Глава пятая
«Ми-8» благополучно приземлился на подмосковном военном аэродроме в 16.40. У трапа генерала Володарского, офицеров спецназа и пленного Гамсадзе встретили помощник начальника антитеррористического управления полковник Тарасенко и капитан Белов. Недалеко от вертолетной площадки стояли «Мерседес» генерала и микроавтобус.
Володарский поздоровался с Тарасенко и Беловым. Скоробогатов, Басов и Топалов вывели Гамсадзе. Офицеры группы также поприветствовали друг друга.
– С уловом вернулись, Рома? – спросил Белов у Скоробогатова.
– Да прихватили одного урода, – улыбнулся командир группы.
– Что за «перец»?
– Человек какого-то Абдуллы из Афгана. Держал банду в Борске, которая по утру произвела подрыв в райцентре строящегося гипермаркета. Слышали здесь об этом?
– Было что-то в новостях. А что с бандой? Пустили на фарш?
– Так этот «перец», как ты его назвал, и пустил. Уничтожил подельников, которые, в свою очередь, подставили проститутку под подрыв, накачав наркотой, и завалили хозяина халупы, где обитали, готовя теракт.
– По ящику не говорили, что главарь банды задержан.
– Так надо, Белый.
– Ну, если Володарский притащил в Москву этого Гамсадзе, который связан с «духами» в Афгане, думаю, скоро нам придется навестить эту многострадальную страну и господина Абдуллу, – вздохнул Белов.
– Планы генерала неизвестны. С Гамсадзе конкретно работать будут здесь, в Борске он согласился на сотрудничество. К чему это приведет, знают лишь Господь Бог и Володарский.
Генерал тем временем отдал приказ:
– Пленного в микроавтобус, туда же все офицеры группы. И в управление.
– Есть, – ответил Скоробогатов.
Главаря террористической банды завели в микроавтобус, и вскоре колонна из двух автомобилей, применив спецсигналы, пошла в Москву.
В управлении Гамсадзе, скрытно даже от сотрудников, поместили в одиночную подвальную камеру, имевшую ряд преимуществ перед другими подобными помещениями внутреннего изолятора. Эта камера была оборудована довольно просторной кроватью, столом, стульями, вентилятором. Туалет и душевая находились в предбаннике. Зарешеченное узкое окно закрыто жалюзи. Имелся даже телевизор. Там Гамсадзе принесли ужин. И туда же вместе с Тарасенко, Скоробогатовым и Беловым в 17.20 спустился генерал Володарский.
Начальник управления присел на стул возле стола. Гамсадзе сидел на кровати, Тарасенко устроился рядом с генералом, открыл ноутбук, Скоробогатов и Белов остались у входа.
– Продолжим разговор, Гамсадзе, – произнес генерал. – Как ты считаешь, за конспиративной квартирой в Москве люди Мирзади могут вести наблюдение?
– Вы, генерал, сильно преувеличиваете возможности руководителя организации «Халифат», – усмехнулся боевик. – Он имеет определенное влияние в Афганистане, одновременно связан с «Талибаном» и с ИГ, которые в последнее время начали грызться между собой. У Абдуллы есть свой боевой отряд, своя база, он в состоянии держать группу в России, имеющую определенную задачу. Но у него нет собственной разветвленной подпольной диверсионной сети в России. Впрочем, ее на данный момент нет и у «Талибана», по ИГ не скажу, не знаю.
– Понятно. Что ж, посмотрим, насколько оправданна твоя уверенность.
Володарский кивнул Скоробогатову. Тот достал сотовый телефон, набрал номер капитана Басова, который вместе со старшим лейтенантом Топаловым были отправлены на проверку конспиративной квартиры:
– Паша! Я!
– Да, командир!
– Что у вас?
– Недавно подъехали к дому. Место выбрано удачно. С одной стороны двенадцатиэтажной коробки улица, недалеко стоянка и супермаркет, с другой просторный двор, детская площадка. Вокруг много насаждений, справа промзона, слева примыкающий к улице переулок. До соседнего здания сто метров. Даже не знал, что в Москве существуют такие районы, спокойные, тихие, людей немного. Остановка общественного транспорта недалеко, до метро две остановки. Пока смотрим территорию.
– Значит, ничего подозрительного?
– Пока нет. Но мы только начали. О результатах проверки доклад не ранее получаса.
– Вы там аккуратнее, особенно при проникновении в квартиру.
– Гамсадзе говорил, что на хате нет сигнализации.
– Мало ли что он говорил. Вы работайте как положено, смотрите все. Через полчаса жду доклада.
– Сделаем.
