50
Двое мужчин встали из-за большого деревянного стола. На одной стене была надпись, выведенная каллиграфическим почерком:
ТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ, ЛЕГКО В БОЮ!
Повсюду были развешаны сухопутные и морские карты. Хок был доволен, что они детально изучили карту Кубы. Ясное дело — не тратили времени впустую после звонка Стока.
Сток подходил к каждому мужчине и обнимал. На секунду Хок подумал, что они все сейчас прослезятся.
— Босс, поздоровайся с Громом, этим симпатичным индейцем, и Молнией, этим уродливым ирландцем. Ребята, окажите Алексу Хоку теплый прием. Это тот парень, о котором я вам столько рассказывал.
— Доброе утро, — Хок шагнул им навстречу по освещенному солнцем полу, улыбаясь. — И спасибо вам за то, что согласились встретиться со мной. Я глубоко ценю это. Слышал о вас столько всего…
— Стокли прирожденный лгун, — сказал Молния. Это был здоровенный парень с румяным обветренным лицом, короткими рыжими волосами, которые покрывали его массивные предплечья, и беспокойными синими глазами. В левом уголке рта торчал окурок.
— Вас, должно быть, зовут Фитц Хью Маккой, — Хок крепко пожал мужчине руку. Маккой, насколько знал Хок, был удостоен Почетной медали Конгресса. В американских войсках обладатель такой медали имел право получить приветствие офицера любого ранга.
— Приветствую вас на борту, командир Хок, — сказал мужчина с грубым ирландским акцентом. — Фитц Хью Маккой — так меня зовут, это правда, но здесь меня можете называть просто Фитц. Мой помощник — капитан Чарли Рэйнуотер. Если вы ему понравитесь, он позволит вам называть его Бумером.
— Очень рад, — сказал Хок мужчине с медной кожей и пожал руку.
Человек некоторое время изучал Хока. Он был высок и мускулист, со сверкающими черными глазами и продолговатым узким носом, под которым играла жесткая усмешка изогнутых губ. Его темные волосы ниспадали на плечи. На нем были штаны из оленьей кожи.
Он был, как узнал Хок за время короткого полета, индейцем из племени команчей. Истинный воин равнин, один из лучших подводных диверсантов за всю историю «морских котиков».
— Твой друг морячок сказал мне, что у тебя наступил какой-то критический момент и что времени в обрез, — Фитц пустил в воздух облако сигарного дыма. — Поэтому, я полагаю, потом будем изображать из себя гребаных друзей до гроба, а сейчас приступим к работе.
— Великолепно. — Хок пододвинул стул. — Я думаю, мы только что стали гребаными друзьями, Фитц.
Стокли разразился смехом.
— Что тут смешного? — спросил долговязый ирландец.
— Первый раз слышу, как Алекс Хок сказал слово «гребаный». — Сток все еще смеялся.
— Потому что я называю тебя этим словом каждый раз, когда ты выходишь из комнаты, — сказал Алекс к очевидному огорчению Стока и к очевидной радости Фитца и Бумера.
— Командир Хок, — сказал Фитц Маккой, подвигаясь к космическому снимку Кубы, висящему на стене, — давайте начнем. Все, что я знаю, основано на спешной беседе со Стокли, которая состоялась этим утром. Все можно сделать. Но мне не понравилась одна вещь из того, что я услышал.
— Фитц, я буду откровенен, — сказал Алекс. — Я не обвиню вас, если вы скажете «нет» и отправите нас обратно. Я имею в виду, ни один человек в здравом уме не стал бы вас винить.
Сток кашлянул в кулак, чтобы не фыркнуть. Алекс был бесподобен. Он знал, как найти подход к любому человеку, знал, где у кого заветная кнопочка. Он только что определил местонахождение кнопки Фитца и нажал на нее.
Фитц долго смотрел на Алекса, и Алекс прочитал в его глазах решимость.
— Ладно, значит, захват заложников, — сказал Фитц, выплюнув сигарету и засунув в рот другую. — Сколько человек выводим?
Хок вынул из конверта фотографию восемь на десять.
