Книга: Кластер Войвод. Третье правило крови
Назад: Глава 33
Дальше: Глава 35

Глава 34

Валтор нашел Татьяну в большом зале главного корпуса исследовательского центра Лукориных. В отличие от брата она не любила яркого разнообразия. На ней, как всегда, был накрахмаленный до скрипа кипенно-белый халат, из-под которого виднелся узкий край прямой синей юбки. Длинные черные волосы были перехвачены на затылке резинкой и уложены петлей. Просто и функционально – основной принцип Татьяны Лукориной.
Возле нее находились еще четверо человек в белых лабораторных халатах. В одном из которых Валтор с удивлением и не без труда узнал Хамерхаузена. Они стояли вокруг большого стола, освещенного сверху длинной световой панелью. Со стороны можно было подумать, что это врачи, собравшиеся, чтобы провести консилиум у кровати тяжелобольного.
Неслышно ступая, Валтор подошел сзади…
– Ты не меняешь своих привычек, – не оборачиваясь, произнесла Татьяна. – Вспомни хотя бы, где ты находишься.
– Привет, Валтор, – быстро глянув на Прея, бросил Хамерхаузен. Как будто они только вчера расстались.
– Привет, – махнул кончиками пальцев Валтор. – В который раз мы все это проигрываем?
Татьяна положила на стол планшет, который держала в руках, и наконец-то обернулась.
– Это Лупус любит планировать все до мельчайших деталей. Он предупредил нас, что ты скоро зайдешь.
– Ну, вот, я зашел, – даже не улыбнувшись, развел руки в стороны Валтор. – Как дела? Что нового? У меня, если вам интересно, все хорошо… Что не так?
– Прости. – Сделав шаг вперед, Татьяна сложила ладони перед грудью. – Ты прервал нас в тот самый момент, когда мы пытались распутать один очень любопытный узел неопределенности. Знакомься, это Борис, Рушан и Сара, – Татьяна указала на своих помощников. – Мои новые ассистенты. Прибыли к нам пару месяцев назад. Все из разных мест. Рушан из Борея-Два, Борис из Борея-Три, а Сара из Борея-Один.
Все трое помахали Валтору руками.
– Привет, – сказала Сара.
Девушка была совсем не похожа на шинандзаки. Разве что только небольшая татуировка в виде завитка над левой бровью выдавала ее принадлежность к сему славному племени.
– Ну, а с Вииром ты уже знаком, – улыбнулась Татьяна.
Валтор бросил взгляд на Хамерхаузена, как будто хотел спросить: «Ты-то что здесь делаешь?» Но в последний момент сумел сдержаться.
– Продолжайте пока без меня, – сказала Татьяна помощникам.
После чего взяла Валтора под руку и повела его в другой конец зала, где располагались стерильные боксы.
– Мы сейчас занимаемся вопросом, напрямую связанным с целью твоего визита.
– Я приехал из-за Хамерхаузена, – ответил Валтор. – Я должен был убедиться, что с ним все в порядке. Ну, и, вообще-то, собирался забрать его.
Татьяна оглянулась на Хамерхаузена, склонившегося над столом вместе с другими исследователями. Все четверо увлеченно обсуждали структуру узла неопределенности, перемещая карточки, на которых были отмечены его составляющие.
– Мне кажется, он собирается задержаться у нас.
– Его право, – не стал спорить Виир. – Только имей в виду, он ведь обычный рамон.
– И что с того?
– Его увлечение вашими пузырями вероятности и узлами неопределенности может скоро пройти. Оно ведь только на первый взгляд кажется эдаким таинственным и загадочным. Наверное, сейчас Виир чувствует себя едва ли не повелителем Вселенной, управляющим временем и пространством. Но в конце концов его снова потянет в пампу.
– Посмотрим, – улыбнулась Татьяна.
– А что смотреть – ты спроси у Лупуса. Он ведь наперед все знает.
– Кое-что не знает даже Лупус.
– Что, например?
– Например, почему женщины предпочитают в одежде красный цвет.
– Это правда?
– Конечно.
– И почему же?
– Я тоже этого не знаю. Но факт остается фактом.
– Пример некорректен.
– Почему же?
– Потому что я говорил о конкретных событиях, которые должны произойти.
