Глава 21

Когда на следующее утро Босх пришел в отдел, Сото уже сидела за столом. Не успел он поделиться своими мыслями насчет пожара на Бонни-Брае, как она развернулась в кресле и начала взволнованно рассказывать о собственных находках в деле Мерседа.

– Вчера после Мариачи-плаза я отправилась в Уэлли и поговорила с Альберто Кабралем. Он показал мне календарь группы за две тысячи четвертый год, и я нашла ту вечеринку у Бруссаров. Это был ужин для сбора средств…

– …для Роберта Инглина.

Люсия взглянула на него в недоумении:

– Ты уже в курсе?

– Да.

Босх не знал, как реагировать: то ли ругать напарницу за то, что она встретилась с потенциальным свидетелем, то ли восхищаться той страстью и энергией, которые она вкладывала в свою работу, не жалея сил и времени.

– Люси, ты должна была меня предупредить. Такие беседы со свидетелем могут плохо закончиться. Иногда сам свидетель оказывается подозреваемым, иногда у него находятся общие друзья с преступником, и тот узнает об этом разговоре. Надо действовать осторожнее и по крайней мере сообщать мне, куда ты собираешься, чтобы я мог решить, идти ли мне вместе с тобой.

– При тебе он бы замкнулся. А с глазу на глаз мы поговорили по душам. На испанском.

– Дело не в этом. Просто я должен знать, что ты делаешь и где находишься. В следующий раз отправь мне эсэмэску, вот и все.

Сото кивнула, опустив глаза:

– Договорились. – И добавила после паузы: – Так откуда ты узнал про Инглина?

Босх положил на стол принесенные из дома папки, выдвинул кресло и уселся лицом к Сото.

– Уж точно не от потенциального свидетеля. Из финансовых отчетов об избирательной кампании.

– В субботу?

– У меня есть друг, имеющий к ним доступ.

Сото посмотрела на него с подозрением, но потом сменила гнев на милость:

– Удалось еще что-нибудь узнать?

– Да. В январе того же года Бруссар вложил кучу денег в Инглина, а в мае – еще больше в Зейаса. На следующих выборах он уже ставил только на Зейаса, а сейчас стал его главным кредитором в попытке завоевать губернаторское кресло.

– Но что заставило его переметнуться? Как раз в это время подстрелили Мерседа.

Босх указал на нее пальцем:

– Вопрос на миллион долларов.

Сото вдруг выпрямилась.

– Черт, я совсем забыла. По «горячей линии» у Сары был звонок.

Она развернулась к столу и схватила пачку отчетов, которые принесла Холкомб. Сото пробежалась взглядом по листочкам и нашла нужную запись.

– Вот, – сказала она, – звонили в ночь на пятницу, в ноль двадцать девять. «Женский голос сообщил, что мэр знал, кто стрелял в Мерседа». Конец цитаты. Звонок был анонимным, но регистратор записал номер. Хочешь позвонить и послушать, кто ответит?

– Ты правда думаешь, что Зейас стоял за стрельбой в музыканта-мариачи?

Сото не сразу нашлась что ответить. Когда Босх озвучил эту идею, она показалась довольно дикой.

– Я просто хочу позвонить и узнать, что она скажет, – произнесла наконец Люсия.

– Валяй. Но разбираться с ней будешь сама. Меня не впутывай.

– Ладно. – Она достала свой мобильник.

– Ты включила антиопределитель? – быстро спросил Босх.

– Да, все в порядке.

Сото взяла листочек и набрала указанный в нем номер. Босх следил за тем, как она слушала длинные гудки.

– Никто не отвечает, – пробормотала Люсия. – Я оставлю сообщение.

– Только не давай свой номер. Пусть звонит по «горячей».

Сото кивнула.

– Алло, это детектив Сото из полиции Лос-Анджелеса. Я хочу оставить сообщение женщине, звонившей нам по поводу Орландо Мерседа. Пожалуйста, перезвоните нам еще раз, мы хотим проверить вашу информацию. – Она назвала номер «горячей линии», поблагодарила за звонок и дала отбой.

– На ответ особо не рассчитывай, – заметил Босх. – Следствие движется черепашьими шагами, тут главное – терпение. Не думай, что можно решить все одним ударом, Люси.

– Я знаю.

Гарри решил сменить тему:

– Я хочу тебе кое-что показать. – Он придвинулся к своему столу, достал из верхней папки старую газету и протянул ее Сото. – Здесь есть биографический очерк из «Таймс», посвященный миссис Гонсалес. Ты ее помнишь?

– Конечно. – Взгляд Сото остановился на фотографии Эстер Гонсалес.

– Двигай дальше.

Люсия удивленно на него посмотрела.

– В смысле – на следующую страницу. Там продолжение.

Сото перевернула газетный лист, и Босх подкатил кресло поближе и постучал пальцем по заметке о нападении на «ЭЗ-банк».

