Сергей, придав лицу строго-деловое выражение, вошел в физкультурный зал.

Ученики, однако, поняли, что он в хорошем настроении и можно позволить себе немного больше, чем обычно. По крайней мере в это утро.

– Сергей Станиславович, а Диденко стащил мою сумку из раздевалки и нарисовал у меня в тетрадке свинью! – выкрикнула одна из девчонок, Маша Прутикова (в противоположность фамилии выше средней упитанности).

– Так свинью можно с тебя срисовать, – буркнул долговязый вихрастый паренек с перепачканным чернилами носом.

– Лучше б ты барана нарисовал, в зеркало глядя… – не осталась в долгу Маша.

– Ну ладно, ребята, всем – тишина! – повысил голос Сергей. – Прутикова, не ругайся. Диденко, замечание в дневник. Все! Начинаем урок. Для начала – вольные упражнения…

Класс начал вольные упражнения по принципу «кто в лес, кто по дрова».

«Слабовато, – подумал Костин, – но для понедельника не так уж и худо».

Контингент, конечно, в его школе так себе. В основном те, кого привозят на иномарках, детей с городских окраин почти нет. И найти с первыми общий язык ох как непросто. Уже не раз являлись упакованные отцы семейств и лощеные бизнес-леди и с порога начинали понтоваться, в упор не видя какого-то учителишку. Выложи им, их деткам, в смысле, четвертную «пятерку» по физкультуре.

Подошел к Васе Бармину. Мальчик был для своих четырнадцати лет мелковат, но упорен и старателен. Однако сегодня он был какой-то словно вареный.

– Чего неактивный-то такой, Бармин? Всю ночь на дискотеке прыгал?

– Я сегодня утром… понимаете, за мной крысы погнались… – виновато произнес Василий.

Да, рано он его хвалил. Ученик его разочаровал. Так наивно соврать!

Прочие тут же воспользовались случаем пошутить над одноклассником.

– Хи-хи-хи, они тебя хотели съесть, – это Лена Дунаева, девица для своих лет вполне развитая во всех отношениях и бюст которой только что не рвал майку. – Такого маленького мальчика такие большие крысы!

– Сергей Станиславович, не смейтесь только, – тихо вымолвил Вася. – Они в самом деле были здоровые, больше кошки, и страшные, на крыс не похожи. Страшные… – повторил он.

– Меньше надо в компьютерные игры играть и больше на природе время проводить, – подбодрил ученика Костин. – Тогда никакие крысы страшны не будут, они ж не монстры, а всего лишь звери. А человек – царь природы.

– Только крысы этого не знают… – печально резюмировал парень. – Я это прямо чувствовал!

– Где ты их видел? – спросил вдруг Сергей.

Какое-то смутное чувство тронуло его душу.

– Около парка, там, где павильон…

– Ты видел, куда они убежали?

(Звякнуть в санэпидемстанцию – и в самом деле крысы обнаглели в последнее время.)

– Да я сам бежал как не знаю кто!

– Ладно, – махнул рукой учитель, – продолжаем. Сейчас у нас прыжки через «козла»…

Прошло еще минут пятнадцать. Закончив с прыжками, ребята разбились на две команды и приготовились сыграть в волейбол, точнее, в то, что им считалось.

И в этот момент к Костину подбежал бледный Бармин.

– Сергей Станиславович, посмотрите в окно! Там сидит эта… чучундра… Та самая, наверное, по следу за мной пришла!

Широко раскрыв глаза и тяжело дыша, он показал куда-то в сторону окна.

Физрук напрягся, подросток-то явно всерьез напуган.

Весь класс бросился посмотреть, что так напугало парнишку.

– Отставить. Все по местам! – повысил голос Костин и быстро подошел к окну.

От открывшегося зрелища у него перехватило дыхание. Его ученик не ошибся и не врал…

Под окнами спортзала действительно сидела «чучундра». Да не одна! Три, пять, семь… И все новые неспешно выбегали из зарослей сирени…

Они сидели на асфальте и пристально разглядывали школу.

– И правда! Какие огромные… – пробормотала Катя Мельникова, как вспомнил физрук, разрядница по плаванию.

Мальчишки были взволнованы, девочки нервничали.

Поэтому состояние физрука, которого ученики знали как мужчину выдержанного и твердого (от чего образ его, чего скрывать, волновал иные девичьи сердца), они не заметили. Оно и к лучшему, потому что Сергей был откровенно напуган. Ибо того, что он видел светлым днем в городе Санкт-Петербурге, быть просто не могло.

– Это… – отрешенно произнес Костин, нашаривая мобильник. – Это…

«Сеть не определяется» – сообщил дисплей.

– Это кто?! – воскликнула Лена, не только самая сексапильная, но и, пожалуй, самая начитанная в классе. – Серстаниславыч! Это не крысы!

– Х…ня какая-то это! – мрачно изрек Диденко, забывшись.

– Кто это? Что за гадость? – загомонили ребята.

– Не важно! Закрыть все окна, – спокойно приказал Костин, уже пришедший в себя. – Паншин, Рогов, Кузнецов, пойдите по другим классам и предупредите учителей. Катя, иди в учительскую. Нет, лучше я сам. Из спортзала не выходить и не шуметь. Диденко, ты остаешься за старшего.

Тот замер по стойке «смирно». Костин на секунду засомневался, а потом махнул рукой. Отменять уже поздно, да опять же этот дылда, если что, и подзатыльником успокоит.

Костин выскочил на площадку и торопливо направился к кабинету директора.

В школе царила странная тишина. Однако она могла взорваться в любую секунду, стоило кому-то заметить крыс, а девчонкам начать истерику. Но это будет мелочь сравнительно с тем, что будет, если раттисы проникнут сюда.

Пока он шел по коридору, из дверей классов один за другим стали выглядывать учителя.

– Что происходит? – нервно спросила Маргарита Михайловна, преподаватель немецкого и старожил школы. – Там какие-то странные кошки, целая куча…

«Кошки?!»

Ну да, Маргарита Михайловна подслеповата, возраст.

Из соседнего класса с перекошенным лицом пулей вылетел Бармин. Костин схватил его за футболку:

– Спокойнее, Василий. Делай все медленно и спокойно. Не пугай народ. Паника нам ни к чему.

Подойдя к лестнице, ведущей на второй этаж, Сергей бросил взгляд на входные двери. Они, по закону подлости, были распахнуты настежь. Охранника не было, только на его столе рядом с монитором видеонаблюдения сиротливо лежала забытая резиновая дубинка.

Костин, прихватив ее, медленно и осторожно спустился вниз и замер. Снаружи послышался шорох.

Он подкрался к дверям и выглянул на улицу, готовый в любую секунду захлопнуть обе двери. На широкой верхней ступеньке стоял какой-то первоклассник и смотрел на то, что происходило во дворе. А там уже собралось около тридцати раттисов.

«Господи! – с ужасом подумал Костин. – И где, на хрен, охранник?»

Охранник Евгений Зимин осторожно спустился в подвал.

Если бы вдруг его застал кто-то из педагогов или, например, неожиданно нагрянувший проверяющий с фирмы, имевший на него зуб Магомет Ваганович Азизов, он бы объяснил, что проверяет охраняемую территорию.

На самом деле Евгений собирался извлечь из тайника в бойлерной бутылку водки и принять «соточку» для поправки здоровья. Вчерашнее возлияние в компании у Севки не прошло даром. Голова у него слегка кружилась, и руки иногда дрожали.

Вот и бутылка, спрятанная под трубами. Из кармана появился маленький пластиковый стаканчик.

Уф, хорошо пошла!

Он сел в углу на старый стул. Еще глотнуть? Или не рисковать? Ладно, потом зажуем мятной жвачкой…

Поднес к губам бутылку.

И в это время сзади послышался какой-то шорох. Зимин напрягся. Нехорошо будет, если его увидят. Но кто это может быть? Какой-нибудь из этих балбесов-школьников решил подымить косячком, как было пару месяцев назад? Или – он осклабился – парень с девкой нашли укромный уголок полизаться или сделать еще чего-то более взрослое?

В этот момент нечто тяжелое и теплое упало ему на голову.

И в следующую секунду чьи-то зубы впились ему в шею и принялись драть скальп на голове.

От страха и неожиданности Зимина вырвало водкой и съеденным на завтрак гамбургером. Охранник рухнул на колени, вскочил и ощутил, что кто-то грызет его мышцы под коленями. Он споткнулся и упал, больно ударившись лбом. Хотел ощупать лицо, но вдруг почувствовал, что в руки вцепилось нечто…

Сквозь заливающую глаза кровь увидел в тусклом свете, что его атакуют какие-то огромные крысы. Действительно огромные, размером с маленькую собаку, но, казалось, в десять раз злее. А ноги охранника яростно грызли острые, как бритва, зубы, множество зубов.

Он попытался встать, но лишающая сознания боль пронзила пах. Охранник отчаянно закричал и захлебнулся – тварь вцепилась в горло. Острейшие беспощадные зубы впились в затылок и вырвали огромный кусок кожи с волосами.

