Ляхде — прорыв!
Здесь наступала 123-я стрелковая дивизия полковника Ф. Ф. Алябушева при поддержке 91-го отдельного танкового батальона 20-й тяжелой танковой бригады и 112-го отдельного танкового батальона 35-й легкотанковой бригады.
Весь январь дивизия и бригада отрабатывали взаимодействие при штурме. Танкисты и пехота договорились об обозначении переднего края синими флажками — для того чтобы избежать открытия огня по своим — и предложили пехотинцам закатать левый рукав белых маскхалатов, чтобы отличать в бою свою пехоту от финской. Все моменты взаимодействия были увязаны настолько четко и было проведено столько учений, что все рвались в бой и были уверены в успехе.
В 08.40 утра 11 февраля 1940 года советская артиллерия (четыре артиллерийских полка) открыла ураганный огонь по финским позициям от озера Суммаярви до болота Мунасуо. Артподготовка длилась 2 часа 20 минут, и по силе была сравнима с артподготовками в битве при Вердене в Первую мировую войну. Только 24-й корпусной артиллерийский полк выпустил по финским позициям 14 769 снарядов.
В 11.00 в наступление на центральный ДОТ «Поппиус» двинулся 245-й стрелковый полк при поддержке 3-й роты 91-го отдельного тяжелого танкового батальона (командир роты Т-28 — старший лейтенант Хараборкин, командиры взводов Комлев, Мухин) и роты Т-26 (112-й отдельный танковый батальон 35-й легкотанковой бригады, командир роты — старший лейтенант Кулабухов). Танкисты прошли все препятствия и завязали бой на переднем крае финской обороны. Они стреляли из пушек и пулеметов по траншеям и оставшимся ДОТ в упор на кратчайших дистанциях. Т-26 Кулабухова быстро перевезли на бронесанях на высоту 65,5 стрелков 245-го стрелкового полка.
Т-28 на марше к исходным позициям для наступления. Кадр из кинохроники.
Воентехник 2-го ранга А. А. Саманцер, механик-водитель танка Т-28 старшего лейтенанта Хараборкина:
На старое место прибыл в 11.00. Здесь вытягивался тыл цистерны с горючим уже были на дороге. В моем распоряжении было времени целый час. Я дозаправил машину и тронулся в догонку. В 11.30 я уже был на исходных позициях. О прибытии доложил командиру 3-й роты.
В этот день артподготовка началась в 08.00. Это была… нисколько не похожая подготовка на причине по силе огня.
Выстрел от выстрела отличить нельзя было. В воздухе было сплошное жужжание снарядов казалось, что пчелиный рой постоянно жужжит в воздухе. Когда я в 11.00 приехал на исходные позиции мне было жутко. Было хорошо видно как на высоте 65,5 песок и деревья все мешалось вместе и кипело точно в котле вода. То зрелище было похоже на извержение вулкана. Не было ни одного места, где только я мог видеть нетронутого снарядом. Я уже говорил что артподготовка началась в 08.00 и окончилась только в 12.30.
В 12.20 танки уже прошли нашу пехоту. Я вел машину командира 3-й роты старшего лейтенанта Хараборкина. Как только мы прошли, пехота тронулась за нами, а артиллерия еще не прекращала бомбить передний край укрепления противника лишь только когда мы подошли к надолбам и значительная часть танков прошла через надолбы командир роты старший лейтенант Хараборкин дал красную ракету и артиллерия перенесла огонь в глубь обороны противника. Пехота следовала не отрываясь от танков. Это была замечательная пехота 245 и 272 сп. 245 сп шел в первом эшелоне 272 сп. В окопах противника не оказалось ни одного фина. Надолбы 1-е заняты окопы тоже. Вот мы прошли вторые надолбы пехота следует за нами. На долю командира 3-й роты cm. лейтенанта Кошанова оказалась блокировка центрального дот. Я подъехал к дот и закрыл амбразуру, а наша пехота уже забралась на дот и требовала сдачу гарнизона. От туда видимо не последовал ответ. И тут же подоспевшие саперы начали закладывать под дот тол. Его было мало. К нашему танку подполз один пехотинец и стучал прикладом о танк. Я услышал это и спросил кто стучит. Мне последовал ответ: не хватает тола танкисты выручайте. Я передал это командиру роты cm. лейтенанту Хараборкину. Он по радио передал привезти тол. На командном пункте 123 сд был наш командир батальона. Он сидел у дежурной радиостанции и получил нашу радиограмму немедленно выслал на прицепе за танком тол.
