20. Лена
Я вернулась домой и, стараясь не шуметь и не включая света, двинулась в сторону своей спальни.
– Лена? – раздался встревоженный голос Лизы. – Ты чего вернулась? Что случилось?
В ее голосе звучало разочарование, как если бы она предчувствовала что-то нехорошее. Да и сон ее, похоже, был тревожным, неспокойным.
Вспыхнул свет. И это яркое электрическое облако осветило не только гостиную, но и словно обнажило мою душу. Слезы хлынули из глаз, в горле застрял комок невысказанных слов сожаления, раскаяния и отчаяния. Я бросилась к сонной, в пижаме, Лизе, она обняла меня, принялась нервно и как-то очень энергично, будто желая этим спасти меня, гладить по голове.
– Ну-ну, успокойся… Надеюсь, ничего страшного все же не произошло… Пойдем чайку попьем…
Я долго не могла успокоиться, и, рассказывая Лизе историю Аркадия и Вероники, хотела услышать ее мнение по поводу моего предположения относительно связи Макса со своей невесткой.
– Думаешь, я не права? – спрашивала я ее, обливаясь слезами. – Вся эта история с цветами дурно пахнет… Очень дурно. И в прямом и в переносном смысле.
– Да уж, могу себе представить, какая вонь стоит в квартире Вероники сейчас… Не думаю, что Макс вот прямо сейчас бросится прибираться там, выбрасывать все эти букеты, освобождать вазы…
– Возможно, у Вероники жива мать, и ее наверняка оповестили, Макс же и оповестил. Как думаешь?
– Возможно. Макс тебе по этому поводу ничего не говорил?
– Да говорю же тебе, я сбежала… Как представила себе его рядом с этой особой, которую ты мне так красочно описала, так просто дурно стало… И вообще, представь себе, мы же с ним… были близки, нам было так хорошо… С чего бы ему начать этот разговор об Аркадии?
– Ну, это ты напрасно… Он – живой человек. Какое-то время он был на седьмом небе от счастья, что ты с ним, что вы вместе. А когда первые приятные волнения улеглись, ему захотелось уже душевной близости. Возможно, он просто хотел рассказать тебе правду, чтобы потом, если вдруг эта информация о наезде на Аркадия всплывет, ты уже была бы в курсе, понимаешь? Думаю, что он просто не хотел тебе и дальше лгать о Веронике. И какая бы нелепая эта правда ни была, он решил донести ее до тебя.
– Думаешь, я напрасно так вспылила?
– Трудно сказать… Я полагаю, что ты сама не уверена в Максиме, что в этой сложной и трагичной истории Аркадия и Вероники слишком много вопросов, да и образ Вероники наталкивает на определенные мысли… Да, ты права, такую, как она, не остановил бы тот факт, что Макс – родной брат ее мужа. И если предположить, что она была неравнодушна к Максу, то соблазнить его ей вообще не составляло труда. А уж условий для этого – великое множество. Я понимаю, тебе неприятно все это выслушивать. И я могла бы сказать тебе, что не верю в его роман с Вероникой. Но просто я сейчас сама такая… никому не верю… Возможно, окажись рядом с тобой кто-то другой, ты бы успокоилась и вернулась к Максу. Но мой Ося был такой… невинный с виду, что ли… Ты понимаешь, о чем я? Подлецов не видно. Они скрывают свою сущность за благопристойной внешностью… пускают в ход обаяние, честный взгляд, нежность, улыбки…
– Понимаешь, какой-то нереальный мотив поступков Аркадия… С одной стороны, он поступает как бы благородно, отпускает ее от себя, инвалида… А с другой – мучает ее букетами, как бы напоминает о себе, одиноком.
– Хоть и нельзя говорить о покойниках плохо, но эти его поступки смахивают на садизм, он эгоист… – сказала Лиза. – Хотя все равно жаль его, конечно. Жил человек, талантливый, интересный, любил до беспамятства свою жену, терпел все ее выходки, измены, а она его чуть не убила… И вот теперь, после ее смерти, он и сам не выдержал…
– Знаешь, я вдруг поймала себя на том, что есть два Максима, Один – в которого я влюблена, это приятный мужчина, которого я знаю с тех самых пор, как он стал покупать у меня цветы, и с которым мы были в ресторане, с которым я провела сегодня ночь и которого знаешь ты… А другой Максим – тот, что был плотно завязан с братом и Вероникой и который, по сути, жил жизнью брата. И вот того, другого, который почти каждый день бывал у Вероники, я и боюсь. Понимаешь, о чем я?
