезла под парту и выпнула оттуда Аскара, который, не ожидая такой подставы, вывалился прямо в проход между рядами, был пойман с поличным преподавателем и записан в ряды добровольцев. Тесно под партой, я не виновата, что с краю он, а не Касси. Ничего личного.
— Так, зачарованного нашли, — глядя на поникшего Аскара, спускающегося к доске, усмехнулся вампир. И снова к нам повернулся. — Кто будет с него чары снимать? У того, кто с первого раза сможет развеять мои чары, уберу этот вопрос с экзамена.
Весь поток вынырнул из-под парт. Желающих было намного больше. Я лихорадочно перечитывала записи, стараясь запомнить, и одной рукой размахивала в воздухе, чтобы меня заметили. Вампир не смог отказать единственной девушке и вызвал меня вместе с Сенаром и рыжим адептом из другой группы.
Аскар тоскливо посмотрел на своих "спасителей", то есть нас, и совсем расстроился.
Граф дал нам последние напутствия, напомнил еще раз, что и в какой последовательности делать, и подозвал к себе Аскара. Вампиры заслуженно считаются профессионалами в наложении чар.
Витор Сантер встал напротив него, положил руку на плечо Аскару и пристально стал смотреть ему в глаза. Казалось, что ничего не произошло, но вампир вдруг отпустил мага и тот с отстраненным выражением лица принялся ходить по кругу вокруг нас. По идеально ровному кругу, ни разу не сбившись с ритма, смотря прямо перед собой. Мне стало жутко.
— Аскар, — тихонько позвала я, поддавшись порыву.
— Чего тебе? — спокойно ответил он, даже не повернув головы, но своим обычным голосом.
— А что ты делаешь? — следя за его шагами, продолжила я расспрос. Семар со вторым адептом также не спускали с него настороженный взгляд.
— Жду, когда меня зачаруют, — прозвучало в ответ. И обиженно. — Из-за тебя, кстати.
— То есть, ты сейчас ждешь и просто стоишь? — уточнила я, а у самой аж мурашки по коже от несоответствия обычного эмоционального голоса и четкого неестественного движения по кругу.
— А что, не видно, что ли? Стою, но очень хочу уйти, — раздраженно сказал маг.
— Вы вот тут разговариваете, а время идет, — граф стоял рядом и с насмешкой наблюдал за нами. — А может я дал ему задание через сто кругов задушить одного из вас?
Мы вздрогнули все одновременно и впервые стали воспринимать Аскара, как опасность. Первым не выдержал рыжий и, произнеся заклинание, послал импульс в один из магических узлов, на который я тоже засматривалась внутренним зрением. Раздался хлопок разрывающейся связки и Аскар перестал вокруг нас ходить, а стал размеренно бежать по кругу.
— Поздравляю, вы ускорили процесс, — усмехнулся вампир. — Сто кругов он не пройдет, а пробежит. Следующий неудачно выбранный узел может привести к тому, что он начнет душить вас сразу, будьте внимательнее.
— Интересно, он правда приказал нас задушить? — шепотом спросила я Сенара. Тот пожал плечами и так же шепотом ответил:
— Правда, не правда, а проверять на себе не хочу.
Я согласно кивнула и решилась попробовать свои силы. Напрягла взгляд и увидела тоненькую красную ниточку, тянущуюся от вампира к Аскару и заканчивающуюся узелком. Ухмыльнулась сама себе и разорвала эту связь уже знакомым заклинанием.
Узел хлопнул и исчез, нить тоже исчезла, а в поведении Аскара ничего не поменялось. Он также монотонно бегал вокруг нас.
— Поздравляю, — ехидным голосом сказал вампир. Я сразу поняла — не с чем, а он продолжил радовать:
— Вы только что лишили меня возможности поменять его программу и помешать вас придушить. Круги кто-нибудь считает, кстати?
Кстати, никто не считал, а сейчас начали, наугад прибавив восемьдесят. Чую одним красивым местом, нужно было больше прибавлять.
Тут и Семар перестал медлить. Под мои и других адептов громкие крики:
— Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь…
Он быстро выбрал узел, судя по всему, наугад. Начал читать заклинание и под дружный и восторженный крик: "Сто! " узел рассыпался.
