Американцы очень не любят воевать – из-за больших потерь. Но воевать приходится – за нефть, за деньги, за власть над миром. Но потери…

Поэтому-то и разрабатываются в DARPA, Агентстве по перспективным военным разработкам ВВС США, новые виды вооружений: комплекты «Лэнд Уорриер» и «Урбан Уорриер» со встроенными в амуницию компьютерами, наземные роботы MULE и летающие «Хищники» – «Предейторы», беспилотные самолеты глобальной разведки «Глобал Хоук».

Все эти электронные навороты сделаны не из человеколюбия, в конечном итоге Правительству Соединенных Штатов Америки все равно, сколько полуграмотных пожирателей гамбургеров умрет «For a Great American Dream» в песках Ирака, горах Афганистана, лесах Югославии. Просто нужно успокоить налогоплательщиков, запудрить им мозги, как, например, в случае с «суперсовременным» танком «Абрамс».

Дело в том, что у шестидесятичетырехтонного «Абраши» снаряды боекомплекта расположены в кормовом отсеке башни. При подрыве вышибные панели должны защитить экипаж от детонации. В итоге – панели срабатывают надежно… а танк все равно взрывается от детонации боекомплекта! Подтверждение тому – десятки уничтоженных танков «Абрамс» в двух Иракских войнах, в Афганистане, той же Югославии.

Однако следует признать, что беспилотный самолет RQ/MQ-1 «Предейтор» стал довольно удачной новинкой в сфере беспилотной авиации, причем настолько, что крылатого разведчика-робота решили вооружить. Его модификация «Предейтор-Б» была крупнее своего прародителя и несла на подвеске противотанковые сверхзвуковые ракеты AGM-114C «Хеллфайр» с лазерным наведением, или ракеты AGM-65 «Мейверик», или контейнеры с крупнокалиберными пулеметами. Правда, имелось одно существенное ограничение: «Хищники» были эффективны исключительно в противопартизанской войне. Они были почти идеальны, когда нужно долгое время патрулировать в воздухе, а затем обнаруживать небольшие группы боевиков «Аль-Каиды», вооруженных в лучшем случае ПЗРК «Стингер», а то и вовсе автоматами и легкими пулеметами. Вот тогда удары «Хеллфайров» были смертельными.

Однако в войне против сильного противника, вооруженного современными военными технологиями, «Предейторы» становились беспомощными «голубями мира». Даже малые размеры и применение композитных материалов не уберегало их от обнаружения локаторами зенитных комплексов или перспективных русских истребителей, таких, как МиГ-29СМТ 14-го гвардейского истребительного авиаполка.

Анастасия Коваленко сумела обнаружить звено американских «беспилотников» на фоне земли, что сделать было очень сложно. Но бортовая фазированная РЛС истребителя поколения «4+» справилась с этой непростой задачей.

– Я Ведьма, над зоной прекращения огня в семнадцатом квадрате обнаружила четырех «Хищников». Идут в сторону населенного пункта Прис. Цель вижу, разрешите работу. – Летчица щелкнула предохранителем на ручке управления самолетом и положила палец на гашетку.

Ответ наземного диспетчерского центра пришел незамедлительно:

– Я Сенеж, работу разрешаю.

– Вас поняла, атакую!

«Цель в захвате, пуск разрешен», – подтвердил голосовой синтезатор. На вспомогательном экране в кабине истребителя появились данные о вооружении, подвешенном на пилонах «мига». Но Анастасия рассудила иначе – будем экономными. Она переключилась на стрельбу из пушки. Поймав в перекрестье прицела первый «беспилотник», она нажала гашетку. Секундная очередь встроенной в левый корневой наплыв крыла 30-миллиметровой пушки ГШ-301 была похожа на сверкающий удар молнии. К цели унеслись пять трассирующих бронебойно-зажигательных и осколочных снарядов. Они разметали головной «Предейтор» на мелкие обломки. Остальные «беспилотники» попытались маневрировать и даже отстрелили ложные цели. «Какие шустрые птички», – со злорадством подумала летчица, перенося огонь на следующую цель. От «мига» им спасения не было. Один за другим все звено американских беспилотных ударных самолетов было уничтожено.

