(автор и редактор, Телеканал «Успех». «Custom Production»): «Любой пиарщик должен подстраиваться под своего адресата»

Анастасия Джмухадзе, занимаюсь деловой журналистикой последние 14 лет. Веду частные PR-проекты для компаний разных направлений. Занимаюсь медиа-тренингами, подготовкой спикеров к выступлениям, обучением молодежи, предпринимателей и подготовкой их к презентациям. Например, перед инвесторами. Автор и редактор телепрограмм, в данный момент в продакшн-компании, которая называется Custom Production.

Я сплю мало, в среднем от 3 до 4 часов. Бывает и полтора. Больше семи не сплю практически никогда, и это у меня считается прямо супервыходной, отсыпной день, который бывает примерно раз в месяц, раз в три недели. Для меня это нормально. Летом я встаю в четыре утра, начинаю делать хозяйственные дела, потом отправляюсь заниматься спортом, на пробежку, на прогулку, в спортзал. Зимой я встаю где-то в шесть, в половину седьмого, потому что тяжело, солнышка нету. Было бы солнышко, я бы и зимой вставала в четыре. Ложусь, соответственно, в двенадцать, час, два. Как дела закончила, так и ложусь. Бывает такое, что я вообще до этого не доходит, если много дел. Днем не сплю, нет.

Бывает очень редко, если сильно устаю, минут 15–20 я могу подремать.

Старшим корреспондентом была.

С 2006-го года я занималась продвижением в соцсетях, когда это еще никто не называл SMM. Тогда это было просто, были три основные платформы: ЖЖ, LiveJournal и «Ответы и вопросы» mail.ru, через которые мы в завуалированной форме протаскивали ссылки. Тогда схема была предельно проста. Ты в день должен был разместить какое-то количество постов и в них запрятать ссылки. Это было самое-самое такое начало SMM, я даже не знаю, кто его помнит. И тогда мы работали с очень крупными компаниями и известными брендами, например, электроники и бытовой техники.

Было там три человека. Это две журналистки, они делали свое маленькое ИП, свое маленькое агентство. Они брали заказы, а я занималась на тот момент исполнением этих заказов. Начинала я это делать, еще сидя в Египте и Грузии. А вернувшись в Россию, подхватила дальше. Да, это 2005-2006-ой год, когда мы все это начинали. Для меня именно это, наверное, стало первым шагом в сторону пиара.

Было такое счастливое время. И ссылки допускали, их редко удаляли. Мы сидели на всех форумах, везде общались. Закидывали разные темы, провокационные и не очень. Создавали какую-то движуху вокруг определенного бренда.

Я не понимаю определения «независимые». В любом случае, в каком бы издании ты не работал, у тебя есть твой первый заказчик. И твой первый заказчик – это твой редактор, главный редактор, зам. главного редактора. Есть определенная редакционная политика. Есть люди, которые, извините, тебе платят гонорар или зарплату – не важно. Как ты можешь быть независимым? Независимым от кого? Вся независимость – это тоже определенная редакционная политика. Это значит, что тебя берут как человека, который будет что-то делать провокационное, не мэйнстримовское, как сейчас говорится, что-то, что идет против тренда. Ну или там либеральное.

Плюс ко всему, я никогда не занималась политической журналистикой. Не дай бог! Вообще не моя тема. Я в 1999-ом году как начала заниматься тогда даже не бизнес-журналистикой, а отраслевой. Мы делали тематические отраслевые журналы и публикации. Вот так я в этой теме и осталась. Потом я была в «Секрете фирмы». Это тоже чисто деловая журналистика, не политизированная. Там даже ничего общественно-политического нет. Именно про бизнес. А там, где бизнес-журналистика, там и пиар, они рука об руку ходят. Это вполне нормально, на мой взгляд.