Мы с Семаром и рыжим вцепились друг в друга, сгрудившись в кучку, и испуганно смотрели, как Аскар поворачивается и идет к нам.
Мы-то затаили дыхание, а вампиры со своих мест, наоборот, радостно свистели. Если выживу, точно пирожков из них настряпаю.
Аскар подошел, взял Семара за грудки, с легкостью, как будто и не он, откинул меня и рыжего в стороны, чему мы только обрадовались, и притянул нашего старосту к себе вплотную. Тот сопротивлялся, но зачарованный не замечал, словно у него и сила прибавилась.
— Вы что смотрите? — подбежала я к преподавателю. — Спасайте Семара!
Тот пожал плечами.
— Да я бы с радостью, но вы лишили меня нити управления, а Семар, выбрав не тот узел, стал первоочередным объектом задания. Можно сказать, спас вас, не забудьте его потом поблагодарить.
Я хотела спросить за что, но сразу поняла, когда Аскар сочно поцеловал Семара в губы в полнейшей тишине аудитории. Причем, чары Аскара тут же развеялись и в морду друг другу они дали одновременно.
Плюясь, матерясь и отвешивая тяжелые удары, два адепта катались по полу, а весь поток радостно делал ставки. Мне пришлось забраться на преподавательский стол, чтобы меня не сбили с ног. Кстати, я бы поставила на Аскара. Он посчитал себя более оскорбленной стороной и, судя по рвению, следующий в его списке жертв после Семара шел граф Витор Сантер.
Полюбовавшись некоторое время на это безобразие, вампир, наконец, вмешался и разнял их как котят. И по тому, как быстро они успокоились, у меня сложилось мнение, что без чар не обошлось. Проверять не стала, искать узлы — тем более.
Все заняли свои места и в аудиторию запорхнула маленькая летучая мышка с черным свитком в лапках. Граф Витор Сантер протянул руку и послание тут же оказалось у него, а мышка превратилась в черный туман и растворилась в воздухе.
— Пара по приворотам переносится на неопределенное время, — прочитал он вслух.
Адепты только обрадовались и, едва граф Сантер отпустил нас с урока, спешно собрались и покинули аудиторию.
Я же и обрадовалась, и расстроилась одновременно. Все-таки у меня имелись надежды узнать на этой паре что-либо полезное, речь ведь должна была идти о приворотах. Испытывать судьбу не стала и, попрощавшись с одногруппниками, отошла в сторону и повернула колечко на пальце.
Ненавижу град! Ненавижу! Особенно, когда приходится несколько раз на дню под ним пробегать.
На этот раз я опасливо зашла и остановилась на пороге, обводя взглядом преобразившуюся палатку. Полотенце в лицо не прилетело и я осталась довольна. Фанечка потрудился на славу. Внутри стало тепло и уютно, а пахло самой вкусной выпечкой и ягодами! Пол устелен пушистыми коврами с длинным ворсом, вдоль дальней стены стоит кровать с аккуратной пирамидой подушек. И даже шкаф есть! И зеркало во весь рост! И иллюзия окна с занавесочками!
За столом, застеленным белоснежной скатертью, сидел Фаня и отхлебывал чай прямо из блюдца. На самом столе стоял расписной самовар и вместительная тарелка с пирожками и булочками.
— Фанечка! — оглядываясь по сторонам, выдохнула я. — Я говорила, что я тебя люблю?
— А ты еще раз скажи, — лениво отозвался он, но довольно заулыбался в бороду. — Лишним не будет…
— Люблю больше всех! — радостно воскликнула я и подсела к домовому, который уже наливал мне чашку чая и пододвигал ближе пиалочку с вареньем.
— Ой, а что это там в углу? — удивилась я, заметив огороженную небольшую площадку с рыхлой землей. Как будто мини-огород.
— Ах, это, — Фаня равнодушно махнул рукой и вернулся к своему блюдечку. — Живность твоя новая.
— Ж-живность?! Моя?
— Ну, прикормили-то мы с метлой плюшками, а жить-то он у тебя останется, значит — твоя, — признался домовой, не испытав ни малейшего чувства вины по поводу подселенца. — А вот и зверь твой явился.