– Пузыри вероятности дают возможность по многу раз повторять одни и те же события. Но с их помощью нельзя заглянуть в будущее и узнать то, что уже произошло. Лупус снова и снова проигрывает понравившееся или, наоборот, не понравившееся ему событие, мечтая довести его до идеала. Ему ни разу не удалось этого добиться. Всякий раз что-нибудь идет не так, как он планировал. Все дело в том, что, воздействуя на причинно-следственную цепь, мы можем попытаться изменить ту или иную последовательность событий, но мы не в состоянии контролировать реакцию людей на них. Меняя события, мы тем самым изменяем реакцию людей. Возникают новые причинно-следственные связи, порождающие новые узлы неопределенности, на которые снова нужно воздействовать через пузыри вероятности, если мы хотим что-то изменить. И так до бесконечности.
– Тогда какой смысл в вашей работе?
– В прошлый раз мы помогли тебе с Ионой?
– Да. Хотя и не с первого раза.
– Ну, вот. Мы не пытаемся сделать мир предсказуемым. Мы лишь стараемся преломить некоторые ярко выраженные негативные тенденции.
Валтор поймал себя на том, что ему было приятно вот так неторопливо идти с Татьяной по огромному залу, заставленному столами, стеллажами и причудливыми, похожими на окаменевших чудовищ научными приборами. Просто идти рядом и разговаривать. Все равно о чем. О серьезных вещах или сущих пустяках. Главное, чтобы она держала его за локоть и что-то говорила. Вот так. Нелепо и странно. Может, даже смешно, если рассказать кому-нибудь. Но Валтор не собирался никому об этом рассказывать. Это было то, что составляло смысл только для него одного. И принадлежать должно было тоже лишь одному ему.
– Здесь, – Татьяна указала на бокс, мимо которого они проходили. За стеклом работали двое человек в оранжевых халатах, – специалисты-генетики работают с геномом слепого зверя. Вы его называете айвуром. Там, – указала она на следующий бокс, – работают гистологи. Они пытаются разобраться с тканевой структурой загадочного внутреннего органа, обнаруженного анатомами в организме айвура. Поначалу казалось, что это врожденный анатомический дефект или патологическое новообразование. Но когда точно такой же орган был обнаружен в теле другого айвура, пришлось заняться им серьезно. Никогда прежде никто из нас не сталкивался ни с чем подобным. Когда же появились первые предположения о назначении этого загадочного органа, изумлению нашему не было предела.
Татьяна сделала паузу, чтобы дать Валтору время самому подумать и попытаться ответить на вопрос, который он собирался задать.
Но Валтор спросил совсем не о том, что ожидала услышать Татьяна.
– С каких это пор Лукорины еще и биологией занялись?
– Мы занимаемся только генетикой и некоторыми близкими к ней исследованиями. Так уж случилось, что, когда Наукоград оказался отрезан от внешнего мира, выяснилось, что на территории исследовательского центра Лукориных находится склад с оборудованием для генно-инженерных работ. Лукорины решили, что проще пригласить к нам специалистов, чем транспортировать все оборудование в Борей-Два. В целом идея себя оправдала.
– Ну, и как там дела с геномом айвура?
– С геномом айвура все очень плохо. Или же, наоборот, все замечательно. Все зависит от того, как на это смотреть.
– Давай смотреть на айвуров как на монстров, которых нам предстоит уничтожить. Александр сказал, что айвуры – это искусственно созданные существа. Универсальные машины убийства.
– Так и есть, – коротко кивнула Татьяна. – У айвуров отсутствуют репродуктивные органы. Они бесполые существа, неспособные к размножению. То есть в естественных, природных условиях самим им было бы не выжить. Это первое. Второе: у нас имеется генетический материал четырех особей слепых зверей. Все четыре образца ДНК абсолютно идентичны. За исключением точечных мутаций. Любой генетик, которому было бы предложено сравнить эти образцы, с полной уверенностью в своей правоте сказал бы, что они взяты от одного и того же существа. Это подтверждает нашу догадку, что айвуры были созданы искусственно в лабораторных условиях. Но и это еще не все. – Татьяна внезапно остановилась и повернулась к рамону лицом. – Как ты думаешь, если бы генетики, которых сейчас ты видишь работающими в боксе, решили создать новый вид живого существа с заранее заданными физическими и физиологическими параметрами, что бы они использовали в качестве исходного материала для работы?
– Если речь идет о создании биологического оружия, я бы использовал ДНК крокодила, – не задумываясь, ответил Валтор.
