Дюссельдорф. Германия. 16 июля
– Это невозможно! Невозможно… – повторила канцлер Германии и, заложив руки за спину, быстро обошла вокруг стола. – Из шестидесяти трех человек «черного списка» двадцать семь – граждане Германии. Мы можем их выдать правосудию только по предъявлении серьезных доказательств и по линии Интерпола.
Канцлер остановилась и беспомощно поглядела на своих помощников, советников и толпящихся чиновников.
Наконец, после неловкой паузы, канцлера поддержал председатель Федерального верховного суда доктор Клаус Таммсдорф.
– Как я понимаю, ни о каких доказательствах там речь не идет? Это просто список, по которому Москва требует передать в ее руки наших граждан… Якобы причастных к террористической деятельности. Это неслыханно. Мировая юриспруденция не знала такого…
– Русским плевать на юриспруденцию, тем более на международную. Им нужны те, кого они подозревают в убийстве своих граждан! – Министр внутренних дел Ханс Арне Ридле сделал неопределенный жест рукой. – По утверждениям их генерального прокурора, у них есть список подозреваемых, и они хотят их получить. Любой ценой.
– Я соглашусь с канцлером, – неспешно выговорил Томас де Мез, министр обороны Германии и один из ближайших соратников фрау Метцингер по партии. – Выдать мы их не можем ни при каких условиях. Но создать совместную следственную группу можно вполне. Проблема в другом, господа. Русские всерьез закусили удила и откровенно стягивают войска к границам Евросоюза.
Чиновники удрученно вздохнули, а канцлер снова возобновила свои круги вокруг огромного стола.
– Это что, повод для объявления войны? Они в Кремле совсем обезумели? Германия – это же не Грузия, не Украина и даже не Польша!!! Мы – члены НАТО, у нас сильная армия…
Томас де Мез снова пожал плечами:
– Видимо, Стрельченко считает, что нас можно реально запугать и мы пойдем на любые его условия. К сожалению, мы сами дали повод так считать…
Канцлер сморщилась.
– Бросьте, Томас! Не вы ли были одним из активных лоббистов «броска на Украину» с целью контроля транзитных газопроводов? Что вы теперь плачете, как забеременевшая старшеклассница?! Это благодаря вам русские танки едва не въехали в Берлин еще четыре года назад, а с Европой почти перестали считаться. Что там американцы?
Министр иностранных дел герр Гвидо Остенвалле, открытый гомосексуалист с зализанными аккуратными волосами и слащавой внешностью, слегка склонил голову.
– Соединенные Штаты поддерживают нас и наших европейских партнеров. Они готовы выполнить свои союзнические обязательства по коллективной обороне в полном объеме. В Москве об этом уже знают.
Министр обороны поднял вверх палец, как бы подтверждая слова Остенвалле.
– Американцы согласны в любой момент усилить свою европейскую группировку во всех трех компонентах – сухопутной, воздушной и морской. Это требует лишь решения Совета Северо-Атлантического альянса.
Устав вышагивать, словно цапля в поисках лягушки, Ангела Метцингер села в кресло.
– Хоть одна хорошая новость. Это должно охладить пыл Москвы. Как там наш маленький французский друг?
– Герр Салази прибудет сюда через десять минут.
Президент Французской республики и единственной континентальной ядерной державы, потомок крещеных венгерских евреев, ставших дворянами и сбежавших от коммунизма на Запад, прибыл на встречу с фрау канцлером в перевозбужденном состоянии. Глаза блестели, на щеках горел нездоровый румянец.
– Чертовы сопляки! – едва не закричал с порога Салази. – В Париже настоящий погром, Ангела. Я уже бросил в дело всю жандармерию, но поганые отморозки все-таки не позволили мне показать мадам Клейтон достопримечательности столицы. Тяжело изображать президента сверхдержавы, если на улицах буянят подростки.
Президент Франции сжал маленький, сухой кулачок и нервно стукнул им по полированной поверхности огромного овального стола.
– Я думаю, мадам Ангела, что возможный конфликт с русскими нам даже может пойти на пользу! По крайней мере, есть повод реально закрутить гайки и навести порядок в этих насквозь криминальных городских джунглях. У меня руки чешутся бросить в дело регулярную армию и размазать ракаев по мостовой.
