Глава 10

Капитан добросовестно дежурил у костра, но уже в четыре часа утра почувствовал, что усталость и предыдущая ночь, проведенная практически без сна, делают свое дело. Веки Василия Терентьевича тяжелели, а мысли становились бессвязными. На безлюдном берегу не было радио или телевизора, которые могли бы отвлечь вахтенного от сна, зато ритмичные накатывания волн и шорох листьев действовали на Седова как транквилизатор. Два раза капитан засыпал и падал набок. Поскольку рядом был костер, в который можно запросто упасть лицом, Василий Терентьевич не стал рисковать и лег. Едва он решил ненадолго вздремнуть и положиться на свой чуткий сон, как сразу же уснул. Тепло от костра отпугивало от его лица комаров и приятно согревало.

Проснулся капитан оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо:

– Василий Терентьевич.

Открыв глаза, Седов увидел Титова и вспомнил, что должен был дежурить. На лице старпома была тревога. Капитан догадался, что что-то случилось.

«Неужели кто-то сбежал?» – подумал Седов.

Еще не начало светать, но небо уже было не таким черным, как ночью.

– Что случилось?

– Олег сбежал, – пояснил Титов.

От шума проснулся Дмитрий, поднял голову над подушкой, сделанной из свернутого одеяла, и молча посмотрел на капитана и старпома.

– Давно? – еще не совсем пробудившись ото сна, спросил капитан.

– Не знаю, – признался Титов. – Наверное, я крепко спал, потому что ничего не слышал. Я сам только что проснулся и увидел, что его в палатке нет. Само собой, вспомнил про наш разговор и выглянул из палатки, думал, что он пошел в туалет. А тут вижу – ты спишь… Ну, и… Я уже вокруг посмотрел. Его нигде нет.

– Вот дьявол, – недовольно пробормотал Седов, ощущая странную смесь вины и в то же время облегчения. – Видимо, я тоже крепко спал.

– Кто сбежал? – спросил Дмитрий, который не слышал начала разговора.

– Олег, – ответил старший помощник.

– Сумка его на месте?

– Давай посмотрим.

Старпом залез на плот, некоторое время там копошился, потом высунул голову и сказал:

– Сумки нет.

– Значит, точно сбежал, – заключил Василий Терентьевич. – А где пес?

Они посмотрели по сторонам и обнаружили Жулика спящим рядом с постелью Дмитрия.

– Собака за ним не пошла, – подметил капитан.

– Даже он ничего не слышал, – произнес Титов, вероятно, с той лишь целью, чтоб Седов не винил себя за случившееся.

– Он и сейчас ничего не слышит. Бесполезный пес.

– А как он сбежал? Вы спали? – поинтересовался Дмитрий. Он еще не до конца проснулся, но не скрывал, что бегство кока его обрадовало.

– Задремал, – признался Василий Терентьевич.

– А Сергей здесь?

Титов заглянул в палатку к старшему механику.

– Сергей на месте. – Затем вдруг позвал их: – Идите сюда!

Капитан и Дмитрий подошли к плоту, и Титов показал им длинный разрез.

– Значит, он вышел с обратной стороны, – сделал напрашивающийся вывод Седов.

– Вероятно, Олег вчера вечером взял с кухни нож, – предположил Титов, потом с натянутой улыбкой добавил: – Мне повезло, что я не проснулся. Если бы я помешал ему бежать, он мог меня убить.

– Нож с кухни Олег взять не мог. Вечером я сложил все кухонные ножи в сумку, которую положил себе под голову. Он разрезал тент чем-то другим, – задумчиво произнес Василий Терентьевич.

– Мы до сих пор не нашли нож, которым убили Илью, – напомнил Титов. – Может быть, он?

– Возможно, – согласился капитан. – Хотя хранить такую важную улику в своей палатке слишком глупо.

– Может быть, у него был еще один нож, который он от нас прятал? – выдвинул свою версию Дмитрий.

– И это возможно.

– Я думаю, Олег не был уверен, что ты спишь, – заключил старпом, – поэтому и сделал лаз в тенте.

– Не стал рисковать, – согласился Василий Терентьевич.

Вскоре проснулся Сергей. Он совсем не удивился, узнав об исчезновении кока.

– Я ведь вам говорил, что это он! Сразу надо было меня послушать! Если бы мы связали его еще два дня назад, и Илья был бы жив, и он бы никуда не делся.

Хоть упрек и не был адресован лично капитану, тот принял его на свой счет и посчитал нужным возразить:

– То, что Олег сбежал, еще не означает, что – он убийца.

