Домашние животные
На рассвете Флавий явился к ним за ответом. Но был ли у них иной выбор, кроме как согласиться?
– Это даст нам возможность выиграть время, – сказала со вздохом Сигрид во время их ночного разговора. – Давай притворимся, что соглашаемся на условия игры, а сами тем временем будем готовить побег.
– Собираешься использовать летучие фрукты? – поинтересовался Нат.
– Да, их достаточно всего лишь заключить в оболочку из ткани. По моим прикидкам, всего дюжины яблок хватит, чтобы поднять нас над землей… а дальше все будет зависеть от ветра. Если он будет дуть в сторону грязевой равнины, значит, мы вернемся туда, откуда пришли. Чтобы приземлиться, будем уменьшать грузоподъемность нашего аэростата, высвобождая фрукты по одному. Но, разумеется, если ветер понесет нас на юг, от наших преследователей нам не спастись.
Нат полностью признавал справедливость ее аргументов, хотя сама мысль о возвращении приводила его в ярость. Повернуть назад после стольких испытаний, побежденными кучкой бесплотных призраков… вот позорище!
Мерко страшно обрадовался их решению.
– Какое счастье! – ликовал он. – Мне здесь так скучно! Наконец-то произойдет что-то интересное! Вот увидите, вы не пожалеете! Мы готовы предложить вам разнообразные компенсации за все причиненные неудобства.
– Это какие же? – спросил Нат.
– Я могу указать вам места, где спрятаны сокровища, накопленные нами еще в те времена, когда материальные богатства имели для нас значение, – услужливо пояснил Флавий. – Можете брать их сколько угодно, для странствующих духов ни золото, ни алмазы уже не представляют ценности. Сами подумайте, что нам с ними делать?
Желая доказать свою добрую волю, он провел молодых людей в подвалы виллы и показал им несколько замаскированных панелей, за которыми скрывались тайники, битком набитые слитками золота, россыпи жемчуга и груды драгоценных камней.
– Берите, берите! – умолял он. – Мне эти безделушки совершенно не нужны. Набивайте карманы, не стесняйтесь!
Сигрид и Нат вежливо отказались: в данный момент им эти сокровища тоже едва ли могли пригодиться.
– Я также должен проводить вас к запасам провизии, – настаивал невидимый проводник. – Целые залежи космических консервов, которые хранились здесь на случай стихийных бедствий или неурожая. Их достаточно, чтобы вы могли жить долгие годы, не притрагиваясь к генетически модифицированным фруктам. Как видите, я искренне о вас забочусь.
В слащавом голоске Флавия послышалась какая-то неискренняя нотка, которая заставила Ната насторожиться. Мерко явно не сказал им всего. Возможно, в предложенном им контракте были и другие, не оговоренные пункты… с которыми, как и полагается, им предстояло ознакомиться позже.
Молодые люди встревоженно переглянулись. Уж не собирался ли призрачный народ продержать их в неволе долгие годы?
– Значит, хотите сделать нас своими куклами, – мрачно буркнул Нат, – безвольными марионетками, которых вы будете дергать за веревочки по своей прихоти, просто ради забавы…
– Ах! – нетерпеливо воскликнул Флавий. – Пожалуйста, не начинайте снова! Что за неблагодарность! Мне и так было нелегко склонить Совет на вашу сторону. Вам следует быть благодарными мне за то, что я добился этого компромисса. Некоторые из моих сородичей, которые пришли в полный ужас от вашего телесного присутствия, настаивали на том, чтобы подвигнуть вас к самоубийству. Неужели вы предпочли бы это? В наших рядах немало экстремистов, ставящих стыдливость и добродетель превыше всего. Для них человеческое тело отвратительно, а его естественные отправления – и вовсе кощунство. Сама мысль о том, чтобы люди справляли нужду, приводит их в ужас. Вероятно, это связано с некоторыми излишествами, которым мы предавались в далеком прошлом.
– Вы имеете в виду оргии? – проворчал Нат.