Скоробогатов отключил телефон и взглянул на Володарского:
– Паша с Алексеем начали смотреть территорию. Там пока «чисто».
Генерал кивнул и продолжил допрос Гамсадзе:
– Мне до сих пор непонятно, почему объектом подрыва Абдулла Мирзади выбрал строящийся гипермаркет. Почему он не приказал провести диверсию в людных местах?
– Господин генерал, честное благородное, не знаю. Но наверняка Абдулла преследовал какую-то цель, – приложив руку к сердцу, ответил бандит.
– Ты о чести и благородстве лучше помолчи! – посоветовал Володарский. – А в остальном – какую-то цель он, конечно, преследовал. Но какую?
– Не знаю.
– Может быть, это такой учебно-террористический акт? Хотя зачем Мирзади так светиться? Акция устрашения? Но ее легко можно списать на разборки конкурирующих строительных компаний. Да и потом, в райцентре особого эффекта это не произведет. Непонятны мне, гражданин Гамсадзе, движения твоего босса.
– А я, генерал, никогда не пытался понять Мирзади. Это неблагодарное занятие. Выполнял приказы и получал деньги. Так наиболее комфортно. Если же просчитывать, что и зачем делает босс, то можно свихнуться. Этих современных борцов за новый порядок понять невозможно.
– Убийства в Ульяновске, Волгограде, Нижнем Новгороде и ряде других городов, практически по одной и той же схеме и одним и тем же оружием, твоя работа?
Гамсадзе поднял ладони, словно ставя блок против удара.
– А вот этого, господин генерал, валить на меня не надо. Лично я убил только Назарова и Гавриленко, которые являлись киллерами и террористами, а далеко не добропорядочными гражданами. Остальное – это их работа. Я всего лишь передавал заказ от Абдуллы, и то не всегда, в Нижнем Новгороде Назару задачу ставил сам Мирзади.
– Ты был у Мирзади в Афганистане?
– Да. Один раз.
– И где конкретно?
– В Кандараме. У него там свой дом. Хороший дом.
– База его отряда тоже в Кандараме?
– Нет! В доме охрана, семья, помощник, кстати, из ваших.
– В смысле?
– Его зовут Азад Рани, но он русский. Или украинец, или белорус – в общем, славянин. Внешность русская, хоть и мусульманин. Во время войны восьмидесятых годов этот Рани был прапорщиком, начальником какого-то склада, по-моему, вооружения. Продавал «духам» оружие, когда это дело раскрыли, он метнулся к душманам. Да так и остался в Афганистане.
– Настоящую фамилию его не знаешь?
– Говорил кто-то… что-то типа Рубанко, или Рубанов, или Рубанюк, но точно не скажу. Имя Алексей. Женат. Даже дважды. Абдулла ему доверяет, раз держит при себе помощником.
Володарский взглянул на помощника, и полковник Тарасенко, кивнув, внес в ноутбук показания Гамсадзе.
В 18.00 сотовый телефон Скоробогатова сработал сигналом вызова.
– Командир?.. – раздался голос капитана Басова.
– Да!
– Проверку провели. Все чисто.
– Что в квартире?
– Приличная хата, трехкомнатная, современная меблировка, «жучков» и скрытых камер нет. Судя по сильной пыли, никто здесь давно не жил. В холодильнике только пара бутылок водки, минералка, из продуктов – консервы.
– Соседи?
– Не видели.
– Ожидай, – сказал Скоробогатов и доложил Володарскому: – Товарищ генерал, конспиративная квартира «духов» в порядке.
– Отлично.
– Моим офицерам ждать?
– Из квартиры выйти, находиться на месте слежения за территорией и входом в дом. На дверь хаты – «сигналку». Всех входящих и выходящих из здания снимать на камеру.
– Понял.
Скоробогатов передал приказ Володарского Басову.
– Есть, командир, ведем наблюдение, – ответил тот без особого энтузиазма.
– Давай, Паша, это ненадолго.
Генерал между тем поднялся, прошелся по камере, остановился у окна и резко повернулся к допрашиваемому:
– Откуда у тебя современные спутниковые станции?
– Все оттуда, из-за бугра, из-за речки, из Афганистана, – пожал плечами Гамсадзе. – Сейчас повстанцы…
– Террористы, Гамсадзе, кровавые террористы, – перебил его генерал.
– Пусть так. Сейчас террористы уже не те, что были раньше, в восьмидесятых, когда вы легко громили их формирования, перекрывали перевалы, уничтожали лагеря и базы. В восьмидесятых стоило только показаться вашим «крокодилам», как повстанцы сразу и разбегались. Пока у них не появились «Стингеры». Сейчас у них есть все: современные машины, японские внедорожники, американские «хамви», бронетехника, а главное, новейшие средства связи.
