Что мешает экстрасенсам
Нередко участники «Битвы экстрасенсов», не пройдя испытание, ссылаются на различные помехи, уверяя, что если бы не то или не это, то данное испытание было бы пройдено с легкостью. Чаще всего им не верят, руководствуясь известным утверждением о плохих танцорах и их ногах. Подобное недоверие проскальзывает и в комментариях, которыми сопровождается показ испытаний, и при обсуждении испытаний экспертной группой. В результате создается мнение, что экстрасенсы должны проявлять свои способности в любых, даже самых экстремальных условиях. Стоя на голове, прыгая на одной ноге, сидя в барабане, по которому с увлечением молотит ребенок… в общем, постоянно, где угодно и как угодно. Если же эти способности не проявляются, то причин может быть две: перед нами вовсе не экстрасенс или экстрасенс, но слабоватый. Так ли это?
Можно сказать, что от экстрасенсов требуется проявлять к внешним воздействиям чувствительность механических приборов, которым на первый взгляд глубоко наплевать — направлены на них кинокамеры или нет, верят ли окружающие в их работоспособность или нет, они все равно будут работать, несмотря ни на какой окружающий экстрим.
Однако даже механические приборы против экстрима. Откройте инструкцию по эксплуатации любого прибора — и вы немедленно обнаружите, что имеются различные ограничения: какие-то приборы не выносят воду, каким-то вреден не только удар кувалдой, но даже минимальная тряска, у каких-то работоспособность зависит от температуры окружающей среды и так далее. Встряхните как следует обычные пружинные весы, а потом требуйте от них точных измерений.
То есть даже бесчувственный металл (пластик и так далее) является не таким уж бесчувственным и имеет свои требования к условиям эксплуатации. Экстрасенсы же используют собственный мозг — прибор крайней чувствительности во всех отношениях. И вот от этого-то прибора почему-то требуют, чтобы он сохранял свои эксплуатационные характеристики в абсолютно любых условиях: в любое время суток, в любую погоду, при любом эмоциональном настрое и так далее. Предложите подобное своему компьютеру — и он плюнет в вас запоротым винчестером или материнской платой, или как минимум — погоревшим напрочь блоком питания. А ведь компьютеру не нужно спать, есть, он не нуждается в добром слове (ну не кошка же!), а лишь в наличии электричества в розетке.
Интересно: чем сложнее прибор — тем больше у него потребности. Топору не нужно вообще ничего, разве что периодическая заточка. Компьютеру требуются электричество, телефонная линия, определенные условия по влажности, температуре и прочему, и при этом срок его службы гораздо меньше, чем у топора. Что же говорить о мозге человека, который куда как чувствительнее и мощнее любого компьютера! По идее его потребности и «нежность» в эксплуатации должны быть настолько же большими по отношению к компьютеру, как у компьютера по отношению к топору.
Сразу можно сказать, что экстремальные условия однозначно приводят к снижению сверхспособностей. Собственно говоря, точно так же, как к снижению любых способностей. Вспомним, что есть множество людей, которые не могут читать в движущемся транспорте — их укачивает, а бывает, что просто информация перестает восприниматься.
А ведь чтение — способность, присущая практически каждому. Но в простом на первый взгляд процессе чтения задействовано множество факторов: сначала информация воспринимается глазами (а процесс видения сам по себе достаточно сложен), затем перерабатывается и осмысляется мозгом. При этом происходит внутренняя артикуляция — голосовые связки колеблются, как при проговаривании слов, но колебания слишком слабы, чтобы можно было услышать какие-либо звуки, однако именно эти кинестезические сигналы и воспринимаются мозгом, распознаются им. Также следует учитывать, что деятельность мозга основана на электрохимическом взаимодействии. Как видите, простой процесс чтения является очень сложным, если разобрать каждый этап отдельно, но тем не менее почти все люди свободно могут читать (если, конечно, учатся). Но стоит изменить комфортные условия на экстремальные, как скорость чтения значительно снизится, а то и вовсе исчезнет способность к чтению.
