Глава 16
Слева промелькнул пионерский лагерь «Океан», справа – микрорайон Емар, затем «Королла» пролетела через открытое пространство отдыхающей Шаморы.
Миновав пост ГИБДД, Клотов поехал прямо. Налево ушла горностаевская трасса, которая тоже вела во Владивосток. Майор выбрал дорогу, по которой он ехал к месту аварии час тому назад. Этот путь был кратчайшим к Дальневосточной центральной бассейновой больнице.
Клотову волей-неволей приходилось быть оперативным, чтобы поспеть за стремительно разворачивающимися событиями. Список неотложных дел рос подобно снежной лавине, теперь к нему прибавилось дорожно-транспортное происшествие.
Возле Ботанического сада майор купил маслянистый чебурек и съел его на ходу, рискуя посадить жирное пятно на джинсы.
Вскоре Клотов был на остановке «Академгородок». Свернув с шоссе в лес, он подъехал к корпусу Центральной бассейновой больницы.
Майор оставил машину возле главного входа и отправился на поиски ожогового отделения. Отзывчивый медперсонал помог ему быстро найти нужную дверь.
За столом, где располагался пост дежурной сестры, никого не было, поэтому майор заглянул в ординаторскую.
Прервав своим неожиданным вторжением задушевный разговор старшей медсестры и медбрата, Клотов спросил:
– Извините, я могу здесь узнать номер палаты?..
Старшая медсестра недовольно посмотрела на майора и строгим тоном сказала:
– Для этого существуют списки. Между прочим, они написаны на русском языке.
– Списки забрала Светка, – напомнил ей медбрат. – В них кое-что поменялось из-за новой больной из седьмой палаты.
– Мне, наверно, она и нужна, – предположил Клотов.
– Так вы к Ольге Валерьевне?! – подскочила медсестра.
– Да.
– Чего же вы молчите? Я вас провожу.
Она вышла из ординаторской и, поменяв гнев на милость, повела милиционера по коридору.
Ожоговое отделение было переполнено. Даже в коридоре стояли койки, на которых лежали замотанные в бинты люди. На некоторых было так много повязок, что не всегда можно было понять, женщина это или мужчина.
– Вы родственник? – поинтересовалась медсестра.
– Нет. Я по делу, – не стал обманывать ее майор и, чтобы не заронить сомнений на свой счет, спросил:
– Олег Валерьевич приезжал?
– Недавно ушел. Кажется, он поехал во вторую городскую больницу, где у него лежит жена.
– Как себя чувствует Ольга Валерьевна?
– Нормально. Ее ожоги не опасные. Мы постарались создать хорошие условия, но, если Ольга Валерьевна захочет, она уже через несколько дней может вернуться домой.
Медсестра ввела майора в седьмую палату.
В небольшой, но светлой комнате еще вчера стояло шесть кроватей. Теперь осталась только одна – остальные вынесли вместе с больными в коридор. На этой кровати лежала Ольга Валерьевна в красивом бордовом пеньюаре. Возле окна на тумбе стоял большой телевизор, специально доставленный из квартиры Агаровой. К кровати пострадавшей был придвинут столик, так чтобы Ольга Валерьевна могла легко дотянуться до вазы с фруктами и упаковок с едой.
Лицо Агаровой было частично скрыто повязками. Открытые участки кожи имели интенсивный розовый цвет. Только уши, защищенные во время взрыва волосами, сохранили естественный телесный оттенок. На оттянутых мочках блестели сережки с рубинами, похожие на две красные ягоды. Обгоревшие волосы были выборочно подстрижены, и от этого дорогая прическа приняла очень комичную форму.
Когда Клотов и старшая медсестра вошли в палату, Ольга Валерьевна немного смутилась, должно быть из-за своего непривлекательного вида и несуразной прически. Она быстро натянула на грудь атласное покрывало и спрятала под ним забинтованные руки.
– Ольга Валерьевна, к вам гость, – произнесла с порога медсестра и после утвердительного кивка Агаровой удалилась из комнаты.
– Садитесь, – устало сказала Ольга Валерьевна.
Майор подошел к пострадавшей и сел на приставленный к кровати стул.
Агарова внимательно посмотрела на милиционера, затем покосилась на работающий телевизор. Просмотр сериала плохо сочетался с серьезным разговором, поэтому она высунула из-под покрывала руку и взяла лежащий на кровати пульт. Яркий экран потух, и в палате стало по-больничному тихо.
– Я, наверно, не вовремя, – заметил Клотов.
– Не извиняйтесь. Вы не из любопытства пришли, надо полагать.
– Да. Мы должны выяснить, не связана ли авария с убийством вашего мужа.
– Конечно, нет, – спокойно и с глубокой печалью сказала Ольга Валерьевна. – Во всем виновата скорость и этот… проклятый апельсин. Я сотни раз советовала Карине ездить медленней.
– Как ее здоровье?
– Врачи сказали Олегу, что опасности для ее жизни нет. У Карины трещина в позвоночнике, сломаны несколько ребер и рука. Врачи говорят, что такие травмы постепенно залечиваются, но не стали раньше времени обнадеживать.
Майор вздохнул.
– Вы говорите, она быстро ехала?
– Я едва за ней поспевала.
– А что вы делали так далеко от города?