– Прочти это. – Гарри подождал, пока она прочтет, и заговорил снова: – Вчера вечером я позвонил Гасу Брэйли и узнал от него все, что он помнит об этом деле. Он…

– Мы можем взять досье. Но что мы ищем?

– Досье нет. Его превратили в бумажную лапшу при оцифровке архивов. Срок давности истек. Обвинения не предъявлены. Но журналы записей из особо тяжких теперь хранятся в спецотделе по грабежам. Мы их проверим. В записях должны быть имена и фамилии жертв. С них и начнем.

– Начнем что?

– Брэйли и его напарник пришли к выводу, что там работал наводчик из своих, но не смогли это доказать. Значит, в списках жертв из журнала записей должна быть и фамилия инсайдера. Мы его найдем и поговорим о Бонни-Брае. По убийствам нет срока давности.

– Подожди минутку. Бонни-Брае? Но как… я ничего не понимаю. – Сото не успевала за ходом его мыслей, потому что не имела всей нужной информации.

– Ограбление произошло через пятнадцать минут после начала пожара, – объяснил Босх. – И всего в трех с половиной кварталах от него. Это была тщательно спланированная операция, во время которой им пришлось преодолеть пуленепробиваемую стену и заставить сотрудников открыть сейф и ящички кассы. На нее потребовалось время. И я думаю, что бандиты могли выиграть это время, направив силы полиции в другую сторону.

– На пожар.

– В точку. Пока у меня нет никаких доказательств, к тому же Брэйли с напарником уже рассматривали эту версию и сочли ее негодной. Сначала они думали, что пожар был случайностью, а потом – что он связан с бандами и наркотиками. Однако грабители были белыми и, видимо, не имели никакого отношения к Пико-Юнион и сгоревшему дому, где жили одни латиноамериканцы. Короче, детективы отбросили эту идею, но мы, думаю, должны с ней разобраться.

Сото молча слушала и кивала, обдумывая его слова. Наконец уяснив всю картину, она спросила:

– Так что нам делать?

Босх встал.

– Сначала посмотрим записи из журналов.

Они вышли из своего отдела и перебрались в соседний, где находилась секция по расследованию грабежей. В зале не было ни души, офис капитана пустовал. Босх заглянул в темный кабинет через стеклянную панель рядом с дверью. Внутри на полках лежали старые журналы записей с потертыми кожаными корешками.

– Может, позвоним техникам и они откроют дверь? – предложила Сото.

– Не откроют, – ответил Босх.

Он посмотрел на дверную ручку. Гарри знал, что ее легко взломать. В полицейских штаб-квартирах не слишком заботятся о безопасности.

– Выйди в коридор, – сказал он. – Если кто-то появится из лифта, дай мне знать.

– Что ты собираешься делать?

– Ступай.

Сото направилась к двери, а он прошел между отсеками, оглядывая столы. На одном из них стоял магнит с бумажными скрепками. Босх взял две штуки и вернулся к кабинету капитана, на ходу выпрямив одну из скрепок, а другую распрямив и загнув на конце. Свои отмычки он оставил дома в пиджаке, потому что в этот вечер оделся неформально, собираясь только ненадолго заскочить на работу.

Босх наклонился к дверной ручке и приступил к делу. На то, чтобы открыть дверь, ушло не больше минуты. Войдя в кабинет, он бросил скрепки в мусорную корзину и приблизился к полкам. Папки с подшитыми журналами были помечены по годам. Их оказалось штук сорок или больше. Гарри быстро нашел папку за 1993 год и взял ее с полки, вернулся в отдел и направился к копировальной машине. По дороге он полистал бумаги и отыскал нужную запись об ограблении в «ЭЗ-банке» – она занимала всего треть страницы.

Сделав копию, Босх вернул папку на место, снова вышел из кабинета и запер за собой дверь. Направляясь к двери, он взглянул на скопированную страницу. Запись была короткой, но содержала фамилии трех пострадавших, в том числе охранника Родни Барроуза.

Именно это и искал Босх.

Сото стояла у стеклянной стены, глядя на муниципальный центр. Воскресным утром там было совсем тихо. Силуэт высотки четко вырисовывался на фоне всходившего солнца. Эта монолитная конструкция по-прежнему являлась самым узнаваемым зданием в городе – и по-прежнему хранила множество секретов.

– Готово, – сказал Босх.

Он протянул ей листок с ксерокопией, и детективы направились в свой отдел. По пути Люсия внимательно прочитала запись.

Когда они вернулись в отсек, Сото была уже полна идей, впрочем, не особенно удачных.

– Я проверю все имена, и мы начнем визиты, – заявила она. – С кого ты хочешь начать – наверное, с охранника? Родни Барроуз, так его зовут.

Босх отрицательно покачал головой, усаживаясь за свой стол.

– Мы ни к кому не пойдем, пока не соберем больше информации. Барроуз не раскололся, когда его допрашивали в девяносто третьем, и вряд ли это произойдет теперь. Мы должны найти нечто такое, чего не было у парней из особо тяжких. Нечто такое, что заставит его говорить. Иначе это будет бесполезно.