Земля в углу задрожала и оттуда появился сначала любопытный носик кротика, а потом и он сам. Затем он забегал взволнованно, засуетился у получившейся норки и вытянул оттуда большую коробку в подарочной упаковке с красным нарядным бантом.
— Ого, посылку принес, — удивленно взглянул на него Фаня. — Видишь, какой он полезный.
Я забрала посылку, повертела ее в руках, но ничего, кроме мелких букв КМВ в уголке не заметила. Пока я ее рассматривала, кротик принялся резвиться в рыхлой земле, зарываясь туда, а потом резко выпрыгивая, кувыркаясь в воздухе и снова ныряя в землю. Ловкий посыльный, хоть и подслеповатый. Ладно, пусть остается, вон ему как здесь нравится. Всяко лучше, чем в столе у гоблина.
Я присела на краешек кровати и сорвала упаковку. Внутри оказалась моя новая брючная форма, которую я тут же разложила на кровати.
— Это что за срамотень такая? — выглянув из-за моего плеча, спросил Фаня.
— Форма. Новая. Меня без нее на занятия куратор не пустит…
— Я бы тебя в ней из дома не выпускал.
— А может не все так страшно? — понадеялась я, с сомнением разглядывая черные кожаные штаны, такие же, как у парней, но женского фасона, черную куртку с заклепками по краю и тремя рядами шипов на запястьях и красной надписью КМВ на груди. А красная блузочка с немаленьким таким вырезом убивала все сомнения, что моя природная красота останется незамеченной. А еще я нашла плащ. Антистихийный, как гласила бирка. Ему я обрадовалась и повесила в шкаф.
Кротик опять засуетился у норы, достал пакет побольше и с усилием перекинул его через оградку. Мы озадаченно переглянулись с Фаней и я забрала очередную посылку.
Там оказались ботинки. На высокой платформе, с глубоким протектором, грубые и тяжелые на вид ботинки.
— Хм… — озадаченно взвесила я их в руке.
— Выброси, — посоветовал домовой.
— Форма… — протянула я, еще раз прикинув их вес.
— Тогда примерь, а потом выброси.
Я переоделась, посмотрела на себя в зеркало и выбросила. Платье свое рванное выбросила, потому что ходить в нем — позор. А новая форма села по фигуре и мне не захотелось ее больше снимать. И вырез мне понравился, и ботиночки на ногах не ощущались. И сразу захотелось на учебу, покрасоваться.
— Срамотень, — снова фыркнул Фаня, оглядев облегающие штаны и подчеркивающую талию куртку.
Спорить не стала, но и не согласилась. Так и осталась в ней.
Остаток дня изучала книгу по приворотным зельям. "Вкус поцелуя", которым я напоила декана, был из кратковременных приворотов и должен был давно пропасть даже без нейтрализатора. Придется пытать Индиру — явно же что-то запрещенное добавила. Только — что именно?
К вечеру мне пришло письмо от коменданта. Невеселое такое письмо, в котором мне напоминали о десяти часах отработки. Даже читать до конца не стала, порвала его, и легла спать, думая, какую бы гадость сделать Фергюсу, чтобы думать забыл, про наказанных ведьмочек.
А посреди ночи меня разбудил шум, хохот и дружное мужское пение.
Над палатками туман — это курит комендант,
Домовой и леший хлещут самогон.
Слышим мы мат-перемат, гоблин тот лежит в умат
И завален отказными весь немытый пол.
И пока спокоен враг, все палатки на ушах,
Мы упьемся самогона, всем смертям назло,
Но если вражеский урод отработку приберег,
Староста, веди вперед! Шашки наголо!
Я торопливо встала, оделась, накинула на плечи антистихийный плащ и выглянула наружу. Закутанные в плащи мужские фигуры маршировали и распевали песню, кто во что горазд. Кто-то отделился от толпы и подошел ко мне.
— Не спишь, ведьмочка? — улыбаясь, спросил Джай, выглянув из-под капюшона.
— Сплю, разве не видно? — огрызнулась я, рукой придерживая на груди полы плаща. — Вы куда на ночь глядя?
— Как куда? — искренне удивился он. — Жечь палатку Фергюса, конечно!