– У Карины через неделю будет юбилей, тридцать лет. Мы решили, что сейчас неподходящее время, чтобы пышно праздновать день рождения, ведь завтра – похороны моего мужа. Поэтому мы договорились просто выехать на природу, на какую-нибудь базу отдыха. Карина попросила меня помочь выбрать подходящее место.
– Значит, вы часто останавливались по дороге?
– Часто. Последний раз – возле «Юнги». Если бы не эти остановки, то Карина ехала бы еще быстрее. Так что, можно сказать, ей еще повезло.
«Сломанный позвоночник трудно назвать везением», – подумал Клотов.
– А как апельсин оказался в машине Карины?
– Мы остановились на Шаморе, чтобы купить минеральной воды. Я заодно купила апельсины для себя. Карина попросила у меня один апельсин. Она сказала, что съест его потом, и бросила на сиденье.
– На переднее сиденье?
– Да.
Лицо Агаровой приняло выражение, при котором на глаза выступают слезы. Но вместо слез Ольга Валерьевна выплеснула новый поток душещипательных слов.
– Когда все случилось и я спустилась в обрыв к машине… Вы не представляете, что я испытала… Увидела Карину всю в крови. Везде стекла… А у нее под педалью тормоза – застрявший апельсин!!!
«Дремлюгу такое объяснение не устроит», – подумал майор.
– Пожалуйста, расскажите подробнее об аварии и о том, что произошло после.
Взгляд Ольги Валерьевны сразу стал сосредоточенным и деловым.
– Я ехала за Кариной, поэтому все видела… Когда ее машина поднялась на горку, надо было повернуть. Но она, не снижая скорость, скатилась с обрыва. Мне кажется, Карина пыталась повернуть, но она ехала для этого слишком быстро и, может быть, растерялась… Я остановилась на краю дороги. Машин в тот момент не было. Я не стала ждать помощи и сама спустилась вниз.
– Вы не позвонили в «Скорую помощь»?
– Я надеялась, что все обойдется. Склон был не очень крутой, и я подумала, что машина остановилась где-нибудь внизу.
– И вы спустились?
– Да. Я спустилась и подошла к машине, – продолжала Ольга Валерьевна. – Она была искорежена. Из бака на землю вытек бензин. Слава богу, я смогла открыть дверь. Карина была без сознания и вся испачкана кровью. Я оттащила ее на безопасное расстояние на тот случай, если машина загорится. Я знала, что это нельзя делать, можно нанести травмы. Но там так сильно пахло бензином. Поэтому я взяла Карину под мышки и оттащила в сторону.
– Вы спасли ей жизнь.
– Любой бы так поступил, – поскромничала Агарова. – Потом я вернулась к машине, чтобы найти телефон, ведь свой я оставила наверху в «Паджеро»… И тут раздался взрыв. Меня обожгло огнем и отбросило… Сейчас я вспоминаю, что Карина часто курила за рулем, и, возможно, окурок после аварии поджег бензин.
– Это могло быть и замыкание в проводке, – заметил Клотов.
– Да. Наверно… Я потеряла сознание, а когда очнулась, ко мне подошел какой-то мужчина. Он вызвал милицию и «Скорую помощь».
– Мы с ним разговаривали. Он видел взрыв и то, как вас отбросило от машины.
– Я сильно ударилась и, как видите, немного обгорела. Врачи требуют, чтоб я осталась в больнице на несколько дней. Они говорят, что дома мне не обеспечат надлежащий уход. Поэтому я даже не смогу завтра приехать на похороны Алексея.
На тех частях лица Агаровой, которые были свободны от повязок, появилось мученическое выражение. Клотов догадался, что показными страданиями Ольга Валерьевна дает ему понять, что устала.
Майор не задал всех заготовленных вопросов, но узнал все, что ему сочли нужным рассказать. Поэтому он, не дожидаясь повторных намеков, тактично поднялся со стула. Клотов не стал уговаривать Агарову вернуть кассету из автоответчика, потому что был уверен, что получит отказ.
– Не буду вас больше беспокоить, – сказал он на прощание. – Обещаю, что мы приложим максимум усилий, чтобы найти убийцу вашего мужа… До свидания.
Агарова как-то странно посмотрела на майора, а он ободряюще ей улыбнулся и вышел из палаты.
«Многие поверили, что в аварии повинен безобидный апельсин, – думал Клотов, покидая Центральную бассейновую больницу. – Предоставим эту теорию любителям мистики. Мне же придется еще раз съездить на место аварии, точнее – на базу отдыха «Юнга», именно там останавливались Карина и Ольга в последний раз».
Поскольку разговор с Агаровой не отнял много времени, майор решил съездить во вторую городскую больницу. Благо это было недалеко.
В ортопедо-травматологическом отделении второй городской больницы, более известной как «тысячекоечная», его ждал неприятный сюрприз. Дежурная медсестра передала Клотову, что Карина Курганова не желает с ним разговаривать. Майор десять минут топтался в коридоре, пока не получил повторного отказа.
Такое поведение Карины удивило Клотова, хотя он понимал, что девушка действует по наставлению своего мужа.
«Почему она не хочет со мной встретиться? – гадал майор. – Видимо, не все чисто с этой аварией».
Размышляя о причинах отказа, Клотов покинул больницу и поехал в РУВД.