– Как это не означает?!

– Он мог сбежать, потому что опасался за свою жизнь. Он вчера говорил об этом.

– Василий Терентьевич, мне кажется, вы зря его защищаете, – с трудом подбирая сдержанные выражения, сказал Сергей. – Вам троим я, к примеру, доверяю, а с Олегом мне все было понятно с самого начала. Он ограбил инкассаторов! Из-за него мы сейчас здесь паримся! Он украл продукты, убил Илью, а, наигравшись, сегодня ночью сбежал, прихватил припрятанные денежки, и сейчас он – уже в нескольких километрах отсюда, идет на восток. И если нас не найдут в течение суток, то и ему уже никто не помешает залечь на дно в каком-нибудь богом забытом Мухосранске.

Капитан не стал продолжать бесполезный спор, но заметил:

– Все равно, имейте в виду. Если Олег не убийца, то убийца по-прежнему один из нас.

Сергей усмехнулся. Однако на Дмитрия предупреждение, сделанное Седовым, подействовало сильно, по крайней мере, приподнятое настроение, которое появилось у него после исчезновения кока, мигом улетучилось, и он снова стал проявлять беспокойство.

– Поскольку я – все еще ваш капитан, – строго произнес Василий Терентьевич, – я по-прежнему запрещаю кому бы то ни было покидать лагерь одному и без моего разрешения. Даже если Олег – преступник, мы не знаем, где он. Может быть, он находится поблизости и никуда еще не уходил.

– Бросьте, Василий Терентьевич, – беспечно улыбнулся старший механик, нарочито пренебрегая субординацией. – Понятно, что вам нужна дисциплина, но зачем нас запугивать? Абсолютно ясно, что Олег чуть ли не бегом уносит отсюда ноги. У него есть деньги. Что ему еще надо?!

– До сих пор он не спешил, – напомнил капитан.

– Может быть, Василий Терентьевич, вы действительно преувеличиваете опасность? – с сомнением спросил Титов.

– Надо слушаться капитана, – неожиданно для всех прогнусавил Дмитрий. – Василий Терентьевич правильно говорит. Нельзя расслабляться. Убийца имел столько возможностей сбежать, но до сих пор этого не делал. Мы должны быть осторожны!

Титов и Сергей были вынуждены принять точку зрения капитана. Таким образом «комендантский час» в лагере был снова продлен на неопределенный срок.

После этого разговора Седов опять стал замечать, что Дмитрий как привязанный ходит следом за ним. Это было странно и даже немного забавно, поскольку особенного простора для передвижения в лагере и на берегу не было. То ли матрос решил, что, поддержав капитана, он автоматически стал его правой рукой, то ли чего-то сильно опасался. Оставшись с Дмитрием наедине, капитан решил поговорить с ним.

– Дима, с тобой все в порядке?

– Да.

– Ты чего-то боишься?

Дмитрий замялся. Потом признался:

– Боюсь.

– Чего? Ты теперь думаешь, что кок – не убийца? Подозреваешь Виктора или Сергея?

– Нет. Ребят я не подозреваю, – ответил Дмитрий. – Убийца – кок. Но я не верю, что он направился к дороге.

– Почему? – искренне удивился Василий Терентьевич. Как раз в этом он был абсолютно уверен.

– Мне кажется, он прячется где-то возле лагеря, чтобы убить еще кого-нибудь из нас.

– Я предположил, что кок может находиться недалеко от лагеря, только для того, чтобы вы меня слушались, – с сочувствием глядя на матроса, как можно убедительнее произнес Василий Терентьевич. – Сам я не допускаю мысли, что кок прячется где-то рядом.

Дмитрия было непросто успокоить и переубедить.

– Он охотится на нас, – уверенно сказал он.

– Что за чушь?! – не выдержал капитан. – Его давно уже здесь нет.

– Вы не понимаете, Василий Терентьевич, – испуганно забормотал Дмитрий. – Он мог тысячу раз сбежать, но не сделал этого. Он где-то рядом.

Капитан, в отличие от Дмитрия и двух других моряков, не был уверен на сто процентов, что убийца – именно кок. Он не сбрасывал со счетов и той возможности, что кок сбежал из лагеря только для того, чтобы не находиться под дамокловым мечом, который держал в своих руках неизвестный убийца. Однако Василий Терентьевич не стал снова напоминать Дмитрию об этом. Заставить его сомневаться в том, что именно кок – убийца, значило напугать еще больше.