— Так он же уверял, что она не горит, — подозрительно посмотрела я на толпу. Каждый что-то нес. Кто бутылку с зажигательной смесью, кто ведро с краской, а кто — просто самогонку.
— Не горит — это еще не значит, что мы откажемся от традиции. По вторникам — сжигаем палатку, а по пятницам — взрываем деканат, — а после паузы добавил. — Пытаемся. Пять лет уже пытаемся.
— Так ты — выпускник? — догадалась я.
Он кивнул.
— Ну так что? Присоединишься?
Я подумала, вспомнила по порванное письмо и решила сначала спросить и взвесить все за и против.
— А какую отработку он обычно назначает?
— Грязь подметать под градом или дождем — мокро, холодно и бесполезно. Или ошметки зомби убирать с полигона после практики у боевых магов. Мерзость та еще… — его ощутимо передернуло, меня тоже и я решительно вступила в их ряды. Мне в руки тут же дали жестяную банку и палку, которыми я стала отбивать ритм, а парни снова громко и весело продолжили петь, шагая почти в ногу.
А в ночи упырь орет и бухло рекой течет,
Не устанет никогда адепт бухать,
Литр, два, четыре, пять, мало наливай опять
Самогон давно устали черти гнать.
И пока спокоен враг, все палатки на ушах,
Мы упьемся самогона, всем смертям назло,
Но если вражеский урод отработку приберег,
Староста, веди вперед! Шашки наголо!
Мы шли вперед, к нам из каждой палатки присоединялись адепты, подпевали, гремели чем попало и я заряжалась этой опьяняющей решимостью, проходя сектор за сектором и чувствуя себя частью чего-то большого и живого, требующего справедливости.
Когда шли через первый сектор, я заметила и Касси, и Аскара, и всех своих однопоточников, включая вампиров. Комендант не угодил всем. Последний куплет пропели, остановившись прямо перед красной палаткой, но не понизив громкости.
Но если вдруг придет беда, если гоблинов орда
Пожелает вдруг в отместку сделать нам подляк,
Не проснется Фергюс так, мы сожгем палатку в прах,
Заклинанья, зелья, вспышки бросятся вперед.
— Разбудите же! — шепнула я Джею.
— Кого? Фергюса? — засмеялся он. — Да он специально на себя сонное заклятие накладывает, чтобы от наших воплей не просыпаться, надоели ему уже. И палатку даже не закрывает защитой, чтобы мы время не тратили, поджигали и уходили, матерясь.
— Нет, ну вы явно как-то не правильно поджигаете, — засомневалась я, оглядывая хрупкое на вид строение.
Он не ответил. Повернулся к факультету Контроля, почти в полном составе выстроившегося перед палаткой коменданта, и как гаркнет:
— Огонь!
В несчастную палатку одновременно полетели огненные шары, бутылки с самовоспламеняющейся жидкостью, факелы, заклинания возгорания… А она стояла, не дрогнув, и языки пламени затухали, едва коснувшись стен.
— Убедилась? — усмехнулся он, глядя на меня.
Нет, конечно, вряд ли я смогу лучше них развести костер из палатки, но не уходить же просто так!
— А изнутри пробовали? — спросила я.
— Изнутри пробовали, сверху пробовали, со всех сторон пробовали, даже подкапывали как-то, — перечислил оборотень.
— А самогонка вам зачем? — посмотрела я на внушительную бутыль характерного мутного цвета, которую с любовью прижимал к себе гном.
— Так самогонка-то хорошая, горит, — объяснил Джей.
— Да-а… — я снова посмотрела на гнома. Мой взгляд ему не понравился и он попытался спрятать бутыль за спину. — А почему тогда не облили ей палатку и не подожгли?
Теперь Джей тоже обратил свое внимание на бутыль и задумчиво почесал нос.
— И правда. Го-о-ор? — вопросительно и требовательно протянул Джей.
— Слишком хорошая! — крикнул гном и решил сбежать от меня подальше вместе с самогоном. Не тут-то было!
— Лови его!
Оборотень на мой крик среагировал мгновенно — и вот гном уже висит в его вытянутой руке, а я отбираю бутыль с драгоценным содержимым, в которую Гор вцепился не только руками, но и ногами.
