Нашел

Жорик взялся за поиски Афганца. Прежде всего вернулся домой, расспросил ребят: те посоветовали подойти в подземном переходе, недалеко от площади трех вокзалов, к приятелю Афганца – Гнилому, который под видом попа собирает деньги на монастырь. Привольнов разыскал Гнилого. Дав лжепопу щедрое «подаяние» за информацию, получил адрес сожительницы Афганца – Катьки, у которой тот мог прятаться: деревня Толстопальцево по Киевской железной дороге, Партизанская улица, дом 25.

Перед тем как ехать в Толстопальцево, Привольнов заскочил на Казанский вокзал, отыскал киоск от телепрограммы «Жди меня», где оставил данные Женьки. Чем черт не шутит, вдруг действительно мать парня отыщется.

Затем отправился на Киевский вокзал, сел на электричку. Народу в нее набилось прилично. Был вечер, люди возвращались с работы домой. Пока ехал до Толстопальцево, размышлял. Было над чем. Он перебирал в памяти события последних дней, начиная с приезда его в Москву и до последнего момента. Сопоставлял факты, анализировал. Крутил и так и эдак – нет, никак не вписывался в начинавшуюся было выстраиваться у него в голове схему преступления Афганец. Решив разобраться во всем на месте, Привольнов уставился в окно.

Наконец объявили нужную остановку, и Жорик соскочил с электрички на платформу. Попутчицей до деревни у него оказалась симпатичная девушка. Уже в сумерках дошел с ней до деревни и у магазина распрощался.

Дошагав до дома с гаражом рядом с ним, Привольнов толкнул калитку и прошмыгнул во двор. Выскочившая из-под дома драная собачонка бросилась было к Жорику с лаем, но вдруг завиляла хвостом и засеменила рядом. Однако Привольнов не сделал по двору и пяти шагов, как его остановил неожиданно прозвучавший в тишине мужской голос:

– К кому, к Катьке, что ли?

Жорик поднял голову. За забором на крылечке дома стоял мужчина, одетый по-домашнему, и курил.

– А в чем проблема-то? – неприветливо отозвался Жорик. Пристанет еще, не отвяжешься.

Мужик, действительно, оказался из надоедливых. Он словоохотливо заговорил:

– А нет Катьки-то, на работе она. Здесь неподалеку трудится, на бойлерной. Скоро прийти должна.

– Я не к ней, – сухо сказал Привольнов и двинулся с места. – К другу ее, Виктору.

– А-а, – протянул мужик. – Так он дома, видал я его сегодня. Витек в обед приехал. На машине своей.

Жорик зануду уже не слушал. Он свернул за угол дома. Подошел к двери, потянул за ручку. Дверь оказалась незапертой. Открыв ее шире, проскользнул в дом. Звать Афганца не стал, дабы не пугать его раньше времени. Пусть считает, хозяйка с работы вернулась. Пошарив рукой по стене, нащупал выключатель и включил свет. Двери в чулан и в комнату были прикрыты. На всякий случай заглянул в кладовку. Пусто.

Привольнов вошел в комнату. Здесь тоже было темно. «Спит, что ли, этот Афганец?» – подумал Жорик и включил свет. Вспыхнувшая люстра с пыльными, засиженными мухами плафонами тускло осветила комнату с уже знакомой Привольнову обстановкой, пятна крови на полу. От нехорошего предчувствия у Жорика заныло внизу живота. Этого только не хватало. Он вошел в комнату и споткнулся обо что-то большое, лежавшее на полу. Привольнов уже понял, обо что именно. У двери в неестественной позе, с вывернутыми руками и ногами, будто сломанный, брошенный на пол манекен, лежал Афганец. Голова запрокинута, глаза остекленели, на небритом лице застыла гримаса ужаса.

На шее у Витька виднелся широкий порез. Однако перед тем, как перерезать своей жертве горло, убийца нанес ей несколько ударов ножом в грудь. Знакомый почерк.

Афганец был одет в камуфляж. Кожаная куртка, рубашка и брюки лежали на стуле, стоявшем рядом с кроватью. По полу были раскиданы компьютерные диски, некоторые из них валялись в луже густой темной крови, растекшейся вокруг тела Витька. Можно не сомневаться – нужного Жорику диска среди них не было. Хотя Привольнов никогда не испытывал к Афганцу симпатии, в его груди шевельнулось чувство, похожее на жалость. Эх, Витек, Витек, нашел ты все же себе на одно место приключение. И кто же тебя так?..