Фрау канцлер едва не поперхнулась минеральной водой от такого неожиданного откровения. Угроза войны заставляла зажатых европейских политиков забыть о политкорректности и называть вещи своими именами.
– Успокойтесь, Николя… Неужели нет механизмов обойтись без таких радикальных мер?
– Конечно, есть… Агентура работает, полиция тоже. Через два-три дня сцапаем зачинщиков, выбьем из них дурь, и все закончится… Но только до следующего раза…
Салази устало опустился на кресло рядом с канцлером.
– Извините за мое эмоциональное поведение, мадам и месье. Просто меня реально достали эти придурки. Я от них устал. И мне порой кажется, что режим, установленный мясником Стрельченко, более честен и справедлив, чем то, что происходит у нас… Русские хотя бы называют извращенцев извращенцами, а уродов уродами, а не людьми с альтернативной внешностью…
Ангела Метцингер неожиданно подумала, что уже не раз ловила себя на подобных мыслях, но не решалась сказать вслух…
– Так что будем делать, Николя?
Салази покосился на канцлера и упрямо мотнул головой.
– С поддержкой американцев мы пошлем русских далеко и надолго. Не стоит никого выдавать. Мы не их сателлиты из Киева или Ташкента. Пусть идут законным путем и докажут нашим судам виновность.
– Поляки в истерике.
– Не то слово! – хохотнул Салази… – Мне их президент уже раз шесть звонил, спрашивал, готовы ли мы воевать за идеалы свободного мира и все такое…
– Как бы то ни было, но войска на восток отправлять придется. Мы не можем сидеть сложа руки.
– Без сомнения, Ангела. На сей раз украинского сценария не будет. Думаю, наличие американского контингента успокоит русских. В конце концов, Европа должна продемонстрировать силу и решительность. Не все избиратели еще превратились в левацких недоносков.
– А если не успокоит? – неожиданно спросила канцлер.
– А если не успокоит, то мы будем драться. Не забывайте, что только в ЕС населения в три раза больше, чем в России вместе с ее союзниками. Это еще не принимая во внимание США… В реальной войне мы их просто раздавим.
– То же вы говорили во время украинской кампании. А бундесвер еще не до конца восстановился после тех боев. – Салази махнул рукой. – Теперь с нами американцы. Одной ноты из Вашингтона четыре года назад хватило, чтобы русские свернули наступление и убрались восвояси. Сейчас ситуация еще больше играет в нашу пользу. Месье Обайя насмерть сцепился с консерваторами, и ему надо прослыть жестким политиком в глазах большинства простых американцев. Так что в Польшу отправится добрая половина американской армии, гарантирую. Нам останется только их поддержать.
Фрау Метцингер задумалась.
– Я думаю, вы правы, Николя, хотя, вам придется легче, русские все-таки не в пятистах километрах от Парижа… К тому же у вас есть ядерное оружие. Нам же, если что, придется драться у своих границ. Или даже на своей территории.
– Ах, Ангела! Вы сегодня явно не в духе. Не нам, европейцам, в обиду будет сказано, но мощь американцев действительно циклопическая. Так пусть они и постараются защитить своих верных союзников по альянсу. С американцами не смогут тягаться даже Москва и Пекин… Кстати, о Пекине. – Николя Салази уставился на свои маленькие ладони, будто стесняясь. – Есть подтверждение разведки, мадам Метцингер. В Китае что-то происходит. Пекин усиливает армейские группировки на северном и восточном направлениях. У границ Руси и на побережье, напротив Тайваня.
Фрау канцлер возмущенно посмотрела на своего министра обороны. Ладно, «разбор полетов» с БНД можно отложить на потом.
– То есть вы хотите сказать, что Китай может начать боевые действия на одном из этих направлений?
– Вполне может. А это значит, что русские не станут усиливать свою группировку здесь, в Европе. Их разведка, скорее всего, уже вскрыла странные перемещения китайцев.
– Ну и американцы не будут перебрасывать сюда многочисленное войско.
– А вот это уже спорно. Для защиты Тайваня от возможной агрессии КНР достаточно ВМС. Ни о каких сухопутных столкновениях речи не идет.
– А не ошибается ли ваша разведка, Николя?
