Глава 9
Курнули мы от души. Неведомая дурь ударила по мозгам самым коварным образом – отключая опорный аппарат и награждая невиданной ясностью мышления, уже позабытой было в жаркой, ядовитой и низкокислородной атмосфере нуболокации. Всякий, кто покорял семитысячники или просыпался с угрюмого бодуна, знает это тяжелое состояние свинцовой головы и чугунных мыслей.
Балдея в уютном ложементе капсулы и с гневом отвергая предложение импланта почистить мне кровь, я четко понимал, сколько же косяков мы упороли из-за того, что мозги работают в треть силы.
Вот оно, коварство низкого индекса обитаемости! Высокая утомляемость, общий тупизм, износ модулей жизнеобеспечения, короткий срок жизни… Мы ведь дохнем чуть ли не каждые сутки!
Я скрипнул зубами – спасибо, урок усвоен. Повышение ИО теперь становится задачей высшего приоритета. Наравне с первичными целями учебки – выживанием, саморазвитием и постоянным движением вперед-наверх, к летным палубам.
Рядом едва слышно рвало Лину. Излишний туман в мозгах и болезненное возбуждение психики, вызванные отравлением двуокисью углерода, временно сошли на нет. И теперь краем сознания я ловил жуткие картинки, всплывающие в голове девушки – разбитые стальной трубой черепа, смятые лица, вылетающие от удара в затылок глазные яблоки.
М-дя… Что-то и у меня подкатил ком к горлу…
Конечно, вокруг игра, но разум все меньше признает этот факт, а чувства и вовсе игнорируют. Не к чему придраться, не за что зацепиться. Виртреальность идеальна, разве что излишне болезненна. Ироничное «спасибо» тремстам процентам проводимости нервов. Прыщик выдавить – уже подвиг…
К тому же, учитывая злой юмор амазонок, никогда не знаешь, где ты и кто ты. Игры с разумом достигли абсолютно циничных величин…
Вокруг рыдали и хлюпали носами бойцы. Неожиданная психологическая разгрузка и пробой завесы медикаментозной терапии вновь оголил весь ужас нашего положения, напоминая о потерянных семьях, отобранных любимых людях, бесконечно далеком доме…
Воспользовавшись временным просветлением, я загнал рефлексии в дальний угол и спешно просчитывал варианты развития ситуации. Лишь частью сознания я думал о личном.
Лина…
Кто она мне? Безбашенная мужененавистница? Или просто член экипажа, насильно привязанная к чужой ауре, но готовая без раздумий отдать за меня жизнь? Я ведь чувствую это. Впрочем, я и сам был готов вписаться до крайней черты за свою навязанную судьбой половину. Просто невозможно уклониться от боя, оставив врагу половину СЕБЯ…
Два капитана на одном корабле… Патриархальный волчонок, воспитанный вожаком, и феминистическая самка-одиночка, зло обиженная шакалами. Куда мы приведем наше судно?
Эй, одинокая скала в океане, не миновать нам тебя! Точи клыки солеными волнами, мы идем!
Дальше мысли начали свой хоровод вокруг извечного «кто виноват и что делать». Вообще, виноватить кого-то смысла нет. Решение принимал сам, на риски шел осознанно, перекладывать ответственность на мифического «дядю» – глупо, непродуктивно и не по-мужски.
А вот по поводу «что делать» – простор для фантазии. Судя по медленно вскрывающимся локациям и ништякам, виртуальный полигон сохранил неизменный костяк древнейших игр ММО.
Способы прокачки и прогресса остались прежними, лишь укутавшись в яркие фантики реалистичности:
– Собирательство – первые шаги нубов и обязательное развитие крафтеров: мох под ногами, техномусор, разборка монолитных предметов.
– Китайский монотонный фарм – рутинные многочасовые действия с предсказуемым результатом: спиливание замков с люков, взлом дверей, продавливание стен. Тупая математика человеко-часов, помноженная на ехидный оскал рэндома.