– У меня тоже такое же чувство… Возможно даже, у меня оно острее, ярче, ведь я видела Веронику, разговаривала с ней. Ладно, Лена, думаю, что на сегодня нам с тобой впечатлений хватит. Пойдем спать. Я лично хочу принять таблетку, чтобы уж наверняка уснуть.
– И мне тоже дай. Надо выспаться, отдохнуть. Да, я же не рассказала тебе самое главное! Мне предложили выкупить мою «Бархотку»!
…Я проснулась, увидела склонившуюся надо мной Лизу.
– У нас гости, – сказала она, и по выражению ее напряженного лица я поняла, что что-то случилось.
– Кто? – прошептала я, желая спрятаться под одеяло, чтобы никого не видеть.
– Людмила Зосимова. Она на кухне. Я приготовила ей кофе. У нее вид человека, которому есть что нам рассказать.
– Зосимова? А… Поняла… Который час?
– Ты не поверишь – половина двенадцатого. Мы с тобой все проспали…
– Так таблетки же… Я сейчас.
Я приняла душ, оделась и пришла на кухню поприветствовать гостью. Одетая просто, в джинсы и свитер, Людмила, наша ровесница, выглядела очень молодо, свежо. Минимум косметики, розовая помада, аккуратно уложенные волосы, ухоженность – вот такой я увидела жену следователя Зосимова.
Мы познакомились.
– Мы уже выпили по чашке кофе, теперь твоя очередь, – сказала Лиза, ставя передо мной чашку с кофе.
Я тряхнула головой, прогоняя остатки сна. На душе было тревожно. Неспроста она пришла сюда, к нам домой.
– Валера не разрешает мне совать нос в это дело, – начала Людмила, она говорила быстро, нервно. – Но кое-что мне стало известно. Во-первых, я как бы случайно подслушала все утренние телефонные разговоры Валеры, во-вторых, его помощник, Володя Суровцев, – мой должник, я когда-то выручила его жену деньгами… Словом, у меня появилась возможность получать информацию по этому делу практически из первых рук!
– Хорошо… – произнесла я как-то вяло. – Можно на «ты»?
– Да, конечно!
– Люда, что случилось? Почему ты здесь?
– Они ищут Максима.
– Как это «ищут»? Он же дома!
– Нет. Его нигде нет.
– А зачем его ищут?
– Это утро выдалось урожайным в плане информации. Сейчас расскажу все, что знаю.
Первое. Нашли ту женщину, сиделку. Наши опера постарались, разыскали адрес ее родной сестры. Она живет где-то на Масловке. Приехали, долго звонили в дверь, никто не открывал. Стали опрашивать соседей, выяснилось, что вчера после обеда видели Любу, сестру Марии Калмыковой. Получается, что сразу после того, как умер Аркадий Шитов, его сбежавшая сиделка направилась прямиком домой к своей сестре. И никто не видел, чтобы она выходила из квартиры. Это старый дом, там все живут по многу лет и друг друга знают. Мария работает помощником повара в кафе, где-то в Выхино. Короче говоря, пока думали, что делать, вернулась сама хозяйка – Мария Калмыкова. На вопрос, не знает ли она, где ее сестра, она ответила, что скорее всего дома, потому что она осталась без работы, человек, за которым она ухаживала, умер. Калмыкова открыла квартиру, пригласила оперов войти… И там они увидели…
– Эта сиделка, она что, тоже умерла? – перебила ее тихим сипящим голосом Лиза.
– Да. Ее нашли в кухне, на полу… Рядом с ней разбитый стакан… В кухне сильно пахло сердечными каплями. Вероятно, ей стало плохо, она накапала себе лекарства, но выпить не успела, упала и умерла. Вызвали «Скорую», врач сказал, что это похоже на инфаркт. Мария была в шоке, вообще не могла говорить… Правда, соседи сказали, что Люба была очень привязана к своему пациенту, я так поняла, к Аркадию, и для нее его смерть, вероятно, стала настоящим потрясением…
– Из-за этого ищут Максима?