Володарский внимательно посмотрел на Гамсадзе:
– Сколько тебе лет?
– Сорок, а что?
– Когда начиналась война, тебе было десять лет, как ты можешь судить, что было раньше?
– Но когда она закончилась, мне исполнилось девятнадцать.
– Значит, ты воевал?
– Нет, конечно. Ну если не считать локальной войны с абхазами и осетинами, Чечню. Но и там я больше занимался второстепенной работой, в боевых действиях не участвовал.
– Врешь ты, как вижу, ну да ладно, вернемся к нашей теме. Ты должен выйти на связь с Абдуллой, как только приедешь на свою квартиру, так? Что может приказать тебе Мирзади?
– Ну и вопрос, генерал, – поднял удивленные глаза бандит. – Откуда же мне знать? Может, ждать какое-то время дома, может, провести какую-нибудь акцию, а может, двигать к нему в Кандарам. Абдулла может приказать все что угодно.
– Собственных догадок нет?
– Нет! И никогда не было. Абдулла начальник, я исполнитель, он платит, я делаю.
– И он реально может вызвать тебя к себе в Кандарам?
– Маловероятно, но может. Он все может.
– Придется тебе отсюда выходить на связь с Мирзади.
– Чтобы сразу спалиться? – усмехнулся Гамсадзе. – Тогда проще прямо сказать ему, что меня взяли.
– Откуда он узнает, что ты в этом здании, а не в другом?
– Все дело в спутниковой станции. Она имеет какую-то, я в этом не разбираюсь, штуковину, позволяющую точно определить, до десятков метров, по-моему, откуда выходил на связь агент. От вашего департамента до конспиративной квартиры гораздо большее расстояние.
– И опять он врет! – не удержался Скоробогатов. – Нет таких устройств, с нами проводил занятие генерал-связист из института.
– Не горячись, – остудил его генерал и кивнул Белову: – Николай, поднимись наверх, вызови-ка сюда офицера, что занимается спутниковыми станциями из Борска.
– Есть, товарищ генерал.
Вскоре в камеру, больше похожую на помещение содержания на гауптвахте старших офицеров, вошел радиоинженер Брагер, известный спецназовцам по совместной работе.
– Товарищ генерал… – начал он доклад о прибытии, но Володарский остановил его:
– Давай без этого, лейтенант, вижу, что явился. Ты мне ответь на один вопрос: станции, что мы доставляли, могут быть запеленгованы?
– Так точно.
– Насколько точно?
– Практически до радиуса в десять-пятнадцать метров.
– Но ученый генерал говорил нам, что таких станций не существует, – воскликнул Скоробогатов.
– Я не знаю, что вам говорил заместитель НИИ на занятиях, но докладываю, что спутниковые станции образца «SP КОН», доставленные вами из Борска, могут быть запеленгованы очень точно благодаря специальному блоку, выдающему радиосигналы мощным импульсом, – спокойным тоном произнес Брагер.
– А отключить этот блок нельзя? – поинтересовался генерал.
– Никак нет.
– Так категорично? Может быть, это возможно в условиях НИИ?
– Не в этом дело, Александр Михайлович. Мне тяжело объяснить, почему нельзя отключить блок, так как придется использовать много технических терминов, которые не будут понятны, но если в двух словах, сильно упрощая, то при попытке отсоединения или отключения блока разомкнутся электрические цепи и соответственно станция просто замолчит. Она отключится, и ввести ее в работу будет невозможно.
– Японская, что ли, штучка? – недовольно пробурчал Скоробогатов.
– Так точно.
– Чертовы японцы, и чего они только не делают, чтобы усложнить нам жизнь. Хорошо, что до оружия не добрались, а то выпустят сверхпродвинутую винтовку, которая будет батальоны валить с десятикилометрового расстояния каким-нибудь импульсом.
– Да, товарищ майор, оружие у них не так продвинуто.
– Значит, лейтенант, отсюда связаться с Афганистаном нельзя? – прервал диалог офицеров генерал.
– Ну почему? Можно. Станции настроены на спутники, беспрерывно движущиеся по орбите и обеспечивающие бесперебойную связь.
– Я не о том. Абдулла при желании установит, откуда выходил на связь его агент?
– А кто такой Абдулла?
– Не важно. Козел один горный, афганский.
– Он увидит, откуда идет сигнал, на дисплее. Ему и желать не надо, станция сама передаст информацию о своем местонахождении.
– Понятно. Тогда, Илья, готовься отправиться в командировку вместе с этими навороченными станциями.
– Далеко, разрешите узнать?
