Глава 25

«Возможно, слишком уж часто здесь заваривают чай», – думала я, наблюдая, как мисс Стэтхем доливает воды в тяжелый заварочный чайник. Все ведь поужинали дома (или так предполагалось) и теперь собирались обсудить приготовления к рождественской ярмарке. Неужели нам правда нужна чашка чаю? Что-то в таком духе я и сказала мисс Стэтхем, а она посмотрела на меня обиженно, почти сердито.

– Нужен ли нам чай? – переспросила она. – Но, мисс Лэтбери…

В голосе ее звучало недоумение и волнение, и я начала понимать, что мой вопрос затронул нечто глубинное. Такие вопросы вызывают лавину мыслей и разрушают картину мира.

Я промямлила что-то про шутку и про то, что чай нужен всегда, в любой час дня и ночи.

– Этот чайник очень уж тяжелый, – откликнулась мисс Стэтхем, поднимая посудину обеими руками и ставя ее на стол. – Мужчины могли бы помочь его нести, – добавила она, повышая голос.

Церковные старосты мистер Моллет и мистер Конибир и казначей мистер Гэмбл оторвались от своего дела, которым занимались на заговорщицкий мужской лад, то есть разложив перед собой множество бумаг, но не двинулись с места.

– Вижу, за дело взялся так называемый слабый пол, – произнес мистер Моллет. – Думаю, у мисс Стэтхем все под контролем.

– Ну же, – откликнулась она, – освободите место для вашего же чая. Вы и так завалили стол бумагами, да еще и локти поставили. Еще опрокинете что-нибудь. Можно подумать, что вы совсем не нуждаетесь в чашке чая.

– Напротив, напротив, – отозвался мистер Конибир. – Не стесняйтесь, разливайте, мисс Стэтхем, место мы скоро освободим.

Мы с мисс Стэтхем налили чай мужчинам и дамам и наконец уселись. Уинифред осталась дома – у нее была сильная простуда, Джулиан еще не пришел, к немалому удовольствию присутствующих, поскольку можно было свободно и без неловкости обсуждать разорванную помолвку. Со времени великого события это было первое приходское собрание.

– Разумеется, мужчина способен снести такое с большим достоинством, – сказала мисс Стэтхем, накрывая чайник вязаной грелкой. – Кто хочет вторую чашку, наливайте себе сами. Мужчина не испытывает такого стыда, как женщина.

– В конце концов, он легко может посвататься к кому-то другому, – добавила мисс Эндерс. – По прошествии некоторого времени.

– Обжегшись на молоке, на воду дуют, – внес свою лепту мистер Моллет. – Я бы сказал, ему повезло. Нет, по-своему она, конечно, была очаровательная леди. Но если у отца Мэлори есть капелька здравого смысла, он не станет спешить с новым сватовством. Уж ему-то известно, что и без жены неплохо живется.

– Право же, мистер Моллет, хорошо, что вашей жены тут нет, – возмутилась мисс Стэтхем. – Что бы она подумала, услышав, что вы говорите такие вещи?

– Думать хозяйка предоставляет мне, – под смех мужчин ответил мистер Моллет.

– И вообще, зачем священнику жена? – вопросил мистер Конибир. – У него есть сестра и вы, дамы, чтобы помочь в приходе.

– Что за вопрос! – хихикнула мисс Стэтхем. – Он ведь мужчина, верно? А все мужчины одинаковы.

Последовала довольно неловкая шутливая перепалка между мисс Стэтхем и обоими церковными старостами. Я не нашла в себе сил присоединиться к ней, лишь позавидовала тому, как легко она с ними болтает. Шутки прервало появление сестры Блэтт, которая выглядела очень довольной.

– Всем привет, – сказала она, тяжело садясь и сияя, точно начищенный чайник. – Стыд и срам! Сроду ничего подобного не видела.

Мы спросили, чего именно.

– Того, в каком виде миссис Грей оставила кухню в той квартире. Знаете, сегодня приезжали из компании по перевозке, чтобы забрать ее мебель. Боже мой, там еда осталась в кладовой! Три недели пролежала! И даже тарелки не вымыты!

– Она уехала в спешке, – напомнила я. – Сомневаюсь, что ей пришло в голову помыть перед тем посуду.

В мгновения кризиса люди склонны забывать про посуду: кому, как не мне, помнить, сколько грязной посуды осталось в кухне Нейпиров в тот день, когда сбежала Елена.

– Но, мисс Лэтбери, дорогая, это никак не объясняет беспорядка. Открытые консервные банки с объедками, зачерствевшие корки и все такое грязное… Уж я-то никогда не думала, что она подходящая жена для отца Мэлори, и часто это говорила. Боюсь, она была истинная змея.

– В овечьей шкуре, – добавил мистер Моллет. – Кстати, священник почтит нас сегодня своим присутствием или нет?

– Рискну сказать, что он забыл о нас и играет с парнями в дартс, – сказала мисс Стэтхем. – Кто-нибудь хочет пойти проверить?