– Подожди… Экспертиза установила, что на лестничной площадке, рядом с квартирой Вероники, есть следы коляски Аркадия.
– Что-о? – я не поверила своим ушам. – Это как?
– Вот и я поначалу не поверила… Но Валера сам лично просматривал видеоматериал с камер наблюдения, причем не в день убийства Вероники, а за два дня до того. И там на видео – Аркадий. Правда, на нем темные очки, кепка с козырьком, теплая, темная, замаскировался, понимаете, и сам он в какой-то куртке. И въезжает он в… соседний подъезд!
– Я не поняла, когда он там был? – спросила Лиза.
– Вечером, в половине десятого.
– Кажется, я понимаю, – сказала Лиза. – Я ведь там была, предполагаю, что Аркадий мог попасть в свой подъезд, к Веронике, через чужую квартиру… Ну и дела!
– Так что в деле появились новые улики…
– Хочешь сказать, что Аркадий, у которого лопнуло терпение, глядя на то, как развлекается его бывшая жена, поначалу их просто отстреливал, а потом убил и Веронику? – спросила Лиза.
– Во всяком случае, как сказал Володя, мотив железный, – произнесла, пожав плечами, Людмила. – Так что, если все это подтвердится, будут найдены свидетели, которые видели Аркадия въезжающим в дом, проникающим в свой подъезд, то с твоего Максима вообще снимут всякие подозрения…
Людмила посмотрела на меня и нахмурила брови.
– Люда, но его же и так отпустили… А ищут его, я так поняла, чтобы рассказать об Аркадии, о том, что его зафиксировала видеокамера… Кстати, а есть видео, где он покидает дом?
– Я ожидала этот вопрос. Странно, но нет.
– Как это?
– Непонятно. Просмотрели все записи полностью за два последних дня. Есть, как он заезжает в соседний подъезд, а вот как выезжает – нет…
– Значит, эта его коляска была камуфляжем, вот что я вам скажу! – с жаром воскликнула Лиза. – Он туда въехал, после чего в подъезде слез со своей коляски и пошел по своим делам. По страшным делам… Через какую-то квартиру прошел в свой подъезд…
– Я тоже об этом подумала, уверена, что и всем это показалось подозрительным… – сказала Людмила. – Но зачем ему тогда, спрашивается, человеку, который отлично знал о существовании видеокамер, вообще было показываться там в своей инвалидной коляске? Зашел бы, переодетый, ногами… без коляски…
– Так, может, это был все-таки не он?
– Да в том-то и дело, что эксперты, работающие на месте преступления, взяли образец пыли, я не знаю, словом, какой-то смыв с пола и сравнили с частицами пыли и грязи на колесах коляски, и все совпало. Кроме этого, сделали слепок следов колес коляски… Это была точно его коляска.
– Интересно, какой образец пыли взяли, если я там все промыла с «Доместосом»? – спросила Лиза.
– В том-то и дело, что на колесах были частицы не только крови, которую не так-то просто отмыть, но и «Доместоса»…
– Значит, – сказала Лиза, – Аркадий появился на лестничной клетке после того, как я вымыла ее, и это точно он застрелил Веронику. Так, стоп. Оружие? Стреляли из одного пистолета?
– Да, пистолет «макаров». Был зарегистрирован на имя Сычова, как сказал Володя, личность в Москве известная, бандит, он и несколько его подельников два года тому назад промышляли в Подмосковье грабежами, орудовали в частных домах, на автозаправочных станциях. Правда, его застрелили в прошлом году.
– Надо же, купил пистолет, зарегистрировал на себя… – удивилась я. – А потом и палил из него?
– Нет, вот он как раз не палил. Несколько человек были ранены его подельником…
– Послушайте, эта история уже выходит за рамки обыкновенного убийства из ревности, – сказала Лиза. – Откуда у Аркадия мог оказаться пистолет этого бандита Сычова? Разве что кто-то из окружения Сычова был клиентом Аркадия? Я имею в виду, что Аркадий мог выкрасть этот пистолет во время ремонтных работ в каком-нибудь особняке, где проживал либо сам бандит, либо кто-то из его знакомых, родственников.