– Наблюдательность и нестандартные действия – эдакие секретные бонусы уровней: та же дыра в зону теплообменника, с ее слизняками и потеплением до уровня комфорта. Временным, ага…
– Квесты, коммуникация с персонажами. Пример: дроид со своими задачами. Причем на контакт он пошел скорее от безысходности, только лишь после полного разряда батарей. Пока что он единственное полуживое создание, худо-бедно отвечающее на наши вопросы. Одно задание я уже выполнил, баллы на учетку упали честные. Стоит его еще потеребить. Уверен, квесты на зачистку наноцист он выдаст с удовольствием, вот только одним пистолетом такие вопросы не решаются…
– Ну и боевка, куда ж без нее. Чем сложнее драка, тем выше награда. Судя по неуклонно осыпающейся баррикаде около дальнего шлюза, замеса долго ждать не придется. Оружие… Нам срочно нужно оружие!
В моем «ТТ-плазма» с потертой звездой на рукояти – почти полный картридж сжиженного газа – рабочего тела для формирования плазменного облака. Однако сама батарея вычерпана под ноль, до расплава клемм и клина в приемнике.
Выковырял, конечно… Теперь вот технари торопливо разбирают всю доступную электронику в поисках живых элементов питания. Благо во флоте РИ все батареи стандартные – любой вольтаж и емкость просто собираются в пакетный блок из базовых «монеток». В «ТТ» стоит сборка из двадцати четырех киловольтных пластин, скрепленных жесткой клипсой-фиксатором.
Таймер отката систем фаерволла наконец-то обнулился, намекая, что пора идти на второй заход, добывать ништяки и порождать завистников. Отсюда и попытка массового группового забега вовнутрь зараженного периметра. Смерть – она хоть зла и болюча, но виртуальна. А вот добыча – статусна и осязаема.
Кстати, непонятно почему армейские импланты «тяжей» сдались за считаные секунды. До моей «Альфа-прим» им, конечно, далеко, но вскрываться в одно движение, как пульт от телевизора, – это уже перебор!
Задаю вопрос своему симбионту. От полученного ответа на мгновение немею, а затем ржу во весь голос, помимо воли тревожа и обижая плакальщиков в соседних капсулах.
– Рекомендация по отряду. Сменить дефолтные пароли к админ-панели имплантов на уникальные. Заводская настройка «user:123456» – небезопасна!
Отсмеявшись, на всякий случай проверяю свой пасс. Русский технарь обладал чувством юмора. Скромный пароль: «ХреН_ТеБе_а_не_Брутф0рс!!!111» гарантированно не взламывался лобовым перебором в течение ближайшей тысячи лет.
На всякий случай добавил еще пару единичек плюс активировал модуль трехступенчатой проверки: мое осознанное «добро» на подключение и рандомальная часть пароля, заданная тут же, по простенькой, но работающей схеме. К строке пароля добавляется число, выводимое из года моего рождения, деленного на сегодняшнюю дату.
Сигарета дотлела и погасла. Я задумчиво покрутил в руках короткий огрызок фильтра, переливающийся надписью-заманушкой: «Съешь меня! Содержание «таежной пыли» – 318 мг! Удвой приход!»
На этот раз имплант раздраженно рыкнул. Заодно вывел на передний план соответствующие статьи дисциплинарного устава, к нарушению которых так стремился жадный до прозрения разум. Устав, правда, Российской Империи…
Это что ж получается, имплант сохранил как минимум часть родной прошивки? Ай, спасибо тебе, Добрый Доктор… Это ж как тельняшка ВДВ и шапка-ушанка среди доблестных американских морпехов. Палево несусветное!
Спешно залезаю в настройки своего нелицензионного симбионта.
Ага, на первый взгляд, не все так плохо. «Альфа-прим» опознавался как «дружественный» всеми системами, способными генерировать запрос «свой-чужой». Судя по логам, сорок девять лет назад он без возражений принял пакет служебной информации и влет прошел все сертификационные тесты. Затем рутинные проверки раз в год и терабайтный апдейт-патч две недели назад. Прямиком перед установкой. Однако…
Техник, выполнявший задание по интеграции штучного импланта в систему ВС Пятого Рима, схалтурил. А может, просто не нашел другого способа выполнить поставленную перед ним задачу.
