49

Было уже девять часов, и у Дэниела Гоулда больше не осталось сил просто сидеть в гостиной. Он пытался присесть, но тут же вскакивал.

– Мне это не нравится, – сказал он своей жене Памеле. – Совсем не нравится. Ему всего четырнадцать.

– С ним все в порядке, Дэн, – возразила миссис Гоулд. – Он звонит каждый час. Ему просто нужно побыть одному. Помнишь, психотерапевт сказала, что причина многих проблем – родители, чрезмерно опекающие своих детей. Давай на этот раз дадим ему немного свободы.

– Он прогулял школу. Раньше такого не было.

– Джейкоб – подросток. Хорошо бы тебе привыкнуть к этому.

– Я никогда не прогуливал школу, – заявил изобретатель.

– А я прогуливала, – сказала его жена.

Дэниел знал, что Памела воспитывалась в большой католической семье, где дети привыкли сами себя защищать. Сам же он был единственным ребенком, над которым все время тряслись. Это стало причиной их разногласий по поводу воспитания.

Глава семьи взял сотовый телефон и снова набрал номер сына:

– По-прежнему выключен!

– Он звонит каждый час. И не хочет, чтобы мы его часто дергали, – отозвалась миссис Гоулд. – Мы знаем, где он находится, знаем, что он в безопасности. Это для него полезный опыт.

– Он забрался в чужой дом – это называется проникновение со взломом.

– Салли ему разрешил. И потом, он ничего не ломал, а воспользовался ключом. Джейкоб будет там аккуратен – он ответственный ребенок. Кроме того, Пирсы – наши хорошие знакомые. Завтра утром я им позвоню.

– Знаю, знаю… – Дэниел сделал еще несколько шагов и снова повернулся к жене. – А что, если у него дурные мысли и он… причинит себе вред?..

– Он этого не сделает, Дэн. Я разговаривала с ним по телефону, уже шесть раз. Голос у него и правда счастливый – первый раз за долгое время. Пожалуйста, поверь материнскому сердцу!

Гоулд сел:

– И что мы будем делать?

– Ничего. Оставим его в покое.

Дэн принялся барабанить пальцами по подлокотнику кресла, а затем опять встал:

– Я съезжу туда, просто проверить.

Памела, задумавшись, откинула волосы со лба:

– Не уверена, что это хорошая идея.

– Я не буду входить в дом. Даже стучать в дверь не буду. Просто загляну в окно, чтобы убедиться, что он там и что с ним все в порядке. Потом вернусь.

– Если Джейкоб увидит, что ты за ним шпионишь, он здорово разозлится.

– Я буду осторожен.

– Ладно… – Женщина колебалась. – Тогда поезжай.

Дэн пошел в гараж. Дождь усилился – легкая морось превращалась в настоящую бурю. Он сел в свою «Субару», завел двигатель и выехал на Диггес-Кэньон-роуд. Через две мили показалась подъездная дорожка к дому Пирсов. С этого места дом не был виден, и поэтому Гоулд остановил машину на обочине неподалеку, вышел и зашагал под дождем по грунтовой дороге. После поворота показался дом Пирсов. Там у стены сарая стоял велосипед Джейкоба. Над трубой вился дымок, а в некоторых окнах горел свет.

Внезапно Дэниела охватило острое чувство вины. Бедный его сын! На него столько всего навалилось: отъезд друга, одиночество и авария, убившая его мечту стать серфером… А теперь еще и это. Нужно было рассказать ему об Андреа еще несколько лет назад. И наверное, психотерапевт Джейкоба была права, когда говорила, что они слишком его опекали, мешая развиваться. Но ведь ими руководила любовь! Они так старались… Дэну хотелось броситься в дом, обнять сына, сказать ему, как сильно он его любит, – но мужчина понимал, что это обернется катастрофой. Он жалел, что редко говорил ребенку о своих чувствах, но тут уж ничего не поделаешь – ему было просто непривычно и неловко произносить эти слова.

Нет, он только заглянет в окна и посмотрит, что там происходит, убедится, что с Джейкобом все в порядке, – а потом уедет.

Промокший насквозь, изобретатель крался вдоль стены дома. Наконец он добрался до освещенных окон гостиной и медленно, стараясь не показывать лицо, заглянул внутрь. На полу перед камином сидел его сын и раскладывал пасьянс, а напротив устроился робот Чарли, который показывал на карты и что-то говорил. Дэн напрягал слух, но разобрать ничего не мог – приглушенный стеклом звук терялся в барабанной дроби дождя.

Чарли… Джейкоб на самом деле играл с Чарли, как с другом. Гоулд был очень удивлен. Неожиданно, можно даже сказать – чудесно! Если это доказательство, что робот у него получился… Но тут мужчине пришла в голову новая мысль, и ему стало грустно. Лучший друг его сына – робот.

Он смотрел, как Чарли берет карту и что-то говорит. Подросток рассмеялся, откинувшись назад. Дэн жалел, что не слышит, о чем они разговаривают. Теперь Чарли взял карты, и Джейкоб пытался научить его тасовать колоду. Робот попробовал это сделать, но карты разлетались в разные стороны. Опять смех. Таким счастливым изобретатель не видел сына несколько месяцев!

Затем до Дэна постепенно стал доходить смысл увиденного. В программе робота не было заложено умение тасовать карты. И раскладывать пасьянс тоже. Похоже, движения и поведение Чарли были более сложными, чем его создатель считал возможным после проведенных испытаний.

Гоулд-старший с изумлением смотрел, как механический человечек встал и, слегка спотыкаясь, подошел к камину, взял полено и бросил в огонь. Потом он вернулся на место и сел. По-турецки. Этого в программе тоже не было. Вскоре вновь послышался смех, и Джейкоб стал показывать Чарли карточный фокус. Наблюдая за ними, Дэниел чувствовал воодушевление и даже радость. Этот робот принесет ему успех. Сын оставался самым суровым его критиком, и все же Чарли сумел завоевать его дружбу. Значит, он сумеет завоевать всех. И сын был так счастлив…

Исполненный противоречивых чувств, мужчина отошел от окна и вернулся к машине. Домой он ехал медленно, беспокоясь о сыне и размышляя о Чарли и о том, какой его ждет успех – если получится достать денег.