Между тем странная уверенность Дмитрия в том, что кок скрывается где-то неподалеку, не только удивила капитана, но и, как оказалось, запала ему в подсознание. Вскоре Седов заметил, что непроизвольно стал вести себя более осторожно и почти каждые пять минут поглядывает на лес, словно там мог прятаться сбежавший кок.

«Черт возьми, он и меня сумел запугать, – признался себе капитан. – В конце концов, нельзя сказать, что он совсем не прав. Кок – пока кандидат в преступники номер один. А преступник до сих пор вел себя непредсказуемо и очень, очень странно».

В отместку за переданные ему страхи Василий Терентьевич назначил Дмитрия дежурным по кухне.

Запасенных дров должно было хватить еще на одни сутки, чему капитан был несказанно рад. Он не хотел отправлять моряков за дровами. Седов вдруг понял, что с каждым днем ему становится все труднее принимать даже самые незначительные решения, поскольку цена его ошибок измерялась человеческими жизнями.

Исчезновение Олега встревожило не только моряков. Едва проснувшись, Жулик сразу стал разыскивать кока. Дворняга сильно привязалась к тому, с чьих рук получала питье и пищу. Пес долго обнюхивал людей, вещи, землю и вскоре понял, что Олега в лагере нет. Он забеспокоился, отправился искать его в лес, а не найдя там, даже совершил пробежку по берегу, вероятно, к ручью, куда кок иногда ходил вместе с ним за водой. Затем преданный пес поменял тактику – стал держаться ближе к кухне, куда, по его разумению, должен был обязательно вернуться кок. Лег на землю и стал ждать. Иногда настороженно поднимал голову и смотрел на лес.

Дмитрий, внимательно наблюдавший за псом, пришел к выводу, что кок действительно скрывается в лесу. Может быть, из-за навязчивых страхов или же от недостатка кулинарных навыков варившиеся в ведре макароны вначале слиплись, а потом, когда Дмитрий заправил их тушенкой и поставил слишком близко к огню, подгорели.

– Ну, ты, блин, кулинар, – недовольно произнес Сергей, когда приподнял крышку над ведром и почувствовал сильный запах горелого. – Как можно испортить макароны по-флотски? Это же – азбука!

– Можешь сам готовить, – недовольно буркнул Дмитрий.

– Хорошо. Только ведро будешь чистить ты. Все равно делать здесь нефиг, а загорать уже надоело.

Сергей и, в меньшей мере, Титов, после того как самовольные отлучки из лагеря были запрещены, большую часть времени проводили лежа на песке и загорая, или же ходили голыми по пояс. Их кожа темно-коричневого цвета была, кажется, уже не подвержена воздействию ультрафиолетовых лучей.

Когда сели завтракать, каждый наковырял себе из ведра более-менее приличных на вид макарон. Даже с завариванием чая матрос не справился и приготовил такой чифирь, что в кружках с чаем не было видно дна. Кроме Титова никто его за это не похвалил.

Жулику опять досталась большая часть завтрака. Дмитрий сыпанул в ведро столько макарон, что их хватило бы четверым морякам еще и на обед, и на ужин. Однако все дружно отказались питаться макаронами весь день. Жулик оказался не столь привередливым. Видимо, он не заметил недостатков у завтрака, поскольку уплетал его со звериным аппетитом.

Ближе к обеду солнце стало греть с таким ожесточением, что моряки спрятались в тень, отбрасываемую деревьями. Дмитрий почистил песком кухонное ведро, затем впервые за несколько дней, а может быть, даже и за все лето, отважился искупаться в море. Сергей, наблюдавший за тем, как он плещется на мелководье, тоже захотел искупаться и предложил приготовить на обед плов с морепродуктами. Титов его поддержал, а капитан дал согласие на промысел гребешков.

Старпом и старший механик столкнули плот в воду и отплыли на нем на шестьдесят метров от берега, туда, где сквозь толщу воды было видно песчаное дно.

Титов сидел на плоту, а Сергей нырял. Даже без маски старший механик быстро насобирал несколько десятков крупных ракушек. Титов ловко управлялся с веслом, успевая подгребать ближе к ныряльщику и ловить на лету ракушки, которые Сергей ему бросал.

Когда они вернулись на берег, капитан раздал всем ножи, и моряки за считаные минуты почистили ракушки. Часть гребешков тут же съели сырыми. Поскольку выловленных гребешков даже для четверых человек было много, моряки брали из ракушки только самый деликатесный мускул, а все остальное выбрасывали в отходы и в банку, которую Сергей приготовил для мантии, чтоб позже использовать эту часть ракушки в качестве наживки. Неудавшаяся рыбалка разожгла в нем спортивный азарт, и Рожнов собрался ближе к вечеру взять над рыбой реванш.