Получив административный доступ к импланту, он просто указал союзный статус Системы и сменил место службы носителя на Вечный Город. Твердолобо, как перевод часового пояса в многострадальном Виндосе.
Внешне все в ажуре. А вот внутри кор-ядро импланта по-прежнему считало себя и своего оператора прикомандированным на периферию бойцом Флота Российской Империи. И сулило мне это невесть какие сюрпризы…
Невидимый арбитр решил, что мы залежались. Зуммер интерфейса зло рявкнул сиреной, информируя о списанных с УК баллах за курение в закрытом объеме. Вновь просел индекс обитаемости, причем значительно ниже, чем можно было ожидать от двух десятков сигарет. Дабы прониклись, нам организовали стремительное почернение и отмирание мха на уже давших дружные всходы плантациях. Мол, не вынесла нежная натура сорняка бирюзового дыма модифицированных кедровых шишек. Ну не гады?!
Резким сигналом аларма выдергиваю народ из сопливых грез. Подъем, бойцы! Родина-мачеха жаждет ваших подвигов!
Пинками разгоняю особо тормозных и борзых – доминировать приходится не только словом, но и делом. Недаром во всех древних армиях главным офицерским атрибутом был стэк – сигналы от болевых рецепторов воспринимаются организмом гораздо четче, чем от слуховых.
Собираю вокруг себя капральскую команду, заодно приглашаю пару наиболее сообразительных ребят и одну девушку – будущее ядро штаба соединения.
Пока головы у всех относительно свежие, ставлю на штурм первоочередную задачу – разработать план победы над ломящимся в двери шлюза монстром.
За аксиому принимается, что каждый удар твари смертелен. Стонущий под нагрузкой бронекомпозит ни у кого не вызывает желания опротестовать вводную. По верхним точкам вычисляем примерную высоту противника, по синхронным вмятинам – ширину размаха клешней, или чем он там так неутомимо долбится…
Задумчиво чешем короткие ежики отрастающих волос. Девушки – с сожалением – имидж солдата Джейн радует не всех, бывшие плешивые – с наслаждением.
Мощь и габариты твари напрягают. Что там? Вставший на дыбы танк Т-90? Отлитый из мифрила взбесившийся мамонт? Безумный морф, склеенный из сотни тел?
– Наблюдателя к шлюзу. Баррикаду разобрать, только добро попортит. Ждать первого разрыва в волокне композита! Я – на второй сталкерский забег по «Зоне». Буду через три минуты, а пока что, адово племя, думайте!
На этот раз бежалось значительно легче. Имплат успел создать 3D-карту помещения, наиболее темные участки синхронно дорисовывала графика интерфейса, подсказывая, где стены, углы, искрящие кабели или голодные клыки титановой арматуры.
Время пребывания в «горячей зоне» также увеличилось. Во-первых, на плане были отмечены все наросты агрессивных цист, включая эллипс подконтрольного их вормам пространства. Штурмовые наниты прикрывали пятиметровым колпаком гнезда диверсантов, а те, в свою очередь, могли гадить на солидной дистанции в три десятка шагов. Дальше уровень угрозы стремительно падал. Оранжевая подсветка переходила в желтую, что означало стопроцентную ликвидацию угрозы в случае нападения.
«Альфа-прим» вел меня замысловатым маршрутом, оценивая общую плотность наноловушки как «достаточную для периферийных объектов класса «В».
Имплант не наглел – в зоны тройного перекрытия колоний не подводил, уважительно подкрашивая бордовым цисты «Штурм-роя».
Мне прям-таки слышалось, как он бубнит вполголоса: «…солидно и на века… сразу видно – работа старых мастеров. Сейчас таких не делают, утеряны технологии… штампуют килотоннами копеечных «Домовых» и «Баньши», да вот только толку-то с них… Ну ладно, ладно… Толк есть, но ведь грубо и топорно! То ли дело раньше! Шар цисты – размером с кулак! А ущерба – словно после прямого попадания болванки главного калибра линкора «Армавир»! А это, между прочим, двести килотонн в эквиваленте!»