— Не отда-а-ам! — орал он.
— Мне для дела! — не сдавалась я и разжимала его пальцы один за другим. Джею надоела наша возня и он свободной рукой забрал у гнома самогон и передал мне, а самого гнома отшвырнул подальше. Гном с самым несчастным видом и самой отборной руганью скрылся в толпе адептов, периодически оборачиваясь и грозя кулаком. А адепты все продолжали свое черное, но неблагодарное дело по сожжению палатки под свист и барабанную дробь.
— Надеюсь, это того стоило, — пробормотал Джей, проводив его взглядом. — С гномами ругаться рискованно.
— Надеюсь, самогонка действительно хорошая, — в свою очередь пробормотала я, встряхивая ее и внимательно разглядывая содержимое. И резко дернула Джея за рукав:
— Пошли!
— Внутрь? — уточнил он.
— Внутрь, — подтвердила я, и направилась вперед, сжимая в одной руке самогонку, а в другой — рукав оборотня.
— Ведьмочка, это бесполезно, мы за пять лет чего только не перепробовали, а он за это время только усовершенствовал свою защиту, — пытался вразумить меня Джей, пока мы продвигались к палатке, уворачиваясь от пролетающих мимо огненных шаров боевых магов.
— А вы не пробовали его раньше сломить морально для начала?
Постановка вопроса оборотню понравилась и теперь уже он тащил меня за собой, весь в нетерпении. Отогнул красный полог и пропустил меня с самогоном первую.
Внутри ничего не изменилось. Все тот же бардак и любовно лелеемая гоблином коллекция рванных отказных. А сам хозяин бардака и любитель отправлять адептов на отработку спит на одном из сундуков, свернувшись калачиком.
— Точно не проснется? — спросила я своего спутника.
Тот молча подошел к спящему, взял на руки, поднял его над головой и уронил на пол. Гоблин даже ее пошевелился.
Я ногой расчистила место на полу и поставила бутыль в центр получившегося пяточка, сама села рядом и принялась ладошкой стучать по грязному полу, превознемогая отвращение.
— Фаня, Фаня, Фанечка, помоги, пожалуйста! Дело есть тяжелое, но и оплата соответствующая. Помоги, Фанечка, на тебя вся надежда.
Заспанный домовой не заставил себя ждать и появился в сопровождении вихря из соломы и цветов. Я первым делом вручила ему бутыль.
— Что случилось? — начал он сонно, но увидел самогон, сжал его крепче, чтоб не уронить, и тон сразу изменился. — О-о-о-о! Какой цвет! Сразу видно — качественный! Небось, черти гнали, они профессионалы!
Он еще поцокал некоторое время, разглядывая бутыль с разных ракурсов и вспомнил про меня:
— Анэлечка, хотела что-то?
Я кивнула и широким жестом обвела вокруг себя. Он проследил взглядом за моей рукой и изменился в лице.
— Ой-ей-ешеньки, — простонал Фаня и сполз на пол, обнимая бутыль.
Кажется, домовому стало плохо, у него случился культурный шок.
— Мы тебе поможем! — пообещала я. — А если не справишься, я Матрену могу позвать…
— Как это не справлюсь? — рассердился домовой. Откупорил бутылку, сделал глоток, занюхал рукавом и огляделся вокруг уже гораздо смелее. — Сам справлюсь! Даже без вас! Особые пожелания есть?
— Есть! — дружно ответили мы с оборотнем и так же дружно указали на пол. — Чтобы об этих кусочках бумаги у него даже воспоминаний не осталось!
— Не сомневайтесь! — приосанился Фаня. — Все сверкать будет чистотой! А сундуки эти с хламом я в подземный мир отправлю, пускай перерабатывают.
Джей с чувством пожал домовому руку, а потом Фаня измерил палатку шагами и выгнал нас спать.
Оборотень тут же рассказал о сотворенной мести встретившим нас снаружи адептам.
До палатки меня провожала вся эта разношерстная толпа под дружные песни, а на рассвете разбудил пронесшийся на весь палаточный городок дикий крик:
— А-а-а-а!
