ЙЕТИ НЕДОДЕЛАННЫЙ
Жара градусов тридцать. Да и хрен бы с этой жарой, но уж очень доставали комары. Эти твари долбили нас, как дембеля вокзальных шлюх. Они умудрялись залезать в штанину и, проделав нелегкий путь наверх, кусали в шею. Поэтому, несмотря на жару, приходилось закутываться очень плотно.
Шел пятый день охоты.
Жара и комары достали окончательно, и, уйдя за три километра, я разделся до «в чем мать родила», сложил одежду на берегу и полез в воду.
Ооооо! Какое это наслаждение лежать голым на перекате, на глубине сантиметров в двадцать, в ледяной северной речке. Лежать, смотреть в чистое небо и думать ни о чем. Комары, офигевшие от такой наглости жертвы, ушли на совещание, а я лежал и дремал. Может быть, я и уснул бы, но мешали гольяны, то и дело бьющиеся в иаица, поэтому то и дело приходилось отгонять их. Любопытные рыбки на минуту отплывали, а затем поняв, что им ничего не грозит, с удвоенной силой атаковали меня.
Вдруг вдалеке послышался рокот вертолета. Поскольку нас должны были забрать только через неделю, то я особо не забеспокоился. Ну летит себе куда-то по своим делам.
Рокот нарастал. Я раскрыл полусонные глаза и уставился в небо.
Вдруг из-за сопки, закладывая красивый вираж, стремительно появился вертолет и завис надо мной.
И вот лежу я, значит, в позе морской звезды как раненый Ихтиандр, пялюсь на пилотов, а из открытой двери на меня смотрят офигевшие рожи. Я, конечно, могу их понять, в трехстах километрах от ближайшего жилья увидать в реке такое! Ну посмотрели, поудивлялись. Ну и валите отсюда! Но нет. Эти недоумки что-то там засуетились, закопошились, и я с ужасом увидел наставленные на меня объективы фотоаппаратов и видеокамер!
«Блин, для календаря, что ли, снимать собрались?» — мелькнуло в голове. Вот неудобно-то как получилось… А куда деваться? Голышом бежать на берег? Ну нет! Нет ничего унизительней бегущего голого человека. Решение остаться, скажу честно, далось мне нелегко, но, приняв его, я продолжал спокойно разглядывать зависший надо мной вертолет, как будто они тут каждые десять минут пролетают и надоели уже пуще комаров.
Только лишь ладошки я сделал домиком и прикрыл ими причинное место.
Гольяны, задрав головы и увидев вертолет, что-то закричали, пуская пузыри и взмахнув хвостиками, понеслись к берегу.
А я лежал, голый, как курица на противне, и мысленно гнал этих не в меру любопытных товарищей прочь.
Наконец, сделав кучу снимков голого мужика в тайге, эта толпа кинофотооператоров взяла курс на свою точку.
Из рассказа пилота:
— Взял по приказу начальства на борт несколько иностранцев и повез с экскурсией в соседний поселок. Пока летели, вспомнил, что вас недавно на охоту забросил. Дай, думаю, проведаю, тем более от курса почти и отклоняться не надо. Лечу низко, чтобы эти буржуинские дети красоты природы рассмотрели.
Пролетаем сопку, смотрю, оппа, кто-то отмокает. Ну, значит, все в порядке, выпили накануне, теперь в водичке балдеют. Только хотел на курс лечь, как эти недоумки что-то орут по-ненашенски и на тебя показывают. А переводчик мне переводит. Говорит, наши гости спрашивают, кто это. Ну, а ваша заброска несанкционирована, и чтобы не спалиться, я возьми и ляпни — да снежный человек это! Их здесь много. Тут эти дятлы как накинулись на меня, давай доказывать, что снежные люди волосатые и размерами поболе, руками машут, слюной брызжут. Ну я им и говорю, что это у вас там они волосатые. А наши на лето шерсть скидывают, а к зиме обрастают. И вообще, продолжаю, вы живого йети видели? Нет? Вот то-то же! А я таких (кивает на меня) постоянно вижу.
Господи, как они засуетились, ручонками машут, орут что-то такое, что и переводчик перевести не смог. Полезли в сумки, подоставали фотоаппараты и видеокамеры.
Глаза пучат, орут, что им срочно надо приземлиться, чтоб, значит, зафиксировать йети в среде его обитания.
Ну, думаю, влип. Ну, раз уж начал врать… Говорю, что нельзя к ним подходить, пугливые они очень. Вот напугаем детеныша (опять, гад, на меня кивает), и у него потом от страха что-то там происходит и детей у него больше не будет.
Поутихли буржуины, начали сверху снимать.
А снизу на них смотрел удивленными глазами ничего не подозревающий детеныш йети.