Это не сильно афишируется, честно говоря. Потому что есть определенные правила: никто из нас не протаскивает своих клиентов через свое же место работы. Условно говоря, если я снимаю на телеканале «Успех» и для кого-то делаю пиар, это не значит, что я его засунула на все программы телеканала «Успех». Если я работаю для кого-то издания и делаю кому-то пиар, это абсолютно не значит, что я его запихну во все публикации. Есть какие-то этические моменты, которые соблюдаются, что абсолютно не мешает всему остальному. Заметь, я практически никогда не упоминаю компании, марки и предпринимателей, которым помогаю с пиаром. Чаще всего мы сразу договариваемся, что это будет конфиденциальной информацией. Все кейсы без названий.

Если говорить не про политический пиар, а именно про деловой, в основном, это либо журналисты деловых направлений, либо непосредственно люди, получившие какое-то образование в сфере менеджмента, маркетинга, пиара. Если тебя интересует качество этих самых пиарщиков, то оно плачевное. Несмотря на то что у меня есть прекрасные друзья пиарщики, с которыми мы много лет дружим, работаем, сотрудничаем, тренинги проводим, в каких-то конференциях участвуем и все на свете, общая масса серая, убогая, гнусная, непрофессиональная и очень, я бы даже сказала, мерзкая.

Можно, я тебе проще скажу – тупо хочется денег.

Никаких мотивов. Никаких мотивов здесь не может быть. Просто журналистика и вообще медийная сфера – она крайне нестабильна и зависит от рынка в целом. Ты понимаешь, что деловая журналистика не может развиваться, если в целом бизнес-сфера падает. Если сейчас стабильно идет от стагнации к падению и опять к стагнации, потом снова к падению, вот эти качели, то рассчитывать на то, что деловая журналистика и медиа рванут куда-то ввысь, по крайней мере, смешно.

А куда? Это люди, которые ничего другого не умеют. Я ничего другого не умею. Если бы я умела что-то другое… Меня можно отправить, поскольку я инструктор по дайвингу, либо нырять, но возраст уже не тот и условия не те: в Москве нет моря, к сожалению. Либо стоять в Макдональдсе или в ближайшем магазине на кассе. Я ничего другого не умею. Я умею складывать слова в предложения, я умею говорить, я умею учить говорить, умею презентовать и учить презентовать. Вот такие вещи, ничего руками создавать не могу, владею только определенными инструментами. И все, так что некуда.

Нет, филологический факультет. Ни дня не работала по своей специальности и не представляю ее. Я могу работать переводчиком, потому что у меня свободный немецкий. Но я ни дня не работала ни учителем, ни филологом.

Я начала писать рано, наверное, потому что у меня династия журналистская. У меня папа журналист, но он журналист международник. Именно общественно-политический больше, газетный журналист. В свое время он возглавлял корпункты в Германии такой немаленькой газеты, как газета «Правда». Поэтому я начала с переводных материалов. Мне было 14 лет, когда в каникулы мне папа сказал: «Послушай, тут надо написать про немецкую молодежь. Сделай пока переводные тексты, попробуй». И у родителей до сих пор лежит газета с моей первой публикацией, мне было тогда 14 лет. С этого началось: я переводила, потом начала сама писать. Не всегда это достаточно легко давалось. Но в это меня понесло. Уйти из журналистики мне не получилось, хотя было несколько попыток.

Ты знаешь, меня об этом спрашивают практически все мои герои, все, у кого я беру интервью. Они говорят: «Слушайте, вот вы так разбираетесь в бизнесе». Была такая ситуация, когда мы начали раскладывать по одному новому проекту, по которому мы общались, простой бизнес план. Я буквально из головы, на пальцах владельцу бизнеса разложила, какие у него расходы, какие доходы, какая окупаемость. Это все прямо сразу и посчитала. Он на меня смотрит удивленно: «Слушай, я занимаюсь бизнесом, но я так не просчитываю. Почему ты не организуешь свой бизнес?». Могу сказать – это не мое. Я не могу организовать бизнес, потому что я знаю все процессы, я знаю бизнес изнутри во многом. Я, действительно, в это очень вникаю, это мне очень интересно. Но заниматься этим как рутиной, в ежедневном режиме, заниматься постоянным контролем сотрудников, постоянным учетом, постоянными табличками движения денежных средств… меня не прет.