– Нет! – крикнул Евгений разорванной глоткой. – А-а-а! Кто-нибудь! Кто-нибудь! Кто-ни…

По телу Зимина пробежала судорога, перед глазами поплыли багровые полотнища. Потом сквозь болевой шок прорвалась адская нестерпимая мука – мутанты энергично выцарапывали ему глаза, пытаясь добраться до лакомого мозга…

Напоследок охранник почувствовал разливающийся по всему телу успокоительный блаженный холод и успел порадоваться, что боли уже не ощущает.

Потом он умер…

В те секунды Костин действовал, что называется, на автомате. Он выбежал на школьное крыльцо, подхватил мальчугана под мышки и заскочил обратно в здание. Выпустив мальчишку – тот от неожиданности что-то запищал, – он тут же захлопнул двери.

Мутанты даже не шелохнулись. Сергей бесшумно и быстро запер тяжелые двери. За последние пять минут он впервые вздохнул свободно.

– Тут зверушки, – сообщил семилетний мальчуган с широко раскрытыми глазами, но без тени страха. – Кто это? Чего они у нас делают? Ой, дяденька физрук, а зачем вы меня схватили?

Костин мысленно сплюнул. Сейчас в этой треклятой ОБЖ даже маленьким детишкам объясняют про педофилов, которые за каждым углом. Еще заорет!

– Ну, беги в класс!

А сам помчался наверх, перепрыгивая через ступеньки, и почти столкнулся с выходившим из своего кабинета Борисковым – заместителем директора, ведущим в старших классах химию и биологию.

– Позвоните, пожалуйста, в службу спасения, Вадим Анатольевич, – взволнованно попросил Костин. – Боюсь, у нас неприятности.

В коридор уже выглядывали учителя, встревоженные то ли увиденным в окна, то ли общей паникой.

– Я уже позвонил, господин Костин, – брюзгливо сообщил тот. – Но связь дрянная. Да… эти неприятности, вы имеете в виду этих гигантских крыс? Решительно не понимаю, что – у кого-то зоомагазин разбежался?

– Это не крысы, – сообщил Сергей. – Это раттисы или что-то вроде них.

– Раттисы? – поднял брови Вадим Анатольевич. – Простите…

– Мутанты, распространенные в Московской Зоне. Предположительно происходят от нутрий.

– Вы уверены?

Они вместе выглянули из окна. Количество тварей уже зашкаливало.

– Раттисы? – растерянно переспросил Борисков. – Да, припоминаю… Вроде у Дроздова в передаче было… Но… чего им надо?! – Замдиректора как-то жалобно посмотрел на Костина.

– Того же, чего всегда эти создания хотели. Нашего мяса, – жестко отрубил физрук. – Значит, так, необходимо закрыть все двери и окна. Дети должны подняться на второй этаж и забаррикадироваться в классах.

– Проверьте все входы в здание, Сергей Станиславович, а я поговорю с учителями. Хм, мутанты… Но вы все-таки уверены? – как-то растерянно-недоумевающе повторил Борисков. – Все это просто в голове не укладывается… Но не будем тратить время…

Замдиректора быстро направился к двери.

В коридоре было довольно шумно. Вадим Анатольевич громко хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине.

Костин прошел мимо коллег и заглянул в каждую комнату, проверяя, все ли окна закрыты.

Слава Богу, окна первого этажа были забраны железными решетками. Давно, как защита от воров и просто хулиганов.

Выглянул наружу.

Стая как будто не собиралась штурмовать школу. Пока что твари атаковали мусорные контейнеры – служба уборки опять их не вывезла, и теперь из переполненных баков летело содержимое.

Он вспомнил прошлогодние события в одной закавказской республике, где потерявший берега народ кидал депутатов в помойки.

Вот бы этим крыскам был пир, мысленно ухмыльнулся Костин. Хотя политики обычно такое дерьмо, что уважающий себя мутант жрать их, должно быть, не станет.

– Да их невесть сколько, – растерянно проговорила подошедшая молодая учительница младших классов, принятая буквально неделю назад, Сергей толком не помнил, как ее зовут.

– Смотрите! – выкрикнул кто-то из ребят. – Убегают!

Но Сергей и сам увидел, как из пристройки, где размещалась школьная столовая, неслись прочь как ошпаренные работники здешнего общепита во главе с завстоловой. Следом за ними выскочили полсотни крысоидов, но белые куртки и колпаки поваров уже перемахивали через низкую ограду.

Ученики вразнобой загалдели. Кто-то торопливо принялся снимать бегство кухмистеров на мобильники (Костин чисто рефлекторно захотел надавать им подзатыльников, невзирая на пол и возраст). Другие с испуганными лицами пытались куда-то дозвониться, но со связью, судя по всему, дело было швах. (И физрук даже догадывался, из-за чего.)

Несколько великовозрастных балбесов громко ржали, видя, как упитанная повариха переваливается через забор, еле-еле уйдя от пары самых настойчивых раттисов.

– Вот что, – изрек Борисков, держа в руках какой-то толстый скоросшиватель. – Вы меня извините, Сергей Станиславович, но не зря говорят, что, если не знаешь, как действовать, действуй по инструкции. Так вот, – указал он на пухлый том, – это последние наставления по гражданской обороне. На тему нападения огромных крыс там ничего нет, но в случае войны или стихийных бедствий предписано укрыться в подвале. Давайте сходим, проверим, что там и как…

Сергей и Борисков подошли к лестнице, ведущей в подвал, и остановились у двери. И пока замдиректора пытался нашарить ключи в кармане, физрук вдруг приложил к губам палец.

– Мне кажется, там какой-то шум…

– Да хватит вам… – Замдиректора нетерпеливо оттолкнул его и начал вертеть замок. – Черт, а дверь открыта, какого лешего?!

И распахнул дверь.

– А-а-а!!! – совершенно не героически взвизгнул солидный пожилой человек.

Подвал кишмя кишел раттисами. Через вентиляционный продух под самым потолком, находившийся на уровне земли, непрерывным бурым потоком вливались мутанты.

Они терзали что-то лежащее на полу. Сергей заметил только носок ботинка и залитый кровью обрывок одежды, выглядывающий из-под колышущейся коричневой массы.

Один труп у них уже есть. Заодно понятно, почему у дверей не было охранника…

Несколько раттисов оглянулись на звук открывающейся двери и мгновенно бросились ко входу.

– Ах ты ж…

Мат оборвался на полуслове.

Сергей оттолкнул замдиректора в сторону и изо всех сил захлопнул дверь – увы, слишком поздно.

Костин лишь бессильным взглядом проводил пару проскочивших мимо раттисов, помчавшихся наверх по ступенькам. Сбитый с ног замдиректора стоял на четвереньках и растерянно смотрел им вслед.

– Какие же они здоровенные! – только и сумел вымолвить он. Потом поднялся и, тяжело переваливаясь, устремился следом за тварями.

Физрук меж тем оглядывался по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого, чтобы забаррикадировать дверь. Справа стояло несколько сломанных парт. Отлично. Одну за другой он подтащил их к двери и поставил стоймя. Гадинам придется потратить время на преодоление баррикады.

В этот момент сверху раздались крики. Сергей по– мчался наверх.

На полу коридора замдиректора боролся с двумя гнусными уродцами. Двери классов были закрыты, никто не спешил прийти на помощь Вадиму Анатольевичу.

Борисков отчаянно пытался оторвать от себя злобно хрюкающего раттиса. Зверь был явно недоволен, что ему мешают обедать. Вторая тварь впилась заслуженному педагогу в бедро.

– Помогите! Помогите! – кричал замдиректора. – Кто-нибудь!..

Сергей бросился к нему и изо всех сил ударил дубинкой по спине раттиса. Гадина тонко взвизгнула и отцепилась от жертвы, намереваясь атаковать физрука. Костин перебил ей позвоночник, но раттис все равно пытался ползти к нему. Тогда тот с силой наступил ногой на голову отвратительной твари и раздавил ее.

Тем временем второе щетинистое чудовище продолжало рвать когтями пиджак и рубашку на Вадиме Анатольевиче. Сергей изо всех сил ударил тварь по носу, вгоняя хрупкие косточки в мозг, и та, дернувшись, испустила дух.

Костин опустился на колени перед замдиректора. Борисков трясся, как в лихорадке.

– Какой кошмар! – невпопад бормотал он, пытаясь подняться. – Ужас! Это… Они меня… хотели… Не могу…

«Как бы не обделался наш заместитель!»

Физрук помог замдиректора подняться, и они поднялись по лестнице. Дверь на этаж оказалась заперта.

– Эй, открывайте, про нас забыли! – воскликнул Костин и забарабанил в дверь дубинкой.

Послышались торопливые шаги, за небьющимся стеклом возник женский силуэт.

– Простите, мы точно забыли, что вы остались внизу, – всплеснула руками Маргарита Михайловна, высовывая в дверь растрепавшуюся седую голову. – Господи, что случилось? – воскликнула она, увидев окровавленный костюм Борискова.