– Да, такое возможно, – согласилась я. – Да только сделать он это мог до того, как по нему проехалась Вероника… То есть когда он был здоров и самостоятельно передвигался, приблизительно год тому назад или даже раньше. Конечно, я понимаю теперь, зачем следователю понадобился Максим. Он мог бы помочь в этом плане, ответил бы на вопросы твоего мужа…
– Лена, ты точно не знаешь, где он? – спросила меня Людмила.
– Нет, правда, не знаю…
Людмила бросила быстрый и осторожный взгляд на Лизу, сощурила глаза, задумалась, словно сомневаясь в чем-то.
– Люда, что еще случилось?
– Понимаете, вот просто не знаю, что делать и как себя вести… Лена, я знаю, что ты встречаешься с Максимом Шитовым…
Лиза отвернулась к окну.
– Да, встречаюсь, и что? Ты что-то еще о нем узнала? Он тоже наследил в той квартире?
– То, что он наследил, это ты и без меня знаешь. Он же был там, его следы повсюду – и в подъезде, и в квартире, везде! Но я хотела сказать тебе другое. Постарайся взглянуть на эту историю глазами постороннего человека.
– Ты хочешь сказать, что я должна допустить, что это он… убил Веронику?
– В деле появилась информация, которая тебя расстроит… Но я должна тебе все рассказать. Ноутбук Вероники. С ним поработали и обнаружили ее дневник. Это раньше девушки записывали все в тетрадь. А сейчас все в электронном виде.
– Да что там?! – не выдержала я.
– У них был роман. Это все, что мне сказал Володя. Никаких подробностей.
Меня бросило в жар от этих слов. Я закрыла лицо руками, словно желая скрыть от моих подруг отразившиеся на нем переполнявшие меня горькие чувства – отчаяние, страдание, разочарование. Еще стыд. Мне стало стыдно, что я вновь позволила мужчине себя обмануть.
Под моими пальцами пылали щеки.
– Без подробностей, говоришь… – сказала тихо Лиза. – Это не считается. Важно все-таки узнать, что там написано. Дневник – вещь очень интимная и сложная. И там есть место фантазии, мечтам. Вы понимаете, о чем я?
– Я ему так и сказала… – с трудом прочистив кашлем горло, проговорила я. – Предположила, что эти букеты, будь они неладны, посылались хоть и Аркадием, что было подтверждено самим Аркадием…
– Не совсем, – мягко заметила Людмила. – Дело в том, что допроса Аркадия как такового не было. Ему стало так плохо после того, как он узнал о смерти жены, что сиделка была вынуждена сделать ему укол… Это она, Люба, подтвердила, что букеты Веронике покупались по просьбе Аркадия, кроме того, в квартире, где он проживал, действительно нашлось и другое подтверждение ее слов – чеки из цветочного магазина…
– Но Макс мог бы этого и не делать… – не выдержала Лиза. – Мог бы и не покупать эти цветы! Уж нашел бы слова, чтобы отговорить брата тратить такие огромные деньжищи… Так что, хоть мне и тяжело об этом говорить тебе, Лена, но вполне возможно, что эти цветы были пропуском Максима в ее квартиру, в ее жизнь…
– Я и сама это предположила, я же говорю… Ладно, хватит уже об этом. В конечном счете нас с вами это не касается. И я благодарна тебе, Люда, что ты пришла к нам и все рассказала. Хватит уже очаровываться… Так нельзя. И я не сержусь на тебя, Лиза. Ты была права, когда останавливала меня… Я же и сама с самого начала чувствовала, что вся эта история с цветами… И зачем он стал выбрасывать букеты? Просто начал ненавидеть Веронику после того, как она поменяла очередного любовника… Да что там, я не удивлюсь, если выяснится, что это все-таки Максим пристрелил ее. Уф… не хочу больше ничего слышать ни о Максе, ни об Аркадии… Грязная, пахнущая кровью и алкоголем история!
– Да подожди ты… Не кипятись! – воскликнула Лиза. – Послушайте, почему вы все забыли об одной немаловажной детали… Люда, тебе что-нибудь известно о финансовой стороне жизни братьев Шитовых?
– Да… немного… Володя сказал, что фирма их процветает, сейчас эксперты изучают бухгалтерские документы… Надо сказать, что прежде эта фирма принадлежала обоим братьям, но неделю назад Аркадий Шитов отказался от своей доли в фирме, в деле есть копия документа, заверенного нотариусом…
– Еще один вопрос Максиму, – вздохнула я. – Зачем Аркадию понадобилось отказываться от своей доли в столь прибыльном бизнесе?