На десяток секунд я задержался у помеченной маркером стены. По прогнозам импланта, именно здесь располагается аварийный бокс со средствами индивидуального спасения. На военных судах РИ такие щиты обязаны находиться в каждом отсеке. Стандартная комплектация на всех обитателей модуля плюс тридцать процентов резерва. Проходной коридор – это, конечно, не казармы абордажников, но хоть что-то там будет?!
«Альфа» уже измерил геометрию мха и прорисовал на моей сетчатке зеленый контур спас-бокса. Как назло, рядом пристроилась циста универсального «Варяга», способная атаковать и сдерживать значительно превосходящие силы противника. Правда, в предельно малом объеме и обычно лишь один раз. Никаких систем подзарядки, нанофабрик, средств маскировки и прочего лишнего блуда для слабаков. Ставка на один разрушительный удар. Ворм-камикадзе, привычно разменивающий себя по болезненному для противника счету. Снаряд – на танк. Самолет – на линкор. Ракету – на город-миллионник.
Мне повезло. «Варяг» не предназначен для длительной автономной работы. Его семейство – это инструмент оперативного воздействия на коммуникации противника.
Военные, конечно, предусмотрели и такой вариант развития событий – ворм подключился к корабельной сети питания и даже бросил резервный шнурок на клеммы еще теплых батарей техноразумного бота. Разархивировал матрицы форм и элементов, собрав из нанитов довольно удачную схему преобразователя энергии и продлив свою автономность до уважительных величин. Однако… Все это привело к потере размеров атакующего ядра.
«Альфа» осторожно отбил первый напор «Варяга», затем гораздо уверенней – второй и совсем уж пренебрежительно смел третью волну.
– Работаем по плану… – высветил имплант успокаивающим зеленым цветом.
Я молча кивнул. Вдыхать неотфильтрованный воздух по-прежнему не рекомендовалось. Пласты мха летели на палубу, открывая скудное нутро спас-бокса. Практически не глядя принялся сгребать добычу в сумку.
Регенеративные патроны, очищающие воздух от углекислого газа и выделяющие кислород. Очень полезно – будем повышать индекс обитаемости.
Пара сбруй персональных силовых щитов, способных на короткое время укутать оператора в непроницаемый для огня или вакуума кокон. Живы ли аккумуляторы?
Универсальная аптечка – добыча дельная. Пару раз откачает даже тяжелораненого.
Мертвая консоль корабельной связи.
Крохотный вывод пульта системы борьбы за живучесть отсека. Вот и все…
Удерживаюсь от разочарованного вздоха – оружия нет, батарей нет, полноценных скафов – тоже… Спасибо хоть, что все найденное – настоящее, а не декоративное, как пенопластовые багры и лопаты на пожарных щитах в некоторых воинских частях моего времени. Видать, нашли все же в будущем управу на ушлых прапорщиков…
Вновь бегу, резво перебирая ногами и зачерпывая на ходу пару гроздей ягод. Мало того что вкусные – вот реально первая съедобная хрень на этом ржавом корыте, так еще и полезные! Повышают адаптивность к окружающей среде на четыре процента!
Бережно ссыпаю ягоды в нагрудный кармашек пончо-распашонки. Сей предмет кустарного ремесленничества, стесняясь, пылая лицом и от того бесконечно злясь, мне преподнесла Лина. Не забыла даже вышить цветной проволокой капральские сферы на шевроне. Умница девочка. Когда только успела?
Отдарюсь поцелуем в щечку и сладкими ягодами. Поцеловал бы крепче, да нельзя. Гормоны кипят, а Лина все чувствует. Вовремя отвернуться или присесть, закинув ногу на ногу, – не спасет…
Цель номер два – скрюченное тело около дальней стены. Имплант пищит, торопливо шаря сканером по затянутому мхом комбинезону, собирая информацию и определяя цели для мародерки.