– Нет! В другой округ Москвы, на окраину, на конспиративную квартиру вот этого господина, – указал на Гамсадзе Володарский.
– Когда выезд?
– Через полчаса.
– Но… мне надо…
– Поедешь, обустроишься, вместе проведем сеанс связи, – прервал его генерал, – потом все, что тебе надо, привезут. Да, а скрытный сигнал тревоги или провала по станции передать можно?
– Как и на любой другой аппаратуре данного класса. Но вот эту, скажем так, опцию мы можем отключить, если найдем, откуда производится подача сигнала.
– Так найди!
– Найду! Но если сигнал тревоги или провала обговорен в текстовом режиме, то ничего не поделаешь. Мы бессильны его перехватить.
– Говори понятней, лейтенант, что значит, в текстовом режиме?
– Условная фраза, слово, покашливание, да мало ли что?
– Понятно. Если Гамсадзе захочет нас обмануть, то обманет.
– Я еще не смотрел, есть ли в станции программа сохранения ваших переговоров. Если есть, то мы определим, что лишнее попало в эфир.
– И что это даст? Гарантию в том, что нас обманули?
– В принципе да.
– Иди, готовься.
– Один вопрос разрешите?
– Давай.
– Мне будет смена?
– Будет, через сутки. Этим вопросом сам и займись, передай начальнику отдела, я приказал назначить тебе сменщика.
– Понял, разрешите идти?
– Я удивляюсь, что ты еще здесь. У тебя осталось двадцать шесть минут!
– Ушел!
– И выходи во двор.
– Понял, – уже из коридора ответил Брагер.
Володарский взглянул на Скоробогатова:
– На конспиративную квартиру едем всем присутствующим здесь составом. Смотрим квартиру, присутствуем при разговоре Гамсадзе с Мирзади, после чего там останутся капитан Белов и лейтенант Брагер. Первый будет осуществлять охрану Гамсадзе, второй – контроль за спутниковой системой. Ровно через сутки смена. Тебе, Роман Владимирович, составить график несения службы бойцами группы на этой квартире.
– Надо закупить продуктов, товарищ генерал.
– По пути закупим на первые сутки. В дальнейшем их будет доставлять смена.
– В каком режиме охранять Гамсадзе? – спросил Белов.
– В режиме задержанного боевика.
– Значит, в жестком?
– Но не до такой степени, чтобы он был прикован к трубе в ванной. Задача охраны – недопущение побега задержанного. Не думаю, что потребуется ограничение его перемещений по квартире, но под контролем нашего офицера, исключающего доступ к входной двери, балкону и особенно к спутниковой станции. Но за это будет отвечать радиоинженер.
Володарский повернулся к Гамсадзе:
– Возможна проверка твоей квартиры людьми Мирзади?
– Я уже говорил, у него нет разветвленной сети агентов, но в принципе кого-то Абдулла может прислать пообщаться, дабы убедиться, что со мной все в порядке. И его человек явится без предупреждения.
– Но ты же не обязан постоянно находиться на квартире? Тебе надо покупать продукты, просто выходить прогуляться или, скажем, пойти в аптеку.
– Ну если контролер явится и не сможет открыть дверь, то он, наверное, позвонит. Но, повторяю, это маловероятно. Для чего Мирзади эти сложности? Я выйду на связь, доложу, что на хате, он определит, что делать дальше. А проверять меня какой смысл? Я не тот человек, который мог бы составить для него угрозу.
– Ты знаешь, где он обитает?
– Да, я знаю, где его личный дом, но мне совершенно неизвестно, где база его отряда. А ваша разведка легко может выяснить, где проживают и более влиятельные лидеры оппозиции.
Генерал повернулся к Скоробогатову:
– Предупреди наблюдателей, что мы выезжаем, уточни обстановку, пусть подскажут, где нам лучше остановиться и как скрытно подойти к подъезду. – Затем обратился к Белову: – Ты, Николай, получи пистолет, аптечку со спецпрепаратами, наручниками, всем, что необходимо для несения службы, предупреди супругу, чтобы не искала тебя, и выходи во двор. Выезд на микроавтобусе через двадцать минут.
Гамсадзе вывели во двор, усадили в микроавтобус под охрану вызванного старшего лейтенанта Зуброва. Скоробогатов набрал номер сотового телефона капитана Басова:
– Паша, я!
– Слушаю.
– Что у вас?
– Все спокойно. Только людей на улице и во дворе стало больше, молодые мамочки вывели свое потомство на прогулку, кто-то выгуливает собак, но дальше, стоянка перед домом заполняется техникой. Люди с работы возвращаются, майор.
– Через пятнадцать минут мы выезжаем к вам. Где можно встать?