— Наша главная цель — эта женщина. Она мой очень близкий друг. Ее зовут Виктория Свит. Эта фотография сделана только на прошлой неделе. А это — копия пленки, на которой сделана запись ее речи после того, как ее взяли в заложники.
— Спасибо, мы послушаем. А пока можете дать нам оценку обстановки? Обрисуйте для нас ситуацию. Мы, конечно, уже знаем, что на Кубе был государственный переворот.
— Новый военный режим Кубы требует две вещи. Первое: немедленное снятие американского эмбарго. Второе: немедленная эвакуация всего персонала с военно-морской базы в Гуантанамо в течение восемнадцати часов и двадцати семи минут, начиная с данного момента.
— Эти ребята сейчас не в том положении, чтобы предъявлять такие смешные требования! — сказал Фитц. — Они напоминают мне мышей, которые решили зареветь, как львы.
— У этих мышей есть два существенных козыря — новейшая советская субмарина «Борзая» с сорока боеголовками на борту и биологическая или ядерная бомба, спрятанная где-то на базе в Гуантанамо, которая будет приведена в действие завтра в шесть утра.
— Вот так дела, — воскликнул Фитц. — Эти парни сумасшедшие. После бен Ладена, после всей этой возни с Аль-Кайедой и Саддамом терпимость Америки к террористической заразе уже на нуле. Эти кубинские генералы, наверное, хотят, чтобы их страна превратилась в площадку для парковки машин. Где же, черт возьми, Кастро, когда он так нужен?
— Он исчез, Фитц. Убит или взят в заложники. О нем пока никаких вестей.
— Я полагаю, он убит.
— Вероятно, так и есть, — сказал Хок. — Во всяком случае, командующий войсками в Гитмо готовит приказ об эвакуации. Сначала необходимо погрузить всех женщин и детей на борт авианосца «Кеннеди» и других кораблей Атлантического флота. Как только эти корабли с людьми двинутся из гавани, половина Атлантического флота обеспечит им прикрытие — эскадрильи палубных истребителей и крылатые ракеты проведут ковровое бомбометание.
— Полагаю, бомбометанию подвергнется и место, где держат заложников?
— Да. Это место называется Telaraca — паутина. Крепость, расположенная на маленьком острове в проливе Гуаканайабо недалеко от города Манзанильо. Укрепленный район на этом острове является основной мишенью. Там мятежники удерживают заложников, там находится док для советской субмарины. И именно поэтому сейчас настал решающий момент.
— Буду откровенен с вами, парни, — сказал Фитц, переводя взгляд то на Стока, то на Хока, — это задание — серьезная переделка. Во-первых, кто его знает, когда будет налет F-14? Нас там размажут вместе с кубинцами.
— Хороший вопрос, — сказал Хок. — Я понятия не имею.
— Конч тебе не говорила разве? — спросил Сток.
— Я не спрашивал, Сток.
— Во-вторых, мы будем производить высадку на острове площадью по меньшей мере три квадратных мили, совершенно не отмеченном на карте. Без технической поддержки, без разведданных. У нас нет даже времени на самую элементарную рекогносцировку местности. Как обстоит дело с разведкой?
— У ЦРУ свои люди в данной зоне, — ответил Хок. — Они предоставили довольно много материалов, которые я вам покажу сейчас. Кроме того, за островом ведется круглосуточное наблюдение со спутника-шпиона.
Он положил на стол тяжелый кожаный портфель и вынул из него толстый черный скоросшиватель. Алая буква «X» на обложке означала, что это сверхсекретный документ.
— Взгляните, — сказал Хок.
Мужчины нетерпеливо просматривали страницы, волнуясь, как дети.
— Откуда это у вас, командир, черт бы вас побрал?
— С брифинга высшего командования флота на борту авианосца «Кеннеди». Я уверен, что я нарушаю правила секретности, показывая это вам, но, черт возьми, какая теперь разница!
— Фитц, — сказал Бумер, пролистывая документ. — Смотри. Участок тепловых сетей.
— Вы найдете здесь довольно полный набор чертежей промышленных, хозяйственных и других сооружений, — добавил Хок. — С любезного разрешения строительной команды ЦРУ.