Когда разделали гребешки, Дмитрий понес отходы в выгребную яму – мусор сразу закапывали, чтобы не привлекать к лагерю мух.

Вернулся Дмитрий быстро, почти бегом, бледный как смерть. В его руках было все то же ведро с отходами.

Сердце капитана тревожно забилось:

– Что случилось?

– Там…

Титов и Сергей тоже обратили внимание на странный вид Дмитрия и на то, что он вернулся с полным ведром. Они удивленно посмотрели на матроса, ожидая объяснений, но Дмитрий молчал.

– Говори, – потребовал Седов, стараясь резким тоном вывести Дмитрия из оцепенения.

– Жулик… – пробормотал Дмитрий.

– Где? – Капитан тут же поднялся и решительно направился к выгребной яме.

Дмитрий поспешил вслед за Василием Терентьевичем. Сергей и Титов тоже вскочили на ноги.

– Жулик нашел… – пролепетал Дмитрий, но нервный хрип, вырвавшийся у него из груди, не дал ему досказать.

У Седова по спине пробежал холодок. Из бессвязных фраз матроса нельзя было понять, что именно произошло, но растерянный вид Дмитрия и его частичная немота красноречиво свидетельствовали о том, что новость, которую им предстояло узнать, не несла в себе ничего хорошего.

Подойдя к выгребной яме, Василий Терентьевич посмотрел по сторонам и увидел пса, который лежал под деревом и что-то грыз. Он решительно пошел к нему и, подойдя вплотную, наконец увидел, что именно было у собаки в зубах. Вероятно, Дмитрий тоже разглядел собачий трофей, когда минутой раньше подходил к Жулику.

Пес грыз синюю кроссовку. От носка обуви уже мало что осталось, от остального – не намного больше. На изрядно потрепанной кроссовке сохранились в целости две приметные оранжевые полосы.

Капитан остановился. Остановились и моряки, молча и растерянно уставившись на пса. Тот бросил на них косой взгляд и, не заметив в поведении людей ничего странного, зарычал и вновь впился зубами в обслюнявленную кроссовку.

– Это – Олега, – уверенно произнес Сергей.

Все узнали поношенные кроссовки, которые носил кок. Капитан хорошо запомнил их, когда осматривал кока в лесу. На обуви, как и на одежде, могли остаться следы крови.

Целую минуту моряки стояли и ничего не предпринимали. Потом Титов подошел к псу и отобрал кроссовку. Жулик вскочил и с недовольным видом стал вертеться возле него, выпрашивая у него свою игрушку.

Старпом повертел в руках кроссовку и передал ее капитану.

– Может быть, у него была другая обувь? – предположил он.

Никто не мог точно ответить на этот вопрос.

– Я не видел другой, – сказал Василий Терентьевич. – Давайте посмотрим в палатке. Может, найдем пару.

Моряки направились к плоту, в котором спал кок. Титов залез в него и перевернул все, что лежало внутри.

– Здесь ничего нет, – сообщил он.

Поиски на территории лагеря тоже ни к чему не привели.

– Может быть, он потерял кроссовку, когда убегал? – высказался Сергей.

– Но ведь за Олегом никто не гнался, – засомневался старпом. – Если бы кроссовка слетела с его ноги, он бы ее поднял.

Сергей задумался.

– Но раз она здесь, а другой обуви у Олега не было, значит, он сейчас должен быть босиком или в одной кроссовке. Так, что ли?

– Да. Странно, – согласился Титов и наклонился к псу, который продолжал крутиться возле людей, ожидая, когда ему вернут кроссовку. – Ну что, псина бессловесная, скажешь нам, где взял кроссовку?

Однако Жулик не понял, что от него хотят, и попытался схватить обувь зубами. Когда это у него не получилось, он сел на задние лапы и попробовал разжалобить Титова взглядом. Затем, убедившись, что такой номер со старпомом не пройдет, вскочил и дружелюбно завилял хвостом.

– Обычно Жулик далеко не убегает, – произнес Седов. – Думаю, он нашел кроссовку недалеко от лагеря.

– Предлагаете обыскать лес поблизости? – спросил старпом.

Капитан задумался.