Но нужно сматываться. Не хватало еще, чтобы Жорика застукал кто-нибудь на месте преступления. Проблем потом не оберешься. Никто, кроме занудливого мужика, Привольнова в окрестностях дома Кати не видел. Но он в темноте вряд ли разглядел лицо Жорика, так что есть шанс уйти инкогнито. Нужно только следы пребывания в доме уничтожить. Привольнов знал, как это делается. В детективах читал. Он достал из кармана носовой платок, протер им выключатель и потушил свет. Затем направился к выходу, точно таким же образом протирая все те предметы, которых касались его руки.

Оказавшись на улице, направился за угол дома, однако, не дойдя до него, замер. Хлопнула калитка, и во дворе раздались мужские голоса. Жорик узнал их. Разговаривали Елизаров и Ефремов. Быстро, однако, милиционеры вышли на Афганца. Действительно, оперативники. Жорик заметался в узком проходе, огороженном железной сеткой. Еще пара секунд – и милиционеры появятся из-за угла. Спасла положение собачка. Она с лаем кинулась к представителям закона, и они в нерешительности остановились.

– Черт бы тебя побрал! – выругался Елизаров.

– Хозяева! – крикнул Ефремов.

Жорик кинулся назад к дому. И везде на его пути, куда он ни тыкался, попадалась сетка. Нагородили здесь. Лезть через сетку, значит, выдать свое присутствие. Привольнову ничего не оставалось, как вернуться в дом. Он скользнул в прихожую, прикрыл дверь и накинул крючок. Почти тотчас к двери подошли милиционеры и дернули за ручку.

– Хозяева! – крикнул на этот раз Андрей.

Жорик затаился. Вот положение. Дверь снова задергалась.

– Нет никого, что ли, дома? – неизвестно к кому обращаясь, произнес капитан.

«Если скажу, нет, не поверишь же, – усмехнулся про себя Жорик. Но ему было не до смеха. Бежать нужно отсюда, но как? – Может быть, все же уйдут?» – стал тешить себя надеждой Привольнов. Не тут-то было. Снова залаяла собачка, на сей раз радостно. Хозяйка вернулась с работы. Она обошла дом и, наткнувшись в темноте на двоих мужчин, испуганно вскрикнула:

– Кто здесь?

– Милиция! – басовито изрек Елизаров. – Вы Екатерина Васильева будете?

Не любила ментов Катя. Достали они ее своими проверками. Чуть что в поселке случается, к ней бегут. А все из-за ее плохой репутации.

– Ну, я, – с вызовом сказала женщина. – Чего надо-то?

– Афганец нужен, – заявил капитан. – Мы слыхали, он у тебя обретается.

– Ну, бывает, и что?

– Да так, поговорить с ним хотим.

– А ордер на обыск у тебя есть?

Капитан уже понял, с какого сорта человеком имеет дело, заговорил грубо, фамильярно:

– Мы не обыскивать тебя пришли, а поговорить с твоим сожителем. А если тебе нужен ордер, то и его представим. Только ты об этом потом очень и очень пожалеешь. Найдем какой-нибудь порошок, посадим тебя на пяток лет на зону. У нас как раз план по задержанию наркодилеров не выполняется.

– Да не пугай ты меня, мент, пуганая уже, – отмахнулась Катя, но тут же озабоченно спросила: – Афганец натворил что-то?

– Еще бы! Старуху одну грохнул, из дома ее диски компьютерные упер, да куртку кожаную и еще кое-что из одежды зятя прихватил. Ну-ка, признавайся, красавица, ты тоже с ним в убийстве участие принимала?

Грубый наезд на свидетеля сработал. Катя сломалась.

– Да ты что, мент, с ума сошел? – проговорила она тоном оправдывающегося человека. – Я понятия не имею ни о каком убийстве. А в кожаной куртке Афганец действительно сегодня пришел и диски притащил. Сказал, что мы миллионерами скоро будем.

В точку Елизаров с Ефремовым попали, прибыли именно туда, куда нужно.

– Когда он приехал? – заметно повеселевшим тоном поинтересовался Андрей.

– Утром, наверное. Точно не знаю. Когда я на обед пришла, он уже дома был.

– Вот и ладненько. А сейчас он дома?

– А кто его знает.

– Ну, давай открывай, – с нотками нетерпения потребовал капитан. – Посмотрим.

Раздалось позвякивание ключей, затем Катя удивленно сказала:

– Так дверь же изнутри на крючок закрыта. Дома небось Афганец. Витя! – закричала она, и дверь стала сотрясаться от ударов по ней кулаком. После нескольких попыток достучаться и докричаться женщина высказала предположение: – Напился, наверное, и спит.

– Ломать дверь нужно, – заявил Борис.

– Вот еще! – возмутилась Катя. – Я и так открою. У меня в пристройке нож есть. Как раз подойдет. Суну в щель и сброшу крючок.