— Здорово! — сказал Фитц. — А вот — спутниковые фотографии всего укрепрайона, некоторые сделаны только вчера. Мы можем обработать их в программе по созданию объемных моделей. Потребуется не более получаса.
Надежда, мелькнувшая в глазах ирландца, не осталась незамеченной:
— Мы вышли из стадии дурных предчувствий, — сказал Фитц. — Хотя все еще не знаем, где ваш заложник. Мы проводим зачистку помещений таким образом: четыре человека заваливают в одну дверь, после чего очень легко определить, где хорошие парни, а где плохие. Плохих мы немедленно устраняем. Но мы едва ли сможем ходить от здания к зданию, очищая помещения от неприятеля, пока не найдем нужное.
— Одну секунду. — Бумер рассматривал изображения, полученные с помощью датчика температур. Тепловое излучение отражало все источники высокой температуры — людей, машин, а на изображении прибор превращал их в распознаваемые формы. — Смотри. Мы наложим эти тепловые снимки на спутниковые фотографии. Теперь. Видишь это большое прямоугольное здание? Вот, рядом с доком для подлодки? Каждые двенадцать часов к нему подъезжает большое транспортное средство. Около двадцати парней входят в здание, столько же выходят и садятся в машину.
— Похоже, смена караула, — сказал Сток. — Там, где есть охранники, есть и заложники.
— Хорошо. Это начало. Теперь все эти бараки, — сказал Бумер, указывая на опрятные ряды зданий на площадке приблизительно в полумиле от района, где предположительно держат заложников. — Солдаты прибегут оттуда, когда услышат стрельбу и взрывы, поскольку мы входим в целевое здание. Посему нам нужно будет действовать очень быстро.
— Да, — сказал Сток. — Только прийти и захватить.
— Это специализация Фитца. Смотрите, вот обтекатель РЛС, а вот площадка с пусковыми установками для ракет «скад».
— Похоже, док для субмарины все еще не достроен, — заметил Фитц. — Видите все это дерьмо на земле? Бульдозеры, разбросанные стальные балки, арматура. Расскажите мне о подлодке, командир. Этот док выглядит так, будто он построен для трех лодок.
Когда Хок описывал подлодку в форме треугольного крыла, с выдвижной боевой рубкой и сорока ракетными шахтами, глаза мужчин расширились от волнения. Мысль о том, что это может быть намного интереснее, чем обыкновенный захват заложников, явно завладела их умами.
— Мы можем забрать эту лодку? — спросил Фитц.
— Вообще-то, это уже посягательство на частную собственность, — ответил Хок. — Но, с другой стороны, мир стал бы более безопасным без этого корабля. И так как перед Атлантическим флотом поставлена задача обезоружить или уничтожить субмарину, я думаю, американцы могли бы пересмотреть принципы. Давайте украдем ее.
— Хороший парень. Посмотрим, что мы можем сделать. Еще меня очень занимает это большое здание, — сказал Фитц. — То, что стоит ближе всех к берегу. Оно явно намного старше, чем все остальные. Похоже, к какому-то небольшому дому добавили множество пристроек.
— Этот дом принадлежит генералу Мансо де Эррерасу, — сказал Хок. — Американская разведка заявляет, что именно этот тип убрал Кастро. Вы можете услышать его голос на кассете. Еще у меня есть видеосъемка с его участием, отрывок из кубинской телепередачи.
— Как и почему он похитил заложника? — Фитц смотрел на фотографию Вики.
— Я не знаю как, — ответил Хок. — Почему — отвечу легко. Это попытка заставить меня использовать связи в Вашингтоне, чтобы американская политика по отношению к новому правительству была снисходительной. Смешно, конечно, но это правда. Я собираюсь убить его, между прочим. Когда найду.
— Что-что? — спросил Фитц.
— Тридцать лет назад Мансо де Эррерас с двумя братьями убили моих родителей. Стокли захватил вчера одного из братьев. Он, вообще-то, был главнокомандующим кубинским флотом.
— Значит, и двое других должны понести наказание, — сказал Фитц.
