Следующие 2 недели я была почти спокойна за Ланку. Жених изредка появлялся около нашего дома, но на территорию заходить не решался. Видимо, последняя наша встреча оставила у него яркие воспоминания. Он сидел на другой стороне улицы часами, переминаясь с лапы на лапу, и не отрывая глаз от калитки. А я так же бдительно следила за ним и Ланкой.

Впрочем, Ланка не изъявляла ни малейшего желания продолжать отношения. Она тоже была сердита на своего кавалера. Когда он появлялся на горизонте, она демонстративно уходила в дом или поворачивалась к нему спиной и нервно подергивала хвостом. Я думаю, это означало:

– Уходи, или я за себя не ручаюсь! Я не хочу тебя видеть, ты не оправдал моих ожиданий! Поработай над собой, займись этикетом, а потом поговорим!

Однажды, увидев Ланку на крыльце, кот все-таки сделал робкую попытку подойти к ней. Но тут, к его большому сожалению, поблизости оказалась я с веником в руках. Этим веником я и пресекла все его поползновения – просто выгнала на улицу. Вот настырный какой!

За эти дни Ланка выработала свой распорядок дня (вернее – дня и ночи) и строго придерживалась его. А мне пришлось с ним считаться. Но, по крайней мере, я уже могла ориентироваться, где моя кошатинка в данный момент находится: гуляет или дома отсыпается, и могла отслеживать ее местонахождение.

В 4–5 часов утра она требовала выпустить ее на улицу, причем – в любую погоду. В 10 – возвращалась, завтракала и ложилась отдыхать на втором этаже или на крышке колодца. А если становилось жарко, что редко бывало этим летом, – пряталась в тени раскидистой плакучей ивы, красиво разросшейся около колодца. С трех до шести у Ланки было время игр, затем она уходила на вечерние гулянки до 10 вечера, возвращалась без опозданий, ела и засыпала на месте. А в пять утра – снова жалобное «Мяу» – и пошла на улицу.

Я понимаю, что уделяю кошке слишком много внимания, но ничего не могу поделать. Внучка все время на глазах – за нее не волнуюсь. А эта гулёна уходит далеко и надолго – и не знаю куда. Вот и дергаюсь, пока не вернется.

В этом году дачный период у нас оказался урезанным до минимума. Сначала дети в отпуске были до 10 июля, а в августе надо было Анюте делать прививку от краснухи и Манту, поэтому 12 августа мы уехали в Москву. Потом стало сыро и холодно, ехать на несколько дней до начала занятий, опять везти кошку – уже не хотелось. Так и закончились ничем дачные приключения нашей Ланки.

Хотя, «под занавес» произошел еще один интересный эпизод.

Мы метались по даче, собирали вещи, стараясь не забыть хотя бы необходимые. Собирали и Ланкин скарб: игрушки, мячики, лекарства, остатки корма, совочки и прочую мелочь. Она с недоумением и недовольством наблюдала за этой суматохой, пытаясь понять: зачем все это и что ее ожидает. Когда я подошла к креслу и стала складывать ее одеяло, кошка вскочила, прыгнула на кресло и вцепилась когтями в одеяло:

– Это что еще за новости? Пока таскали всякую мелочь – я молчала. Но теперь Вы решили и мое любимое одеяло утащить. Не отдам! – и она повисла на одеяле.

Мы ее еле отцепили. Когти уже отрасли и впились в одеяло намертво. Кое-как, осторожно, по одному коготку, мы все-таки отцепили эту частную собственницу от одеяла, выслушали ее возмущенную речь и едкие замечания в свой адрес, и отправили ее в переноску успокаиваться.

Кошка еще некоторое время возмущенно ворчала, а потом уснула.

Когда ехали домой, Ланка всего пару раз открыла глаза, но возмущаться не стала.

Дома мы выпустили ее из переноски, налили водички и насыпали корма, но кошка понюхала все это и отправилась на подоконник спать. Все-таки в окно было видно хоть какую-то природу, и это согревала ей душу.

Вот так в этом году и закончился для Ланки дачный сезон.