Что же говорить о паранормальных способностях! В экстремальных условиях многие люди теряют ориентацию, а бывает, что и память. Каждому приходилось слышать что-то вроде: «Я так волновался, что ничего не помню!», или «От волнения ничего перед собой не видел!» Теперь представьте, какие железные нервы должны быть у экстрасенсов, которые демонстрируют свои способности под камерами, в присутствии множества людей, многие из которых настроены отнюдь не доброжелательно, а также штатных скептиков «Битвы экстрасенсов».
Роза Кулешова, которую называли то аферисткой, то великим экстрасенсом, признавалась, что недоброжелательно настроенные наблюдатели практически совершенно лишают ее всех способностей и напротив — доброжелательный настрой помогает ей проявлять паранормальные способности в полной мере. Об этом пишет Наталья Зимянина, которая лично была знакома с Кулешовой («Эффект Розы Кулешовой»): «Я тогда совсем ничего не могу, — жаловалась она. — Ни текст читать, ни цвета различать, ничего. Один раз меня в Академии наук показывали. Там ка-ак все зашумели, что я шарлатанка; я растерялась, стою перед ними, уже не знаю зачем. И тут академик (фамилию я, к сожалению, забыла. — Н.З.) говорит: «Ну зачем вы так Розу Алексеевну обижаете? Я ставил с ней много экспериментов, она в высшей степени честный, порядочный человек. Она же умеет делать потрясающие вещи. И я нисколько в ней не сомневаюсь. Роза Алексеевна, мы ведь покажем всем, что мы умеем?! Давайте покажем!» Я сразу почувствовала прилив сил и желание не подвести академика. Он туго завязал мне глаза, а в руки дал бумажку, которую я прочла. Только потом мне сказали, что он подстраховался: поднёс мне под подбородок фанерку — чтобы. полностью исключить подглядывание. Но главным для меня были его слова, его дружеская поддержка, защита от враждебно настроенных учёных».
Та же Наталья Зимянина рассказывает, как Роза Кулешова учила ее различать цвета ладонью: «…Она положила свою правую ладонь поверх моей. — Теперь запоминай. — Мы водили ладонью над красной карточкой. — Чувствуешь? Во-первых, тепло. Во-вторых, — она покачала нашими ладонями, слипшимися как бутерброд, сверху вниз, — здесь цвет сильно пружинит. А вот зелёный, — она перетащила нашу двойную ладонь правее, установив её над соседней карточкой. — Никакой пружины, ладонь как проваливается, и никакого тепла». Опыт оказался вполне удачным, и Наталья научилась различать зеленый и красный цвета. И даже показывала «чудеса» друзьям и знакомым: «Красный и зелёный я различала стопроцентно. Дома изготовила две карточки и целую неделю развлекала знакомых параспособностями». Но затем она столкнулась с негативным отношением, резким скепсисом и неожиданно утратила обретенную способность. Сама Наталья Зимянина именно этим скепсисом объясняет исчезновение паранормальных способностей.
Вольф Мессинг, знаменитый экстрасенс, гипнотизер, ясновидящий, говорил: «Есть люди, которым интересно мое искусство… — для них я буду особенно хорошо работать». То есть доброжелательное отношение наблюдателей, их искренняя заинтересованность и желание успеха стимулируют экстрасенса, позволяя ему проявить свои способности в полной мере.