– Около нас. Мы заняли место, где спокойно встанет микроавтобус. Вы увидите мою машину, как свернете с улицы во двор, и сразу влево до трансформаторной будки, от нее удобно подойти к дому. Код двери нам известен.
– Хорошо, подъедем, решим, как зайти в дом.
– Нам еще раз проверить подъезд?
– А смысл?
– Вдруг кто-то из боевиков зашел внутрь под видом жителя и контролирует вход в квартиру?
– Не зная, когда подъедет Гамсадзе, и светясь перед народом, который непременно отметит посторонних в единственном подъезде? Нет. Это глупо. Если Гамсадзе проверят, то позже. А сейчас просто наблюдайте за обстановкой.
– Принял, командир, ждем вас.
Скоробогатов отключил телефон, прикурил сигарету. Из здания управления вышел Белов с небольшой сумкой и подошел к майору:
– Знаешь, о чем я подумал, Рома?
– О том, почему вместо тебя на охрану не выставили другого.
– Нет. Рано или поздно дойдет очередь и до меня. Я подумал, как мы будем заводить Гамсадзе в дом, чтобы местные жители не обратили на это внимания?
– Прицепишь его к себе и заведешь.
– Кто-то увидит наручники, и пойдет базар по дому. А вести без пристежки опасно. Ему терять нечего, может и заложника взять. Стрелять же во дворе я не смогу.
– Ты прав. Что предлагаешь?
– Почему сразу, что предлагаешь? И почему я должен предложить? Ты начальник, ты и предлагай. Мне охранять его в квартире.
– Я серьезно, Коля!
– А если серьезно, то считаю, Гамсадзе надо «глушануть».
– Препараты, парализующие волю?
– На хрена? Бутылка водки. И я введу его пьяненького, поддерживая, воткнув в бок ствол пистолета. Ничего в этом странного нет.
– А если он песни на грузинском языке петь начнет?
– Сломаю ребро, не до песен будет.
– Ладно, посмотрим. Пусть Володарский решит, что да как.
– Но ты идейку ему подбрось.
– Подброшу.
Тут из подъезда вышел генерал Володарский, по ходу о чем-то инструктируя своего помощника, полковника Тарасенко. Белов пошел к микроавтобусу и сел в салон напротив внешне безразличного ко всему происходящему Гамсадзе.
Командир группы обратился к начальнику управления, чтобы обсудить вопрос, поднятый Беловым. После чего генерал сел впереди рядом с водителем, а Скоробогатов, устроившись сзади, сказал Белову:
– Поговорил с Володарским, тот согласился на твой вариант.
– Значит, покупаем водку?
– Да! Но только для этого козла, – кивнул майор в сторону Гамсадзе.
– Что вы задумали? – насторожился бандит.
– Премировать тебя бутылкой водки за примерное поведение, – ответил Белов.
– Я не пью!
– Не пил в прошлой жизни, – усмехнулся капитан, – теперь все изменилось.
– Но я, правда, не употребляю спиртного, ну если только хорошего вина под хороший шашлык.
– Шашлыка не будет, как и вина. А вот водочку тебе выпить придется.
– Я не смогу. Терпеть не могу даже ее запах.
– Ты не загоняйся, урод, не выпьешь сам, я тебе водку в глотку залью. Не обещаю, что будет приятно, но что надо сделать, то сделаю. И не раздражай меня. Уж очень ты мне не нравишься.
– Да плевать я хотел, нравлюсь тебе или нет, – воскликнул Гамсадзе.
– Что там у вас? – повернулся на шум генерал.
– Да ничего особенного, Александр Михайлович, – ответил Скоробогатов, – Белов и Гамсадзе устанавливают отношения.
– Белов! Ты мне за боевика головой отвечаешь. Пожалуйста, не забывай это.
– Понятно, товарищ генерал.
– Ну что, капитан? – усмехнулся Гамсадзе. – Будешь при мне как прислуга.
– Прислугой буду, но ребра ты точно лишишься. А это больно. И болит долго.
– Все, Коля, помолчи, – осадил его Скоробогатов.
Микроавтобус выехал за пределы территории управления и вскоре остановился у супермаркета. Генерал передал Белову деньги:
– Давай, Коля, за покупками. Что брать, знаешь.
– И бутылку водки.
– И бутылку водки.
– Понял.
Затарившись, Белов вернулся к автобусу, и через двадцать минут тот подъехал к девятиэтажке, где находилась конспиративная квартира террористической организации «Халифат». В свое время ее приобрели на пожилого бомжа, который вскоре умер, замерз зимой в подвале готовящегося к сносу здания.