– Его искусали! – коротко бросил физрук («Будто сама не видишь!»). Мы решили проверить подвал и вот…

– Эти ваши… они не ядовитые? – испуганно спросила «немка».

– Насколько я знаю, нет, – покачал он головой.

Вдвоем они потащили замдиректора в его кабинет, предусмотрительно закрыв за собой дверь.

– С детьми все нормально? – спросил Костин, устроив тяжело дышащего начальника на диване.

– Слава Богу, ребята держатся отлично, – ответила Маргарита Михайловна. – А вот девочки… некоторые плачут. А еще я не видела нашего завуча! Не случилось ли чего с господином Рапцевичем?

«Да, вот еще беда… Может, это его сожрали в подвале, а не охранника?»

– И что же дальше нам делать? – шмыгнула носом пожилая учительница.

– Здесь мы, кажется, в безопасности, – пояснил Костин. Пока что… – Но необходимо забаррикадировать дверь в подвал. Девчат лучше держать подальше от окон. Кроме того, старшеклассники могут… Ладно – пойдемте в класс – народ наверное волнуется. Там подумаем – что и как.

Стоило однако им войти, как недавно помянутый Рапцевич появился в дверях.

– Господин Костин, как заведующий учебной частью я… – начал он.

– У нас сейчас нет времени заниматься пиписькометрией, Виктор Федорович! – рявкнул физрук.

Молодые учительницы попрятали довольные улыбки: Рапцевича недолюбливали за хитрость и мелочность. Получив отпор, тот сердито отвернулся.

Физрук выглянул в окно – число раттисов заметно поуменьшилось. Некоторые нервно бегали вокруг здания. Другие образовали кучу-малу под окнами, на первый взгляд, бессмысленно штурмуя стену. Но не так уж бессмысленно. Вот по их спинам вбегает здоровенная гадина, подскакивает, как мяч, и бьется в решетку.

«Наверное, попытаются залезть через решетку и разбить стекло», – подумал Костин.

Отвернувшись, он уселся за учительский стол и принялся размышлять. Положим, с окнами у них скорее всего не получится. Да и входные двери прочные – с ними только быкарь или матерый горгонопес может сладить, хотя не исключено, что и эти появятся.

Но вот подвал… Сколько времени уйдет у этих чудовищ, чтобы прогрызть двери? Костин мысленно застонал.

Внезапно за его спиной раздались крики. Сергей оглянулся. Оказалось, что с одной из девочек, подошедшей к окну, случилась истерика. Ее усадили за стол, подруги и учительница стали ее успокаивать.

Но, как выяснилось из сбивчивых возгласов девочки, испугали ее не крысоиды. На поле битвы появились новые действующие лица. Какие-то странные собакоголовые то ли павианы, то ли еще какие-то существа – три особи. Костин ощутил холодок…

Такая тварь легко залезет в не прикрытые решетками окна второго этажа! Но на школу гости не обращали внимания. Зато они атаковали раттисов. Массивный псоголовый клыкач, щелкая здоровенными челюстями, прыгнул в самую гущу черных тварей.

Второй хватал раттисов за загривок и в момент перекусывал им хребет. Третий молотил передними лапами, как барабанщик, круша черепа и ребра врагов.

В несколько секунд нападавших со всех сторон облепили крысоиды, и их бесшерстная шкура покраснела от крови. И хотя псоглавы отважно бились, но силы были неравны, и все трое вскоре обратились в бегство, промчавшись буквально по спинам раттисов.

Костин наблюдал сверху за всем происходящим, ощущая, как обильная испарина выступает на лбу и на спине. Было что-то неживое, потустороннее в суете этих черных щетинистых тел. Они словно не просто бегали туда-сюда в поисках еды, а исполняли некий ритуал на бывшей человеческой земле.

В голове жужжала фраза древнего заклятия против выходцев из преисподней, вычитанного еще в школе в какой-то книге о Шумере: «Уйди от волос моих, уйди от костей моих, уйди от мяса моего…»

Встряхнулся. Эта нечисть такова, что молитвы и заклятья бесполезны. Уж кому, как не ему, этого не знать?

Костин отвернулся от окна и, пробираясь через толпу детей, вышел в коридор.

– Где заместитель директора? – спросил он Рапцевича.

– Это вас надо спросить, – последовал сухой ответ. – Он был с вами.

– Он должен быть у себя в кабинете. С ним Маргарита Михайловна… – сказал какой-то из старшекласс– ников.

Физрук приоткрыл дверь и выскользнул в коридор.

Кабинет заместителя директора был открыт нараспашку. Костин вбежал туда и облегченно вздохнул. Маргарита Михайловна возилась с Борисковым.

– Он… сейчас с ним, кажется, все в порядке, Сергей Станиславович, – сказала Маргарита Михайловна, обтирая лицо замдиректора влажными салфетками.

– Да, со мной-то, можно сказать, все в порядке… – Облепленный нашлепками лейкопластыря зам хрипло дышал. – А вот с городом… Я тут, пока Маргарита Михайловна любезно меня лечила, звонил разным знакомым. Мобильники, считай, не работают, но проводная телефония еще действует. Звонил в ФСБ, не взяли трубку. А в нашем отделении полиции говорят, что у них и без нас полно дел. В районной администрации никого из начальства нет и никто ничего не знает и знать не хочет. Звонил на «Невское радио», они как-то приезжали делать репортаж про наш школьный музклуб. Они попросили принести им такой же травки, которой я накурился. Я пытался объяснить… а там… они сказали мне, что я лох ушастый! – всхлипнул химик. – Сергей Станиславович, вы, кажется, опытный человек, постарайтесь… Я не могу командовать! А детей нужно спасать.

– Хорошо. Я постараюсь что-то сделать. Оставайтесь здесь, но если со мной… если случится какая-либо неприятность… – Сергей замолчал и не стал пояснять, что он имеет в виду. – Ладно, пока не будем о грустном.

Он не предложил заму и Маргарите Михайловне идти ко всем. Дети пока вели себя замечательно, но вид истерзанного Вадима Анатольевича может вызвать среди них панику.

Костин вышел на лестницу, закрыл за собой дверь и осторожно спустился… Тихонько потянул ручку на себя. В коридоре первого этажа никого не было.

А вот за дверью подвала слышалось яростное царапанье. Да, мутанты пытаются прогрызть ее. Сергей слегка отодвинул стол – посмотреть, в каком состоянии дверь. Черт побери, дерьмовое ДСП, окованное тонкой жестью! Ведь была мысль заменить ее на железную, так разве допросишься… Сейчас он ясно слышал, как мутанты точат дерево. И может, не так скоро, но неизбежно прогрызут дверь. А у раттисов достаточно сильные челюсти! Скоро от двери начнут лететь первые щепки.

Да, мутанты были настроены решительно.

Но что вообще все это означает, черт побери??!

Насколько Сергей помнил, даже те из «аномальных биологических форм», что могут долго жить за Периметром, почти никогда не покидают свой ареал добровольно. Напрягая знания и навыки сталкера, физрук не мог припомнить, сколько живут вне аномального биополя раттисы. Но сейчас это было не важно.

Пусть кто-то мог бы их оперативно привезти сюда, например, для опытов. Или для участия в подпольных боях без правил. Были в Питере такие развлечения, говорят, даже с участием людей. Но не в таком же количестве!

А значит, объяснение может быть только одно. До Петербурга добралась Зона-Матушка. Правда, с другой стороны, все прежние подобные случаи начинались мощнейшей «харм»-атакой, когда от аномалий просто спасу нет, и только потом начинали появляться всевозможные Дети Зоны, блин.

Да черт побери! Он не о том думает. «Харм» там или не «харм», но мутантам просто неоткуда было взяться в таком количестве и сразу!

Но что толку над этим сейчас ломать голову? Нужно попасть во второй корпус. К младшим классам.

Два корпуса, для разных возрастов, соединялись друг с другом дважды: через подвал, можно сказать, черный ход, и через столовую. Но оба пути закрыты, а уж думать о том, чтобы проскочить по двору, и говорить нечего.

Что остается? А остается у нас крыша.

Выход на кровлю был, как и положено, заперт, но все запасные ключи висели на посту сгинувшего охранника, чем Сергей и воспользовался.

Выбравшись наверх, он осторожно огляделся. На крыше, слава Богу, никакая дрянь пока не обосновалась, хотя вполне можно ожидать, что нынешний «харм» породит каких-нибудь саблезубых белок.

За домами что-то горело. О, и вон дым. В той стороне, кажется, ресторан с шашлычной.

С балконов и из окон свисали простыни – знакомый ему сигнал, что в квартире кто-то есть, хотя сейчас они вызвали у Сергея мысли о белых флагах. Ни разу не взятый врагом город сейчас словно извещал о сдаче на милость дьявольской непреодолимой силе.

Та-ак. Из распахнувшегося окна пятого этажа дома напротив выбрался отчаянно отмахивающийся от чего-то человек и с криком сиганул вниз. А в окне возникли некие непонятные силуэты, которые физрук предпочел не рассматривать.

Ну ладно, не будем мешкать.