Процессы, происходящие в организме и задействованные при проявлении паранормальных способностей, являются невероятно сложными, гораздо сложнее, чем те, что происходят при чтении. И любое воздействие со стороны, некомфортные (уж не говоря об экстремальных) условия могут повлиять на них в отрицательную сторону. Недаром экстрасенсы «Битвы» нередко жалуются на наблюдателей. Бывали и такие случаи, когда экстрасенс просил скептика удалиться с площадки испытаний, мотивируя это тем, что в его присутствии совершенно не может работать. К примеру, Юлия Корнеева, одна из участниц десятого сезона «Битвы», прекрасно начав испытание на воде (описание скрытого объекта), смогла сказать не слишком много, хотя наблюдатели были уверены, что она способна увидеть куда как больше. Но уже после испытания Юлия заявила, что ей очень мешало присутствие наблюдателя — психолога Александра Макарова. Необходимо заметить, что этот наблюдатель старается создать если не максимально доброжелательную, то как минимум нейтральную обстановку на испытательной площадке. Но Юлия Корнеева жаловалась на то, что не может смотреть Макарову в глаза, утверждала, что эти проблемы возникают не только у нее. Кто знает, может, дело в пресловутом энергетическом фоне, который находится в противофазе с энергетикой экстрасенса.
Интересно, что присутствующие наблюдатели и скептики, проводящие испытание в «Битве экстрасенсов», нередко обижаются на экстрасенсов, если те отказываются разговаривать в процессе испытания, объяснять свои действия наблюдателю, а то и вовсе открыто просят не мешать. Тот же Сергей Сафронов настолько обиделся на Джулию Ванг во время испытания с поиском человека в заброшенном пионерском лагере, что не только не засчитал ей вполне успешное прохождение испытания, но впоследствии, на совете экспертов, упорно утверждал, что она была худшей в этом испытании. А все из-за того, что Джулия сначала отказалась комментировать свои действия (совершенно не удивительно, ведь активизация экстрасенсорных способностей требует максимального сосредоточения, которого затруднительно достичь, разговаривая с кем-либо), а затем сказала Сергею, что если он не перестанет ее отвлекать, то она откусит ему голову. Не образец вежливости, конечно, но ведь Джулия Ванг в этот момент проходила достаточно сложное испытание, и ей вполне хватало стресса от наличия съемочной группы, скептически настроенных наблюдателей, а тут еще и Сергей Сафронов с вопросами типа: «А как вы это делаете? А что это вы делаете?»
Давайте на мгновение представим ситуацию…
Просторная комната, стен которой не видно — их плотно укрывают книжные шкафы, туго забитые томами различных размеров, начиная от солидных фолиантов с золотыми обрезами и заканчивая хлипкими журналами с потертыми загнутыми страницами. Обширный стол, заваленный исчерканными бумагами — часть этих бумаг, скомканная, украшает собой проволочную корзинку, пристроившуюся рядом со столом. В кресле за столом сидит пожилой мужчина в сером шерстяном костюме, волосы его взъерошены, да он еще и постоянно нервно проводит по ним рукой, что только увеличивает хаос на голове. Мужчина пребывает в явной и напряженной задумчивости. Открывается дверь — и входит Сергей Сафронов с бодрой улыбкой на лице.
— Добрый день, господин Эйнштейн! — радостно говорит Сергей, хватая хозяина комнаты за руку. — Рад вас видеть! А что это вы сейчас делаете?
— И я рад вас видеть, — без воодушевления отвечает Альберт Эйнштейн, в очередной раз взлохмачивая волосы. — Я сейчас думаю.
Сообщив эту информацию, он выжидательно смотрит на посетителя, будто рассчитывает, что тот сейчас испарится в неизвестном направлении (да ему и неинтересно знать куда!), оставив мэтра в покое. Увы, мечта не сбывается.
— А над чем вы думаете? — Сергей чуть не потирает руки от радости, что попал в такой интересный момент.
— Над теорией относительности, — вяло сообщает Эйнштейн.