– Хорошо, – согласилась Сото. – Я покопаюсь в их прошлом. Что еще?

– До того как Барроуз устроился охранником, его выгнали из академии. Если повезет, у них можно найти его досье.

– Ясно. Я проверю.

Босх взял одну из папок, лежавших на столе, и протянул Сото.

– Еще один момент, – добавил он. – В этой папке есть список жильцов из дома на Бонни-Брае. В свое время их допросили. Проработай список по всем фамилиям. Сопоставь его с той троицей, которая была в «ЭЗ-банке» во время ограбления, и найди связь с делом Бонни-Брае.

Сото вопросительно подняла брови.

– Если это был отвлекающий маневр, они не зря выбрали данный дом, – объяснил Босх. – Бандиты знали, как в нем все устроено, как работает мусоропровод. Понимали, что если бросить в него зажигательную бомбу, в подвале начнется пожар, и это отвлечет полицию. Не думаю, что все вышло случайно. Они представляли, что делать и как. Кто-то из них точно знал. Значит, он был в этом доме. Короче, здесь есть прямая связь, и ты должна ее найти, иначе мы не сможем их прижать.

Люсия кивнула:

– Понятно. Думаешь, им было известно про детский сад в подвале?

– Не знаю, но мы это выясним.

Босх уже хотел вернуться к своему столу, но вспомнил еще одну деталь.

– В девяносто седьмом ты была еще ребенком, но, может, помнишь перестрелку в Северном Голливуде? – поинтересовался он.

– Сама не помню, но мы изучали ее в академии, – ответила Люсия. – О ней все знают. А что?

– Гас Брэйли сказал, что, возможно, именно эти ребята ограбили «ЭЗ-банк», однако детективы не смогли найти улик.

– Ого.

– Вот именно.

Босх заметил, что на лице Сото промелькнуло что-то похожее на разочарование. Грабители из Северного Голливуда погибли, и его напарница поняла, что все ее старания по расследованию поджога могут закончиться ничем: не будет ни суда, ни наказания, только сознание того, что все виновные давно мертвы и уже не подвластны правосудию.

– Ты с этим справишься, если все так повернется? – спросил Гарри.

– Можно подумать, у меня есть какой-то выбор, – пробормотала она.

Босх кивнул. Сото помолчала, видимо стараясь справиться со своими чувствами.

– А ты тоже там был? – осведомилась она после паузы. – Во время перестрелки? Я слышала, туда согнали всю полицию.

Босх кивнул:

– Я примчался из Голливуда. Но к моему приезду все уже закончилось. Можно сказать, я приехал как раз вовремя, чтобы попасть под суд.

– То есть?

– Семья одного из убитых подала в суд на полицейских за то, что они оставили его истекать кровью на улице. В обвинении говорилось, что детективы больше часа не пускали к нему медиков и не давали оказывать помощь, поэтому он и умер от полученных ран.

– Они выиграли?

– Нет, суд отменили из-за процессуальных нарушений. На этом все закончилось.

– И?

– Что «и»?

– Вы действительно не пускали медиков? В академии об этом не рассказывали.

– Ситуация оставалась неясной, а в районе могли быть и другие вооруженные бандиты. Мы не пропускали медиков, пока не убедились, что это безопасно. И пока тот парень лежал на улице, некоторые из наших говорили ему, что будут только рады, если он отдаст концы. Понимаешь, там все вокруг было залито кровью полицейских, поэтому вряд ли кто-то особо ему сочувствовал. Мы хотели, чтобы врачи сначала помогли копам, а уж потом занимались им.

Сото прикусила губу и кивнула. Она понимала, что произошло.

– Как ты знаешь, у нас не было убитых, но четверо копов сильно пострадали и больше не вернулись в строй, – добавил Гарри. – Им здорово досталось, как в физическом, так и в моральном смысле.

– Знаю. Нам рассказывали в академии.

Люсию явно мучила какая-то мысль, и Босх решил, что она вспомнила о перестрелке, в которой погиб ее напарник. Параллели напрашивались сами собой. Сото тоже попала под огонь. Стычка в Северном Голливуде произошла гораздо раньше, но в этих случаях было много общего.

– В общем, – заключил он, – предлагаю тебе заняться «ЭЗ-банком», а я продолжу работу над делом Мерседа. Мы будем вести оба следствия одновременно. Тогда босс не спустит на нас собак, и никто ничего не узнает.

Сото кивнула:

– Спасибо, Гарри.

– Пока не за что благодарить. Шансы у нас по-прежнему невелики – в обоих случаях.

– Все равно. Ты не обязан это делать.

– Зато ты обязана. Я ведь тоже побывал в твоей шкуре.

– Правда? Надеюсь, ты как-нибудь расскажешь мне об этом.

– Обязательно расскажу.

Они сели по своим местам и занялись работой.