– Может, и ошибается, но это ничего не меняет, Ангела. По крайней мере, расквартированный в Польше солидный американский контингент и войска ЕС – верная гарантия того, что Москва будет держать себя в руках. А если данные разведки об активности китайцев подтвердятся, то русские вообще забудут про грозные заявления и начнут вилять хвостом. Здесь есть еще одно обстоятельство…
– Какое?
– Наши с вами совместные операции в третьем мире, Ангела… Пусть американцы щитом встанут у восточных границ Европы, как это было в годы «холодной войны». Мы же будем решать свои экономические проблемы в периферийных регионах мира.
* * *
Когда французская делегация так же стремительно, как и появилась, отправилась домой, министр обороны Томас де Мез покачал головой и тихо сказал:
– Хитрая французская задница…
– Что вы сказали, Томас?! – переспросила канцлер, резко обернувшись.
Томас де Мез смутился и кашлянул.
– Я сказал: хитрая французская задница. Извините. Но герр Салази уверен, что если, не дай бог, начнется война, то драться будут поляки, американцы… И мы, прикрывая свои границы. А французы тем временем будут решать свои проблемы в Африке и на Ближнем Востоке.
Подал свой томный голос и зализанный дипломат Остенвалле:
– Фрау Метцингер… Я вчера встречался с послом Саудовской Аравии господином Абдулмаджидом Али Шобокши. Он недвусмысленно намекнул, что королевство готово оплатить большую часть программ по перевооружению бундесвера. И назвал Германию не только защитницей всей западной цивилизации, но и всего исламского мира.
– Ох эти восточные сладкоречивые шейхи! С чего вдруг такая щедрость? Я не далее чем вчера общалась с главой Объединенных Эмиратов. Он тоже заливался соловьем.
– Не знаю, но малейшее усиление Москвы не нужно никому. Ни нам, ни американцам, ни арабам, ни китайцам. Это еще один веский довод, чтобы плюнуть на угрозы русских и проявить твердость.
Канцлер Германии, первая женщина на таком высоком посту за всю тысячелетнюю германскую историю, тяжело прикрыла набухшие от усталости веки.
– Согласна. Пусть военные договорятся с коллегами по НАТО, и начинайте постепенную переброску частей бундесвера в Польшу. Только размещайте их в центральных воеводствах. Подальше от границы. Не стоит лишний раз дразнить русского медведя, крутя хлопушкой у его носа. Поляки своими истериками их и так разозлили. – Когда министры встали и направились к выходу, фрау Метцингер нехотя добавила: – Да, и пригласите ко мне посла Саудовской Аравии… Герр Шобокши что-то говорил про финансирование программ перевооружения… Хотелось бы услышать это лично.
* * *
– Они прямо-таки обхаживают колбасников. – Генерал-майор Дидье Бужон, шеф Генеральной дирекции внешней безопасности сел на кресло напротив президента Франции и закинул ногу на ногу.
– Кто? – Николя Салази только что получил очередную порцию дурных новостей из Парижа и был мрачнее тучи.
– Чертовы арабы. Посол саудитов не вылезает от Остенвалле, как и послы Катара, Эмиратов, сегодня Шобокши пригласили к самой Железной Ангеле.
– Деньги предлагают? – спросил президент страны, измученный продолжающимся экономическим кризисом и в последнее время очень нервно относящийся к тому, что деньги проходили мимо Парижа.
– Да. На перевооружение бундесвера.
– Твари! – В кругу своих приближенных месье Салази выражений не выбирал. – Опять эти долбаные арабские монархи. Сначала они втравили нас в конфликт с Москвой, потом убрали нашими руками Хаттафи и чуть не втравили нас в войну с Сирией… Теперь просто идут и покупают берлинских политиканов.
О том, что до этого так же покупали его и его соратников, президент Пятой республики благоразумно умолчал.