Да. Мне доставляет огромное удовольствие для меня кайф об этом рассказывать, для меня кайф об этом писать, анализировать это. Но анализировать и делать руками – это две разные вещи. Делать руками меня не прет.

Знаешь, меня во всем этом на самом деле прут очень сильно человеческие истории, которые стоят за любым бизнесом. Меня восхищает личность того человека, который это делает. Я прекрасно понимаю, что я так не могу и я считаю, что очень здорово об этом рассказывать в той или иной форме. Снимать ли, писать ли, привлекать человека к участию в конференциях, но доносить саму культуру, сам дух предпринимательства, чтобы я понимала, что, может быть, сегодня еще 5 человек узнали об этом. Вот непосредственно вчера я получила сообщение: «Спасибо большое за ваши программы. Я их посмотрел, я очень много работал и в итоге в своем городе открыл медицинский центр, в том числе и благодаря вашим программам». Для меня, я считаю, самое ценное, когда я вижу какой-то продукт на выходе и то, что он кому-то приносит пользу, это будет прямо… Это то, что доставляет мне наибольшее удовольствие.

Да, конечно, это человек, который живет своим бизнесом. Я вообще восхищаюсь людьми, которые занимаются своим делом, на своем месте. Не важно даже, бизнесом, или искусством, или еще чем-то. Когда человек горит этим, я вижу, что у него это его внутренний стержень. Не то, что он это делает ради денег или ради того, чтобы славу, известность заработать. Когда человек это делает, потому что он этого не может не делать.

Мы создавали в свое время такой проект – мы хотели помочь предпринимателям наладить свой бизнес: . Мы кинули клич, поскольку постоянно приходят заявки: «Вот, у меня тут проблема, вот, у меня там проблема, возьмите в управление, помогите». (Management Development Group – это управляющая компания). Помогите, спасите, что же делать, как выйти на нормальные обороты, как выйти из минуса и так далее. И мы решили это показывать в прямом эфире, как непосредственно это все происходит, в каком состоянии мы взяли этот проект, как все выглядит, какие косяки, что сделано неправильно, как это можно поправить.

И потом очень хотели показать сам процесс, как из убыточного предприятия можно создать что-то клевое. Мы, конечно, в этот момент просчитались достаточно сильно. Просчитались не в смысле денег, не в смысле финансов, не в смысле каких-то стратегий. Мы столкнулись с банальным человеческим фактором, когда человек не справляется, он не хочет, не может и не будет, пожалуй, никогда собственником бизнеса, который готов идти и делать что-то своими руками. Этот топ-менеджер бывший достаточно крупного бизнеса (регионального), который привык, что он сидит в кабинете, пишет распоряжения, а исполнением всего занимаются совершенно другие люди. Когда он столкнулся с тем, что такое малый бизнес, собственный, где надо порой пойти банально и самому руками сделать: самому проконтролировать поваров, самому проконтролировать уборщицу… И делать это в ежедневном режиме. Писать все эти отчеты, сколько потрачено, почему, зачем, куда. Он не смог, правда.

Был у нас такой провал, который очень многому научил. После этого мы рассматривали другие проекты, но пока в следующую итерацию никого так и не взяли, потому что еще на этапе отбора становится понятно, что человек не готов меняться. Никакие привлечения СМИ (при том, что мы нагнали ему там в эту столовую кучу народа, постоянно собирали какие-то тусовки, устраивали семинары, встречи) не помогут. Ты же понимаешь, на Диму Потапенко придут всегда, но и он не волшебная пилюля, работать надо.

