Часть шестая. ПАУЧЬИ НОГИ
I
й почудилось, что это покойный отец: так похож стал на него с годами её второй брат, Иван Кучкович.Те же наплывы мясистого лба, то же высунутое вперёд, толстокожее лицо. Только борода длиннее и гуще отцовской. Кучковна не видала брата лет шесть или семь.
С бороды текла вода. Иван обжимал её обеими пятернями и, щурясь тоже по-отцовски, утирал рукавом мокрые брови. Отсыревшая восковая свеча тряслась у Кучковны в руке, трещала и мигала. При её свете боярыня не сразу узнала двух спутников брата. Когда один из них, высокий и сутулый, подступил к ней, она разглядела, что это старый приятель её мужа, ростовский знатный купец, известный огромным богатством.
А второй, низенький и очень тучный, всё жался к двери, не снимал промокшего охабня и не опускал высокого воротника, который закрывал ему лицо почти до глаз.
— Чего мнёшься? — осиплым голосом сказал ему Иван. — Рассупонивайся. Бояться нечего, не в чужом доме.
Короткие руки толстяка нерешительно поднялись и стали обминать воротник. Кучковна ахнула. Это был суздальский сват, свёкор её меньшой дочери, Груни, тот самый, о чьём бегстве говорила давеча днём посадница.
— А мне сказывали — в мордву ушёл... — вырвалось у боярыни.
— Молчи! — негромко остановил её Иван. — Не бабье дело. Ты его не видала. И мы его не видали. Поняла? — Он выкатил на сестру белёсые глаза. Потом прибавил другим голосом: — Вели их одёжу высушить да коней покормить: им скоро в путь... В той глухой клети никого нет? Сходи-ка да проверь. Мы туда пойдём. А ты собери поужинать. Да смотри сама принеси, а холопьев не пускай. И постереги, чтобы мимо не шныряли да не слушали.
— А с Груней что? — не могла удержаться Кучковна.
— Жива покамест, — угрюмо пробурчал сват.
