Иоанна Мурейкене
«Мы поцеловали литовскую землю, будто причастие приняли»
1928Родилась в Каунасе.ДЕКАБРЬ 1941После начала первой советской оккупации отец Иоанны, госслужащий Казимирас Улинаускайтис, арестован и осужден на восемь лет лагерей. Заключение отбывал в Воркутлаге, затем в Таджикистане. Вернулся в Каунас в 1954 году.1944 … 19456 октября 1944-го – старшеклассница Иоанна вместе с 13-ю другими жителями Каунаса арестована за связь с литовскими партизанами (Иоанна распространяла антисоветские листовки и передавала партизанам лекарства). Следствие шло в Каунасской тюрьме. Ночные допросы, побои, карцер.Январь 1945-го – все 14 арестованных были приговорены к 10 годам лагерей.1945 … 1950Февраль 1945-го – этапирована в Сивомаскинский лагерь около Воркуты. Работала на железной дороге, сенокосе, на лесоповале.1947-й – этапирована в Тайшетлаг.Лето 1950-го – этапирована в Норильлаг. Работала на кирпичном заводе.1953 … 1954Июнь 1953-го – участвовала в Норильском восстании заключенных, при его подавлении была тяжело ранена и на год отправлена на лагерный штрафпункт.1954-й – по указу «О порядке досрочного освобождения от наказания осужденных за преступления, совершенные в возрасте до 18 лет» дело Иоанны пересмотрено. 6 октября ее освободили.Работала врачом-педиатром, в 2011 году издала книгу воспоминаний «Испытание судьбой».Живет в Вильнюсе.
Когда оккупация началась, мне было 13 лет. Рабочие люди встретили русских, можно сказать, хорошо. Солдаты приезжали, на полянке натягивали простыни, кино показывали. Пока киномеханик готовился, солдаты пели, танцевали. И мы с ними! Ничего мы, дети, не чувствовали. А начальство – министров, офицеров – уже арестовали…
В 1941 году забрали моего отца. Он не был ни богатым, ни бедным, просто служащим. Мама не работала, нас было пятеро детей. Не знаю, зачем его забрали. Совсем не было за что.
Это было зимой. Каталася я на санках, пришла домой, вижу – мама сидит, как остолбеневшая. Дети плачут и все разбросано: книги, вещи… Сестричка говорит: арестовали отца. Я как стояла у дверей одетая – села на корточки и сидела. И мама сидела. Потом встала и начала складывать вещи. Сварила суп, поставила нам тарелки – и только тогда мы все к ней припали и начали плакать.
* * *
Скоро война, пришли немцы, выпустили списки вывезенных в тюрьмы. Отца там не было, и мы решили, что он неживой.
Скоро стали откапывать ямы, куда сваливали расстрелянных, и мы с мамой ходили к тем ямам папу искать. Евреи – их немцы заставляли – вынимали тела из ям, люди, кто видели своего, сразу на тело падали, плакали…
Ходить одна мама боялась, всегда брала меня. Мне ночами снились кошмары, лица из ям… Известью засыпанные, неузнаваемые… Я ходила с лоскутком от папиного костюма, думала: может, хоть по костюму папу найдем?
Пока немцы были, мы так ждали отца! Каждый вечер приготовим ужин – и в духовку кладем, чтоб теплый был: может, придет? Потом появились новые списки, и мы узнали, что отца вывезли в Коми, строить дорогу Печора – Воркута.
Иоанна Мурейкене незадолго до ареста. 1943
Назад: Айна
Дальше: «Такая молодая! Ну зачем ты полезла?!»