– Вряд ли Олег разбросал кроссовки по лесу. Честно говоря, я никак не могу понять, как у пса оказалась эта кроссовка.

– А мне кажется, тут должно быть простое объяснение, – сказал Сергей. – Вероятно, у Олега все же было две пары обуви. В одной он удрал, а другую пес утащил в лес. В этом случае вторая кроссовка должна лежать где-то поблизости.

– Эта версия самая простая и потому, возможно, правильная, – заметил Василий Терентьевич.

– Как-то слишком просто, – засомневался Дмитрий.

– А что тебе надо? Экстрима? Можно, конечно, и пофантазировать, – ухмыльнулся Сергей. – На кока мог напасть какой-нибудь зверь. Либо он слишком быстро уносил ноги и потерял кроссовки, либо его съели и Жулик уже побывал там, где все это произошло.

– А может, не зверь, а человек, – предположил Дмитрий.

– У него был пистолет, – напомнил Титов. – Что ему какой-то там зверь или человек?

– Может быть, он не успел дойти до сумки с пистолетом.

Капитан внимательно слушал немного надуманные, как ему казалось, рассуждения моряков, затем произнес:

– Если Олег не был убийцей, то у него и не могло быть пистолета.

Сергей улыбнулся. По его лицу можно было прочитать примерно следующее: «Старик выжил из ума. Всех подозревает, хотя абсолютно ясно, что кок – убийца».

– Я вот что предлагаю, – продолжал капитан. – Пес наш, конечно, бестолковый, но, если он принес одну кроссовку, то, может быть, сбегает и за второй.

– Правильно, – поддержал Дмитрий. – Надо только не отдавать ему эту.

Кроссовку повесили на ветку дерева и стали ждать.

Жулик немного покрутился под деревом, недовольно тявкнул, потом подкрепился остатками завтрака и завалился спать.

Морякам пришлось признать, что они плохо разбираются в собачьей психологии.

Даже когда Сергей согнал пса с приглянувшегося ему места, Жулик просто обошел лагерь кругом и лег возле плота.

Пока пес упрямо не желал сотрудничать, капитан не находил себе места. С бегством кока он еще как-то мог смириться. Если Олег был убийцей, то его побег должен был оградить членов команды от новых преступлений, если же кок сбежал только потому, что испугался, то и за это его не стоило осуждать, поскольку он попробовал взять судьбу в собственные руки. Однако кроссовка в зубах Жулика многие выводы и предположения если не опровергала однозначно, то уж точно ставила под сомнение.

Несколько раз капитан чуть ли не с мольбой смотрел на собаку. Возможно, это оказало на Жулика какое-то воздействие. Как бы то ни было, он вдруг засуетился, немного покрутился под деревом, на котором висела кроссовка, а потом решительно потрусил в лес.

Седов первым заметил это.

– Что такое? – встревоженно спросил Сергей. Он собирался забросить в кипящую воду рис и не понял, почему Василий Терентьевич чуть ли не бегом бросился к палатке.

– Собака пошла в лес, – объяснил капитан.

Все четверо подбежали к краю поляны. Между деревьев мелькнуло рыжее тело дворняги.

– Надо, чтобы он нас не заметил, – тихо проговорил Сергей.

– Вот увидишь, он даже ни разу не обернется, – успокоил его Титов. – Собака глупая. Надеюсь, что хоть с памятью у нее все в порядке.

Моряки пошли за Жуликом, стараясь создавать при этом как можно меньше шума. Он бежал уверенно, углубляясь в лес все дальше и дальше. Чтобы не отстать от него, морякам пришлось чередовать бег и быстрый шаг.

Пес не выбирал дороги, поэтому людям, следовавшим за ним, пришлось нелегко. Несколько раз моряки были вынуждены продираться сквозь заросли из кустов, лиан и веток, под которыми тот проскакивал, даже не пригибаясь. Несмотря на шум, поднимаемый людьми, Жулик не замечал преследования. Даже когда Сергей оступился и упал на сухой валежник, из-за чего лес огласился громким треском, он лишь на секунду остановился и лениво повел головой, после чего продолжил свою авантюрную вылазку.

Между тем берег полого поднимался в гору. Отойдя от лагеря метров на четыреста, моряки увидели перед собой коричневую скалу, облепленную разноцветным лишайником. Скала была достаточно высокой, метров семь в высоту, и длинной. Она тянулась параллельно берегу наподобие крепостной стены. От одного края до другого было не менее ста метров. Эту созданную природой стену можно было обойти справа или слева или же, выбрав неровности и расщелины в скале, подняться на нее, на свой страх и риск, в более-менее безопасных местах. Человеку, взобравшемуся наверх, предстояло восхождение на крутую гору, по сути, именно у подножья этой скалы начинались настоящие таежные сопки.