– Совершенно верно, – признался Флавий. – Культ плотских радостей заставлял нас открыто предаваться всем обычно тайным порокам, всем чувственным фантазиям. В конце концов мы, признаюсь, несколько перегнули палку, и часть из нас прониклась отвращением ко всему телесному, что, как вы понимаете, многократно усилило их стремление избавиться от плотской оболочки. Одним словом, советую вам не проявлять недовольства. Вы можете испортить благоприятное отношение, которым пользуетесь в настоящее время.
– А как, по вашему представлению, ваш план будет воплощаться на практике?
– Без паники! Я хорошо знаю своих сородичей. Поначалу вы будете пользоваться большой популярностью, и это причинит вам некоторые неудобства, но затем любопытство духов угаснет. В один прекрасный день вы перестанете интересовать их и станете жить по собственному усмотрению. Про вас забудут… Можно даже сказать, что вы выйдете из моды. Вам остается только набраться терпения и дождаться этого дня!
Когда голос Мерко умолк, Сигрид осторожно прошептала:
– Как думаешь, он говорил правду?
– Сомневаюсь, – вздохнул Нат. – Боюсь, все будет гораздо хуже, чем он пытается нас заверить. Эти люди были одержимы чувственными удовольствиями, чуть ли не эротоманы. Их цивилизация пришла в упадок, когда они решили отказаться от тела. Так что можно ожидать от них чего угодно.
На следующий же день Нату и Сигрид пришлось убедиться, что их подозрения были обоснованны. Шепчущие духи сменялись в их голове, как посетители в музее. Некоторые, едва появившись, провозглашали подобную затею отвратительной и тут же удалялись. Но, увы, большинство сочли эксперимент захватывающе интересным и тут же пытались управлять телом Ната, как покупатель испытывает новую машину, прежде чем заплатить за нее. Чтобы проверить возможности этого незнакомого тела, они заставляли его бегать, прыгать, карабкаться на стену… и даже нырять в бассейн с гнилой застоявшейся водой и плавать в нем.
Юноша не имел ни малейшей возможности взбунтоваться. Заняв его мозг, посетители получали полный контроль над его телом, так что он превращался в их послушную марионетку. Все, что он мог – это покорно выполнять самые нелепые команды и выслушивать глупые комментарии или ободряющие выкрики.
– Нно, но! – кричали они в его сознании, видимо, принимая его за лошадь. – Быстрее! Беги! Прыгай!
– А, до чего же весело! – ликовали они. – Я уж и забыл, до чего приятно иметь руки и ноги!
Не обращая внимания на усталость юноши, а также раны и ушибы, которым покрывалось его тело в результате этих испытаний, они доводили его до предельного изнеможения, сердясь и раздражаясь, когда он имел наглость останавливаться, чтобы немного перевести дух.
К концу первого дня «посещений» у Ната почти не осталось живого места – сплошные шишки, ссадины и синяки. Трижды дело едва не закончилось переломами рук и ног, а из-за жестокой судороги в ногах после пятидесятого заплыва в бассейне он чуть не утонул.
Сигрид повезло не больше. Многочисленные посетительницы, нескончаемой чередой сменявшие друг друга в ее голове, заставляли ее бесконечно краситься, причесываться, танцевать… так что к вечеру слой румян на ее лице оказался таким толстым, словно ее пытались замуровать заживо. От тысяч взмахов щеткой кожа на голове воспалилась и болела, а танцы оставили ей болезненное растяжение в правой лодыжке.
Одним словом, завтрашний день не сулил им ничего хорошего.
– Они совсем чокнутые, – негодовал Нат, промывая свои ссадины. – Один из них хотел заставить меня спрыгнуть с крыши! Похоже, они воображают, будто я – сверхчеловек, обладающий невероятными физическими способностями. Видимо, они совсем забыли, что возможности человеческого тела не безграничны.
– Долго мы в таком ритме не продержимся, – вздохнула Сигрид. – Если мне и дальше придется столько причесываться, как сегодня, недели через две я стану совсем лысой.
– Флавию Мерко следовало бы попросить их угомониться, но, боюсь, дальше будет хуже. Я почувствовал в них сильное возбуждение… довольно двусмысленное возбуждение.
– Ты хочешь сказать… сексуальное?