Вызвалась я и, приготовившись к встрече с упорядоченным хаосом, переступила порог соседнего помещения, где Джулиан играл в дартс с приходскими ребятами. Жаль было прерывать игру и тащить его на наше скучное собрание ради скучных разговоров и остывшего, перестоявшего чая, и он действительно оторвался от игры довольно неохотно.

– В чем дело, Милдред? – спросил он. – Собрание по поводу ярмарки? Боже ты мой, я напрочь про него забыл.

Заняв место во главе стола, он рассеянно принял чашку остывшего чаю. Теперь все притихли, точно из уважения к новому статусу Джулиана, каким наделила его разорванная помолвка.

– Извините, что заставил вас ждать. Итак, какова именно цель собрания?

– Целью могло бы стать обсуждение подарка от прихода, – шепнула мне сестра Блэтт. – Как хорошо, что мы не начали собирать деньги.

Казначей, откашлявшись, пустился в объяснения.

– Ах да, рождественская ярмарка, – весело отозвался Джулиан. – Думаю, она пройдет как обычно. Нам и правда надо устраивать из-за нее собрание?

Повисло потрясенное молчание.

– Он сам не свой, – шепнула мисс Стэтхем.

– Почему бы не оставить решить дела с ярмаркой нам? – храбро предложила я. – Почему бы вам не вернуться к мальчикам? Я видела, у вас был очень интересный матч с Тедди Лимоном.

– Ну да, и ради разнообразия я у него выигрывал, – отозвался Джулиан. – Если вы меня извините, я, пожалуй, так и поступлю. – И он ушел, бросив недопитый чай.

– Надо же, никогда о таком не слышала, – произнесла в повисшей тишине мисс Стэтхем. – На собрании по поводу рождественской ярмарки всегда председательствовал священник. Так повелось со времен отца Басби.

– Ну же, мисс Стэтхем, если вы помните, что происходило в семидесятых годах прошлого века, когда священником был отец Басби, остальным тут делать нечего, – добродушно отозвалась сестра Блэтт.

– Но какая безответственность! – запротестовала мисс Стэтхем. – Особенно учитывая, как важны в наши дни ярмарки.

– А мне это больше всего напоминает, как император Нерон играл на скрипке, пока горел Рим, – вставил мистер Моллет.

– Кто это тут говорит про Рим, мистер Моллет? – парировала сестра Блэтт. – Мы к нему еще не присоединились.

– В отличие от бедных мистера и миссис Лей и мисс Спайсер, – сказала мисс Эндерс.

Воцарилось краткое молчание, как всегда после слов о покойных, хотя в данном случае можно было бы счесть, что вышеназванных лиц постигла участь горше смерти, поскольку они оставили нас и были приняты в лоно римской церкви.

– Ну, я в иносказательном смысле, как это у меня в обычае, – сдал назад мистер Моллет.

– Можно сказать, сегодняшнее поведение отца Мэлори напоминает поведение сэра Фрэнсиса Дрейка, который пошел играть в мяч, когда на горизонте показалась Армада, – внес свою лепту мистер Конибир.

– Но ведь это считается хорошим, смелым поступком, – возразила мисс Эндерс.

– Думаю, отец Мэлори совершает как раз хороший поступок, – сказала я.

– Но он даже чай не допил, – запротестовала мисс Стэтхем.

– Чай чуть перестоял, – не удержалась от колкости сестра Блэтт.

– А что, если от этой злосчастной помолвки он умом повредился? – предположила мисс Стэтхем. – Теперь мы никогда не будем знать, чего от него ожидать.

– Он может вздумать уйти в монастырь или стать миссионером, – добавила мисс Эндерс, почти злорадствуя над такой перспективой.

– Кто пережил великое разочарование, тот часто ведет себя странно, – согласилась мисс Стэтхем. – Он может попросить епископа перевести его в Ист-Энд.

– Или в какой-нибудь сельский приход, – подхватила мисс Эндерс.

Вариантам того, что может совершить Джулиан, казалось, не будет конца – от поспешной и неудачной женитьбы и вообще ухода из церкви до перехода в католичество и последующей за ним кардинальской митры.

– Ну же, дамы, как насчет ярмарки? – вопросил наконец мистер Моллет. – Кое-кто пришел сюда из-за нее.

– Как и сказал отец Мэлори, она может идти обычным чередом, – довольно раздраженно откликнулась мисс Стэтхем. – Полагаю, столики выставим те же? – Она оглядела собравшихся, и в голосе у нее прозвучал вызов, поскольку сама она всегда брала столик с вышивками, который считался самым важным.

– За это мы предоставим соперничать вам, дамы. – Мистер Моллет отшатнулся в притворном ужасе. – Мы, мужчины, просто должны делать тяжелую работу, а?

– Разумеется, можно попросить председательствовать отца Грейторекса, – неуверенно предположила мисс Эндерс.

– Ох, этого человека! Как будто от него много толку, – вклинилась в разговор сестра Блэтт. – Думаю, мы и сами прекрасно управимся.

– Без вмешательства духовных особ, – добавил мистер Конибир.

– Но мы так ничего и не решили, – возразила я. – Когда должна состояться ярмарка? Дата назначена?