Когда Седов искал в лесу тайник с деньгами, он ограничил зону своих поисков с запада именно этим скалистым кряжем, полагая, что у убийцы не было времени, чтобы карабкаться на скалу или обходить ее. Пространство у подножья скалы было усеяно большими валунами и крупными камнями, под которыми легко сделать тайник. Именно поэтому этот участок леса Седов обследовал особенно тщательно, но ничего, впрочем, не нашел.

Из-за каменистой почвы возле скалы росло не так много деревьев, и все они были невысокие, кривые и обделенные листвой.

Жулик не стал обходить скалу, а направился прямиком к ней. Вскоре он исчез за большими валунами. Моряки пошли за ним следом и оказались у основания почти отвесной скалы. С их стороны каменная стена была гладкой, поэтому практически неприступной.

Оглянувшись по сторонам, Седов увидел невдалеке худую рыжую спину. Жулик уже не бежал, видимо, он достиг своей цели и, махая хвостом, стоял возле одного из камней.

– Вот, черт! – прошипел сквозь зубы Сергей и взобрался на высокий камень.

– Что там? – с тревогой спросил Василий Терентьевич.

– Кажется, человек, – ответил старший механик.

Моряки бросились вперед и через десяток метров увидели то, что Сергей заметил раньше других.

У подножья скалы лежал человек. Это был Олег. Несмотря на искаженное смертью лицо, его невозможно было не узнать. Кок лежал на спине в очень неудобной позе. Прямо под ним находился большой камень, на котором Олег то ли висел, то ли лежал. Голова его была запрокинута назад и обращена как раз в ту сторону, откуда появились моряки.

Жулик наконец заметил незваных гостей. Появление людей его обрадовало, и он бросился к капитану, забыв о кроссовке, которую секундой раньше пытался стащить с ноги кока.

– Господи! – испуганно прошептал Дмитрий и остановился.

Капитан, старший механик и старпом подошли к трупу. Жулик ткнулся в руку Седову, но тот прикрикнул на пса и отогнал его от тела.

С близкого расстояния покойник выглядел еще более устрашающе. Его кожа уже успела принять синюшный оттенок, однако по счастливой случайности тело бедняги хищники пока не обнаружили и лишь поэтому не растерзали его плоть клыками. Видимо, на спине моряка была смертельная рана, поскольку камень под коком был весь в крови.

Капитан поднял голову и посмотрел на вершину скалы, у подножья которой лежал Олег.

– Похоже, что он сорвался, – задумчиво произнес Титов.

– Какого хрена он полез здесь? – тихо выругался Сергей, словно он опасался громко сквернословить в присутствии покойника. – Не мог, что ли, обойти или выбрать более подходящее место?

– Может быть, было темно, и он не нашел более подходящего места? – предположил старпом.

Капитан наклонился к коку и взял в руку его холодную ладонь.

– Смотрите, – сказал он. – Кожа на пальцах исцарапана. Один ноготь даже сломан, под ним запеклась кровь.

– Видимо, он спешил, поэтому и не стал искать удобного места для подъема, – заметил Титов.

– Зачем спешил? – скорее себя, нежели других, спросил капитан. – Он ушел далеко от лагеря. Здесь он мог не бояться погони.

– Как бы то ни было, картина ясная. Олег полез на скалу, сорвался и разбился о камни.

Титов высказал версию, которая пришла на ум всем, за исключением, может быть, Дмитрия, который абсолютно обалдевшим взглядом смотрел на бесчувственное тело судового кока.

– Послушайте, а где же сумка? – спросил Сергей.

Старший механик имел в виду сумку, которая исчезла вместе с Олегом из его палатки.

– Может быть, пес ее тоже куда-то утащил? – произнес Титов.

– Кроссовки утащить еще куда ни шло, а сумка для него тяжеловата, – покачал головой Василий Терентьевич.

– Может быть, Олег забросил сумку наверх, а потом стал взбираться сам? – предположил Сергей.

– Вполне возможно, – согласился капитан. – Раз ты подал эту идею, тебе ее и проверять. Залезь наверх. Только не здесь. Вон там справа есть удобное место. Хорошенько посмотри наверху.