– Да. Посещая нас, осваиваясь в нашем теле, они чувствуют пробуждение забытых желаний. Восстанавливая телесную память, они стремятся получить еще больше человеческих ощущений. Мне это не нравится. Боюсь представить, куда это нас заведет.
На следующий день изматывающий марафон возобновился.
Желающих было столько, что время каждого «посещения» пришлось сократить вдвое. Иногда посетители начинали сами путаться в командах. Забыв, каким образом можно заставлять тело двигаться, они начинали действовать на разные зоны мозга юноши наугад, на манер пользователя-новичка, который, не имея под рукой инструкции, начинает давить на все кнопки подряд, с интересом глядя, «что из этого получится»… В таких случаях Нат становился жертвой нелепых, неконтролируемых действий: он вскакивал, садился, почесывался, падал ничком на землю, лаял, извивался или кидался головой вперед на стену. Уже к полудню брови у него распухли, лицо было перемазано кровью, а левое ухо оказалось наполовину оторвано.
Флавию, надзиравшему за тем, как проходят визиты, пришлось неоднократно вмешаться, чтобы изгнать особо небрежных «пользователей» из сознания юноши.
– Хватит! – приказывал он. – Вы же его сломаете. Освободите место, другие ожидают своей очереди… Еще раз напоминаю вам, что эта игрушка очень хрупкая; если она испортится, мы не сможем ее починить.
После целой недели такого обращения Сигрид и Нат оказались в состоянии полнейшего физического упадка. Они пожаловались Флавию, который заметно растерялся.
– В самом деле? – удивился он. – Вы настолько уязвимы? Именем богов, вынужден признаться, что я порядком подзабыл, что значит иметь тело… Это весьма досадно, поскольку число заказов на посещение продолжает неуклонно расти. Вас хотят попробовать буквально все. Вы превратились в невероятно модное развлечение… Однако оно должно получить развитие.
– Как это – развитие? – простонала Сигрид.
– Немного более в сторону чувственности… в сторону сексуальности, если угодно, – пояснил Мерко с явной неохотой. – Некоторые из моих соплеменников скучают по своим былым любовным утехам и хотят восстановить в памяти те ощущения.
– Что? – вскричала девушка. – Они что, хотят, чтобы я переспала с Натом?
– Да, в некотором роде, – согласился Флавий. – Но могу вас заверить, что для вас это пройдет незаметно, минуя ваше сознание.
– Минуя сознание?
– О да, поскольку ваше собственное «я» будет усыплено, как под наркозом, и все будет происходить во время вашего «сна». Ваши посетители и сами не хотят, чтобы вы, так сказать, наблюдали за ними в это время, так что придется уважать их право на личную жизнь. Они не желают, чтобы вы постоянно бодрствовали и подглядывали за ними, в то время как они предаются интимным развлечениям…
Сигрид вскочила на ноги, вытаращив глаза.
– Да это же просто бред какой-то! – задохнулась она. – Ведь все эти «развлечения» будут происходить с участием моего собственного тела!
– Знаю, знаю, – проворчал Мерко, – все это довольно деликатные материи, но я не могу обидеть наших клиентов, это может быть довольно рискованно. Итак, на время всех телесных контактов ваше сознание будет отключено, и вам будет казаться, что вы просто спите. Вашими телами воспользуются люди, которых вы не знаете… как будто вы на время дадите поносить вашу одежду.
– Но это отвратительно! – вскипел Нат. – Это похоже на изнасилование!
– Не надо преувеличивать, – хмыкнул Флавий. – Я исследовал твое сознание, мой мальчик, и мне доподлинно известно, что ты сам испытываешь желание соединиться с этой женщиной. А я, как видишь, предоставляю тебе возможность сделать это. Уверен, твоему телу этот опыт доставит удовольствие!
– Но в этом все и дело! Моим телом будут пользоваться десятки незнакомцев! Это буду не я! А значит, это самое настоящее изнасилование!
– Хватит! – отрубил Флавий, чей тон внезапно стал жестким и властным. – Выбора у вас нет. Если хотите остаться в живых, извольте угождать публике! Не забывайте, что у вас много врагов. Не далее как сегодня утром один из них потребовал, чтобы вас мысленно принудили к самосожжению. Вы ведь этого не хотите, верно?