Два квадратных корпуса стояли углами вплотную друг к другу, образуя при взгляде сверху этакую стилизованную восьмерку. Проект уже нулевых годов, нового поколения архитекторов, эпохи выпендрежа и «попила отката». Ну, да и хрен с ним, теперь это отчасти на руку. По крайней мере даже при худшем раскладе мутанты не захватят всю школу сразу.

Привычно не смотря вниз, Сергей перенес ногу через парапет там, где корпуса почти соединялись углами, и вот он уже у цели.

Дверь, конечно, была заперта изнутри, как и полагалось, но вот то, что рядом с ней хоть и небольшое, но обычное окно, про это строители, к счастью, забыли. Бросив на рубероид сумку, он вытащил из нее наскоро собранные для этого похода предметы.

Так, несколько мотков провода, ну, это пока не надо, легкая гантель (если что, в драке пособит) и свернутая газета с тюбиком клея. Выдавив клей на стекло, он прилепил к нему газету, выждал с минуту и в несколько ударов высадил стекло. Почти бесшумно и нет осколков.

Еще минуту спустя он был внутри и осторожно, стараясь не шуметь, начал спускаться.

На площадке третьего этажа столкнулся с пугливо озиравшейся девчонкой – кто-то из практиканток, присланных буквально на днях. Как ее там, Юля? Или Люба?

Та только собиралась заорать, как физрук деловито зажал ей рот и дал убедиться, что он человек.

– Ой, Сергей Станиславович! Это вы! А я думала… Боже мой!.. – Она вдруг заплакала. – У нас тут почти семь десятков малышей! Господи, что мне делать? Что делать?

– Перестаньте устраивать истерику, коллега, – решительно скомандовал Сергей. – Детей напугаете! – перейдя на хриплый громкий шепот, добавил он.

Девица снова закивала.

– Раттисы на обеих лестницах?

Она вопросительно уставилась на него, но потом сообразила, о чем речь.

– Мне кажется… То есть… Я видела на одной.

– Справа или слева?

Справа. Значит, левая должна быть свободна.

– Хорошо, – кивнул Костин. – Сидите тут и никуда не уходите. Я сейчас. Главное, не впадайте в панику.

Интересно, где второй охранник и почему он не поднял тревогу?

Труп второго охранника, точнее, охранницы Сергей обнаружил на площадке второго этажа.

Здоровенная упитанная тетка, Марта Николаевна Родик, как гласил бедж, лет за сорок, метр девяносто ростом, в пятнистом эффектном комбинезоне с желтой эмблемой в виде соколиной головы с раскрытым клювом и надписью «Сапсан» на мощной груди. Сейчас она сидела в углу, запрокинув голову, а камуфляж был пропитан кровью. Под телом натекла целая лужа. Сергей опустился на корточки.

Даме не повезло, сильно не повезло. Очевидно, мутант в знакомом уже прыжке разорвал бедняге яремную вену.

Издалека донеслась приглушенная возня, громкий хрюк-взвизг. Незваные гости не дремали, хотя и не беспокоились.

Вряд ли это члены крупной стаи, думал Сергей, вспоминая уроки, выученные за Периметром. Крысоиды вообще в основном не объединяются в большие колонии. Самые опасные, как помнится, – это мутанты из псовых, всяких там собак, волков. Ведь собака – стайный хищник. А в стае все стоят на своих местах, по иерархии, и действуют согласно «штатному расписанию». Поэтому их скопление атакует как одно целое. А вот раттисы…

Но вот зачем они вообще нападают? Мутанты, как любой хищник, атакуют, чтобы жрать. По идее, пищи им хватает и так. Охранницу они вот не сожрали. Злоба и раздражение от незнакомого места? Или просто занимают территорию, освобождая ее от посторонних, бывших хозяев, в данном случае от людей? Смена господствующего вида, как это называется в биологии.

Сергей обыскал покойницу. Деньги. Немного, да, похоже, они теперь не особо будут нужны. Резиновая дубинка. Неплохо, хотя уже одна есть. Баллончик с перцовой эссенцией? На людей-то она действует, а вот как с мутантами? Впрочем, никогда не знаешь, когда и что может пригодиться.

Хороший ствол с боекомплектом – вот была бы очень полезная штука! Да хоть какой ствол, самый завалящий! Но, увы, после того, как в Архангельске пьяный охранник лицея ранил двух коллег и ученицу, приказом Минобраза у секьюрити отобрали и травматы, и газовые «пистоли». От травматических пукалок толку было бы немного, но хоть что-то. В его школьные дни еще кое-где имелись тиры, но то давно прошедшее время – плюсквамперфект, как говорят немцы. Еще был шокер, небольшой, скорее всего не штатный, а покупной, для себя.

Повизгивание между тем становились все отчетливей. Сергей зажал в правой руке баллончик, а в левой – дубинку и решительно шагнул на площадку перед дверью на лестницы и посмотрел вниз, перегнувшись через перила. Как он и ожидал, на площадке второго этажа, положив голову на лапы, устроился мутант. Да не раттис, а что-то более крупное, похожее на мускулистую таксу. Увидев человека, он моментально вскочил и понесся на него, и Костин, не раздумывая, пустил в ход баллончик. Из клапана с диким шипением ударило облако едко пахнущей жидкости. Взвыв, тварь скатилась по лестнице вниз, где уже появилась стайка в семь или восемь раттисов, среди которых Сергей увидел и пару подобных «таксоиду» особей.

Физрук бросился назад со всем проворством, на какое был способен, и рванул створку на себя. Одна из больших тварей прыгнула первой и ударилась всем весом в уже закрывающуюся дверь, окровавив косяк разбитым уродливым носом. Он, захлопнув створку, заблокировал дверь дубинкой. Подобрав с пола чей-то валявшийся рюкзак, отпорол ножом лямку, пропустил ее под ручками, затем еще раз и завязал на узел. Хотел забрать дубинку, но раздумал.

Переведя дух, Костин довольно улыбнулся. Все-таки разум дает человеку сто очков форы в схватке с мутантами.

– Теперь они не пролезут! – негромко сказал Сергей сам себе. – Вроде бы тут все. Теперь учительская.

Он вошел в открытую дверь. Окно, выходящее в узкий проход между зданием и столовой, было открыто, и на нем не было решетки – второй этаж как-никак. А на полу под окном сидел очередной крысоид. Видимо, он каким-то невероятным образом взобрался на стену. Может, его послали на разведку товарищи – взбрела в голову дикая мысль?

Раттис крутил башкой, принюхиваясь, его корявая морда хищно шевелилась. Увидев Костина, мутант встал на задние лапы. В высоту он немного не доставал ему до пояса. Раттис не стал тратить время на изучение жертвы и прыгнул на человека, целясь в горло. Но противник оказался не менее проворным. Мышцы твари еще только напряглись для прыжка, а Костин уже знал, куда тот кинется – они всегда почему-то кидались влево.

Удар поймал раттиса в прыжке, и тот отлетел в сторону, приземлился на четыре лапы и тут же опять прыгнул на человека. Будь на его месте обычный штатский, тут ему бы и конец. Но бывший сталкер был не так прост и знал все трюки подобных созданий. Мгновенно подхваченный стул с силой опустился на спину твари. Раздался противный хруст. Еще удар и еще.

Сергей обернулся к окну и увидел второго мутанта, вползающего на подоконник. Он молниеносно взмахнул дубинкой, и раттис полетел вниз. Физрук захлопнул окно и вышел из кабинета, не забыв вытащить ключ и закрыть дверь. Перед тем как ее запереть, еще раз взглянул на раттиса, лежащего на новенькой ковровой дорожке.

Короткий толстый хвост-сосиска, жесткая буро-рыжая шерсть с мелкими пятнышками. В оскаленной широкой пасти – длинные острые зубы, как у собаки. Мощные жгуты мышц на загривке. В полузакрытых глазах еще теплился злой огонек, пасть приоткрыта, словно в злобной ухмылке. Даже мертвая, тварь могла внушить ужас. Казалось, она сейчас вскочит и вновь ринется в бой. Сергей ощутил, как на спине выступила испарина. Вспомнил взор атакующего мутанта. Ненависть. Не человеческая, не звериная злоба, а нечто инфернальное. Нечто глубоко чужое, потустороннее. Черт, и не описать. Невыразимая мерзость, словно выбравшаяся из ада. Воистину, пес преисподней!

Он осторожно спустился по лестнице и высунул голову. Как и ожидалось, дверь главного фойе оказалась распахнутой настежь. Очевидно, ее все время держали открытой. Раттисы просто вошли в фойе и погнали всех, кто там был, наверх. Странно только, что на третьем этаже оказалось заперто так мало народа. Семьдесят человек – это примерно три класса. А в школе их должно быть куда больше. Вопрос в том, куда делись остальные. Либо они заперлись в других классах, либо… О втором «либо» ему думать не хотелось.

Сергей выглянул в окно. Не появится ли из-за кустов новая порция мутантов? Черт знает, сколько их тут. Судя по всему, счет идет на тысячи и тысячи. У Костина даже мурашки побежали по спине, стоило ему представить такую стаю. Он выглянул в пустынное школьное фойе.