– Я Ведьма, работу закончила. Все цели уничтожены. Продолжаю патрулирование. Прием.

– Я Обзор-1, подтверждаю уничтожение целей, – пришло сообщение от барражирующего над территорией Северной Осетии «летающего радара» А-50ЭМ.

– Я Сенеж, вас понял. Ведьма, продолжайте патрулирование. Остаток топлива, прием?..

– Я Ведьма, вас поняла, продолжаю патрулирование. Остаток топлива – семьсот килограммов.

– Ведьма, через сорок минут выходите в квадрат двадцать один на эшелон семь для дозаправки. Как поняли меня, прием?

– Вас поняла. Через сорок минут – в двадцатый квадрат на эшелон семь. Жду «корову».

По проселочной дороге от грузинского села Эренгети медленно двигалась небольшая автоколонна. Ее ядро составляли три грузовика с накрытыми тентом кузовами. Впереди них расплескивал осеннюю грязь широкими шинами приземистый «Хаммер». Прикрывали американский внедорожник и тяжелые тягачи БТР-80 и мощный «Урал» с двуствольной зенитной установкой ЗУ-23-2 в кузове.

На небольшой самолетик, мелькнувший в разрыве облаков, так никто и не обратил внимания. А зря.

Оператор русского беспилотного разведчика «Пчела-1М» оперативно-тактического комплекса «Строй-П», напротив, очень заинтересовался картинкой на экране обзорного монитора. С чего бы это трем грузовикам выделили такой сильный конвой в составе БТРа и мобильной зенитной установки? Оператор, находящийся за сто километров от наблюдаемых объектов, переключился на инфракрасную камеру.

Инфракрасный сенсор вместе с обычной электронно-оптической видеокамерой и аппаратурой регистрации электромагнитной активности входил в состав сменного модульного комплекса полезной нагрузки «Пчелы».

Картинка на цветном дисплее в передвижном командно-операторском пункте сменила цветовую гамму. В тепловом диапазоне ярко сияли горячие двигатели грузовиков и машин сопровождения. Оператор нахмурился, он уже наблюдал подобную ИК-сигнатуру на специализированном полигоне, куда после грузино-осетинского конфликта свезли трофейную технику. Правда, сейчас изображения кузовов тягачей выглядели размытыми, но не потому ли, что тент был не обычным, а специально размывающим картинку в инфракрасном диапазоне.

– Витя, проведи сравнительный анализ, – приказал пилот-оператор своему напарнику.

– Есть. – Тот защелкал клавиатурой компьютера. На отдельном экране появилось изображение тягача в обычном и тепловом спектре, на него наложилась картинка из базы данных. – Совпадение более восьмидесяти процентов.

Оператор более не медлил. Он связался с командно-диспетчерским пунктом.

– Сенеж, прием, я Пчела-1. Вызываю пару «Грачей» в квадрат пять. Задача – уничтожить подвижные цели противника.

– Я Сенеж, вас понял, Пчела-1. «Грачи» в минутной готовности, вылетают немедленно.

На аэродроме взревела турбинами пара штурмовиков. Ведущим шел капитан Артем Кирсанов на модернизированном «Суперграче» Су-39Т, а ведомым у него был лейтенант Вячеслав Алексеев, пилотирующий Су-25СМ. Каждый из этих самолетов, ведомых опытными боевыми летчиками, и по отдельности представлял собой грозную силу. Ну а вместе они и вообще становились неотразимым крылатым оружием, способным сокрушить любую цель.

– Грач-1, запуск произвел, ко взлету готов.

– Грач-2, запустился, ко взлету готов.