Бросив эту угрозу, он удалился. Нат и Сигрид уставились друг на друга.
Нат едва открыл рот, чтобы что-то сказать, как девушка движением руки остановила его.
– Не стоит извиняться, – прошептала она. – Давай вести себя как взрослые люди. Если хочешь знать, мне наплевать на это. Для меня ты всегда был товарищем, не более того, так что я от этого не умру. Давай попытаемся пройти через это с должным хладнокровием и не будем больше об этом говорить. Если у нас и в самом деле не останется никаких воспоминаний о происшедшем, можно смело считать, что ничего и не произошло. Вот и вся история.
Но, несмотря на столь решительно декларированное благоразумие, установившаяся между ними мучительная неловкость не дала им заговорить друг с другом весь вечер.
Флавий Мерко не солгал. Все интимные встречи «посетителей» происходили незаметно для них и ничего не оставляли в памяти. С другой стороны, в их телах накапливалась тяжелая усталость, наводившая на мысль, что «посетители» подвергали их многократным испытаниям на выносливость. Когда Нат и Сигрид приходили в себя, они никогда не просыпались раздетыми в одной постели. Из соображений приличия Мерко тщательно следил за тем, чтобы они всегда просыпались по отдельности, подальше от партнера, с которым провели день.
Сколько бы Нат ни пытался рыться у себя в памяти, за все время, пока продолжался этот странный эксперимент, он не сумел воскресить в своем сознании ни одного эротического образа, ни одного воспоминания о любовных баталиях, в которых он участвовал по воле своих «вселенцев». Одно только непреходящее раздражение половых органов подтверждало, что эти баталии действительно имели место.
Для Ната и Сигрид это был крайне неприятный период, когда они едва осмеливались взглянуть друг на друга или обменяться парой слов. Любые слова звучали фальшиво. Впрочем, Сигрид не жалела усилий, чтобы хоть немного развеять смущение своего товарища по несчастью.
– Да не хмурься ты так! – вздыхала она. – Скажи себе, что это всего лишь хирургическая операция под общим наркозом, вот и все. Все-таки это лучше, чем самосожжение… по крайней мере, не так больно.
Вопреки ожиданиям, шепчущим духам быстро наскучили эти сладострастные игрища, которые, видимо, слишком сильно выбивали их из колеи. Они чересчур долго были лишены всякого физического восприятия, чтобы теперь предаваться подобным животным сношениям, не испытывая чувства вины. Это охлаждение встревожило Флавия Мерко, который увидел в нем признаки общего угасания интереса к новому аттракциону.
– Я рассчитывал на более продолжительный успех, – твердил он. – Для вас это неблагоприятный признак. Если вы выйдете из моды, ханжи из Совета получат все шансы настоять на предании вас смерти. Не стоит забывать – вы живы лишь до тех пор, пока пользуетесь благосклонностью публики.
– Но вы же говорили, что они нас отпустят! – запротестовала Сигрид.
– Да, знаю, – пробормотал Мерко извиняющимся тоном. – Но это было еще до ваших бесстыдных выходок, которые шокировали все общество… Подумать только, как можно вести себя так… по-звериному?
Сигрид буквально задохнулась от ярости. Если бы Флавий оказался перед ней во плоти, она просто выцарапала бы ему глаза.
– Поэтому общество высказало одно пожелание, – как ни в чем не бывало продолжал Мерко. – Оно хотело бы присутствовать на спортивном состязании.
– Спортивном, вы сказали? – переспросил Нат, тут же насторожившись.
– Некоторым хотелось бы видеть побольше действия, – сообщил Флавий с некоторой фальшью в голосе. – По сути дела, речь идет об организации своего рода погони. Состязание с некоторой долей… напряжения, так сказать.
– Погоня… вы имеете в виду соревнование в беге?
– Э… да, но несколько более интересное. Один из моих друзей предложил, чтобы девушка поохотилась за юношей. Разумеется, сама по себе такая игра не слишком увлекательна, но, чтобы придать ей нужную остроту, мы внедрим в голову Сигрид сознание пантеры.