– Ну, как обычно, – протянула мисс Стэтхем.

– А когда это?

– В первую субботу декабря.

– Она всегда проходит в этот день?

– О да, насколько я помню.

– Со времен отца Басби, а? – весело переспросил мистер Моллет.

Мисс Стэтхем его проигнорировала: возможно, она устала от его острот или считала, что дата ярмарки дело нешуточное.

– Значит, это не передвижной праздник? – спросил мистер Конибир.

– Так ведь лучшей даты все равно нет, верно? – резко возразила мисс Стэтхем. – Необходима суббота, за неделю или две до Рождества.

Мы согласились, что лучшей даты, чем первая суббота декабря, не придумаешь, и я почувствовала себя виноватой, что посеяла в чужих умах сомнения, но все еще испытывала некоторую неудовлетворенность, точно вечер прошел впустую. Ведь должно же быть что-то, что мы могли бы обсудить, какое-то решение, которое можно принять?

– Какой стол мне лучше взять на себя? – спросила я.

Все воззрились на меня с таким удивлением, что я задумалась, а не заразило ли меня странное поведение Джулиана.

– Но ведь вы будете со мной, за столиком с вышивками? – предположила мисс Стэтхем. – Как в прошлом году и в позапрошлом. Если только не захотите заняться чем-то еще.

Я помешкала, поскольку в атмосфере ощущалась какая-то тревога, точно она готовилась обидеться.

– Конечно, я с вами, мисс Стэтхем, – поспешила заверить я. – Я просто подумала, а вдруг надо что-нибудь еще. Гирлянды какие-нибудь или аттракционы… – неуверенно промямлила я.

– Но этим испокон веков занимается Тедди Лимон с ребятами, – заявила мисс Стэтхем, точно аттракционы ниже нашего достоинства. – Они всегда берут это на себя.

– Ах да, верно. Я и забыла.

– Надо, чтобы к нам несли денежки, – впервые подал голос мистер Гэмбл. – Вы должны позвать своих богатых друзей, мисс Лэтбери.

– Рискну сказать, что миссис Нейпир могла бы себе позволить чуточку на нас потратиться, – заявила мисс Стэтхем.

– Я часто видела, как она курит на улице или заходит в «Герцогиню Грэнби», – вкрадчиво добавила мисс Эндерс.

– А почему бы ей не зайти в паб? – вырвалось у меня. – И не можете же вы требовать, чтобы она пришла и тратила деньги на нашей ярмарке, если так к ней относитесь.

– Да я ничего такого не говорила, мисс Лэтбери, – разобиженно отозвалась мисс Эндерс. – Уж я-то точно никого оскорбить не хотела.

– Наверное, надо помыть чашки, – сказала я, вставая.

– О да! И наполнить большой титан, – всколыхнулась мисс Стэтхем. – Мальчики тоже, думаю, захотят чаю.

Мужчины продолжали курить и болтать, пока мы собирали чашки и носили воду в большой титан. Они принадлежали к тому поколению, которому не приходит в голову помочь женщине по хозяйству.

– Бедный отец Мэлори, – сказала сестра Блэтт, ждавшая чашек с посудным полотенцем в руках. – Наверное, это к лучшему. Нам постоянно говорят, мол, что бы ни случилось, все к лучшему. И на самом деле это так и есть.

– Когда закрывается одна дверь, открывается другая, – внесла свою лепту мисс Стэтхем.

– Да, конечно. Возможно, дверь откроется и для отца Мэлори.

В этот момент дверь действительно открылась, но показалась лишь группа парней во главе с Тедди Лимоном. Увидев, что мы моем посуду, они, шаркая и пересмеиваясь, поспешили удалиться.

– Возможно, он посвятит себя молодежному клубу, – предположила сестра Блэтт. – В конце концов, работать с молодежью – прекрасное занятие.

Я поймала себя на том, что вот-вот расхохочусь, сама не знаю почему, и перевела разговор на подругу сестры Блэтт, которая собиралась поселиться вместе с ней в доме священника.

– Ну, моя клуша не из тех, кто бегает за мужчинами, – с грубоватым юморком откликнулась сестра Блэтт. – Никакой такой чепухи не ждите.

– Тогда все действительно станет, как до появления миссис Грей, – воспряла духом мисс Эндерс.

– Ничто не бывает прежним, когда проходит время, – сказала я, скорее себе, чем им, – даже если со стороны кажется, будто ничего не изменилось. Кстати, я не говорила, что Нейпиры съезжают? Так что в моем доме будут новые жильцы, и как прежде все равно не будет.

– Интересно, кто у вас поселится? – с любопытством спросила мисс Стэтхем.

– Пока не знаю. Почему-то мне кажется, что женщины, которые станут ходить в нашу церковь.

– Тут может таиться опасность, – с удовлетворением заявила сестра Блэтт. – Придется приглядывать за отцом Мэлори.

– Как это верно, сестра! – вмешался подслушавший конец разговора мистер Моллет. – Что бы с нами сталось, если бы вы, дамы, за нами не приглядывали?