Кое-где виднелись натеки крови. Но трупов Сергей не увидел.

Пошел через фойе к двери. Изначально она была стеклянной, но новые, точнее, уже старые времена внесли коррективы, и стекло заменили листы железа.

А вон еще решетки на окнах первого этажа. Это же не школа получается, а коллективная мышеловка.

Аккуратно прикрыв дверь, ведущую на улицу, он туго замотал дверцы принесенным с собой проводом. Хороший прочный коаксиальный кабель с металлической оплеткой-экраном внутри. То же самое проделал и с дверьми правой лестницы.

Теперь можно было не опасаться, что мутанты прорвутся снаружи или выскочат с маршей лестницы.

– Эй! – позвал, поднявшись на этаж, Костин. – Здесь есть кто-нибудь живой? Эй!!! Можете выходить, опасность миновала!

Дверь приоткрылась, и оттуда показалось белое, перекошенное лицо дамы лет за тридцать пять. Он даже не узнал ее сразу. Потом вспомнил – Лидия Ивановна Ямская по прозвищу Кнопка. Ничем не примечательная преподавательница английского, за вычетом того, что он с ней как-то случайно переспал.

– Сережа?! А где… чудовища? – сдавленным шепотом спросила она и боязливо огляделась, словно подозревая Костина в том, что он тоже мутант.

– Заперты на дальней лестнице, – ответил он.

Как раз в эту минуту от двери донесся глухой удар.

– Не беспокойтесь, я заблокировал двери. Им не выбраться.

– А первый этаж?

– Тоже, – кивнул Сергей. – Пойдемте, нам нужно в другой корпус.

– У меня дети! И на третьем этаже.

– Надо их вывести, и поскорее. У нас в запасе не так много времени.

– Но тут была еще одна… такая… на собаку похожая…

– Я ее убил, все нормально!

Из-за плеча дамы выглянули еще несколько человек. Юноша хипстерской внешности в чистом, хотя и находящемся в беспорядке костюмчике. Явно тоже практикант. Худощавая тетка лет сорока с чем-то – новая музыкантша. И незнакомец, крепкий мужик с грубой физиономией выпивохи, в дорогом, но висящем на нем мешком костюме. Наверное, папаша какого-то из учеников. Ну или ухажер учительницы, хотя Сергей не мог припомнить среди молодой части коллектива подходящей ему пары.

– Что, без балды, забил урода? – не без уважения поинтересовался здоровяк. – Я тут тоже одному ногой так влупендрил, что через весь коридор летел, как птичка. Такой, вроде кота драного, но без хвоста и облезлый и с длинными ушами, типа как у кролика.

«Загрызник», мысленно уточнил Радуга. Дяде очень повезло – этот вид своими длинными зубами в секунду мог вырвать из тела кусок величиной с кулак.

– Во, видел? – Амбал повернулся, демонстрируя исполосованный клыками рукав. – Чуть меня не порвали, суки. Еще хорошо, что живым ушел.

– Пойдемте, – не особенно прислушиваясь к его болтовне, сказал Сергей. – Не забывайте, тут дети. Им нужна помощь.

– А нам тоже идти? – спросила робко Кнопка.

Было видно, что она здорово напугана.

– А вы что, особенные? – зло ответил здоровяк. – Или, думаете, нам за вас помирать охота? Не хотите идти, не надо. Можете сидеть здесь сколько влезет. Дожидайтесь, пока эти уроды до вас доберутся.

– Послушайте, Лида, – сказал Сергей. – Вам лучше пойти с нами. Во-первых, отсюда так или иначе необходимо выбираться. Неизвестно, когда подойдет подмога, да и подойдет ли вообще. Во-вторых, думаю, с детьми вы управитесь лучше меня.

– Да-да, – сказала Лидия Ивановна. – Вы, безусловно, правы.

– Меня дома ждут, – заявила вдруг решительно музработник. – У меня муж! Он меня любит. И кот! Муня!

– Поверьте, для всех будет лучше, если мы станем держаться вместе, – ответил Сергей.

Хотя надо сказать, он был не так уверен в своих словах. Не без основания считал себя человеком бывалым, но никогда еще ему не доводилось командовать группой напуганных неумелых штатских, находившихся на грани истерики и паники. И посему не знал, что полагается говорить в подобных ситуациях и как себя вести.

– Пойдемте, – просто попросил он. – Там дети, им некому помочь, кроме вас… нас.

Про себя он готов был материться. Но понимал, что с этим контингентом подобное не пройдет. Оставалось лишь уговаривать. Не бить же женщин по мордасам?

Они двинулись к лестнице. Здоровяк пробился вперед, зашагал рядом с Сергеем.

– Меня Жека зовут, в смысле, Евгений. Я охранник, бывший, правда, сейчас временно… э-э-э… ищу работу. Я сразу понял, шеф, что ты настоящий пацан, – заговорил он. – Не то что эти. – Здоровяк презрительно кивнул на остальных. – Я вон чуваку предлагал, давай, говорю, на пару свалим отсюда, – ткнул пальцем за спину, подразумевая, очевидно, практиканта. – Рванули бы до стоянки. От этих уродцев, если что, палками бы отмахались. Так отказался, дурак!

– Я же вам говорил, – запальчиво воскликнул «хипстер», – я отказался потому, что вы предлагали бросить женщин и детей! Я не могу так!

– Да ладно звездеть, – засмеялся амбал. – Скажи честно, мол, испугался, тут все свои!

– А если б тут были ваши… – запальчиво начал практикант.

– Моя-то с дитем, слава Богу, у бабки в Твери. За своих я спокоен…

Он наклонился к Сергею и вполголоса осведомился:

– А что, шеф, эти твари только тут всех погрызли? Или во всем Питере так? Вообще кто это такие?

– Псы преисподней… – вспомнил свои размышления Костин и, увидев непонимание на физиономии собеседника, уточнил: – Мутанты.

– Какие еще, блин, муданты? – набычился тот.

– Из Зоны… – читать лекцию сейчас Сергей был менее всего расположен.

– Которая в Москве, что ли? – сообразил здоровяк. – Так где та Зона, а где мы?

– Теперь, похоже, мы там, где она!

– Ой, как же это, Сергей Станиславович, – пискнула Лида.

– А ты что, братан, по Зонам специалист, что ли? – не унимался Жека.

– Да, специалист… – Говорить с ним почему-то не хотелось.

– Типа сталкер?

– Сталкер… Бывший.

– Ну, блин! Какие люди школоту окучивают! – покачал головой тот.

Музрук удивленно уставилась на него, но лишь пожала плечами.

Группа вышла на третий этаж. Даже сюда доносились громкий писк и похрюкивание и глухие звуки ударов. Гады активизировались! Пора валить. Жаль, некуда!

Они подошли к двери нужного кабинета. Сергей постучал:

– Девушка, открывайте!

Дверь приоткрылась. Бледная девица, тоже практикантка, выглянула в коридор, увидела преподавателей, зарыдала и кинулась в объятия «англичанки».

– Лидия Ивановна, – шмыгнула она носом, – а мы тут…

– Все хорошо, Дашенька, – принялась утешать преподавательница, поглаживая девушку по голове. – Вот Сергей Станиславович нас спас…

– Ой… Спасибо! – Девушка повернулась к Сергею. – Спасибо вам, спасибо, Сергей Станиславович!

– Не стоит, – отмахнулся он. – Всякий бы на моем месте…

Он поймал взглядом ухмылку здоровяка и мысленно поправился: «Не всякий!»

– Так, – припомнил он кое-что. – А чего детей так мало?

– Ну, сегодня ж экскурсионный день! Кто в Эрмитаже, кто в Петропавловке…

Да, точно! Оно и к лучшему. Как бы он управлялся с тысячью с лишним детей?

– Ладно, план будет такой… План будет такой… – повторил он.

А какой, собственно, будет план?

Раттисы, кажется, не намерены в школе поселиться, но в данном случае это не важно. Их они в покое не оставят. И что делать? Выйти на крышу и ждать подмоги, спихивая вниз лезущих к ним мутантов? И надолго их сил хватит? А если появятся те самые собакоголовые или еще какая дрянь?

– Мы подождем, пока они отойдут, выйдем из школы и двинемся подальше. Лучше бы, конечно, найти какое-то людное место. Туда помощь поспеет в первую очередь.

– Погоди, брателло, – поинтересовался недоумевающе здоровяк. – Ты что, все-таки собираешься их всех тащить с собой?

– А вы хотели бы оставить нас здесь? – ядовито спросила Лида.

– Мне надо домой, – вновь отрешенно и упрямо заявила «музычка». – Меня ждут дома. Муж и Муня. Муня – это мой кот.

Сергей внимательно взглянул на нее, и ему очень не понравилось то, что он увидел. Похоже, у дамочки поехала крыша. Он видел такое – здравомыслие теряли и опытные бойцы, а тут – слабая женщина.