Нат, которому уже довелось испытать подобное вторжение на себе, резко вскочил.
– Вы с ума сошли! – прохрипел он. – В меня уже вселялся тигр, как только мы пришли сюда… тогда я едва не растерзал Сигрид в клочки, а вы хотите сделать это снова?
– Помните, вы обязаны жизнью своим поклонникам! – резко ответил Флавий. – В любом случае решение уже принято, и я ставлю вас в известность о нем из чистой любезности. Охота начнется в полдень и продлится до захода солнца. Мы даем вам час, чтобы подготовиться.
– Так вы утверждаете, что можете внедрить в мой мозг сознание пантеры? – спросила Сигрид, резко побледнев.
– Для нас, милое дитя, это не составляет больших трудностей, – снисходительно ответил Мерко. – Наши ментальные волны гораздо мощнее, чем у животных, а потому мы легко можем подчинить их себе. Когда в тебя вселится дух пантеры, твое человеческое «я» уснет и ты совершенно забудешь о том, что ты – не животное. Именно это и станет самым интересным моментом игры. Ладно, время не ждет… Приготовьтесь к состязанию как следует. Могу смело вам заявить, что оно соберет небывалое количество зрителей.
С этим он удалился, оставив молодых людей в полной растерянности.
– Что же нам делать? – пролепетала Сигрид. – Я не хочу убивать тебя… Ты мог бы меня связать… или сломать мне ноги?
– Связать тебя было бы неплохо, но они сумеют устроить так, чтобы ты освободилась, не сомневайся, – процедил Нат. – Что же насчет переломанных ног, то об этом не может быть и речи. Попробую поиграть с тобой в прятки до заката. Если почувствую, что ты меня вот-вот поймаешь, я сорву парочку яблок и взлечу в небо, подальше от твоих когтей. Пантера ведь не должна додуматься до подобной хитрости, верно?
– Надеюсь, – с тяжелым вздохом отозвалась Сигрид.
Оставшийся час Нат потратил на то, чтобы собрать кое-какие необходимые для выживания вещи: нож, бинты, пузырек с водкой для дезинфекции, флягу, булавки, нитки, иглу, а также небольшой запас провизии и пригоршню сухого перца. Побросав все это в котомку, он взобрался на верхнюю террасу, чтобы осмотреться. Конечно, самым простым было бы взобраться на верхушку дерева, но тут он вспомнил, что пантеры, в отличие от львов и тигров, превосходно лазают по стволам. Следовательно, Сигрид, одержимая духом дикой кошки, тоже станет преследовать свою жертву, перескакивая с ветки на ветку. Нет, определенно деревья в качестве решения проблемы не годились. Лучше было сохранять мобильность и делать ставку на то, что Сигрид бегает медленнее него; при некотором везении, она устанет раньше. Этими мелкими преимуществами не стоило пренебрегать, когда на кону стояла жизнь.
Полдень был близок, так что он покинул свой наблюдательный пункт. Девушка поджидала его внизу, в холле, держа в руках моток веревки.
– Свяжи меня! – велела она. – Это даст тебе немного лишнего времени. Обещаю, что я буду всеми силами пытаться изгнать дух пантеры из своей головы.
– Ты очень добра, – сказал Нат. – Но у тебя ничего не получится. Я сам испытал подобное, когда в мою голову вселился тигр. Это окажется сильнее тебя… ты не сможешь устоять перед желанием броситься за мной в погоню, у тебя будет только одно стремление – растерзать меня.
Сигрид улеглась на пол, и он связал ее как можно крепче, туго затягивая узлы. В то же время особых иллюзий он не питал: когда дух хищника вселится в девушку, ее физические силы удесятерятся, и она найдет способ освободиться от пут, даже если сточит себе все зубы.
– Это жульничество! – ворвался внезапно в его сознание голос Флавия. – Ты связал ее! О, это нечестный прием! Зрителям он не понравится.
Игнорируя протесты организатора игрищ, Нат торопливо вышел из дома и скрылся в лесу.