Сам генеральный директор ничего не делал, банально там мы сталкивались с тем, что он 2 месяца не мог поставить мусорки в туалете. Пока я не заехала в «Ашан», не купила эти мусорки, не привезла ему и не сказал: «Андрей, поставь!». Невозможно взрослого человека (по-моему, ему на тот момент было 46 или 47) переделать. Его невозможно воспитывать. Вот это бесценное для меня понимание, что такое бизнес, что такое именно малый бизнес, не Газпром, где ты сидишь и пишешь какие-то указивки, а твой собственный бизнес, где ты выходишь к клиенту, общаешься с клиентом, понимаешь, что он хочет, учишься его обслуживать.

Я могу тебе рассказать кучу историй успеха, но…

Да, я до сих пор общаюсь с очень многими героями своих программ, я слежу за их судьбой, я вижу, как они развиваются. Что я тебе расскажу? Они клевые ребята, они молодцы, классно работают. Но таких, как они, минимум. Из общей массы людей тех, кто действительно выстреливает, не так и много. У меня снято 150 программ «Мое дело», 150 таких историй успеха, историй создания предприятий – многие из этих компаний закрыты. Вроде бы все было нормально, и идея была хорошая, реализуемая. Это не были провальные какие-то проекты. Но опять же, поскольку человек не был готов работать, вкладывать в это свои силы и смотреть на то, что нужно не ему самому, не ему нравится, а на то, что нужно его клиенту, некоторые прекратили свое существование. К счастью, немногие, не то что половина из этих бизнесов сдохла. Нет, большая часть развивается, продолжает расти. Я с большим удовольствием за этим слежу.

Да я не могу сказать, что мы с Леней как-то сильно очень общались.

Ты знаешь, это отношение обусловлено далеко не какими-то завышенными требованиями, а тем, что я вижу на рынке. К сожалению, большинство пиарщиков банально не умеют общаться. То есть они не умеют выстраивать отношения. Основное в пиаре – это не инструменты, это не знания. Там нет ничего сакрального, что не может нормальный вменяемый человек, тем более получивший любое высшее образование, освоить в крайнем случае за пару месяцев. Все инструменты понятны, ясны. Все инструменты контроля, планирования – это все фигня полная. Основное – это умение общаться с людьми и выстраивать с ними отношения. Если ты не умеешь общаться, здороваться, представляться, быть вежливым, корректным, звонить тогда, когда ты пообещал.

Банальный пример. Недавно связывается со мной пиарщица, не скажу чья. Давай не будем палить контору. И говорит: «Вот, мы хотим поучаствовать». Я отвечаю: давайте расскажу подробности, лучше по телефону, потому что я очень часто набираю набегу сообщения. Она мне пишет: «Хорошо, во сколько вам позвонить?». Договариваемся после 16-ти завтра. Наступает завтрашний вечер, она мне не звонит, присылает еще одно сообщение: «Я сегодня не успела, во сколько вам позвонить завтра?» Я говорю, давайте до 10-ти или после двух. И так у нас продолжается каждый раз, она мне пишет: «Я сегодня не могу, а давайте завтра». Понимаешь, что это уже сразу…

Любой пиарщик должен подстраиваться под своего адресата. Если мне человек говорит, что ему неудобно говорить по телефону, значит, я ему пишу письмо вне зависимости от того, удобно ли мне это и люблю ли я писать письма. Если я не пользуюсь обычным мейлом (ну, стараюсь, по крайней мере, минимально пользоваться, только для отправки каких-то больших файлов, поскольку у меня почта перегружена и я там очень часто теряю письма), когда человек мне говорит, что его нет в Фейсбуке, значит, сяду и напишу письмо или СМС, в конце концов. Это просто понимание потребности того человека, с которым ты общаешься.

И плюс, естественно, такая черта у пиарщиков, если мы говорим про вредные советы, это то, что они очень любят давать советы журналистам. Когда ты приезжаешь на съемку, а пиарщик начинает тебе рассказывать, как тебе работать, мне очень хочется его спросить, сколько он снял программ, или взял интервью у спикеров таких, скажем, топового уровня.

Понимаешь, когда начинаются какие-то советы… У очень многих пиарщиков, к сожалению, сильно развит хорошо известный "синдром вахтера".