Дудко Федор Михайлович. Герой Советского Союза (по указу от 21.3.1940, посмертно). Воентехник 1-го ранга, помощник командира роты по технической части 91-го отдельного танкового батальона 20-й танковой бригады. Кадровый танкист-рационализатор, в декабре 1939 года обучил большое количество механиков-водителей преодолению препятствий. До войны награжден орденом «Знак Почета». Принимал активное участие в эвакуации и восстановлении подбитых танков своего батальона на протяжении всех боев в декабре и январе. Тяжело ранен в бою 11 февраля 1940 года — снаряд пробил лобовую броню танка. Несмотря на ранение, Дудко продолжал управлять газом своего Т-28. После нескольких пулевых ранений вынесен с поля боя товарищами. Скончался в тот же день. Похоронен на южном въезде в Выборг со стороны Санкт-Петербурга.
Уже в 12.24 на руинах ДОТ «Поппиус» было поднято красное знамя. Это вызвало ликование в штабе 123-й дивизии и еще больше воодушевило танкистов и пехоту.
В роте Хараборкина четыре танка получили повреждения, причем два танка были выведены из строя. Погиб один радист в экипаже младшего лейтенанта Кирейчикова. Погиб прославленный и всеми любимый воентехник Дудко.
Рота лейтенанта Мальма, оборонявшая район ДОТ № 4 «Поппиус», не сумела ничего противопоставить хорошо спланированному удару стрелкового полка при поддержке средних и легких танков. До этого батальон Линдемана находился в секторе Меркки, где заболоченная местность не позволяла массово использовать танки. Вид нескольких десятков советских машин поверг солдат роты в шок. Тем не менее солдаты роты оказали огневое сопротивление. К концу дня от роты осталось 16 солдат из 100.
В бою 11 февраля 1940 года финские пехотные части потеряли все противотанковые орудия и были вынуждены отступить на вторую линию обороны под защиту противотанкового рва циклопических размеров. 12 февраля 1940 года финнам удалось отбить все атаки советских танкистов и пехоты, но 13 февраля советские танкисты сказали свое решающее слово и прорвали вторую линию обороны.
Финский ветеран Ниило Ниилес из 2-го батальона 13-го пехотного полка так описал бой против Т-28 и Т-26 и их новую тактику:
Ночь с 12 на 13 февраля была звездная и морозная, температура опустилась до -25 и -30 градусов. Зубы стучат, из-за риска заболеть мы не разговариваем. Холодно, но никто не жалуется. За каждой ночью всегда наступает рассвет. Впереди уже что-то можно разглядеть. Мы на передовой, перед нами заграждение из колючей проволоки и далее — широкий противотанковый ров.
На краю рва видно какое-то движение. Оттуда идет дым и начинают слышаться взрывы.
То есть противник уже у рва и взрывает его стены, чтобы танки смогли его пройти. У нас нет вообще никаких противотанковых средств. На краю рва видны фигуры в белых маскхалатах, передвигаются на удивление беспечно. До рва около 400 метров и у нас появляется работа. Ребята целятся и открывают огонь. Видно, как то один, то другой у рва спотыкаются и падают. Открывают огонь наши пулеметы. За рвом появляются танки противника. Одно чудовище, достаточно большое, ведет огонь из пушки и пулеметов. Вокруг запели пули и осколки. Пока он далеко за рвом. Посмотрим, пойдет ли он через ров и перейдет ли его? Донесение о появлении танков противника отправлено в роту.
Что мы, пехотинцы, будем делать без противотанковых средств?
Большой танк начал движение ко рву. Перешел через ров. Да, подорвали, значит, стены рва, и сделали проход. Становится также ясно, что на нашем участке вообще нет противотанковых пушек. Были бы, уже заговорили бы.