Он быстро шагал, то и дело переходя на бег, около часа, пока от сильной рези в боку не перехватило дыхание. Затем он вскарабкался на дерево повыше, чтобы наблюдать оттуда за перемещениями Сигрид. Долго ждать ему не пришлось. Девушка внезапно выступила из кустов, гораздо ближе, чем он рассчитывал. Она была без одежды и перемещалась то на двух ногах, то на четвереньках, и Нат ужаснулся звериному выражению, исказившему ее черты. Двигалась она с быстротой и плавной, гибкой грацией, которую без преувеличения можно было назвать кошачьей.
Она вселяла страх. Он ясно видел, что вселившийся в нее дух зверя не оставил в ее сознании ни малейшей крупицы человечности. Она напряженно морщила носик, принюхиваясь к незаметным следам на земле. Колючки оставили на ее плечах и бедрах длинные царапины, но она не обращала на них внимания.
«Если она меня поймает, – мрачно подумал Нат, – она растерзает меня без колебаний!»
Теперь начиналась бесконечная игра в прятки. Едва спустившись со своего насеста, Нат поспешил посыпать землю толченым перцем, который был у него в котомке. Как все охотники на ящеров, он знал, что острые пряности притупляют обоняние хищников. Как только Сигрид вдохнет добрую щепоть перца, она сразу потеряет его след.
Целых два часа Нат пытался выиграть время, то петляя по земле, то взбираясь на деревья. До сих пор ему кое-как удавалось держать преследовательницу на расстоянии, хотя расстояние между хищником и жертвой медленно, но верно сокращалось. Каждый раз, увидев ее, Нат покрывался холодным потом – настолько пугало его выражение хищной алчности на лице девушки. Облепленная грязью, вся в крови от бесчисленных царапин, она продолжала упрямо двигаться вперед, гонимая свирепым, неутолимым голодом.
Нат же тем временем уже порядком устал, да и нервное напряжение давало о себе знать. Понемногу его преимущество таяло, подтачиваемое навязчивым упорством хищницы.
Минул еще час, и тут удача изменила Нату: зацепившись ногой за корень, он споткнулся и подвернул лодыжку. Отныне он мог передвигаться, лишь медленно ковыляя.
Осознав, что Сигрид вот-вот его нагонит, он в последний раз с трудом взобрался на дерево, сорвал два яблока и сунул себе под рубашку. Отделенные от веток, плоды тут же устремились ввысь, унося с собой Ната. Как раз вовремя: взмыленная, подвывающая от ярости Сигрид как раз метнулась к подножию дерева, в злобном бешенстве раздирая его кору ногтями.
Нат полетел над пологом леса, мечтая оказаться как можно дальше от женщины-пантеры. Ветер быстро нес его к северу. Теперь самой сложной задачей оказалось спуститься вниз, пока волшебные плоды не подняли его слишком высоко. Чтобы уменьшить подъемную силу, он избавился от одного яблока, которое стремительно вырвалось и понеслось к облакам.
Опасаясь сломать себе шею, Нат вглядывался вниз в поисках хоть какого-нибудь местечка, где можно было бы приземлиться. По его подсчетам, он летел на высоте тридцати метров, а значит, падение предстояло нешуточное! Отпустив сейчас второй плод, он рисковал со всего маху налететь на какое-нибудь дерево и напороться на ветку. Наконец через просвет между кронами блеснуло маленькое озерко; упускать такой случай не следовало. Нат выпустил второе яблоко и камнем полетел вниз, крепко зажмурившись. Если вместо озерца там окажется обычная лужа, он точно переломает себе ноги, а то и хребет!
Он плюхнулся в воду с грацией наковальни, сброшенной с высокого моста. К счастью, озерцо оказалось глубоким, и он сумел всплыть до того, как его ноги коснулись дна. Задыхаясь, юноша выполз на берег и лишился последних сил при мысли, какой путь ему придется одолеть, чтобы вернуться к вилле. Солнце уже садилось, а значит, игра была окончена.
Прежде чем лес окончательно погрузился в сумерки, в голове Ната взорвался взбешенный голос Флавия.