Месье Салази был неглупым циничным человеком и отлично понимал, что в сложившейся ситуации его гневные реплики не более чем сеанс самоуспокоения. Вся европейская политическая система находилась в глубочайшем кризисе, выхода из которого не просматривалось. Всеобщее избирательное право и многолетняя политика «прогрессивного налогообложения», когда у успешных людей изымались деньги и тратились на поддержку малоимущих и бюрократов, дали в итоге страшные плоды. Европейцы все меньше и меньше производили, все больше и больше потребляли. Все больше людей в каждом поколении переставали работать и садились на пособия. Бездельничать стало выгоднее, чем честно работать. Постоянное повышение пенсий и пособий привело к тому, что европейцы перестали рожать. Зачем нужны эти крикливые, шумные дети, если государство может нормально обеспечить старость? Чудовищно выросли расходы на госаппарат, различные надзорные и контрольные органы. Откуда брались все эти средства? Правильно! Постоянно, год за годом, срезались военные расходы. И еще иностранные заимствования.
Деньги были у шейхов, были и у китайцев. Они щедро давали деньги, вкладывая в Европе в элитную недвижимость, приобретение футбольных клубов и обанкротившихся корпораций. Вместе с деньгами пришло и политическое влияние. В итоге Европа сейчас напоминала старика, промотавшего все свое состояние и вымученно танцующего стриптиз перед богатыми туристами.
– Дидье, как вы оцениваете мощь русских? Только честно.
Бужон на секунду задумался.
– У русских достаточно сил, чтобы пройти Польшу насквозь недели за две.
– А потом?
– Потом будет Одер и Германия… Поймите, месье президент, русские после Украины почувствовали свою силу и нашу слабость. Думаю, даже прибытие американцев их не остановит.
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Американцы даже не представляют, с чем им придется столкнуться. То, что мы пережили на Украине четыре года назад, покажется легкой прогулкой.
– Как вы думаете, какие цели поставит русское верховное командование?
– Если взять их предыдущие операции, то цели ставились весьма решительные. Так и сейчас. Думаю, задача минимум: разгром войск НАТО на территории Польши и прорыв в глубь Европы.
Николя Салази замолчал. Надо было принимать решение. Причем сейчас, пока они еще не вернулись в Париж.
– Дидье, а почему бы нам не выдать этих чертовых исламистов русским? – Увидев, как удивленно взлетели вверх брови генерала Бужона, президент добавил: – Поторгуемся с русскими. Это даст нам дополнительные очки для влияния внутри ЕС и покажет американцам нашу силу.
Бужон отрицательно покачал головой:
– Не думаю, господин президент, что Москва намерена торговаться. Он поставили ультиматум. Либо выдача определенных лиц, либо война.
Салази недовольно насупился.
– Вы думаете, все так серьезно?
– Конечно. Не помню, чтобы месье Стрельченко шутил подобным образом. Да и начавшиеся грандиозные маневры русских на это намекают.
– Может, все-таки выдать придурков Москве?
– Нет, господин президент. Это решительно невозможно.
– Почему, черт побери?! Говорите же, генерал!
– Из двадцати трех человек, которых мы должны выдать, семеро работают на нас. И еще минимум трое на ЦРУ или МИ-6.
Президент Франции закрыл глаза.
– Так что же вы молчали раньше? Как так получилось, что члены радикальных исламистских группировок работают на наши спецслужбы?
Генерал-майор Дидье Бужон уже слишком долго отирался в высоких парижских кабинетах, чтобы хоть как-то внешне реагировать на ту ахинею, которую сейчас нес президент Пятой республики. Даже здесь, в узком кругу советников и доверенных лиц, Салази продолжал играть.
– Если бы у нас не было агентуры среди исламистов, мы не могли бы противостоять исламистам, – спокойно ответил Бужон. – Но если мы их выдадим… Это будет не просто скандал. Это будет катастрофа для нашей разведки…
Николя Салази вновь замолчал и уставился на массивный бронзовый подсвечник, стоящий на секретере в президентском люксе.
Решение наконец созрело. В конце концов, кто сказал, что война – это плохо? Можно даже погреть руки, если действовать с умом. Ведь история дает ему шанс. Шанс снова сделать Францию великой. Вычистить от всякой швали окраины французских городов, разобраться наконец с миллионами бездельников, перекроить налоговую и социальную политику, оживить производство. Вдохнуть жизнь в тихо умирающую страну!
– Значит, так, господа. Для совместных действий с союзниками по НАТО на востоке Европы следует выделить три, нет, лучше две бригады. Так же соответствующий контингент авиации. Все остальное понадобится нам во Франции. – Помолчав, Николя Салази приказал: – Соедините меня с месье Скарсини…