– Я Сенеж, прием. Грач-1, Грач-2, взлет разрешаю. Ветер по полосе левый борт тридцать градусов, скорость – четыре метра в секунду.

– Понял, условия принял. Взлетаю.

Что значит расстояние в несколько сотен километров для могучих штурмовиков, скорость которых – 950 километров в час? Заложив над горами крутой вираж, Су-39Т и Су-25СМ вышли на рубеж атаки. В этом им помогла транслируемая с борта БПЛА «Пчела-1М» карта с маршрутом колонны подозрительных грузовиков. На заключительном этапе полета «Пчела» передала на борт штурмовиков увеличенную картинку местности и объекта атаки, специально выделив три контрольных ориентира. Точность целеуказания была очень высокой – круговое вероятное отклонение составило не более двадцати метров.

Капитан Артем Кирсанов вывел штурмовики в заданный район поиска. Почти сразу же оптико-локационный комплекс «Шквал-Меркурий», сопряженный с бортовым локатором «Копье-25», засек движущиеся объекты. На прицельном индикаторе на фоне лобового стекла вокруг медленно ползущих внизу машин вспыхнули красные ромбики захвата. Летчик щелкнул клавишей привязки, и «Шквал-Меркурий» автоматически взял объекты на автосопровождение. Благодаря совершенной системе управления оружием русский суперштурмовик Су-39Т «Суперграч» мог поражать до четырех целей в одном заходе. «Режим земля. Цель в захвате, пуск разрешен», – выдал речевой информатор приятным женским голосом.

– Цели наблюдаю, к работе готов. Задание…

– Сенеж – Грачам, цели уничтожить.

– Я Грач-1, вас понял, работаю.

Капитан Кирсанов нажал на гашетку, из-под крыльев рванулись управляемые молнии сверхзвуковых ракет «Вихрь». На скорости 610 метров в секунду ракеты, ведомые лазерно-командной системой наведения по данным электронно-оптического прицела «Шквал-Меркурий», безошибочно настигли цели. Сработали кумулятивно-осколочно-фугасные боеголовки с лидирующим кумулятивным зарядом и разметали все три грузовика. Ударная волна смела с кузовов теплоизолирующие чехлы, и взгляду летчиков предстали крупнокалиберные артиллерийские системы. Это были 155-миллиметровые чешские гаубицы «DANA» на колесном шасси, которые систематическими артобстрелами терроризировали жителей Цхинвала и окрестных осетинских деревень. И вот с помощью самого совершенного и сверхнадежного интеллектуального русского оружия правосудие свершилось.

Досталось и головному БТРу. Противотанковая ракета разворотила его, словно консервную банку.

А «Урал» резко свернул с дороги и остановился. Заработала расположенная в кузове спаренная зенитная установка. Струи 23-миллиметровых снарядов потянулись к русским штурмовикам.

– Ведомый, отворот! Слава, «зэушка» – твоя!

– Понял, командир, работаю!

Ведомый штурмовик Су-25СМ лег на крыло, доворачивая на цель. Очередь зенитной установки прошла совсем близко от самолета. Но молодой летчик-штурмовик не дрогнул. Мерцающая дульным пламенем зенитная «скорострелка» четко вписалась в перекрестье прицела. Утоплена гашетка – пуск! Из-под широких крыльев штурмовика вырываются реактивные неуправляемые снаряды С-8. С диким воем и свистом они покидают двадцатизарядные блоки. Облако взрывов накрывает «Урал». Когда дым и пламя опадают, взгляду предстает обугленный остов, в кузове уродливо изогнулись оплавленные стволы зенитки, чадно коптят резиновым дымом покрышки.

А пара русских штурмовиков, победно ревя турбинами, взмывает ввысь, отстрелив за собой серии тепловых «ловушек».