— Как интересно! — восхищается господин Сафронов. — А что вы о ней думаете? А долго ли еще будете думать? А вы знаете, что для того, чтобы стать настоящим создателем теории относительности, вы должны не только придумать и записать ее, но и немедленно напечатать соответствующую статью в трех экземплярах и послать ее во все ведущие журналы! Между прочим, до отправки статьи осталось всего два часа, а вы как-то и не слишком торопитесь…
Как вы думаете, на которой фразе Альберт Эйнштейн откусил бы голову Сергею Сафронову? Или как минимум вежливо попросил бы его закрыть дверь с обратной стороны как можно более плотно.
Интересно, обиделся бы Сергей Сафронов, если бы обещание откусить голову исходило от Эйнштейна, которому фокусник помешал бы размышлять над теорией относительности? Но это ему пообещал не великий физик, а Джулия Ванг, о которой в тот момент Сергей высказался так: «Да кто она такая?!»
Необходимо заметить, что Джулия Ванг, конечно, не Альберт Эйнштейн, но при этом она — человек, утверждавший, что обладает паранормальными способностями, и занималась она как раз доказательством наличия этих способностей. Между прочим, сам Сергей лишен не только дара Эйнштейна, но и способностей Джулии Ванг.
Иногда становится интересно: в чем же состоит задача наблюдателей и ведущих испытание? Может быть, их основное занятие — стараться как можно чаще сбивать экстрасенсов с толку, мешать им всеми силами? Или они принимают на себя эту обязанность добровольно, в зависимости от личных симпатий и антипатий? Или их симпатии и антипатии связаны с каким-либо неведомым зрителю сценарием, в соответствии с которым кто-то из экстрасенсов должен провалить то или иное испытание?
А если допустить существование информационного пространства, из которого экстрасенсы получают необходимые для прохождения испытания сведения, то роль наблюдателей становится и вовсе очень интересной. Ведь недоброжелательность наблюдателей создает информационный шум, который препятствует получению нужного сигнала. И чем выше скепсис наблюдателей, чем больше таких скептиков вокруг экстрасенса — тем больше усилий нужно потратить для получения нужной информации, для преодоления «глушилки» — а ведь фактически неверие наблюдателей в данном случае является аналогом «глушилок», с помощью которых в СССР «помогали» гражданам слушать «Голос Америки» или «Би-би-си». Простенько, со вкусом и очень действенно.
Представьте, что вы пытаетесь поймать сигнал от очень удаленной и маломощной станции, и тут вдруг прямо рядом с вами включается передатчик, который с удовольствием и во все горло вопит, ну, скажем, «В лесу родилась елочка» на частоте, близкой к той, на которой работает нужная вам станция. Как думаете, что вы услышите?
И вот еще один маленький факт, о котором знают все радиолюбители: чем выше чувствительность радиоприемника, тем больше снижается его помехоустойчивость. И чтобы обеспечить работу такого приемника требуется множество различных приспособлений, которые призваны снизить уровень помех. Интересно, а обеспечен ли такими приспособлениями мозг экстрасенса? И даже если обеспечен (природа ведь просто обязана была позаботиться о подобном устройстве), то в любом случае эти приспособления не в состоянии бороться с целенаправленно наведенными помехами — так же, как и стандартный радиоприемник не в состоянии справиться с «глушилкой» (создатели бытовых приборов не рассчитывают, что сигнал будет заглушаться специально).
Наблюдая за прохождением различных испытаний экстрасенсами во время «Битвы», можно обратить внимание на любопытную закономерность: чем дольше продолжается «Битва», тем больше разнообразных способностей начинают проявлять экстрасенсы. Бывает, что те, кто начинал ни шатко ни валко, так, на средненьком уровне, к концу «Битвы» раскачиваются до просто поразительных результатов, как, например, Владимир Муранов — победитель восьмого сезона, Александр Литвин — победитель шестого сезона, Алексей Похабов — победитель седьмого сезона и другие. Не связано ли это с тем, что у экстрасенсов появляются болельщики, которые искренне желают победы избранному ими кандидату? Возможно, своим отношением они создают некое положительное для экстрасенса поле, которое облегчает ему прохождение испытаний. Скажем, тем, что позволяет лучше подключаться к информационному пространству, более эффективно и с меньшими затратами преодолевать негативное отношение наблюдателей. Или просто работают в качестве усилителей сигнала. И чем больше болельщиков, чем активнее они желают победы своему избраннику — тем проще этому экстрасенсу проходить испытания.