Ничего страшнее, ужаснее, уродливее крокодила он даже представить себе не мог. Хотя, говорят, на самом дне океана обитает рыба настолько омерзительной внешности, что, если бы она смогла саму себя увидеть в зеркале, то тут же умерла бы от страха. Но так то ж на самом дне. А крокодил, он, стать его, даже на сушу порой выбирается.
– Вот именно! – подтвердила догадку Валтора Татьяна. – Для создания нового вида земной ученый использовал бы ДНК уже существующего животного, убрав из нее все лишнее и добавив недостающее. Тем не менее любой специалист, изучив эту новую ДНК и сравнив ее с образцами ДНК других животных, смог бы безошибочно назвать прототип, взятый за основу при создании новой жизни. Но наши генетики этого сделать не смогли. То есть прототипом айвура является неземное существо.
– Точно? – спросил на всякий случай Валтор.
И дело было вовсе не в том, что он не доверял Татьяне или специалистам, которые с ней работали. А в том, что ему жутко не хотелось связываться еще и с какой-то инопланетной, стать ее, заразой. Можно подумать, самих по себе айвуров недостаточно.
– Ошибка исключена, – ответила Татьяна. – Мы несколько раз все перепроверили. При создании айвуров за основу была взята неземная ДНК.
– То есть получается, что кто-то притащил в Гройхентрапп кучу инопланетных монстров? Да еще и поддерживал численность их поголовья? Кто? Откуда? И – зачем?
– Замечательно, – улыбнулась Татьяна. – Четко и конкретно: Кто? Откуда? Зачем? Проблема лишь в том, что у нас нет ответов на эти вопросы. Невозможно найти ответы на вопросы кто и откуда, изучая тела мертвых животных. А насчет того, зачем – можно только догадки строить.
– И какие есть варианты?
– Поскольку айвуры долгие годы жили в Гройхентраппе, никому не причиняя беспокойства, я бы рискнула предположить, что это был своеобразный загон, в котором держали животных до тех пор, пока не приходила пора использовать их по прямому назначению. Я бы даже сказала, что это очень удобно. Находишь планету с подходящими условиями, огораживаешь некую территорию, которую животные не могут покинуть, и запускаешь их туда на вольный выпас.
– Не проще ли все это сделать там, где ты живешь?
– Причины могут быть самые разные. От жуткой скученности большого числа населения, из-за чего земля становится невообразимо дорогой, до законодательного запрета на разведение айвуров. Скажем так, Гройхентрапп – это база, через которую идет незаконная торговля биологическим оружием.
– Рухнувшие небеса! – Валтор сдвинул акубру на затылок. – Да у нас тут межпланетный заговор!
Татьяна развела руками:
– Понимаю, насколько дико это звучит. Но, увы, это самое разумное объяснение, какое я могу дать, основываясь на имеющихся фактах.
– Нет, нет! – вскинул руки Валтор. – Я ничего не имею против такой теории. Она мне даже нравится. Честное слово! Пришельцы, инопланетные монстры, запретная зона… Все очень круто! Но я все еще не могу взять в толк, что нам со всем этим делать? В Усопье айвуры пока что появляются нечасто. И тут с ними неплохо справляются шинандзаки. А вот в Битханте они устроили настоящую бойню, вынудив живших там джангуров покинуть места своего обитания. Почему они вообще покинули Гройхентрапп, если их там держали, как ты говоришь, под присмотром?
– Возможно, что дело как раз в том, что по какой-то причине загон остался без присмотра. Система охраны вышла из строя, и айвуры вырвались на свободу.
– То есть их просто бросили?
– Не исключено. Торговец мог свернуть свою деятельность, уйти из бизнеса или… Ну, с торговцами оружием порой случаются неприятности.
– Точно! – азартно щелкнул пальцами Валтор. – Александр говорил, что, как и всякое оружие, айвуры должны быть снабжены предохранителем. Какой-то простой и эффективной системой, позволяющей быстро вывести их из строя. Это и есть тот самый орган, который вы у них обнаружили!
– Нет, – качнула головой Татьяна. – Орган, что мы нашли, позволяет айвурам телепортироваться.
Валтор провел пальцами по давно не бритой верхней губе.
– Прости, я правильно тебя понял – ты говоришь о мгновенном перемещении из одной точки пространства в другую?