Когда он оправдывает свое существование бесконечными письмами, согласованиями: а вот пришлите вот то, а вот пришлите вот это. И в итоге мы встречаемся на площадке со спикером, я понимаю, что вот этот весь хлам, вот эта вся переписка, которая велась, она, естественно, до него не доведена. И человек даже по сути не подготовлен к тому, что сейчас будет происходить. Я прихожу на площадку и начинаю готовить спикера при наличии пиарщика. При том, что мы прошли с ним 55 итераций вот этих обменов, «а пришлите вопросы», а «покажите, что за программа», а «какой формат» и так далее. Это имитация бурной деятельности.

Я понимаю, что он этим отчитывается. Он потом оправдывает этим свою зарплату, если он сидит на зарплате. В этом смысле мне всегда проще работать с агентствами. Поскольку они получают деньги по результату, а не по затраченному времени, то они это все сокращают и есть масса адекватных агентств, с которыми мне вполне комфортно работать. Внутренние пиарщки, штатные, честно могу сказать – это единицы людей, с которыми хорошо и нормально можно взаимодействовать.

Пиарщики в основном девушки. Я тебе еще могу сказать, почему именно так. К сожалению, у нас до сих пор пиарщики, по сути, люди, выполняющие секретарские функции. Нужно честно признаться себе и объективно к себе относиться. К сожалению, во-первых, собственник бизнеса не понимает, зачем ему пиарщица. Она выполняет представительские функции: она отвечает на звонки, планирует какие-то встречи, ведет какие-то минимальные переговоры, которые все равно потом согласуются с самим топом.

Качество – это такое эфемерное понятие. Давай возьмем банальный пример. Каждый из нас покупает зубную пасту. Я не химик, я не могу оценить, качественная она или не качественная. Я могу оценить, нравится ли мне упаковка, нравится ли мне вкус, то, как она пенится и какие-то ее потребительские свойства, которые не имеют никакого отношения к качеству. Возможно, та паста, которой я сегодня пользуюсь, наносит моим зубам вред. Я не могу этого оценить. У меня нет никаких объективных знаний для того, чтобы выносить такие суждения.

То же самое относится к бытовой технике. Когда я покупаю утюг (я не технарь), мне можно 150 раз втереть про любую подошву этого утюга из чего-нибудь, и я в это поверю. Потому что я не могу сказать, действительно ли лучше утюг за 5000, чем утюг за 3000.

Банальный пример, я с этим столкнулась недавно, когда я выбирала себе блендер. Я банально написала в Фейсбуке пост: «Ребята, посоветуйте, пожалуйста, блендер!». Тут же образовалась секта свидетелей своей марки, от 15 и до 50 тысяч эти блендеры, но я не могу сказать, что этот блендер будет перемалывать овощи в 3, 5, 15 раз лучше, чем тот, который стоит дешевле. Поэтому критерий качества не существует. Существует нравится-не нравится, существуют какие-то привычные марки. Есть то, что у нас в сознании запечатлелось и мы это выбираем, потому что папа сказал, что это круто, или потому что подружка порекомендовала, потому что туда ходят все мои друзья.

В любом случае, все новое нуждается в каком-то маркетинговом сопровождении в той или иной форме. Будь это прямая реклама, будь это пиар, будь это какое-то создание какой-то волны ОБС, сарафанного радио. Без разницы. Что касается каких-то бытовых вещей, условно говоря, за пакетом молока я не пойду в торговую сеть, которая очень крутая и классная, но которая находится в полутора километрах от меня, если у меня под домом в десяти метрах есть ларек, где я могу купить пусть хуже, пусть другое, пусть там вообще никакое, но просто молоко. Или просто яйца.

Есть определенный набор вещей, в которых мы разбираемся. Кто-то хорошо разбирается в вине, кто-то в сырах, кто-то в мясе. Другие в технике, в гаджетах. Это очень ограниченный набор. Все остальное выбирается интуитивно и именно благодаря субъективно воспринимаемым каким-то маркетинговым инструментам и находкам.