Но кроме скептических наблюдателей есть и другие помехи, которые препятствуют успеху экстрасенсов. Комфортность ведь бывает не только психологическая. Например, Мохсен Норузи, победитель десятого сезона «Битвы экстрасенсов», во время испытания, где нужно было описать предмет, спрятанный под водой, пожаловался на морскую болезнь — он говорил, что всегда страдал морской болезнью и почувствовал недомогание, как только сел в лодку.
Обычная усталость может привести если не к полной, то к частичной потере экстраординарных способностей. А ведь экстрасенсам во время «Битвы» приходится работать в разное время суток, часто подолгу дожидаться своей очереди «посенсить», бывает, что испытания заканчиваются очень поздно, а на следующий день начинаются очень рано. Не всегда экстрасенсы успевают восстанавливаться после испытаний. Неудивительно, что некоторые сходят с дистанции, — нужно иметь железное здоровье, чтобы пройти всю «Битву» от начала до конца.
На испытаниях «Битвы экстрасенсов» нередко встречается неправильная постановка задачи. При этом экстрасенсам становится практически невозможно справиться с заданием. Подобное можно было наблюдать, к примеру, на первой битве, когда испытуемым предлагалось выбрать из шести мужчин преступника. Оговаривалось, что искомый преступник отбыл определенный срок наказания в соответствующем учреждении. Но, как выяснилось в процессе испытания, человек, которого искали экстрасенсы, был осужден невиновным — ему не повезло оказаться не в то время не в том месте. То есть по факту преступником он не был, так как никаких противоправных действий не совершил. В результате те экстрасенсы, которые искали именно человека с криминальным прошлым, с заданием не справились (собственно говоря, с испытанием никто не справился). Неудачу и экстрасенсы, и психолог-криминалист Михаил Виноградов объяснили тем, что в поиске основная ориентация была на совершение человеком преступления или хотя бы каких-то противозаконных действий (ну, разве что переход улицы в неположенном месте не учитывался), а так как бывший заключенный оказался невиновным, возникла путаница.
Еще более интересной оказалась постановка задачи в тринадцатом сезоне «Битвы экстрасенсов» — испытание, в котором нужно было отыскать пустой контейнер, причем в четырех ящиках находились змеи, в пятом — опарыш, а шестой был пуст. Однако в самом начале задача ставилась следующим образом: найти ящик, в котором нет змей! И американский экстрасенс Вит Мано остановил свой выбор на двух ящиках сразу: на пустом и на ящике с опарышем. Собственно говоря, он был полностью прав — ни в одном, ни во втором ящике змей не было. Когда же ему настоятельно было предложено выбрать один ящик из двух, он остановил свой выбор на ящике с опарышем. Тут же было заявлено, что с заданием экстрасенс не справился, ведь в ящике было нечто живое. Но он был прав в своем протесте: ему не предлагалось найти пустой ящик, а — ящик, свободный от змей. Что он и сделал. После Вита Мано задание переформулировали, следующим экстрасенсам уже предлагалось отыскать совершенно пустой ящик, в котором нет ничего (никого) живого.