— Так, значит, — Бумер пристально глядел на Хока, — это будет не просто освобождение заложника, верно?
— Точно, — сказал Хок. — Так или иначе, я собираюсь проникнуть внутрь дома и убить двух других братьев. Но это уже моя проблема, а не ваша.
— Я понимаю.
— Все равно меня смущает один неразрешенный вопрос, — сказал Фитц. — А именно: как мы доставим туда две наши команды и как уйдем? Посмотрите внимательно на это место! Радары здесь и здесь, а кроме того, еще и эти ракеты «земля — воздух» под каждым кустом и две-три тысячи солдат в бараках. Я имею в виду…
— ВП, — сказал Бумер. — Ночью.
— Да, я как раз об этом подумывал, Бумер, — кивнул Стокли. — Верно — ВП.
Видя озадаченное выражение лица Хока, Фитц пояснил:
— Десант. ВП означает высотный прыжок. Самолет летит на высоте девять километров, разворачивается в пятнадцати милях от зоны высадки. Мы используем спортивные парашюты, чтобы самостоятельно долететь до острова. Воспользуемся также кислородными баллончиками, чтобы не задохнуться. Готовы к затяжному прыжку, командир?
— Я никогда не видел смысла, чтобы просто так прыгать из самолета, — сказал Хок, — но я довольно долго обучался прыжкам.
Сток посмотрел на двух бывших «морских котиков» и усмехнулся.
— Что я вам говорил? Никого нет на свете круче моего приятеля Хока! Он кому хочешь фору даст!
— Ну ладно, у меня еще вопрос, а потом мы закончим обсуждение, — сказал Фитц. Он встал и вручил Хоку выписку из обращения Вики. Красным карандашом он обвел четыре слова во втором абзаце.
Хок посмотрел на них, пытаясь понять, что тот имел в виду.
— Я слушал бесчисленное количество подобных пленок, — пояснил Фитц. — В зависимости от настроения, заложники имеют склонность использовать слова, которые понял бы только любимый. Или посылают в своих словах какой-то ключ к спасению.
— Ну и? — сказал Хок.
— Я спрашиваю, — Фитц зажег очередную сигарету, — Вики когда-нибудь использовала в обычной беседе слова «наивысший» или «в данном месте»?
— Никогда, — ответил Хок, смотря на бумажку. — Я, кажется, понимаю, куда вы клоните.
Он прочитал вслух:
«…в данном месте ты найдешь меня живой и здоровой, но моя наивысшая мысль состоит в том, что ты успеешь свернуть налево, войдешь в мою крайнюю комнату…»
— «В данном месте», «наивысшая», «крайняя», — повторил Хок. — Довольно странные слова.
— Это данные ее местонахождения, — сказал Фитц, развернув план здания, где держат заложников. — Наивысшая — это наверняка верхний этаж. Левая крайняя комната — вот она. — Он ткнул пальцем в чертеж. — Вот ее комната, господа.
— У нас получилось! — воскликнул Сток. — Вики, ты спасена!
— Ну, тогда, — сказал Фитц, — почему бы вам, парни, не выпить по чашечке горячего кофе, не пожевать чего-нибудь или не прогуляться по нашей крепости? Посетите крепостной музей. Нам с Бумером нужно провести серьезный «мозговой штурм» за очень короткий промежуток времени. Возвращайтесь через час. Так будет нормально, парни?
Сток заметил, что Алекс собирается что-то возразить, и сказал:
— Хорошо, через час. — Он задвинул стул обратно и встал.
Когда они вышли, он повернулся к Хоку и сказал:
— Извини, босс. Я знаю, что ты хочешь остаться там. Но именно за такие часы Гром и Молния и получают большие деньги. Доверься им.
— Теперь я склонен думать об этих парнях положительно, Сток, — сказал Хок. — Все нормально, спасибо.
— Не благодари меня, босс.
— Меньшее из того, что я могу сделать для тебя, — купить небольшой сувенир в магазине подарков, — сказал Хок, спускаясь по лестнице в туннель, ведущий к Изумрудному городу.