Сразу после атаки с полевого аэродрома «подскока» взлетели боевые вертолеты. «Воздушный терминатор» Ми-8АМТШ шел над самыми верхушками деревьев под прикрытием двух «Ночных охотников» Ми-28Н. На борту «восьмерки» находились разведчики-десантники гвардии лейтенанта Александра Куликова. Им была поставлена боевая задача: оценить на месте результаты авиаудара штурмовиков и прочесать местность в поисках уцелевших грузинских военных. Экипированы бойцы разведгруппы были, что называется, «по полной» – это была уже привычка, выработанная каждодневной опасностью. И опытных бойцов и их командира не вводило в заблуждение официальное, придуманное для успокоения публики название этого ада: «Конфликт малой интенсивности». Как в той мрачноватой шутке: «Товарищ командир, а что такое конфликт малой интенсивности?» – «Это, рядовой, когда тебя будут немножко убивать».

К месту десантирования вышли точно – благодаря новому пилотажно-навигационному комплексу русских боевых вертолетов.

Сначала над выделенным «пятачком» проносятся ударные Ми-28Н, и неспроста. Высокочувствительная аппаратура «Ночных охотников» сканирует окрестности на предмет засады. Но штурманы-операторы на своих инфракрасных визорах не наблюдают ничего подозрительного. Ударные броневертолеты занимают позицию над «восьмеркой», которая идет на снижение.

– Приготовиться к десантированию! – Распахивается бортовая дверь, в проем бьет потоком воздуха от несущего винта, совсем рядом – земля.

Ми-8АМТШ зависает в четырех метрах над площадкой.

– Пошел! – знакомая каждому десантнику по парашютной подготовке команда. Но в десантно-штурмовых подразделениях иногда доводится прыгать и без парашюта.

Один за другим десантники шагают в проем грузовой двери. Доля секунды – и вот уже земля больно бьет по подошвам десантных ботинок килограммами снаряжения. Но времени обращать на это внимание нет – рассредоточиться, взять на мушку или в перекрестье оптического прицела заранее распределенные секторы и ждать команды. Таковы первые секунды разведчиков-десантников в зоне высадки.

– Пчела, я Туман-1, высадку закончил, уходите. Как поняли меня? – докладывает по рации гвардии лейтенант Александр Куликов.

– Тебя понял, Туман, ухожу. Связь на пятом канале, прием.

– Подтверждаю конец связи.

Медленно и осторожно десантники стали продвигаться к дороге. Оттуда тянуло гарью и сладковатым запахом сгоревшей плоти. Выйдя на асфальт, десантники увидели разметанные взрывами, искореженные и обугленные остовы чешских артиллерийских комплексов. Обгоревшие стволы орудий косо смотрели в землю. Несмотря на то что после попадания авиационных ракет, по всей видимости, рванул боекомплект, опознать колесные самоходки было еще можно. Правда, у одной из них детонацией сорвало башню и отбросило на ближайший склон. Артиллерийская башня другой машины напоминала свернутую голову. На дороге лежало несколько трупов. Неподалеку коптила вскрытая жестянка разбитого грузинского БТРа. А на обочине лежало то, что осталось от «Урала» с зенитной установкой в кузове. Только приземистого «Хаммера» (скорее всего, там находился командный пункт мобильной батареи) нигде видно не было.

Гвардии лейтенант Александр Куликов доложил об этом по рации с модулем кодировки переговоров на борт вертолета. Пилоты пообещали прислать медицинский «борт», чтобы можно было забрать тела погибших и передать их грузинской стороне.

К командиру подошел отрядный снайпер.

– Товарищ гвардии лейтенант, а вы обратили внимание на то, как точно наши штурмовики поразили колонну грузинских самоходных гаубиц? Мне, как снайперу, это сразу в глаза бросилось – ни одной крупной воронки, только ямы от НУРСов и пушечных разрывов, – сказал он, держа свою «снайперку», СВ-96 с глушителем, наготове.

– Это другая война – высокоточная, – ответил Александр Куликов.