– Причин не так уж много, – ответила Лиза. – Первая – он просто решил отойти от дел из-за болезни. К тому же он доверял брату. И вторая – его заставили. Но в это мне не верится…
– Что-то слишком много вопросов… – сказала я. – И, конечно же, на многие мог бы ответить Максим. Я бы на месте твоего мужа непременно поговорила с лечащим врачом Аркадия. Это во-первых. Хотя, если он на убийство отправился на коляске, значит, передвигаться самостоятельно не мог. Во-вторых, откуда взялся пистолет, принадлежавший бандиту Сычову? В-третьих, надо бы опросить окружение жертв, я имею в виду любовников Вероники, может, они знают что-нибудь об отношениях Вероники с бывшим мужем или его братом.
– Лена! – Лиза взглянула на меня, нахмурив брови. – Зачем ты забиваешь себе голову всем этим? Живи своей жизнью! В любом случае зачем тебе мужчина с проблемами?
Она сказала, что думала, и была права, но почему-то мне стало невыносимо от этой озвученной правды, просто нестерпимо… А еще было стыдно от того, что я снова чуть не провалилась по уши в выдуманную любовь, в несуществующие чистые отношения между мужчиной и женщиной, о которых мечтает любой нормальный человек. Повсюду грязь, измены, обман, предательство, подлость… Так, может, мне действительно уйти в сторону? Даже если предположить, что между Вероникой и Максом никогда ничего не было, что это она любила его, все равно, эмоциональная зависимость Макса от брата – это ненормально.
– Ладно, девочки, мне пора!
– Спасибо тебе, Люда! – сказала Лиза.
– Да, спасибо тебе, – я искренне была благодарна Людмиле за ее участие. – Надеюсь, что у вас не будет проблем из-за этого дела.
– Я тоже на это надеюсь! Лена, вы не унывайте. Быть может, все еще уладится и Максим ваш найдется и прольет свет на все эти тайны и непонятности… Хотя плохо, конечно, что он пропал.
Мы тепло распрощались с Людмилой и, оставшись вдвоем, какое-то время молча осмысливали услышанное.
– Надеюсь, ты не обижаешься на меня? – спросила Лиза. – Я не перегнула палку?
– Знаешь, в этом деле трудно перегнуть палку, – вздохнула я. – Это же надо – так увязнуть в чужих проблемах. И все из-за чего? Из-за кого? Только из-за меня, из-за моего желания найти свое счастье. Хотя что такое счастье по большому счету?
– Ты меня спрашиваешь? – горькая усмешка тронула губы Лизы. – Меня? Хорошо, я скажу. Для меня лично счастье – это любимый и любящий муж, семья, дети. Все то, к чему я стремилась. Детей у нас не случилось, знаешь, словно бог уберег от такого папаши… Но я уверена, они еще будут. Даже без мужа. Вот приду в себя, познакомлюсь с более-менее приличным мужчиной, пусть и женатым, и рожу от него ребенка. Надеюсь, что и с работой, с деньгами к тому времени у меня тоже все наладится…
– Вот если бы мы нашли где-нибудь восемь миллионов рублей, тогда я выкупила бы «Бархотку» и мы с тобой начали бы наш бизнес!
– Восемь миллионов…
– Приблизительно сто сорок тысяч евро. Понятное дело, что кредит я брать не стану, знакомых, которые одолжили бы мне лет на пять такие деньги, у меня тоже нет…
– Быть может, я продам свою квартиру, куплю жилье поменьше и мы выкупим «Бархотку»? Поверь, я не шучу. Квартира огромная. Она стоит дорого.
– Я даже не знаю, что и сказать…
– Я была в твоем магазине, видела, как идет торговля, уверена, что у нас все получится!
О таком предложении я не могла и мечтать!
Как же странно устроен наш мозг! Еще недавно я горевала по поводу своей внезапно рухнувшей личной жизни, а теперь вот на пару с Лизой мы размечтались о том, как будем открывать наш, собственный, магазин!
Мечты захлестнули нас, и мы с Лизой словно ожили, кровь забурлила в наших венах, мы почувствовали себя даже счастливыми!