Не дожидаясь результата, вновь разуваю несчастного. С обувью у нас совсем кисло. В основном мокрые обмотки а-ля портянки, прихваченные жгутами оптоволокна. Обнять и плакать. Уникальная смычка города и деревни…
На сей раз шузы попались беспонтовые – обычные безразмерные говнодавы для технического персонажа. Чаще всего одноразовые, для работы в агрессивной или фонящей среде. А такой на военном корабле – хоть укушайся.
Дальше уже четко следую подсказкам «Альфы» – время поджимает. Снимаю пояс с универсальным мультитулом, гнездом мелких тестовых «тараканов» – маркер готовности сервов к работе – мертвенно черен, гражданским нейротиком и неуставным широкоэкранным планшетом. Имплант завистливо выводит необязательную инфу по девайсу:
– Имперский «Лис-4.7-браво», с псевдо-ИИ на программной основе. 256 сопроцессоров двенадцатого поколения, интеграция с памятью пользователя, собственная система пассивной защиты. Ограниченная партия в 9 миллионов экземпляров на весь обитаемый космос. Технология воспроизведения утеряна. Орбитальный завод на «Юноне» был уничтожен Второй Волной Роя. Взлом наличными средствами невозможен.
Последняя фраза заставляет утереть выступившие было слюни и сосредоточиться на мелкой мародерке.
М-да, очередной клиент, сидящий на стимуляторах. В карманах и аптечке целый фестиваль – майнд-бустеры, стресс-киллеры, ночной аэрозоль «Лошадиная Сила» и загадочные пилюли «Мордобой от дяди Васи». Похоже, что в будущем научились стимулировать любую часть физических или умственных характеристик. И те, кто не может позволить себе полноценный имплант, крепко подсаживаются на костыли фарм-индустрии.
На секунду я представил себе появление таких волшебных таблеток в реальности Земли. Кто откажется ощутимо качнуть интеллект перед экзаменом, мгновенно ускорить реакцию и укрепить мышцы при встрече со шпаной или поразить девушку в постели без нагружающих побочных эффектов? Ну, за исключением привыкания к читерству и опустошению кошелька…
Если не врут амазонки и когда-нибудь нас все же вернут домой, то гадом буду – забью отсек внутрисистемного грузовика сотней килотонн стимпаков и осчастливлю Землю сомнительным даром.
Мчусь назад. На ходу позорно взвизгиваю и подпрыгиваю чуть ли не до потолка. Ощущения – словно раскаленной арматуринной ткнули в бедро.
Интерфейс флегматично информирует:
– Укус реакторной блохи. Потеря 19 % хитов. Парализация нервных волокон и необратимый спазм мышц в зоне поражения нейротоксином. Срочно примите меры к удалению внедренной личинки.
Лог импланта мгновенно взорвался паническими отчетами.
– Критическая нагрузка на системы БЗЖ… Ввод максимальных доз препаратов номер… Отсутствие отклика от НС поврежденной конечности… Дублирующий контур… Ответ отрицательный…
Подволакивая мгновенно одеревеневшую ногу, резво хромаю на выход. Яростно матерюсь для опознавания – играть в гляделки мне некогда. Рыкаю на ошалевших бойцов, несущих службу на посту номер три:
– В стороны! Лыжню! Гребаных ваших амазонок вдоль и поперек, со всеми их блохами и спецэффектами!
Роняю свою задницу на сухое место, вытряхиваю из котомки добычу и хватаю подсвеченный «Альфой» мультитул. Выщелкиваю лезвие «вечного» ножа, благодарно киваю импланту – тот уже наложил на сетчатку изображение, исчеркав бедро снежинкой виртуальных линий. Именно по ним мне нужно рассекать плоть, дабы извлечь из мышцы стремительно развивающуюся личинку.
Страшно до седых волос. Однако ширять себя успокоительным не позволяю – я человек, а не робот! Также даю запрет на контроль микромоторики рук – сам, все сам! Ошибусь с глубиной разреза и вскрою артерию – сам себе деревянный Буратино.