Перед домом Скоробогатов подсказал водителю:
– Здесь налево. Немного проехать, и еще раз налево, к трансформаторной будке.
– Да вижу я нашу машину, – ответил прапорщик.
Вскоре микроавтобус встал рядом с «Рено».
Капитан Басов перешел в него и доложил:
– Здесь все спокойно. Людей, как видите, по-прежнему много, но так будет часов до девяти. Кто-то возвращается с работы позже.
– Обычно в таких дворах вечерами старушек много. Это самая бдительная часть общества. От этих «божьих одуванчиков» ничего не скроется. Здесь же старушек не видать, – заметил Скоробогатов.
– Еще, думаю, появятся, – усмехнулся Басов.
– Сходи-ка, Паша, в дом, посмотри подъезд, площадку, где размещена квартира, – повернулся к нему генерал. – Если что, ты ищешь своего дружка-собутыльника, сам же проживаешь в другом районе.
– Понял, выполняю.
Проверка дома Басовым заняла еще пятнадцать минут.
Вернувшись, капитан доложил:
– Внутри все спокойно, дверь квартиры никто не пытался открыть.
– Ну что, господин террорист, выпьем водочки? – посмотрел на бандита Володарский.
– Да зачем это? Я не убегу, не подниму шума, куда бежать-то? И шум не нужен. А вот вы допускаете ошибку.
– Да? И в чем же?
– На стоянке должна встать моя «Нива». И вот это проверяется очень легко.
– Ты нас, похоже за дилетантов держишь, – улыбнулся генерал. – Твоя «Нива» только что встала на стоянку. И человек, очень похожий на тебя, вблизи не различишь, оплатил все и пошел домой. По времени, как раз сейчас должен выйти к зданию. Но ведь он может и задержаться?!
– У меня совсем вылетело из головы, КТО вы, – прошептал Гамсадзе.
– Будем поить террориста или так поведешь? – спросил у Белова генерал. – Деваться-то действительно некуда, все вокруг перекрыто.
– А если он дернется и, не дай бог, возьмет заложницу?
– Ладно, тебе вести.
Белов распечатал бутылку водки, налил полный пластиковый стакан, протянул Гамсадзе:
– Пей, чмо.
– Давайте без оскорблений, капитан.
– Какие могут быть оскорбления? Ты и есть самое настоящее чмо.
– Господин генерал, я протестую!
– Все претензии подашь позже в письменном виде, – не отрываясь от созерцания двора, ответил Володарский.
– Пей, козел! – повысил голос Белов.
– И как же я потом смогу вести связь с Мирзади? Он знает, что я почти не пью, а чтобы напиться, такого никогда не было.
– Ты об этом не волнуйся, недолго кайфовать придется, ровно столько, сколько потребуется, чтобы пройти до квартиры. А потом ты быстро протрезвеешь.
– Химию вколите?
– Много вопросов! Я долго буду держать стакан, может, тебе помочь?
Гамсадзе вздохнул, принял стакан, выпил, поморщился:
– Какая гадость! Дайте что-нибудь закусить.
– Этого достаточно. – Белов протянул ему сырок и налил второй стакан.
– Куда гоните, капитан? Я так не смогу.
– А ты через «не могу». Это тебе не подельников валить.
Выпив бутылку водки, малопьющий Гамсадзе заметно опьянел.
– Оказывается, это не так уж и плохо.
– Так, Белов с Гамсадзе на выход, – заговорил генерал, – Скоробогатов и Басов – на страховку. Белову вести клиента аккуратно.
– Если начнет куролесить, разрешите, товарищ генерал, сломать ему ключицу?
– Ваш капитан, генерал, садист какой-то, то обещал ребро мне сломать, теперь ключицу, – заплетающимся языком произнес Гамсадзе.
– Заткнись, – сжал руку бандита Белов. Да так сжал, что тот согнулся от боли:
– Ну все, все, я понял.
– Пошли, алкоголик.
Белов вытащил Гамсадзе из автобуса, принял от Басова ключи от квартиры и повел к дому. Со стороны это выглядело вполне обыденно. Вышли мужики, один другого провожает. Главное, что идут тихо, никого не задирают, не орут песни.
Белов благополучно довел Гамсадзе до квартиры, открыл дверь, толкнул его в прихожую. Тот упал, капитан свел ему руки назад и сцепил запястья наручниками.
– Полежи тут пока. Можешь даже вздремнуть.
– Да пошел ты! – внезапно зло выкрикнул бандит.
– О?! Наше чмо голос подает. Напрасно, сам напросился. – И Белов резко ударил костяшками пальцев по ребрам Гамсадзе.
– С ума сошел? – охнул тот.
