* * *
Аро-Чуку был взят англичанами 28 ноября 1902 года, почти без сопротивления. На рассвете отряд подполковника Монтанаро соединился в саванне с тремя остальными экспедиционными корпусами, на некотором расстоянии от оракула. Прохладным утром под голубым небом это больше напоминало загородную прогулку. Чернокожие солдаты — ибо, ибибио, йоруба, — сначала опасавшиеся экспедиции против оракула Лонг Джуджу, успокоились, видя свободную ширь саванны. От засухи уже растрескалась земля, пожелтевшая трава так высохла, что одной искры было достаточно, чтобы вся равнина обратилась в пекло.
Следуя за разведчиками из Оверри, войска Монтанаро скрытно двигаются на север, делают привал на берегу ручья, притока реки Кросс. Оракул теперь так близко, что вечером солдаты видят дымки над хижинами и слышат глухие удары экве, большого барабана войны. Ночью по лагерю наемников распространяются странные истории. Будто бы оракул офа заговорил, предрекая победу аро и поражение и смерть всем англичанам. Узнав об этих россказнях, Монтанаро, опасаясь дезертирства, решает атаковать Аро-Чуку через пять дней, 2 декабря. Окружив прорицалище, он пускает в ход пушки, которые тянули через саванну. На заре 3 декабря, так и не увидев ни одного противника, первый отряд Монтанаро, вооруженный пулеметами «максим» и винтовками, атакует деревню. Раздаются ответные выстрелы, несколько наемников убито. Аро, исчерпав свой порох, пытаются сделать вылазку, с одними только копьями и мечами, но их косят очереди «максимов».
Около двух часов пополудни, под ярким солнцем, войска подполковника Монтанаро проникают за ограду дворца Оджи, короля Аро-Чуку. В глинобитных руинах, развороченных снарядами, обнаруживается покрытый леопардовой шкурой пустой трон. Рядом стоит ребенок лет десяти, не более, который говорит, что его зовут Кану Оджи, что он сын короля и что его отец погиб под обломками. Ребенок, неподвижный и невозмутимый, несмотря на страх, расширивший его глаза, смотрит, как солдаты входят в развалины дворца, грабят его, растаскивая ритуальные предметы и драгоценности. Без единой слезы, без единой жалобы он присоединяется к толпе пленников у руин дворца — женщин, стариков, рабов, худых и оголодавших.
«Где оракул? Где Лонг Джуджу?» — спрашивает Монтанаро.
Кану Оджи ведет офицеров вдоль ручья к озерцу, окруженному большими деревьями. Там они находят оракул, который воспламенил весь африканский запад. Находят в лощине, называвшейся Эбритум. Это большая впадина овальной формы, чуть более двадцати метров в глубину, пятьдесят пять в длину и сорок шесть в ширину.
Следуя берегом ручья, Монтанаро и остальные офицеры преодолевают два ограждения из колючих кустов, рубя их саблями. На поляне ручей разделяется надвое, образуя скалистый остров. Посреди острова — два алтаря, один окружен воткнутыми в землю ружьями, чьи приклады украшены человеческими черепами. Другой, в виде пирамиды, еще хранит последние подношения: горшки с пальмовым вином, лепешки из кассавы. На вершине скалы тростниковая хижина с черепами на крыше. Над оракулом висит мертвая тишина.
Монтанаро приказывает разрушить алтари кирками. Под грудой камней не находят ничего. Армия поджигает деревенские хижины и заканчивает разрушение дворца Оджи. Ребенок смотрит, как горит дом его отца. Гладкое лицо не выражает ни ненависти, ни печали. На лбу и щеках блестит знак итси — солнце с луной, крылья и хвост сокола.
Последние воины аро, взятые в плен, уведены в Калабар. Монтанаро приказывает выкопать большой ров, в который бросают тела убитых врагов и черепа, украшавшие алтари. Остаток народа — женщины, дети, старики — образует длинную колонну, которая пускается в путь к Бенде. Оттуда последние аро разошлись по деревням юго-востока: Оверри, Або, Осомари, Авка. Оракул Аро-Чуку перестал существовать. Только живет еще на лицах первенцев знак итси.
Они не уведены в рабство, не носят цепей, ибо такова привилегия умундри, потомков Ндри. В память о договоре, о первой жертве, когда из тел его детей вырос первый урожай, давший пищу людям.
Англичане ничего не знают об этом завете. Дети Ндри начинают свое странствие, выпрашивая пропитание на рынках, путешествуя от города к городу на длинных рыбачьих пирогах. Так растет Окаво, пока не встречает Ойю, которая носит в себе последнее послание оракула, в ожидании дня, когда все сможет возродиться.
Лежа на ременной постели, Джеффри слушает дыхание May. Закрывает глаза. Он знает, что не увидит этого дня. Путь Мероэ затерян в песках пустыни. Все стерто, кроме знаков итси на камнях и лицах последних потомков народа Аманиренас. Но в нем уже нет нетерпения. Время не имеет конца, как течение реки. Джеффри склоняется над May и у самого ее уха шепчет, как прежде, слова, которые вызывали ее улыбку, свою песнь: «I am so fond of you, Marilu». Он чувствует ее запах, ночной, мягкий и медленный, слушает дыхание спящей May, и вдруг это становится самым важным в мире.