– Ты смошенничал! – вопил он. – Зрители ужасно разочарованы, они так и не увидели схватки! Использовать летучие яблоки, чтобы улететь… что за глупая выдумка! Ты невероятно расстроил своих поклонников, они ожидали куда большего! Улетев, ты показал себя не честным игроком, а просто шутом гороховым! Проявил себя самым нелепым, смехотворным образом!
– Оставьте меня в покое, – устало пробурчал Нат, поднимаясь на ноги. – Вы что, воображали, что я и в самом деле позволю оторвать себе ногу или руку?
– Ну разумеется! – негодующе фыркнул Флавий. – Если бы у тебя было хоть на грош профессиональной сознательности, ты…
– Вместо того чтобы болтать всякие глупости, – бросил Нат, – ты бы лучше показал мне дорогу обратно домой.
До виллы он добрался только к рассвету. Сигрид распласталась на плиточном полу холла – нагая, вся в ссадинах, с коркой грязи на ногах и руках. Нат поднял ее на руки и отнес к большому мраморному фонтану, который высился посреди внутреннего дворика. Прикосновение прохладной воды тут же вывело девушку из забытья, и первым же движением она ласково коснулась его щеки.
– Хвала богам, – прошептала она, – я тебя не убила…
– Но попытка была отличная! – пошутил Нат, пытаясь скрыть охватившее его волнение. – Ни одна тигрица не справилась бы лучше.
Он отвернулся, чтобы дать Сигрид возможность спокойно совершить омовение. Затем подобрал льняную тунику и протянул девушке, как только она вышла из бассейна.
– Это было ужасно, – негромко заговорила она. – Такая первобытная дикость… У меня ощущение, будто мой мозг ободрали догола… Как будто все мое тело выскребли изнутри наждачной бумагой.
Она пошатнулась, и Нату пришлось поддержать ее за плечо. Они вошли внутрь виллы.
– На этом они не остановятся, – зашептала девушка. – Им всегда будет хотеться чего-то большего… Если мы не найдем способа сбежать, мы непременно погибнем.
– Знаю, – кивнул Нат. – Надо избавляться от их компании, пока не поздно.
День прошел, а Флавий Мерко так и не появился. Молодые люди воспользовались этим, чтобы как следует отдохнуть. Нат лечил свою лодыжку с помощью старого бальзама, найденного в подвале виллы. Он был совершенно разбит и с трудом боролся с мрачными мыслями.
Два следующих дня протекли точно так же. Нат не знал, что и думать об этом затянувшемся молчании духов. Готовясь к предстоящему побегу, он и Сигрид много ели и старались побольше спать, чтобы набраться сил.
На третье утро их разбудил Флавий Мерко. Его брюзгливый тон с самого начала не предвещал ничего хорошего.
– Нечего хитрить, – заявил он после нескольких вступительных фраз. – Мы должны восстановить положение, и быстро. Охота оказалась полным фиаско. Мои сородичи оказались очень разочарованы как вашей собственной пассивностью, так и тем, что им отвели роль обычных зрителей. Теперь они в один голос заявили, что хотят участвовать в игре.
– Участвовать? – прорычал Нат. – Это как же?
– Они хотят, чтобы вы вступили в поединок. Как думаете, это возможно?
– Они хотят превратить нас в гладиаторов? – возмутилась Сигрид.
– Совершенно верно, – с энтузиазмом подтвердил Флавий Мерко. – Это придаст аттракциону некоторую дополнительную остроту. Вы предоставите им свои тела, и таким образом они смогут сами ощутить возбуждение схватки! Они смогут подраться, побороться… Вот уже три века, как мы не знаем никаких физических контактов, и нам этого ужасно не хватает. Но я, знаете ли, все еще в колебаниях… Сумеете ли вы починиться, если во время схватки с вами случится какая-нибудь поломка? Я не слишком хорошо понимаю, что с вами происходит в случае аварии. Насколько я понимаю, в такой ситуации нужно приглашать ремонтника, верно?
– Ты хочешь сказать, врача, – поправил Нат. – И применительно к человеческому существу говорят о «ранении», а не о «поломке».
– Возможно, возможно… я не очень хорошо в этом разбираюсь.
– В любом случае драться мы не станем! – рассердилась Сигрид. – Что за омерзительная идея!