– Да, – кивнула Татьяна. – Именно так айвуры смогли покинуть Гройхентрапп и, минуя Ледяной перевал, добраться до Битханта. Именно так они оказались в Усопье. Телепортация – едва ли не главное и наиболее эффективное их оружие, позволяющее как избегать встреч с противником, так и оказываться в том месте, где их никто не ждет.
– И за это отвечает какой-то внутренний орган?
– Пути эволюции неисповедимы. Не исключено, что на прародине айвуров все живые существа обладают способностью к телепортации. А может быть, создатели айвуров позаимствовали эту способность у каких-то маленьких, совершенно беззащитных существ, которые только благодаря умению мгновенно перемещаться в пространстве сумели выжить в суровом мире.
– Постой, постой. – Валтор сдернул с головы акубру и принялся тереть ладонью лоб. – Так вот, значит, что произошло сегодня! По дороге к вам на нас напал айвур. Он прыгнул, намереваясь раздавить нас вместе с машиной. Но в последний момент вдруг исчез. Выходит, это было не видение, а телепортация!
– Точно, – улыбнулась Татьяна. – А теперь сделай последний шаг – скажи, почему вдруг сработала система телепортации айвура?
– Разве он не сам решает, что ему делать?
– Айвур – всего лишь животное, подчиняющееся инстинктам. Оно не способно мыслить и принимать решения. За него это делает тот, кто им управляет. Кстати, не исключено, что именно блокировка системы телепортации являлась тем фактором, что удерживал айвуров в Гройхентраппе. Как только система сдерживания по какой-то причине оказалась отключена, айвуры начали свою экспансию. – Видя, что Валтор все еще не может ответить на заданный ею вопрос, Татьяна решила подсказать: – Вспомни, что произошло непосредственно перед тем, как напавший на вас айвур исчез?
Валтор задумался.
Что произошло?
А что вообще могло произойти за те доли секунды, когда огромная туша айвура как будто зависла над квадом?
В тот миг время как будто остановилось. Превратилось в клейкую, тягучую смолу, в которую все они влипли.
Что там могло произойти?
Хотя…
Валтор посмотрел на Татьяну, желая убедиться, что она все еще ждет от него ответа.
– У меня в руках была флейта. Я дунул в нее.
– И что потом?
– Раздался звук. Очень высокий. Бухлер сказал потом, что никогда прежде такого не слышал. В смысле ему понравилось. Но и флейта ведь непростая – мне ее подарил Мастер Кнехт.
– Вот как, – едва заметно двинула бровью Татьяна. – Услышав подаренную Мастером Кнехтом флейту, айвур тотчас же исчез.
– Сигнал? – не очень уверенно предположил Валтор.
– Подача команд голосом – самый простой способ управления дрессированным животным. Жесты, которые также нередко используются для этой цели, айвуры не видят, поскольку слепы. Зато слух у них великолепный, улавливающий и воспринимающий звуки не только на большом расстоянии, но и в широком частотном диапазоне. По всей видимости, создатели айвуров использовали для этой цели не слова, которые может повторить кто угодно, а определенные редко встречающиеся звуки. Ответ на ту или иную команду вшит в геном айвура и срабатывает рефлекторно. Звук, который издала твоя флейта, видимо, является командой, приказывающей немедленно возвращаться на базу.
– Хочешь сказать, что чуть было не раздавивший нас айвур вернулся в Гройхентрапп?
– Пока это только предположение.
– И как ты собираешься его проверить?
– Для этого мы и разбираем узел неопределенности, который должен привести айвура к нам в Логово.
– Чтобы я сыграл ему на флейте?
– Ты ведь сможешь повторить тот же самый звук?
– Бухлер заставил меня заучить его.
– Замечательно.
– А это не слишком дерзко – выйти с флейтой против айвура?
– Ты будешь не один. Мы все будем рядом.
Валтор не стал ничего говорить вслух, но все же подумал, что для айвура завалить одного идиота с флейтой или целый симфонический оркестр – без разницы. Вряд ли хоть кто-то из тех, кто работал в Логове Лукориных, обладал бойцовыми качествами шинандзаки из команды Гинжу. Которым, кстати, тоже требовалось время на то, чтобы добраться до точки поражения айвура.
Одним щелчком пальцев такие вещи не делаются.
К сожалению.
Назад: Глава 33
Дальше: Глава 35