ГЛАВА 75. СЛЕДОВАТЕЛЬ ПРОКУРАТУРЫ ФУФАЧЕВ
По факту нападения на Таратухина Василия Филипповича, причинения ему телесных повреждений и похищения Голдобеева Михаила Геннадиевича прокуратурой города было возбуждено уголовное дело, производство и расследование которого было поручено следователю юристу второго класса Фуфачеву Валентину Степановичу.
По первым следственным действиям Фуфачев почувствовал, что его противниками являются хорошо организованные профессионалы. Оставив автомобиль Голдобеева на кладбище с находящимся в багажнике Таратухиным, они так обработали пенным огнетушителем салон, что об идентификации отпечатков пальцев злоумышленников даже не возникало мысли, это было явно бесполезной затеей. Салон был похож на ванную, до краев наполненную пеной. Вся его надежда была теперь только на показания потерпевшего Таратухина, но тот на допросе показал, что лиц злоумышленников не видел, так как они были в масках. Только и сообщил, что парни были высокого роста и плотного телосложения. Из-за акселерации всего общества высоких и плотных парней в городе было много, а поэтому такая «примета», сообщенная потерпевшим, ничего не давала.
При такой скудной информации о преступниках Фуфачев в первый же день работы по возбужденному уголовному делу зашел в тупик. Правда, допрошенные в качестве свидетелей и потерпевших члены семьи Голдобеева единодушно заявили ему о своих подозрениях. Они считали, что похищение Миши могло быть организовано и совершено только Зиновьевым Аркадием Игоревичем, владельцем ресторана, преуспевающим бизнесменом, известным в преступной среде под кличкой Туляк. Несмотря на абсурдность такого заявления Голдобеевых, Фуфачеву пришлось его проверять. Как он и думал, проведенной проверкой было установлено, что Зиновьев к нападению на машину Голдобеевых не причастен. В это время он находился в ресторане, что с готовностью подтверждали многочисленные представители обслуживающего персонала.
Конечно он, как положено, вместе с оперативными работниками поставил записывающие устройства к телефонным аппаратам Голдобеевых на тот случай, если злоумышленники захотят связаться с родителями похищенного ребенка. Тогда он получил бы возможность не только записать их голоса, но и установить, откуда они звонят. Но все его старания оказались напрасными, так как телефонных звонков от похитителей не последовало.
В данной ситуации ему ничего другого не оставалось делать, как ждать, когда злоумышленники допустят в своей «работе» ошибку, воспользоваться ею и раскрутить дело до победного конца.
Выбрав такую выжидательную стратегию, он не мог дать вразумительного, четкого ответа на частые вопросы и требования мужчин семейства Голдобеевых: почему их ребенок еще не найден и когда это произойдет.
Что и говорить, дело ему досталось «гнилое», бесперспективное. Фуфачев знал, что при трагических последствиях с ребенком Голдобеевых, из-за их высокого положения и богатства ему в этой должности не усидеть. Его обязательно уволят с работы в связи со служебным несоответствием. Такая «перспектива», безусловно, не вдохновляла, но здорово нервировала и заставляла его принимать меры, цель которых была только одна: создать видимость активности и усердия.
Теперь мы видим, что не только Голдобеевы сидели на вулкане, переживая за судьбу похищенного Михаила. Следователю Фуфачеву по-своему тоже было нелегко.
Как обе стороны выйдут из затруднительного для себя положения, мы узнаем из следующих глав. Но известно, что под лежачий камень вода не течет. Надо было действовать. Это первыми поняли Голдобеевы.