Клинок не замечает преграды – пластает мясо, словно невесомую пену в ванной. Боли нет – нога уже не моя, а законная пища гадкой твари.
Мешает кровь, густо заливающая операционное поле. Лина, мало что понимающая, но чувствующая, что «так надо!», садится рядом, бережно обнимает за плечи и, стащив с себя футболку, принимается аккуратно и монотонно промакивать рану.
Нервничаю, промахиваюсь и зазря режу плоть – не только я. Линка беззвучно рыдает, глаза ее полны слез, и иногда пропитавшаяся кровью тряпка елозит совсем не там где нужно. Мое сердце пропускает удар, имплант встревожено подгружает в оперативку модуль кардиоводителя, однако я лишь отмахиваюсь, счастливо жмурясь – движения девушки нежны и заботливы, эмоции сопереживания и тревоги захлестывают волнами. А ведь если любовь разложить на компоненты, то вот оно, бинго! Меня любят? Пусть даже неосознанно? А я?
Лезвие клинка с атомарной заточкой удивленно скрипит по чему-то неожиданно прочному. Нет, это не кость – та строгается легко, без особого напряга.
«Альфа» подсвечивает цель красным – личинка! Большим пальцем рисую на сенсорной панели мультитула пиктограмму магнитного пинцета. Интерфейс архаичный для своего времени, но удобный. Хитрая комбинация силовых полей позволяет жестко захватить сантиметровую тушку насекомого. Реакторная блоха живет в условиях предельно агрессивных – жерло вулкана для нее не больше чем санаторий, так что броня у нее соответствующая.
Усиливаю давление на сенсор, превращая пинцет в тиски. Полумертвая батарея прибора предупредительно пищит – заряд на дне. Однако приказ выполняет, стремительно наращивая давление на рабочую поверхность. Сто килограмм на квадратный сантиметр… триста… семьсот… тонна… Чавк!
Тушка личинки лопается, в атмосфере коридора повисает зеленая взвесь. Все, кто не уберегся от контакта, удивленно распахивают глаза:
– Получен константный баф: +1 % сопротивления к ядам. Накопительный, вплоть до +15 %. Рисковый – возможна рандомальная интоксикация.
У меня синхронно вспыхивает символ Учетной Карты:
– Проведена полевая операция своими силами. Оценка: удовлетворительно. Получено: +5 баллов на УК, а также первый зачет по дисциплине «Медицина поля боя».
Обессиленно привалившаяся к моему плечу Лина вздрогнула: прилетело и ей – за «ассистирование» плюс поощрительная нашивка за «помощь раненому товарищу».
Флегматичный Док присыпает мою рану сухим молотым мхом. Как установили мы методом «научного тыка», регенеративный эффект от этих травок нулевой, но вот кровотечение останавливает прямо на глазах.
Встаю, удерживая вес на здоровой ноге и стараясь не наваливаться на подпирающую меня Лину. Комментирую произошедшее:
– Агрессивная морф-фауна. ББСы нужны – край! Хотя бы простейшие, легкие. Предполагаю, что дальше будет еще тяжелей…
Оглядел присутствующих. Дисциплина в подразделении потихоньку начинает приживаться. Из лишних – всего десяток народу, и те тушуются под моим взглядом и спешно рассасываются в неясном свете ободранных мхов. Узрели часть экшена, ухватили баф на халяву – и то счастье.
Оглушенные нервы постепенно приходят в себя, начиная крутить тело болью. Разрешаю импланту чуть пригасить ощущения, до ста процентов от нормали. Чужого нам не надо, а вот свое, пусть даже боль, не отдам!
Скриплю зубами, кривлю губы, цежу в полголоса:
– Я передохну до следующего забега. Лут распределит Муромец. Медицину всю Доку, под расписку.
Вывалив остатки добра, я захромал в каюту. Лина по-прежнему вжималась под левое плечо, не желая вылазить из уютного полуобъятия. Внутренний карман брюк оттягивала часть заныканных ништяков. Ну ведь должен же у меня быть свой командирский неприкосновенный фонд?!
Все, вот она – долгожданная койка. Линка, стоять!