– Заткнись! – рявкнул он на коллегу. – Поняла? Заткнись и слушай!

– Меня ждут дома, – механически повторила дама. – Меня ждут до…

Сергей резко повернулся и залепил ей увесистую пощечину. Женщина пошатнулась, щека вмиг стала багровой. Но она даже не вскрикнула, лишь посмотрела на него мутными, пустыми глазами. Костин мог бы поклясться: она даже не поняла, что произошло. Дети, от первого до четвертого класса, иные совсем мелкие, сбились в испуганную кучу и наблюдали за происходящим.

– Мало? Еще врезать? – деловито спросил амбал. – Шеф, ты скажи, я помогу! Бабу кулаком поучить не грех!

– Что вы делаете, Сережа?! – возмутилась Лида. – Как вы можете? Прекратите немедленно! Хотя бы детей постесняйтесь!

– Да в жопе я видел этих ваших детей! – рявкнул амбал.

– Прекратите! – тонким, ломающимся тенорком выкрикнул студент.

Среди детей кто-то зашмыгал носом. Один мальчуган так просто зарыдал в голос, вытирая набухшие глаза.

– Я к маме хочу! Мама! Мама!

– Ну-ну-ну, – мгновенно отреагировала Лидия Ивановна. – Мы вот сейчас все соберемся и пойдем туда, куда скажет дядя физрук. – Она указала на молчавше– го Костина. – И твоя мама туда обязательно за тобой придет.

Учительница запнулась, растерянно вертя головой.

– Извините, дети, дело в том…

– Ничего страшного, – откликнулся Костин успокаивающе. – Все в порядке. Мы пойдем… пойдем… В спортзал пойдем.

– Вот и отлично. Всем понятно?

Дети загомонили, но Лидия Ивановна прижала палец к губам, и шум мало-помалу стих.

Заслышав наверху голоса, раттисы взбежали на площадку третьего этажа и принялись биться в дверь, оглашая округу хриплым криком-карканьем. Дети снова сбились в кучу, заметно побледнев.

– Меня ждут дома, – внезапно в полный голос сообщила преподавательница музыки.

– Блин, я ее пришибу сейчас, – возмутился амбал.

– Не хватало нам еще передраться в такой момент, – покачал головой Сергей.

– Нет, ну а чего она? Заладила, как…

Они начали выбираться на крышу. Пропустив почти всех, Костин подал знак амбалу задержаться, сам же отошел от лестницы. Здоровяк приблизился почти вплотную.

– Шеф, я понял, они вроде живой щит, да? – тихо пробормотал он почти на ухо физруку. – Мы отсюда двинем, и если вдруг эти твои мутанты нападут, мы сами ходу, а их бросим, да?

Амбал расценил его молчание по-своему, восхищенно прищелкнул языком.

– Башка у тебя работает, шеф. Я сразу-то и не дотумкал, на хрен ты всю эту шоблу за собой тащишь? Только сейчас понял, шеф! И в этих тварях, я смотрю, здорово волочешь. Это хорошо. Больше шансов живыми уйти и при бабках.

Он оглянулся на дверь, за которой торчал силуэт кого-то из учителей, понизил голос еще сильнее:

– Предлагаю в «Золотой Вавилон» двинуть. Ну, в этот, на площади который. Барахла в нем – завались, точно тебе говорю. Одного золота – три ювелирных магазина и «Алроса». До гроба хватит! Я его охранял! А если кто живой вдруг в зале остался, я с ними сам разберусь. Не беспокойся, шеф, тебе даже делать ничего не придется, знай себе добро собирай. Не мы одни такие умные, но пока еще народ, наверное, не прочухал.

– Да? А с чего ты взял, будто не прочухал? – нарочито подозрительно осведомился Сергей.

Почему-то он не удивился предложению. Вероятно, подсознательно ждал гадостей от этого типа.

– И что, тебе за это потом ничего не будет по законам военного времени? – добавил он, придав голосу озабоченность.

– Ну, шеф, у меня тоже башка на плечах есть. Я, может, тупой, да хронику все ж смотрел московскую…

Здоровяк мерзко и тихо хихикнул. Впрочем, смех оборвался так же быстро и внезапно, как начался.

– Если такое началось, Питеру теперь точно хана. А на новом месте денег потребуется до фигища, если в палатке зимовать да супом пайковым давиться не хочешь. Народ сейчас разбегается, и бабла наверняка в кассах осталось не сказать сколько! На всю жизнь и тебе, и мне хватит. А окажется мало, можно еще в пару местечек заглянуть. Знаю я там один магазинчик – компами и прочей фигней торгует, так у них сейф, где выручка хранится, консервным ножом открыть можно.

У физрука под ложечкой засосало от отвращения – но тип казался опасным и чтобы не выдать себя, Сергей спросил как можно более залихватски:

– А не боишься?

– Чего?

– А вдруг, пока ты будешь чемодан золотишком и баблом набивать, раттисы и прочая фауна сзади подкрадутся и откусят что-то важное?

– Обижаешь, шеф, – улыбнулся здоровяк. – Я ж говорил, работал я там, все знаю. Мы с тобой по-быстрому возьмем самые вкусные магазинчики. А если эти твои мутанты из Зоны все-таки попадут внутрь, уйдем, пока молодняк жрать станут…

Костин смотрел и видел этого типа насквозь. Для него и женщины, и дети – мусор и обуза. Да и Сергей представляет собой хоть какую-то ценность лишь до тех пор, пока они не дойдут до вожделенной цели. А дальше он превратится в ненужного свидетеля, да еще в того, с кем надо делиться. В лучшем случае здоровяк бросит его на произвол судьбы. Поди дознайся потом, да и кто будет доискиваться правды в многомиллионном городе, который обрушился в преисподнюю? Закон больших чисел, блин…

– Ну? Надумал что-нибудь, шеф?

– Предположим, мы дойдем до этого твоего «Золотого Вавилона». В конце концов, не так уж он и далеко. Предположим, все пройдет гладко, и мы возьмем золото и деньги, и нас не пристрелит охрана и не сожрут вот эти… – взмах руки в сторону окон. – Ну а потом? Из города как выбираться? – спросил Сергей, чтобы потянуть время.

– Да ты сперва доведи, а там я скажу как…

– Нет уж, брат, – твердо вымолвил Радуга. – Давай начистоту. Какой мне толк с тебя? Дойти туда я и сам дойду. С тварями обращаться как – знаю. Что еще ты можешь предложить?

– Гм… – Здоровяк смотрел на собеседника со всевозрастающим уважением. – Смотрю, ты правильно мыслишь! Голова! В общем, автобус возьмем. Их на стоянке возле торгового дома всегда полно. Спецтранспорт для сотрудников и этих, которые подвозят от метро. Опять же, если повезет, стволами серьезными разживемся. Там вместе с «чоповцами» менты дежурят. У них «укороты», а иногда даже «Каштаны» бывают. С такими стволами нам вообще на этих твоих мутантов насрать будет.

Сергей сделал вид, что раздумывает. Наконец кивнул солидно.

Здоровяк расплылся.

– Блин, ты правильный пацан! Я так и понял, сталкеры – люди серьезные, я ж вашего брата видел!

– Главное, не забудь об этом, когда хабар делить время настанет, – нарочито серьезно предупредил Костин.

– Да ладно, шеф. Ты чего? Договорились же, – вроде бы даже обиделся тот. – Но и ты смотри… – Качок предупреждающе поднял палец. – Если пойдешь со мной, то не соскочить уже…

И, взвыв, рухнул на пол – разряд шокера скрутил его дикой судорогой. Сергей еще дважды ткнул мордоворота прибором в шею, а потом пристегнул наручниками к батарее.

Через час или два-три сюда придут мутанты… Ну или спасатели. В любом случае оставлять за спиной этого бандита физрук не намеревался, он же не самоубийца!

Через минуту Сергей был на крыше. Там осталась только Лида.

– А где… этот? – спросила она.

– Мы поговорили… он решил уходить один. Думаю, нам такой попутчик не нужен.

– Ну, что там?

Сергей выглянул на улицу. Мутанты, движущиеся огромной лавиной, заполнили мостовую за оградой. Казалось, асфальт сплошь покрыт шевелящимся ковром, ползущим куда-то. Не меньше пяти видов…

– «Что там», «что там»?! Хреново там. Этих тварей чертова уйма. Не понимаю, откуда их столько берется. Они что, почкованием размножаются?

Со стороны помойки донеслись возня, рычание и нетерпеливое повизгивание.

– От окон, живо! – коротко скомандовал Костин.

Никто не осмелился возразить. Он осторожно наблюдал из-за занавески.

Стая мутантов неспешной рысью бежала вдоль поребрика. Сергей наблюдал за ними, отступив от окна. Вот раттисы остановились, повернувшись к школе. Наверное, учуяли. Физрук мысленно перекрестился, что не забыл запереть входную дверь.

– Ну, давайте, уроды, – прошептал напряженно Костин. – Идите отсюда, ну? Пошли прочь, кому говорят!

Словно услышав его просьбу, старшая тварь, довольно крупная, с большого питбуля, повернулась и побрела дальше. Прайд скрылся за домами.