– Может быть, может быть… – со вздохом отозвался Мерко. – Но не надо иллюзий, они вполне способны принудить вас… Внедрившись вам в головы, они будут управлять вашими телами и действиями. И если им захочется хорошей драки, они без труда сумеют задействовать нужные мышцы.
Когда Флавий удалился, Нат и Сигрид со страхом переглянулись. На этот раз дело действительно грозило обернуться бедой.
– Нужно бежать, – прошептала Сигрид. – Тем хуже… но так продолжаться не может. Они нас убьют! Они пока не говорят об этом открыто, но именно так все и кончится, ты же понимаешь! Давай сделаем из летучих плодов дирижабль и вернемся к нам, на грязевую равнину. Конечно, там не рай, но все же лучше, чем в этом сумасшедшем мире.
Ната одолевали сомнения. Улететь-то несложно, это он признавал. Проблема была в том, что, поднявшись в воздух, они никак не смогут контролировать направление, в котором лететь. Если ветер подует не в ту сторону, они лишь сильнее углубятся в сердце южного полушария. А шепчущему народцу их попытка бегства едва ли понравится.
– Ладно, – сдался он. – Смастерим какую-нибудь корзину. Еще нужно найти холст и веревку или ремни и сшить оболочку, которую мы наполним яблоками.
Этой ночью, вместо того чтобы лечь спать, они занялись обследованием подвалов виллы в поисках материалов, необходимых для изготовления воздушного шара. Увы, их ожидало разочарование. Старые мешки совсем истлели, веревки оказались ничем не лучше. Валясь с ног от усталости, они были вынуждены на время отказаться от поисков.
– Продолжим завтра вечером, – проворчала девушка. – В соседнем доме… там нам наверняка повезет больше.
Чтобы позволить живым игрушкам «самовосстановиться», Флавий выделил им три дополнительных дня на отдых.
– Уговорить их было не так-то просто, – пожаловался он. – Все так возбуждены идеей рукопашной схватки. Просто отбою нет от желающих! Мне пришлось заверить их, что бой получится весьма посредственным, если вы не будете в отличной физической форме.
– Они в любом случае сильно расстроятся, потому что драться мы не будем! – рявкнула Сигрид.
– Тра-та-та! – хмыкнул Флавий. – Не болтайте глупостей. Вы будете делать то, что они вам прикажут, и все тут. Марионетки существуют для того, чтобы подчиняться тем, кто ими управляет.
Охваченные отчаянием, молодые люди воспользовались данной им передышкой для того, чтобы снова заняться обходом окрестных подвалов… безуспешно. К тому же Нат был уверен, что Флавий следит за ними. Затея с цирковыми игрищами сделала его знаменитостью, и он вовсе не желал, чтобы его «артисты» растворились в лесу, сократив часы его славы.
Кроме того, юноша отметил еще одно пугающее явление, о котором он пока не рассказывал своей спутнице.
Яблоки, оторвавшись от черешка, взмывали вверх… Это ему уже было известно, однако до сих пор он ни разу не наблюдал за их полетом достаточно долго, чтобы заметить: поднявшись на определенную высоту, яблоки взрывались, разлетаясь облаком брызг и семечек!
Ничего хорошего это не предвещало.
Уж не ожидает ли их воздушный шар та же судьба?
Чуть позже Сигрид призналась ему, что до смерти боится предстоящего гладиаторского боя. Она хотела бежать прямо сейчас, наугад через джунгли.
– Этим мы ничего не добьемся, – остудил ее Нат. – Эти шепчущие духи поймают нас без труда. Не забывай, что они-то свободно летают по воздуху. Они тут же отыщут нас, а потом им всего-то останется проникнуть нам в сознание и заставить нас вернуться.
– Но они же нас угробят своими играми! – простонала девушка. – Представляешь, в каком мы будем состоянии, если нас заставят драться день напролет? Они ведь могут принудить тебя задушить меня, ты об этом подумал? Или заставить меня выцарапать тебе глаза!
– Верно, – согласился Нат. – Для них мы всего лишь низшая форма жизни… Я знаю, что колебаться они не станут.
