123

Эти рассуждения следует вспомнить в связи с современными противоречивыми рассуждениями о «специальных» школах и о мейнстриминге. Мейнстриминг – совместное обучение глухих и слышащих детей – имеет то преимущество, что глухие с детства приобщаются к жизни большого мира (во всяком случае, таковы намерения тех, кто ратует за такую форму обучения), но мейнстриминг может привести к усугублению изоляции, послужить поводом для отчуждения глухих от их языка и культуры. В настоящее время в США, Канаде, Англии и других странах усиливается тенденция к закрытию интернатов и «специальных» школ для глухих. Иногда это делается под прикрытием рассуждений о гражданских правах физически неполноценных, об их праве на «равный доступ» к наименее «подавляющему» окружению в школе. Но дело в том, что глухие, по крайней мере полностью глухие с рождения люди, – это совершенно особая категория детей. Их нельзя сравнивать с другими группами учеников. Глухие не считают себя ущербными и неполноценными. Они рассматривают себя как языковое и культурное меньшинство, обладающее собственными нуждами и потребностями. Да, они требуют прав, прав быть вместе, вместе ходить в школу, учить доступный им язык и жить в сообществе себе подобных.

Законодательство, касающееся детей-инвалидов, акцентирующее равную доступность образования, не учитывает этих особых потребностей и требований; хуже того, оно угрожает разрушением уникальной системы обучения, сыгравшей фундаментальную роль в обеспечении непрерывной лингвистической и культурной преемственности в сообществе глухих. В 1989 году в штате Коннектикут едва не закрыли Американскую школу для глухих, основанный в 1817 году Клерком и Галлоде Хартфордский приют, бывший в течение 173 лет оплотом образования глухих в Соединенных Штатах. К счастью, это поспешное и неотвратимое решение было в последний момент отложено, но закрытие по-прежнему угрожает многим школам-интернатам для глухих.

Естественно, контингент глухих учащихся не является однородным. В школах для глухих обучаются много поздно оглохших детей. Они не отождествляют себя с сообществом глухих и часто предпочитают учиться в школах вместе со слышащими детьми. Но всегда будут люди, страдающие врожденной или ранней глухотой, для которых единственная возможность овладеть языком и культурным наследием – это обучение в специализированном интернате. У них должен быть выбор: пойти в такую школу или быть насильно определенными в школу обычную. Правда, эти интернаты, основанные в XVIII и XIX веках, пропитаны анахронической, подчас просто диккенсовской атмосферой. Многие считают, что их надо, конечно, сохранить, но модернизировать и избавить от викторианского налета. Так, например, старая римская школа для глухих на улице Номентана была модернизирована и сейчас переживает второе рождение. Это не просто школа, это клуб, художественный и театральный центр, куда с удовольствием ходят даже слышащие ученики и их родители (Пинна и др., 1990).