Сергей перевел дух.

За прошедший час под его руководством дети и взрослые, кое-как придя в себя, начали готовиться к осаде. Они наполнили все еще текущей водой все свободные емкости, которых оказалось не так уж и много. Дополнительно забаррикадировали подвальную дверь. Из кладовой спортзала достали клюшки и хоккейные доспехи – давний подарок чьего-то папаши, сбагрившего им неликвиды из своего магазина спорттоваров, – и старшеклассники вооружились ими. Кроме того, по совету Рапцевича они вскрыли каптерку школьного завхоза, и арсенал их пополнился несколькими молотками, стамесками и топорами.

Хотя, признаться, Сергей не особо рассчитывал на успех, ежели чего. Помнится, «аномальные биологические формы» порой уничтожали и хорошо вооруженные и подготовленные группы, а одиночному бойцу столкнуться со стаей – так вообще почти верная смерть.

Плюс – собрали всю имеющуюся в рюкзаках ребят и шкафчиках «преподов» еду, и при виде этой довольно жалкой кучки крекеров и шоколадных батончиков Сергей, не стесняясь, громко выматерился.

На этом «мобилизация» закончилась. Теперь вот они ждут. Неизвестно чего…

С улицы послышался вой полицейских сирен. Дружный вздох пронесся среди собравшихся. «Где, черт побери, они пропадали?»

Все прильнули к окнам. К школе подъехали несколько полицейских экипажей с мигалками. Ни одного «Форда» или «Приоры», все «УАЗ-Патриот». Что ж, грамотно по крайней мере.

Бамперы головной машины были в крови и какой-то даже на вид гнусной слизи.

– Все в порядке. Приехала полиция. Они спасут нас от этих поганых мерзких животных! – срывающимся от радости голосом сообщила школьникам завуч.

Костин подошел к окну и открыл его, размахивая надетой на швабру чьей-то цветастой футболкой. Из люка на крыше одной из машин высунулась голова в «Сфере» и тут же скрылась.

– У вас все в порядке? – спросил через мегафон хриплый голос. – Все целы?

– Двое погибли! – проорал Костин, сложив ладони рупором. – Взрослые, из охранного бюро.

– Забаррикадируйтесь. Мы пока не имеем возможности помочь всем. Вывесите белое полотнище и подавайте знаки. Ждите, не позднее завтрашнего вечера мы закончим эвакуацию…

Взвыв движками, они уехали.

Народ помрачнел, младшие дети захныкали. Костин весь кипел от злости. Вот так, родное государство поможет! Как же! Сейчас небось вывозят больших начальников и их деток и жен с любовницами. А те полицейские и эмчеэсовцы, кто не занят этим, спасают своих детей и жен, ибо лучше кого другого знают, что об их родных никто не позаботится, кроме них самих.

Так в злых мыслях прошло еще какое-то время.

Сзади подошла Лида.

– Может, отсидимся? Как вы думаете, Сергей Станиславович? Должны же и про нас вспомнить, дети все-таки…

– И сколько вы думаете сидеть и ждать?

– Ну… Ленинград в блокаде девятьсот дней прожил… – зачем-то вспомнила она.

– Там снаружи помощь была, а вот будут ли нам помогать… Сами ведь знаете. И как мы тут будем? Еды почти нет, воду и свет могут отключить в любой момент, оружия нет, и что мы тут высидим? А мутанты ждать не будут. Придется рискнуть и уходить. Возражения есть?

– Я поговорю с… с коллегами, – пообещала Лидия Ивановна.

Словно подтверждая его мысль, с ревущими на полную мощность сиренами проскочили две пожарные машины и, не останавливаясь, скрылись за углом.

Сергей вздохнул и продолжил следить за окрестностями, разглядывая снующих время от времени между зданиями мутантов.

И не зря. Из подъезда пятиэтажки выскочили несколько приземистых существ, совсем не скрываясь. Очень похожи на гиенозубов. Стая небольшая, всего особей пять, но, как он помнил, гиенозубы совершенно лишены чувства страха и абсолютно непредсказуемы. Распахнув квадратные пасти и на ходу истекая слюной, они трусцой направились к школе.

Совсем нехорошо. Помнится, в Воскресенске нарвался он на таких. Грамотно они работали, всей стаей. Троих тогда команда потеряла…

Крысоиды бросились врассыпную, но лишь чтобы окружить врага. Они взбирались на их спины, кусались, рвали плоть гиенозубов. В несколько секунд нападавших облепили со всех сторон и повалили на землю. Несколько раз те пытались подняться, но их снова тянули вниз.

Крысоиды подавили гиен численным превосходством, и вскоре те уже лежали на земле истерзанные или пытались уползти, но их быстро добили. Мертвых грызунов тоже было весьма немало, но победа осталась за ними. Они почему-то пренебрегли и тушами врагов, и мертвыми собратьями, хотя обычно раттисы жрали своих сородичей за милую душу.

Уже, правда, набежала стайка неких противных созданий с цыпленка или крупного воробья размером. Мелкие, мохнатые, двуногие, напоминающие птенцов невероятной птицы. Они обступили трупы мутантов и принялись выдергивать острыми зубастыми клювами кусочки мяса из мертвяков.

А затем… Сергей оглянулся.

– Кто-нибудь слышал? Что это было?

– Похоже на свист, – ответила завуч.

Да, странный переливчатый свист. Потом серия хлопков… Что-то эти звуки ему напоминали. Но вот что?

Ладно, не важно. Они быстро прошли в спортзал. Гул голосов стих, все замерло, даже головы как будто уходили в плечи.

Идя в ставшей такой мучительной тишине, под прицелом сотни настороженных глаз, Сергей почти физически ощущал зарождающуюся в душах людей волну мутного ужаса. Страх висел в воздухе, стелился по дощатому полу спортзала тяжелыми клубами из невидимого адского кадила. Им пропитались взгляды детей и взрослых, их осунувшиеся лица и сам этот мир…

Радуга хлопнул в ладоши.

– Итак, дорогие ребята и уважаемые взрослые. Слушаем меня внимательно. Сейчас мы все идем в переход. – Он вытянул руку и указал в сторону дверей, за которыми тянулся переход между основным зданием и спортзалом. – Открываем дверь и выходим на улицу.

– На улицу? – ахнула Кнопка в ужасе. – Но там же… эти.

– На заднем дворе их нет, – успокоил сталкер. – Не знаю, правда, надолго ли, поэтому действовать придется быстро. Там есть канализационный люк. Пока я прикрываю… Как тебя звать? – спросил он темноволосого крепыша.

– Заур, Заур Атагов, – ответил тот.

– Значит, сейчас первыми идете вы с Диденко, открываете крышку и сразу вниз. Потом спускаетесь вы, – бросил он Маргарите Михайловне. – Вы трое, – это Лиде и практиканткам, – загоняете туда малышню, потом спускаетесь сами. За вами – мы с завучем и господином Борисковым, ну и с нами старшие классы. Я – замыкающий и я же закрою люк. – Сергей обвел взглядом притихшую толпу. – Внизу я перейду в голову колонны. Учтите, делать все надо быстро. Если мы затянем дело и появятся разные зубастые и хвостатые друзья, все, кто останется на поверхности, погибнут.

Он выдержал двухсекундную паузу, давая всем осознать смысл сказанного.

– Вопросы?

– Но… там же темно? – нерешительно сказал кто-то.

– Зато там нет мутантов, – отрубил физрук.

Скорее всего, добавил он про себя.

– У нас есть фонарики, мобильные телефоны. Выбор невелик: уйти или ждать, пока нас спасут, ну или сожрут… аномальные биологические формы. Это намного вероятнее. Решайте, только быстро.

– Мы идем, – громко и твердо заявила Маргарита Михайловна. – Конечно, мы идем.

– Отлично.

– А мы не заблудимся?

– Не должны. Мы ж в глубину не полезем, как диггеры какие-нибудь. Наша задача: добраться до любой точки, где есть люди, – закончил Радуга. – Ну что, готовы?

– Уже сейчас? – совсем потерянно спросила Кнопка.

– А когда же? Завтра? – жестко посмотрел на нее Сергей.

– Да, – закивала Кнопка. – Конечно.

– Прекрасно. Тогда выдвигаемся.

Всей толпой они вышли в переход. Сергей посмотрел в окно. Живности не было. Вряд ли они ушли далеко, но тут уж ничего не поделаешь. Кто не рискует… тот не живет!

– Петр, Заур, – позвал Костин, – люк видите? Открывайте и сразу вниз. Учтите, сейчас мы все зависим от вас.

– Понял, – кивнул Диденко.

– Готовы?

– Готов!

– Готов!

– Ну, с Богом, – прошептал физрук, распахнул дверь и скомандовал: – Пошли!

Петр и Заур побежали к люку, Сергей изо всех сил старался не отставать.