Сергей прошел несколько десятков шагов вдоль подножья скалы и, выбрав одну из расщелин, которую эрозия сделала удобной для подъема, начал взбираться наверх. Восхождение далось ему легко: помогла хорошая спортивная форма. Оказавшись на вершине, он прошел по кромке скалы до того места, под которым лежало тело кока, и внимательно осмотрел все вокруг.

– Тут ничего нет, – сообщил он.

– Ладно. Спускайся, – махнул ему капитан.

Пока старший механик тем же путем возвращался назад, моряки молча ждали его.

Видимо, капитану хватило этих минут, чтоб принять какое-то решение. Когда Сергей присоединился к морякам, он сказал:

– Раз сумки нет в лагере и на вершине скалы, остается одно – искать ее там, где мы только что шли. Наверняка Олег, так же как и мы, двигался через лес напрямую, а не петлял.

– Но мы там ничего не нашли, – напомнил Сергей.

– Мы спешили и шли друг за другом, поэтому легко могли не заметить ее.

– Почему он все-таки бросил сумку? – спросил Титов.

– На теле Олега не видно ножевых ран. Конечно, может быть, на спине что-то обнаружится, но это вряд ли. Судя по всему, ты прав, Олег разбился. Но сделал он это при странных обстоятельствах. Очень похоже на то, что он бежал, не особенно выбирая дорогу, и, когда перед ним возникла эта каменная стена, стал на нее взбираться, – ответил Василий Терентьевич.

– Вы думаете, была причина, чтобы очень торопиться, – догадался Титов.

– Да. Кажется, он убегал.

– Убегал? – переспросил Дмитрий. – От кого?

– Не знаю. Может быть, от зверя.

– Что гадать? – поддержал капитана Титов. – Василий Терентьевич прав, сумки нет в лагере и нет здесь, значит, она лежит где-то на том пути, по которому мы сюда пришли. Третьего просто не дано. – Он решительно развернулся и направился в сторону лагеря.

– А как же Олег? – спросил Дмитрий.

– С телом ничего не случится, – заверил его старпом. – Прогулка туда и обратно займет десять минут.

С Титовым согласились. Моряки растянулись в длинную цепь и пошли в сторону моря. Однако они не успели уйти далеко. В каких-то пятидесяти метрах от места трагедии Дмитрий нашел лежащую на земле сумку.

– Идите ко мне! – закричал он.

Подойдя к нему, трое моряков сразу узнали черную спортивную сумку кока. Она была раскрыта. Возле нее лежали вытряхнутые на землю вещи. Помимо свитера, куртки, двух футболок и запасных брюк на примятой траве лежали пять банок консервов, булка хлеба, полиэтиленовый пакет с сахаром и другие вещи.

Сергей сел на корточки и внимательно осмотрел землю.

– Никаких следов не видно. Надо полагать, сумку распотрошил тигр или медведь. От него Олег и убегал.

– Вряд ли, – заметил Титов, который наблюдал за действиями старшего механика, стоя у него за спиной.

– Почему?

– Дикий зверь не раскрыл бы молнию на сумке, а разодрал бы ее.

– Может быть, Олег, когда бежал, пытался найти в сумке нож или пистолет, – предположил Сергей. – Вот, кстати, и нож. Но мы такой не изымали. Дима был прав, наверное, Олег его с самого начала хорошо спрятал.

Под свитером, который Сергей поднял с земли, лежал складной перочинный ножик.

– Таким ножом зверя только разозлишь, – прокомментировал Титов.

– Вероятно, именно этим ножом Олег разрезал тент, когда убегал, – сказал капитан. – А Виктор правильно говорит. Дикий зверь здесь, скорее всего, ни при чем. Он бы наверняка разодрал пакет с сахаром или съел хлеб.

– Может быть, зверь был сыт, – не сдавался старший механик.

– Нет, – покачал головой Седов.

– Но от кого он тогда убегал?! – спросил Сергей.

– Здесь нет ни денег, ни пистолета, ни документов, – напомнил капитан. – Это в какой-то мере доказывает, что Олег не убийца.

– Но он мог еще не дойти до своего тайника, – возразил Титов.

– Совершенно верно, – согласился Василий Терентьевич. – Но я думаю, да и вы, полагаю, думаете так же, что Олег все же убегал не от зверя, а от человека.

– От кого? – прохрипел осипшим голосом Дмитрий. Судя по всему, у парня окончательно сдавали нервы.

– От убийцы, который все это время терроризировал нас.

– Вы считаете, что за Олегом следили, когда он убегал из лагеря? – спросил Титов.