Еще одной проблемой экстрасенсов является «включение» логики в процесс экстрасенсорного восприятия. Так, в девятом сезоне «Битвы экстрасенсов» демонстрировалось испытание, где среди шести девушек следовало выбрать одну, которая ни разу не обращалась к услугам пластической хирургии и не делала маммопластику. Молодой экстрасенс Сергей Хорьков верно выбрал героиню, руководствуясь экстрасенсорным восприятием, но в последний момент изменил решение, так как девушка, которую он указал в качестве клиентки пластического хирурга, была очень красива, и, исходя из ситуации, сложно было поверить в то, что ее красота абсолютно естественна, да еще и пластический хирург, проводивший испытание, выразил определенный скепсис, глядя на первоначальный выбор экстрасенса. Вот тут-то и «включилась» логика, и Сергей изменил правильное решение на неверное, указав на другую девушку, как на ту, что никогда не обращалась к услугам пластической хирургии. Эта девушка была более неприметной, чем правильный вариант, но с точки зрения логики — более «правильной».
Так же логика подвела Юлия Миткевича-Далецкого (один из участников пятнадцатого сезона «Битвы»), когда требовалось выяснить, что же произошло на сгоревшей даче. Юлий решил, что стекла в доме выбивались снаружи, так как увидел осколки стекла в доме, но оказалось, что их просто забросили в дом, когда убирали территорию после пожара.
Еще во время первой «Битвы экстрасенсов» можно было видеть, как подводит экстрасенсов отсутствие опыта. Испытание с человеком, сменившим пол, оказалось им не под силу: они попросту не могли понять то, что видели, не могли верно интерпретировать свои видения. И подобное происходило довольно часто, практически на каждой «Битве»: стоило экстрасенсу столкнуться с чем-то, чего он раньше никогда не видел, начинались проблемы. К примеру, Арсений Караджа (пятнадцатый сезон) в испытании с «черной вдовой» отлично рассказывал о владельцах вещей, которые ему показали, причем он даже не смотрел на эти вещи — испытание молодой экстрасенс проходил с завязанными глазами. Однако он не смог понять, что эти вещи принадлежат трем разным людям — на подобную интерпретацию ему попросту не хватило опыта, а не «паранормальных» способностей.
Ведь мало увидеть, нужно еще и верно понять свои видения, и вот тут-то опыт необходим. Одна и та же информация может иметь различные значения. Как, к примеру, повышенная температура не обязательно означает простуду, но возможен целый ряд заболеваний, при которых присутствует этот симптом. И для верной постановки диагноза необходимо знать, какие еще симптомы, кроме температуры, следует учитывать. Врач, уже закончивший обучение и получивший диплом, обязан проработать год в качестве интерна, набираясь опыта под наблюдением и руководством опытных врачей. Интерн работает и в терапевтическом отделении больницы, и в инфекционном, и в поликлинике — чтобы приобрести как можно более широкий опыт. И только после интернатуры врач становится полноценным врачом, до этого он — недо-врач, несмотря на наличие диплома, он — врач-интерн. А где же интернатура для экстрасенсов? Большинство из тех, кого мы видим в различных «Битвах экстрасенсов», уже могут увидеть симптомы, но вот с постановкой диагноза возникают сложности.
Уже понятно, что экстрасенсорные и паранормальные способности нуждаются в тренировках, они не появляются готовенькие, полностью пригодные к употреблению. Их нужно развивать. Вспомним, как Роза Кулешова учила различать цвета: «…Она положила свою правую ладонь поверх моей. — Теперь запоминай. — Мы водили ладонью над красной карточкой. — Чувствуешь? Во-первых, тепло. Во-вторых, — она покачала нашими ладонями, слипшимися как бутерброд, сверху вниз, — здесь цвет сильно пружинит. А вот зелёный, — она перетащила нашу двойную ладонь правее, установив её над соседней карточкой. — Никакой пружины, ладонь как проваливается, и никакого тепла». Но если бы ученице не сообщили, какие именно цвета вызывают те или иные ощущения, она бы не смогла их опознать, хотя вполне могла почувствовать разницу между красным и зеленым цветом. Вот только сначала нужно было запомнить, что «пружинит» — красный, а «проваливается» — зеленый.
А как определить человека, сменившего пол, по ощущениям, если никогда раньше с подобным сталкиваться не приходилось? Экстрасенс ощущает некую неправильность, но что означают ощущения — просто не знает. Как врач, столкнувшийся с неизвестной болезнью, понимает, что перед ним — какое-то заболевание, но вот какое?