Я вскочила, оделась и вовремя, потому что в палатку ко мне ворвался огромных размеров серый волк, да как рыкнет:
— Прыгай, пропустим же все!
Когда это ведьмочку дважды просить надо было?
Я мигом села на него верхом и он рванул с места, еле удержалась. А держалась я за самые выступающие части тела — за уши. Джею это не нравилось, он подвывал от боли, когда я сжимала их сильнее, чтобы сохранить равновесие, но зато бежал еще быстрее.
И все равно, когда мы домчались, вокруг палатки уже собралась любопытная толпа адептов, каждый из которых пытался сделать невинный вид, как будто он случайно здесь прогуливался на рассвете и вовсе даже не причем. Ага, около трехсот адептов одновременно вышли прогуляться в ливень возле красной палатки, так, что даже не протолкнуться. Ну-ну…
— Успели? — спросил Джей, протискиваясь со мной вглубь толпы.
— Ага, еще не выходил, орет только и, кажется, плачет, — ответил кто-то радостно.
А мне вот что-то так жалко Фергюса стало, так жалко…
— А пошли к нему? — предложила я оборотню, вспомнив, что успокоительная настойка у меня с собой.
— Точно, первыми все увидим! — обрадовался он. — И поржем!
Нет все-таки у оборотней ни капли сострадания, нету и все тут, жестокий народ…
— Моя коллекция! — доносились из палатки причитания гоблина. — Коллекция! А-а-а-а! Мои сокровища… Мой дом… Разрушили, растоптали, годами созда-а-ва-а-ал…уют создава-ал себе… Нелюди! Как жить-то здесь теперь?..
Мы с волком переглянулись и я зашла первая. Вот Фанечка, вот молодец! Красота-то какая! Чистота-то какая! Даже надписи скарбезные со стен исчезли, а вместо них ромашки красуются настоящие.
Пол белым выкрашен, блестит, сверкает, а на полу коврики пушистые, тоже белоснежные. А стол рабочий скатертью застелен с вышивкой цветастой, а вместо сундуков — кровать стоит с периной пуховою, покрывалом розовым аккуратно заправленная. А по краю покрывала — кружево тончайшое, беленькое, даже завидно стало. А посреди палатки гоблин стоит разнесчастный… И красивый, как все вокруг…
Только со вкусом у Фанечки не очень. Лицо зеленое в розовом чепчике очень странно смотрится, особенно, когда нос торчит из кружев на двадцать сантиметров вперед и глаза злым горят. А завязочки атласные под подбородком, вообще, не смотрятся… И тапочки он зря пушистые с помпончиками ему подарил, все равно ногти на ногах сквозь материал торчат. А юбочку пышную с оборочками лучше бы мне отдал, она ему не идет, особенно, когда выше пояса ничего не одето, а ноги волосатые наоборот — в чулках в крупную сетку…
— Че надо? — зло гаркнул комендант и мне сразу расхотелось его жалеть.
— Ничего! — ответили мы и попытались покинуть палатку, но не тут-то было. Самые любопытные адепты напирали, заглядывая внутрь и выйти мы не смогли. Нам самым жестоким образом помогли. Фергюс, позеленевший еще больше от столь пристального внимания и хохота адептов, прочитал какое-то заклинание и палатка нас выплюнула. Всех, в одну кучу. И обслюнявила вдобавок. Ф-фу!
— Пошли все вон! Двадцать часов отработки! Нет, тридцать! А найду того, кто это сделал — к отчислению представлю! — орал он, стоя на пороге своей палатки и грозя нам всем кулаком.
— А что их искать — вон они стоят! — мигом сдал нас с Джеем жадный гном, пожалевший самогонку.
Злобный взгляд гоблина без труда нашел нас в толпе.
Джей, не теряя времени, схватил меня зубами за шкирку, швырнул на пушистое плечо и побежал так, что ветер в ушах засвистел. А поскольку к Академии бежать было ближе, то очень скоро мы оказались внутри. Я не расстроилась, все равно первая пара вот-вот начнется.
Пока я приводила себя в порядок, подоспели мои одногруппники и стали возбужденно перечислять, какие именно слова кричал нам вслед комендант и что грозился сделать с одной бедной ведьмочкой и оборотнем.