В выборе он не ошибся – оба оказались парнями ловкими и сильными. Подцепив люк стамесками, они подняли тяжелую чугунную крышку. Она хлопнулась на асфальт с гулким звоном, и Костин отрешенно подумал, что от такого даже глухой как пень «подземник» всполошился бы. Парни присели на край провала и через мгновение исчезли внизу.

– Готово! – крикнул Диденко через пару мгновений. – Тут чисто!

– Маша, ты лезешь первой, – стараясь сохранять спокойный тон, скомандовала Маргарита Михайловна. – Машенька, приготовься.

– Я боюсь! – заорала Маша. – Там темно, я боюсь!

– Лезь в люк! – визгливо, как бензопила, завопила Кнопка, и ухватив девчонку за плечо, толкнула к отверстию. – Лезь, тебе говорят, засранка!

– Прекратите панику, – коротко приказал Костин. Кнопка испуганно смолкла. – Прекратите, иначе мне придется вас вышвырнуть на хрен, и сидите тут. Понятно? – угрюмо бросил он учительнице. – Из пельменной отчислю!

После того как спустилась первая пара ребят, стало легче. Дети спускались в колодец быстро и без истерик.

Минут за пять всех учеников спустили в колодец, предпоследней спустилась Кнопка.

Костин шустро сошел по ржавым ступеням, задвинул крышку, мимоходом пожалев, что не взял перчаток, и протиснулся вперед. Забрал у Пети фонарь, осветил уходящий в никуда бетонный коридор.

– А если и здесь мутанты? – в ужасе прошептал кто-то из детей.

Захныкал какой-то мальчишка.

– Господи, ну, мутанты, и что же? – наигранно бодро отозвалась Люда. – Мутанты – значит судьба такая.

Похоже, у людей начинается адреналиновый отходняк.

Ладно, тронулись.

Под ногами иногда плескалась вода. За спиной Костина Маргарита Михайловна рассказывала детям что-то о древних подземельях Петербурга-Ленинграда и о чуди белоглазой, жившей некогда в этих местах и, говорят, строившей такие вот запутанные, темные лабиринты.

– А вы уверены, что этот тоннель куда-то выведет? – шепотом спросил «хипстер».

– Никита, я, конечно, не сантехник, но зато я знаю: любой коллектор должен где-то заканчиваться. Как только мы окажемся в безопасном месте, сможем подняться на поверхность.

Он посветил фонариком назад.

– Все на месте? Никто не потерялся?

– Нет-нет, все в порядке, – бодро отрапортовала Маргарита Михайловна.

– Отлично. – Сергей зашагал вперед. – Если кто-то будет отставать, скажите.

Идти оказалось не очень тяжело, но неудобно. Временами взрослым приходилось сгибаться чуть ли не пополам.

Иногда коллектор резко обрывался тупиком, иногда – лестницей вниз на другой уровень… Потом опять тупик и опять лестница, но уже на подъем. Самых маленьких старшим приходилось подсаживать, передавая в руки стоявших наверху. Часто тоннель разделялся, а в одном месте даже разошелся сразу в трех направлениях. Костин, вспоминая подземелья Московской Зоны, неизменно выбирал самый широкий и свободный проход.

– Как вы ориентируетесь? – спросил его Никита после того, как они миновали пятое по счету ответвление.

– Никак, – ответил сталкер. – Руководствуюсь здравым смыслом. Просто по широкому коллектору удобнее идти – опять же куда-то он да выведет. А где есть канализация, там и люди имеются.

Наконец они оказались в тупике с лестницей, ведущей наверх к такому же люку. Здесь физрук решил остановиться.

– Подождите, я поднимусь, посмотрю, где мы.

Поднявшись по окрашенным в зеленое ступенькам-скобам, он уперся ногами в скобы, а спиной – в холодный влажный бетон колодца и обеими руками приподнял крышку.

И тут же инстинктивно ринулся вниз, так что над головой загрохотал металл – чуть по макушке люком не угодило.

В каком-то метре от него нечто крупное, щетинистое и трехглазое широко раззявило клыкастую пасть, обрамленную короткими шевелящимися отростками.

Повиснув на руках, он кое-как слез, в то время как по чугуну пару раз скребнули когти.

– Что там? – нетерпеливо спросили в один голос Никита и Маргарита Михайловна.

– Мутанты, – коротко ответил сталкер.

– Они что, идут за нами? – растерянно проговорила Лида. – И как они чувствуют наш запах на такой глубине, а, Сергей Станиславович?

– А кто сказал, что они чуют нас по запаху? – ответил Костин. – Насколько помню, у мутантов были и другие чувства. Хотя скорее всего их просто везде полно!

«Похоже, весь город заполонили…» – отрешенно пронеслось в голове.

– Серстаниславыч, – торопливо забормотал Бармин. – У меня в мобиле жэпиэска, мы сейчас это, под улицей Тургенева. Тут поблизости площадь, а на ней – метро и пара торговых центров.

– Тебе что, штанишки поменять надо? – гаркнул Диденко. – А купить на что есть?

– Балда! – обиделся Вася. – Там люди!

– Верно, там, где народу много, наверняка власти поддерживают порядок, – сказала Лида. – Люди – это хорошо…

– Если их не съели, – заметил физрук. – Но вы правы, все равно стоит проверить.

Правда, какую-то секунду поколебался. В торговый центр и в самом деле могли пожаловать не только спасатели, но и привлеченные обилием человечины мутанты. Или крутые парни, вроде брошенного им в школе амбала, решившие, что пришло их время.

И вдруг до их слуха донесся отдаленный гул, словно бы на них катился по тоннелю метропоезд. Гул был низкий, тяжелый, дребезжащий. Возникало впечатление, что от силы и амплитуды рева стены коллектора вот-вот рухнут, раздавив детей и взрослых пластом земли и бетона, отделявшим их от поверхности. Кнопка опустилась на колени, сжав голову ладонями, и пискляво начала подвывать в унисон нарастающему гулу. Костин с обреченным спокойствием слышал этот знакомый звук.

– Что это? – встревоженно крикнул Никита. – Землетрясение?

– Нет, – покачал головой физрук, прислушиваясь. – Это… как бы объяснить…

Через несколько секунд гул приблизился настолько, что уши закладывало. А потом удалился куда-то в сторону канала имени Грибоедова.

– Чертовщина какая-то! – процедил «хипстер».

– Нет, всего лишь тоттентанц, – бросил Сергей.

– Тот… кто?

– Тоттентанц – по-немецки «танец смерти». Аномалия динамическо-гнездового типа третьего класса опасности, – отрапортовал Костин.

Точнее, уже вновь сталкер Радуга. Потому что кем же ему быть в Зоне, как не сталкером?

– Офигеть! – коротко изрекла Маргарита Михайловна.

Амбал, известный в определенных кругах как Жека, а по паспорту – Гусев Евгений Петрович, придя в себя, первым делом пообещал живьем порезать на ремни проклятого сталкера! Да плевать, какой бы ни был он крутой, но против него да дружбанов, когда в руках у них будут настоящие «волыны», ему не потянуть. Вторым делом, подергавшись, определил, что самому ему не освободиться – наручники были заведены за трубу отопления аккурат над головой.

Грамотно, сука, приковывал! Видать, нанесло его на коллегу по лихим делам, а не на простого искателя артефактов. И черт его понес в школу именно сейчас – договариваться о переводе в эту богадельню сынка Вадика, балбеса тупого!

Теплилась еще надежда, что учителя вернутся за ним, когда узнают. Потом пропала – этот матерый волк небось сказал им, что Жека удрал или пошел искать помощь…

Но все эти мысли сгинули, когда по его ногам кто-то пробежал.

Гусев поднял голову и обнаружил, что вокруг него сидят те самые крысы или как там про них говорил чертов сталкерюга. И вот тут Жека испугался всерьез. Он тут беспомощный лежит перед тварями, которые уже наверняка распробовали человеческое мясо.

Гусев замер в ужасе, стараясь не дышать. Мутанты тоже сидели спокойно…

Но вот раздался какой-то шорох, и на лестнице появилось нечто.

Сперва Жека увидел какие-то длинные черные и лаково-блестящие… Лапки? Пальцы? Когти? Клешни? Потом в поле зрения оказалась плоская вытянутая голова с тремя парами маленьких фиолетовых глазок, очень длинная кольчатая шея, членистое тело в плотном панцире, две пары руколап, задние короткие ножки, худые и костлявые, с двумя парами маленьких оранжевых глазок.

Жека окаменел. Тварь принюхалась с тихим сопением, повернула голову в сторону. Там расположилась другая тварь, большая, с собаку, щетинистая и с массой ножек. Монстры словно что-то обсуждали беззвучно, а потом, он бы мог поклясться, кивнули друг другу и синхронно подняли задние части тушек. Оттуда выдвинулись тонкие трубки.

Тут-то Евгений Петрович увидел, что живот обоих уродов заметно раздут. И понял вдруг, зачем он им понадобился. И принялся рваться, выть, дергаться… Что-то укололо его в шею, и Жека почувствовал, как по всему телу разливается холод.

Он еще увидел, как оба мутанта вонзили в его живот свои яйцеклады, и провалился в блаженное забытье.