– Скорее всего, убийца услышал шум, когда Олег разрезал плот или когда из него вылезал. Он незаметно покинул лагерь вместе с Олегом и стал его догонять. А Олег, когда увидел преследователя, сразу понял, КТО за ним гонится, поэтому и бросился убегать без оглядки.

Седов посмотрел на моряков. Титов был очень бледен.

– Василий Терентьевич, – произнес он. – Я так понимаю, что прежде всего подозрение падает на меня. Я спал рядом с Олегом, и мне было проще, чем другим, услышать, как он разрезает тент и убегает.

Капитан пристально посмотрел в глаза старшему помощнику:

– Ты верно рассуждаешь. Тебе действительно было намного проще, чем другим, заметить, когда Олег сбежал. – Он сделал небольшую паузу, глядя, как руки Титова сжались в кулаки, а потом пальцы его безвольно разжались. Василий Терентьевич еще никогда не видел Титова таким подавленным. – Но, с другой стороны, – продолжил Седов, – поскольку я ночью спал, то можно подозревать всех. Дмитрий ночевал на улице, а значит, тоже мог увидеть Олега.

Моряки посмотрели на матроса, который от их взглядов нервно затрясся.

– А Сергей спал один, – добавил капитан, – значит, мог уйти незаметно.

Все повернулись к старшему механику.

– Поэтому я полагаю, что убийцей мог быть любой из нас. Однако не считаю, что кого-то надо подозревать в большей или меньшей степени. Напомню, что еще вчера большинство из нас подозревали кока. Единственное, о чем мы должны помнить, что убийца до сих пор среди нас.

– А почему он до сих пор среди нас, нам непонятно, – подытожил выводы, сделанные капитаном, Сергей.

– Может быть, кто-то что-то слышал этой ночью? – обратился к морякам старпом. – Или у кого-нибудь есть веские основания подозревать кого-то из нас конкретно?

Все промолчали.

– Сергей, собери, пожалуйста, вещи, – попросил капитан.

Старший механик взял сумку и быстро сложил в нее разбросанную по земле одежду и продукты. Затем спросил:

– Что будем делать? Пойдем за Олегом?

– Давайте перенесем его на носилках, – предложил Седов, имея в виду то нехитрое приспособление, которое они соорудили, чтоб доставить тело Ильи из леса на берег. – Мы с Виктором вернемся к скале, а вы с Дмитрием сходите в лагерь за носилками.

Самодельные носилки мог принести и один человек, но капитан по-прежнему не хотел, чтобы кто-то из моряков выпадал из поля зрения остальных.

Неожиданно с Дмитрием случилась истерика.

Его губы затряслись. Матрос замотал головой и решительно, если такое определение можно употребить применительно к его жалобному голосу, заявил:

– Я не пойду в лагерь!

Капитан удивленно посмотрел на матроса. У него чуть было не сорвалось с языка грубое слово, однако он сдержался, увидев, что с Дмитрием творится что-то неладное.

– Почему?

– Я не пойду в лагерь… с ним!

– Ничего себе заява! – изумился старший механик. – Ты что хочешь этим сказать?!

– Тихо, – одернул его капитан и снова обратился к Дмитрию. – Что это значит?

– Неужели вы не видите, Василий Терентьевич! – с мольбой в голосе и в глазах произнес Дмитрий. – Убийца убивает нас поодиночке! Я говорил уже, что кроме вас никому здесь не доверяю! Если вы отправите меня в лагерь с кем-то из них, меня обязательно убьют!

– Кому ты нужен?! – усмехнулся Сергей.

Титов лишь удивленно пожал плечами, когда узнал, что матрос и его причислил к числу вероятных подозреваемых.

– Успокойся, Дмитрий, – сказал Седов. – Даже если бы Сергей был тем самым преступником, он бы не стал убивать тебя, поскольку тогда бы мы узнали, кто именно виновен во всем происходящем.

– Скоро у него не будет причин скрываться, – нервно засмеялся Дмитрий. – Если он убьет одного из нас, то с остальными двумя легко справится.

Капитан с сочувствием посмотрел на матроса. Страх застил ему глаза. Было ясно, что Дмитрий не подчинится приказу и не сдвинется с места. Уже не в первый раз Седову показалось, что страх Дмитрия совсем не беспочвенный. Его боязнь была предметной, словно он знал намерения убийцы или даже его имя.

– Хорошо, – согласился Василий Терентьевич. – Виктор, иди с Сергеем за носилками, а мы с Димой пойдем туда. – И он указал рукой в глубину леса.