Танк идет прямо на нас, все время стреляя из пушек и пулеметов так, что на брустверах наших окопов дымка из песка и снега. Снаряды пока ложатся с перелетом. Танк подходит к забору из колючей проволоки. Столбы ломаются под ним, как спички. Медленно, но верно он идет на нас, даже в снегу глубиной в полтора метра.
Теперь за ним изо рва в том же месте появляются колонной танки поменьше, но дальше не идут. Но этот первый, большой, идет прямо на опорный пункт четвертого отделения. Прямо на меня.
Где гранаты и бутылки с зажигательной смесью? — Несут. Их же по две в каждом взводе. Противотанкист добрался по траншее ко мне и начинается ожидание. Пойдет ли он через траншею и где пойдет? Идет, идет, прямо к нам. Танки поменьше заходят слева и справа. Я вижу все это за какую-то долю секунды, на которую осмеливаюсь поднять голову из траншеи.
Он уже в 60–70 метрах от нас. Все наши вжались в стены и дно траншеи.
Было странно находиться так близко к бронированному чудовищу в таком жалком убежище. Должен признать — на какое-то время меня охватило чувство безнадежности и неуверенности. Наверное, это можно назвать и страхом. Однако я сумел с ним справиться.
Начался ужасный грохот. Этот большой танк вообще дальше не пошел, а остановился в 50 метрах от траншеи. Один снаряд за другим начали взрываться на бруствере траншеи. Песчаная траншея начала осыпаться. В то же самое время пулеметные очереди из танка прошивали бруствер и прижимали к дну траншеи любого, который хоть чуть-чуть пытался приподняться.
Слева еще один танк начал такую же обработку траншеи. Вой и свист осколков, взрывы и звуки выстрелов. Ужасный грохот разрывает барабанные перепонки. Обстрел траншеи с близкого расстояния возымел свое действие, траншея исчезает на глазах. В ней уже не укроешься. Я отправляюсь спросить, можно ли сдвинуться влево. Получаю ответ — да, можно сдвинуться влево с самого опасного места. Какое же место здесь самое опасное? Здесь везде ужасно.
Справа кричат, зовут санитара. Раненых много. Появляются мои ребята, ползут по дну почти сровненной с землей траншеи. Спрашивают, можно ли переместиться в опорный пункт второго отделения. Разрешаю.
В этот момент большой танк начинает движение и переваливает через траншею правее нас. В момент перехода танк сеет смерть из всего бортового вооружения вдоль траншеи налево и направо. Адский грохот. Он отходит от траншеи на безопасное расстояние и останавливается, его место перед нами занимает следующий.
Это корыто наделало бед при переходе траншеи. Справа появляются наши, целые и раненные. Вот младший сержант Арттури Мякела, нога полностью размозжена. Я советую ему ползти левее, там есть санитары. Становится жаль бедолагу, моего соседа и друга, но помочь ничем не могу. За ним появляются такие же.
И все это время десятки танков изрыгают на нас огонь и смерть. Уже много танков перевалило через траншею. Они как бы выстроились в два ряда с двух сторон траншеи и начали ее сравнивать с землей также и с тыла.
Связь с соседней ротой справа прервалась. Танки перекрыли путь к отходу в тыл. Нельзя требовать от противотанкистов атаковать танки в метровом снегу — танки друг друга хорошо прикрывают.
Таким образом советские танки и пехота прорвали финские позиции на второй линии обороны 13 февраля 1940 года и устремились к финнам в тыл.
Здесь танкисты капитана Архипова из 112-го отдельного танкового батальона застали финских артиллеристов 2-го тяжелого артиллерийского дивизиона врасплох и захватили все 11 орудий дивизиона. 36 финских артиллеристов заперлись в блиндаже, отказались сдаться и были погребены заживо в своем подземном доме советскими саперами.
12 февраля командующий 7-й Армией Мерецков перебросил к месту прорыва 13-ю легкотанковую бригаду, а за ней и 1-ю легкотанковую бригаду с 15-й стрелково-пулеметной бригадой. Казалось, что советские части вырвались на оперативный простор и настало время для танкового рейда в глубокий вражеский тыл, на Выборг! Однако сопротивление финнов еще не было сломлено, и впереди предстояли тяжелые бои на Промежуточной линии обороны и за ней.