– Обещал – сделал, и «тыкать», сволочь, Абдулле своему будешь, с капитаном российской спецслужбы только на «вы». Понял меня?
– Понял, – простонал бандит.
По одному в квартиру вошли Володарский, радиоинженер Брагер с чемоданом аппаратуры, майор Скоробогатов.
– Генерал, ваш капитан сломал мне ребро, – сразу пожаловался Гамсадзе.
– Одно? – равнодушно спросил Володарский.
– Не знаю.
– По-моему, он еще обещал ключицу тебе вынести? Я бы не стал злить капитана, он свои обещания всегда выполняет.
– Дурдом!
– Это точно! – Генерал повернулся к Скоробогатову: – Грузина в гостиную, там укол. Лейтенант, – обратился он к Брагеру, – там же разворачивай спутниковую станцию, готовь к работе. Да послушай, как раньше общались боевики.
Офицеры одновременно ответили:
– Есть.
Скоробогатов с Беловым потащили в зал Гамсадзе, Брагер – чемодан. Боевика бросили на диван. Скоробогатов достал из кармана шприц-тюбик, снял крышку и всадил короткую иглу через одежду в плечо Гамсадзе. Тот вздрогнул.
– Чего, чего? Уколов боишься? – наклонился к нему Белов. – Надо же, людей не моргнув глазом убивает, боль от трещины в ребре стерпел, а какого-то «укуса комара» боится.
Препарат, введенный Гамсадзе, за несколько минут нейтрализовал опьяняющее действие водки, и боевик, протрезвев, удивился:
– И чего только не придумают.
– Специально для таких чмо, как ты, – ответил Белов.
– Капитан, может быть, перестанете оскорблять?
– Что, не нравится?
– Уже надоело.
Перепалку прервал Брагер, сообщив, что аппаратура для выхода на связь готова.
– Послушал прежние разговоры? – спросил у него генерал.
– Так точно.
– Определишь, если что-то пойдет не так?
– Честно скажу, товарищ генерал, вряд ли, – пожал плечами радиоинженер. – Гамсадзе и Мирзади общались в произвольной форме. Разговор иногда носил характер четких инструкций, иногда форму беседы. Любое слово может быть сигналом провала.
– Понятно, – расстроенно проговорил генерал и кивнул Белову: – Давай сюда, к столу, своего подопечного.
– Это чмо уже мой подопечный? Завтра же с ним будет другой офицер?
– Коля, ты не понял меня?
– Понял. – Белов толкнул сидевшего на диване террориста: – Не слышал приказа? Давай к столу.
Гамсадзе перешел к спутниковой станции, присел на стул.
Володарский устроился напротив, Брагер протянул ему второй наушник.
– Не советую тебе, Гамсадзе, играть с нами. Выигрыша тебе не видать, а вот проигрыш обеспечен. И проигрыш превратит твою жизнь в ад. Об этом я лично позабочусь, – предупредил бандита генерал.
– Я уже говорил, что не идиот, чтобы обманывать вас. Я согласился на сотрудничество, значит, работаю на вас. Этим сказано все.
– Хорошо. Приступай и будь убедителен.
Гамсадзе набрал номер. В наушниках послышались гудки, затем голос:
– Наконец-то, Рустам, ты в порядке?
– В полном порядке, господин Мирзади.
– Почему задержался в пути?
– Так ведь ехал не на «Мерседесе», и даже не на «китайце», на подержанной «Ниве».
– Дорожная полиция останавливала?
– Практически на каждом посту, как вышел за пределы Переславской области. Акция в Борске, по-моему, взбудоражила не только региональные власти. Инспектора останавливали почти каждую шедшую по трассе машину. Но у меня все в порядке, придраться не к чему.
– Это хорошо, что ты добрался до конспиративной квартиры.
– Я тоже так считаю. Работа в Борске сделана.
– Не напоминай о деньгах, получишь все, что заработал. И уже завтра можешь проверить свой счет.
– Хорошо. Что дальше, саиб?
– Пока отдохни. Где-то недельку. Лучше, если будешь меньше выходить из дома. Я понимаю, женщины и все такое. Но в рестораны не ходи, заказывай обеды, ужины на дом. Квартира чистая, все документы на тебя в секретере мебельной стенки.
– Она же была оформлена на подставное лицо?
– Бомж перед смертью успел продать ее. Тебе.
– Понял. Извините, возможно, задам ненужный вопрос: а чего мне ждать?
Было слышно, как Мирзади усмехнулся:
– Не беспокойся, не киллера.
– Я оценил вашу шутку.
– Если мой главный план даст сбой, тебе придется по-серьезному поработать в Москве. Примерно как в Борске, только не на стройплощадке.