Жорик не стал дожидаться, когда двери откроются, и он нос к носу окажется с двумя оперативниками и хозяйкой хибары. Потихоньку на цыпочках стал удаляться в глубь дома. В зале на ощупь прокрался к окну, осторожно открыл шпингалет и, распахнув его, выскользнул наружу. Оказался Привольнов на заднем дворе в тесном пространстве, огороженном опять же железной сеткой, заросшей с обеих сторон кустами смородины. Ловушка. Едва Жорик прикрыл окно, как в доме раздался топот, стал включаться свет, а затем Катя истошно закричала:

– А-а!.. Убили! Витя! Витенька!

«Ну, началось!» – подумал Жорик и плотнее прижался к стене дома.

– Спокойно, гражданка! – громко потребовал Елизаров. – Ничего не трогать! Здесь произошло убийство, вы можете уничтожить улики! Выйдите из комнаты! Живо! Живо!

Рыдающую Катю вывели. Ефремов по мобильнику стал звонить в милицию, вызывать опергруппу. Жорик же решил воспользоваться суматохой и незаметно ускользнуть со двора. Однако, едва он собрался сделать шаг к ограде, как к окну кто-то подошел и с треском распахнул его. Привольнову пришлось присесть. Свет из окна падал дальше того места, где сидел Жорик, так что человек его не заметил. Он закурил и выпустил в окно струю дыма.

– Вызвал группу? – спросил человек голосом Елизарова.

К окну подошел Ефремов.

– Вызвал, – сообщил он и щелкнул зажигалкой. Борис тоже закурил и с шумом выпустил дым. – Обещали в течение часа подъехать. Черт возьми, второй труп за сегодня. Пока управимся, за полночь будет. Опять домой бог знает когда вернемся.

– Такова судьба оперативника, – невесело откликнулся Елизаров. – И что ты обо всем этом думаешь?

– Ты о трупах, что ли?

– А о чем же еще.

– А кто его знает. Старуху-то Панину Афганец убил, это ясно. А вот кто его? Нужно Привольнова этого потрясти. Он же все диск разыскивал. И на Афганца он вывел, угадал, каким путем тот скрылся с места преступления.

– Ну да, – согласился капитан. – Если бы консьержка, та худая, нам о расспросах Привольнова не сообщила, Афганца в жизни бы не вычислили.

Борис стряхнул пепел за окно.

– Брать нужно Привольнова.

– Рановато еще. Посмотрим, что экспертиза скажет. Если Афганца убили до шести часов, то Привольнов здесь ни при чем. Он все это время на виду у нас и у Кременчука был. А вот если после…

На сей раз стряхнул пепел Елизаров, попал на голову Жорику. Он потряс головой.

«Вот именно, – подумал Привольнов. – Если Витька недавно грохнули, то я пропал». Сейчас ни в коем случае нельзя попадаться в руки оперов. Задержат, как у них говорится, до выяснения обстоятельств. А Жорику в камеру никак нельзя. У него уже образ преступника нарисовался, еще пара штрихов, и он окончательно с его личностью определится, ну и по горячим следам постарается его взять соответственно. А так проваландается в камере, время упустит, преступник успеет замести следы. Ноги у Привольнова затекли. Он поменял позу. Отойдут милиционеры когда-нибудь от окна или так и будут торчать, пока опергруппа не приедет?

Драная собачонка спасла Привольнова, задержав во дворе Елизарова и Ефремова, но она же и выдала его. Песик неожиданно выскочил из-под дома и с радостным повизгиванием начал ласкаться к Жорику. Привольнов оттолкнул его, но было уже поздно. Елизаров высунулся в окно, вгляделся в темноту и, заметив силуэт человека, воскликнул:

– Эй, ты кто?!

Медлить было нельзя. Жорик привстал, схватил капитана за воротник куртки и с силой дернул. Елизаров вывалился из окна, будто мешок картошки, перевернулся в воздухе и упал на спину. Коротким мощным ударом локтя в лицо Привольнов отключил капитана и рванул его тело в тень.

– Стой, стрелять буду! – заорал Ефремов, выхватил пистолет, однако, опасаясь попасть в коллегу, нажать на спусковой крючок не решился.

На это и рассчитывал Жорик. Он подхватил опера под мышки и потащил в темноту к калитке.

– Стой, говорю! – вновь крикнул Борис и стал вылезать из окна.

Достигнув конца прохода, Привольнов ногой открыл калитку, бросил Елизарова и, развернувшись, ринулся прочь от дома. Прозвучал один выстрел, второй. Жорик инстинктивно втянул голову в плечи, пригнулся и увеличил скорость. На пути попался невысокий забор. Привольнов легко перемахнул его, промчался по чьему-то двору, сиганул через забор повыше и, перебежав освещенный фонарем участок местности, растворился в темноте.