Глава сорок третья
Гай расправил плечи, закрыл глаза, потянулся и застонал: что-то хрустнуло в позвоночнике. Он полтора дня проспал в кресле у постели Эхо, стараясь не замечать недоуменных взглядов Дориана. Черные вихри междумирья растворились в воздухе над платформой, и Гай взглянул на Эхо.
Она прервала свое упорное молчание исключительно для того, чтобы указать на карте станцию Аппенвайер. Выглядела та уныло-индустриально. В свете зари над деревьями высилась одинокая труба, из которой в небо валил ядовитый сизый дым. Впереди виднелся лес, но место их назначения находилось глубоко в чаще. Станция находилась на опушке, отсюда до пещеры оракула – день пути, а с отдыхом – и все два. А учитывая, что Дориан еще не оправился от раны, а остальные не привыкли к долгим переходам, двигаться они будут медленно.
Свежий утренний воздух, похоже, взбодрил Эхо. Гай с удовольствием отметил, что щеки ее слегка порозовели. Ветер трепал ее волосы. Она постепенно приходила в себя, собиралась с силами. Он сам виноват в том, что с ней случилось, подумал Гай. Он не должен был допускать, чтобы Руби бросилась на него, а расплачиваться пришлось Эхо. Первый раз убивать всегда мучительно трудно, и Гай старался, как мог, облегчить Эхо страдания. Пусть она воровка, но не убийца. Гай поежился от холода, но шерстяной свитер пока еще согревал его.
– Ты что, не мог переместить нас куда-нибудь поближе? – Джаспер поднял воротник пальто.
Гай удержался от ответной грубости, недопустимой в приличном обществе. Как бы ему ни хотелось поспорить с Джаспером, но станция действительно была пустынна и угрюма, а на улице стоял страшный холод.
– Я же объяснял, – произнес Гай, – на территории вокруг пещеры оракула обычные законы не действуют. С нее нельзя попасть в междумирье.
– То есть это такая волшебная запретная зона. – Джаспер потер руки и спрятал их в карманы шерстяного пальто. – Жаль, что тебе не удалось ничего с этим сделать.
Гай вздохнул, досчитал до пяти, выдохнул.
– Прошу прощения, ваше высочество.
– Так уж и быть, прощаю. – Только у Джаспера могло хватить дерзости так ответить.
Джаспер отшвырнул с дороги комок грязного снега, брезгливо принюхался и добавил:
– Жаль, что у меня нет трупа, который нужно спрятать. А то местечко подходящее.
Дориан имел наглость фыркнуть от смеха. Гай бросил на него свирепый взгляд. Дориан откашлялся и спрятал подбородок в воротник. Джаспер одолжил ему темно-синее пальто, под цвет глазной повязки. Гай был уверен, что для него Джаспер не стал бы стараться и подбирать вещи по цвету. Интересно.
– Ты не говорила, что будет так холодно, – проворчала Айви, обращаясь к Эхо, и спрятала руки в рукава. – Когда меня похищали, я забыла захватить с собой зимние вещи.
При этих словах даже тень улыбки испарилась с лица Дориана. Он молча расстегнул пуговицы, снял пальто и протянул Айви, которая, часто моргая, уставилась на него. Гай догадался, что не только он наблюдает за ними, затаив дыхание. Происходило что-то новое, деликатное, и Гай боялся это спугнуть.
Дрожащей рукой Айви взяла пальто. Дориан сунул руки в карманы, развернулся и пошел к лестнице, ведущей с платформы. Айви перевела взгляд с пальто на удалявшегося Дориана. Темные глаза ее сияли.
– Спасибо, – сказала она.
Дориан остановился, кивнул ей через плечо и стал спускаться по лестнице. Гай с Джаспером переглянулись. Джаспер пожал плечами.
– Ну что, мы так целый день стоять будем или все-таки займемся делом? – подала голос Эхо.
Гай обернулся и с удивлением отметил, что она смотрит на него. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Эхо направилась к лестнице. Это были первые слова, которые она сказала Гаю с тех пор, как они покинули Нью-Йорк.