– Это значит, мне надо комплектовать группу?
– Нет. Если не сработает главный план, к тебе приедет Анзур Баржон. Помнишь такого?
– Мы виделись всего один раз, но я его помню.
– У него будут и люди, и все необходимое для работы.
– Значит, пока отдыхаю?
– Отдыхай, Рустам.
– До свидания, господин Мирзади.
Гамсадзе отключил станцию. Генерал Володарский снял наушник, взглянул на радиоинженера:
– Что скажешь, лейтенант?
– По-моему, все нормально. Подобные разговоры уже были. Лишнего, на чем бы Гамсадзе сделал ударение, я не заметил.
Генерал повернулся к террористу:
– Что Абдулла имел в виду под главным планом?
– Понятия не имею. Это правда.
– Значит, акция в Борске носила предупреждающий характер. Кто такой Анзур Баржон?
– Человек Мирзади в Таджикистане, в прошлом полевой командир в стане оппозиции. Я с ним встречался один раз в селении Хашан, что в десяти километрах от города Хорог, практически рядом с рекой Пяндж. Там он переправлял меня в Афганистан.
– Минуя погранзаставы?
– Баржон на тот период имел неплохие отношения с одним из начальников застав. Тот был его дальний родственник, поэтому проблем с пересечением Пянджа и, следовательно, границы не возникало. Тогда Баржон жил в Хашане, где живет сейчас, не знаю. Возможно, там же, возможно, в Душанбе, хотя он вряд ли покинул родной Горный Бадахшан, где при любой власти хитрый и коварный таджик чувствует себя в полной безопасности.
– Понятно! Если не сработает план Абдуллы, а в чем заключается этот план, нам еще предстоит узнать, то к тебе приедет Анзур Баржон, у которого будут и люди, и все необходимое для проведения крупного террористического акта в Москве, так?
– Выходит, так, – пожал плечами Гамсадзе.
– Тебе дается неделя. Значит, на реализацию главного плана Абдулла отводит несколько дней. Почему он планирует для проведения террористической акции в Москве Баржона? У него есть опыт в подобных делах?
– Наверное. Баржон был влиятельным полевым командиром и крови попил много.
– Тем не менее находится на свободе. Более того, спокойно живет и продолжает подрывную деятельность.
– Деньги, господин генерал. За большие деньги можно купить все!
– Да нет, нас вот совершенно не интересуют твои деньги.
– Правильно, потому что вы и без всякого договора заберете их. Не сравнивайте ФСБ России со спецслужбами Таджикистана. Что невозможно в Москве, вполне возможно в Душанбе.
– Но не повезет же он через несколько государств взрывчатку для террористического акта?
– Нет, конечно. Она наверняка уже в Москве. Ждет своего часа.
– Не дождется, – воскликнул Белов.
Володарский же задумчиво проговорил:
– И все же что это за главный план Абдуллы, срыв которого должен повлечь за собой массовое убийство мирных жителей в Москве?
– Не знаю, господин генерал. Честное слово, не знаю.
– О чести мы уже говорили, в остальном же я склонен верить тебе. Не та ты фигура, чтобы посвящать тебя в свои замыслы. Ты – исполнитель. Ладно. Все тайное когда-нибудь становится явным. Надеюсь, мы получим информацию о том, что задумал Абдулла Мирзади. А нет, так обезвредим группу Баржона. Тоже результат.
– А не придется нам наведаться в гости к этому Абдулле, Александр Михайлович? – спросил Скоробогатов.
– Надо будет, наведаемся. Белов, – повернулся к Николаю генерал, – тебе задача ясна?
– Так точно.
– Ты должен охранять Гамсадзе, а не уродовать его. На провокации не поддаваться, не бить. Поведет плохо, закрой в сортире, но не бей.
– Понял.
– Брагер!
– Я, товарищ генерал.
– Тебе задача понятна?
– Так точно.
– Замечательно. Остаешься в подчинении капитана Белова. Ну а мы поехали.
Володарский, Скоробогатов и Басов вышли из квартиры так же по одному.
Наблюдение генерал снял. Сев в микроавтобус, достал сотовый телефон, набрал номер:
– Геннадий Сергеевич? Здравствуй, дорогой, Володарский.
– Приветствую, Александр Михайлович.
– Ты дома или…
– Или, Александр Михайлович. А что, возникли проблемы?
– Есть о чем поговорить!
– Ну тогда приезжай. Я у себя в управлении.
– Еду, до встречи!
– Давай!
Отключив телефон, Володарский приказал водителю:
– В СВР к Лутонину.
– Есть, в СВР к генералу Лутонину, – ответил прапорщик.