Ну и разумеется, нельзя обойти вниманием такую очевидную помеху, как другие экстрасенсы. Каждый хочет победить. И далеко не все, что на самом деле является битвой экстрасенсов, демонстрируется на экранах телевизоров. Далеко не все является частью испытаний, которые предлагаются участникам шоу. Нередко экстрасенсы заявляют, что не могут выполнить задание по той причине, что предыдущий экстрасенс «закрыл информацию» или «стер информацию» (обвинения в стирании информации чаще всего возникают, если во время испытания требуется что-то рассказать по фотографии). Возможно ли такое?
Если информация черпается экстрасенсами из единого информационного пространства, то «стереть» ее никак невозможно. А вот создать помеху к получению информации — вполне реально. Еще во времена моего детства начинающие хулиганы-радиолюбители шутили, собирая симпатичные приборчики, которые, работая в подъезде, глушили сигналы, принимаемые телевизионными антеннами, — телевизоры начинали показывать симпатичный серый фон с черным «снегом» и полосами. Ну а заглушить сигнал, принимаемый экстрасенсом, еще проще, так как речь идет о более тонком, более чувствительном приборе. С другой стороны, если экстрасенс достаточно силен и/или опытен, то он пробьется через такую «заглушку» и все же получит интересующую его информацию. Но усилий для этого потребуется больше.
Кроме «заглушек» экстрасенсы нередко балуются различными ритуалами, которые призваны увеличить их привлекательность для зрителей (в основном это делают финалисты, судьбу которых определяет зрительское голосование). Подобного типа ритуалы показывали в некоторых сезонах «Битвы», но, конечно, не в полном объеме. Сложно сказать: насколько эффективны такие действия, так как побеждает в «Битве» обычно если не самый сильный, то самый зрелищный персонаж. И эту победу можно предсказать, даже не имея дара ясновидения.
Многие считают, что среди экстрасенсов идет и другого рода борьба, куда как более жесткая, нежели просто установка заглушек или банальное увеличение привлекательности. Например, Валекс Буяк убежден, что Илона Новоселова «колдовством свела в могилу» мужа Маизы Головиной («Маиза поведала, что Илона Новоселова просила у нее прощения на награждении (БЭ-7)», — пишет Валекс на своем сайте). Также высказывалось мнение, что участие Александра Литвина (победитель шестого сезона) в «Битве экстрасенсов» привело к скоропостижной смерти его жены. С «Битвой экстрасенсов» связывают и смерти Надежды Титовой (участница третьего сезона), Алексея Фада (один из финалистов третьего сезона), Юрия Испарьянца (участник девятого сезона), и болезни родственников и друзей участников «Битвы», а также различные несчастные случаи, болезни и смерти среди съемочной группы и их родных. Даже конфликт между Маратом Башаровым и Екатериной Архаровой некоторые считают результатом экстрасенсорного воздействия: будто бы это действует проклятие Розы Люляковой, участницы двенадцатого сезона «Битвы».
Мнение таково: некоторые экстрасенсы («темные») склонны к уничтожению конкурентов, ну а если их противник достаточно силен, то удар, полагающийся ему, приходится на родственников, что и является причиной смерти или болезни. Ну а съемочной группе достается за пренебрежительное отношение к тому или иному экстрасенсу, за монтаж, выставляющий экстрасенса в неприглядном свете (неумелым, шарлатаном, смешным и так далее), за присутствие не в том месте не в то время (к примеру, во время некоторых испытаний в аномальных зонах и пр.).
Так что помех экстрасенсам хватает. От вполне объективных, видимых невооруженным глазом и логически объясняемых, до таких, что, возможно, существуют реально, но возможно, и являются плодом воображения или желания оправдать свою неудачу каким-либо образом.