Я непосредственно в начале июля была на конференции «Студенческая весна» в Чите, где участвовала в медиа-форуме, рассматривали медийные проекты молодых журналистов и тех, кто делает какие-то свои Ютуб-каналы, видео снимает и так далее. Много об этом говорили. Честно, я считаю, если человек имеет возможность, знания и склонность заниматься чем-то другим, то из медийки лучше уходить. Потому что медийка – это все равно всегда сопровождение. Надо честно признавать. Условно говоря, если завтра исчезнут все журналы, тем более деловой тематики, ничего критичного не произойдет: мир не разрушится, никто из нас не будет голодать.

Это такая же сфера, например, как искусство и так далее. Она очень плохо измеримая. Совершенно непонятно, как оценивать качество, о котором мы говорили: качество медийного продукта, к сожалению, для зрителя нашего пока вообще не значимо. Совсем не значимо. Я это видела неоднократно. И если бы я могла предсказать, какая из моих публикаций или программ выстрелит, я бы уже была не то что миллионером, я бы была мультимиллионером. К сожалению, я этого сделать не могу. Все равно по-прежнему у нас широкие массы интересуют банальные темы про пожрать, про сэкономить, про сделать попроще. А вот про высокие материи и всякую там бизнес-философию или какую бы то ни было философию… по остаточному принципу.

Почему мы говорим, что девушки идут в пиар? Потому что за ними стоит муж, который каждый день ходит на работу и зарабатывает деньги, а они развлекаются и зарабатывают себе на шпильки. Если это профессия, которой ты планируешь зарабатывать и обеспечивать семью, то это сложный путь, к которому надо быть хотя бы просто морально готовым.

Начиная от «Хвост виляет собакой» – банальный пример.

Это такой хит, я вообще не знаю, разве еще есть такие люди, которые не видели этого?

Не знаю, как ни странно, меня уносит куда-то больше в философию. Наверное, будет сложно понять, почему я каким-то образом к этому привязываю. Та же самая «Пролетая над гнездом кукушки». «Атлант расправил плечи», который у всех навяз в зубах.

Я бы, на самом деле, не смотрела в сторону какой-то специализированной, профессиональной литературы, потому что, как не крути, там всегда идет упрощение. Таких книг, которые действительно были бы инструментальны и полезны, очень мало.

Как ни странно, я считаю, что вся русская классика – это просто альфа и омега. Те же «Отцы и дети», это тоже про те же отношения. Тот же Достоевский. Тут, может быть, мое классическое, вполне традиционное образование играет роль, но меня как-то больше тянет в сторону художественных произведений. Понятно, что нельзя не прочитать «Здесь курят». Лучше прочитать, чем посмотреть. Понятно, что нельзя не читать Паланика, потому что нельзя, потому что если ты это не читаешь, то ты лапоть просто.

Не люблю слово бизнесмен.

Люблю слово предприниматель, потому что бизнесмен у меня ассоциируется с какими-то другими вещами. Предпринимателю, и пиарщику, и любому человеку, мне кажется, я желаю в первую очередь честно относиться к себе, очень объективно, очень жестко. Когда ты начинаешь относиться жестко к себе, ты меняешь свое отношение к окружающим. Это не значит, что ты должен их гнобить, гонять и материть, но ты иначе смотришь в том числе на их слабости, в том числе на то, что они делают не так. И потом научиться смотреть на тех людей, с которыми ты взаимодействуешь. Потому что ты никогда, даже если ты работаешь один, все равно работаешь сам на себя. Ты работаешь для кого-то, кто за это должен – за результаты твоего труда, за продукт твоего труда – заплатить. Он должен достать кошелек, достать эти купюры и отдать их тебе. Желательно, чтобы он это сделал с удовольствием и у него после этого остались хорошие впечатления, а не масса негатива. Если ты делаешь все для того, чтобы это было так, то это хорошо.

И здесь не важно абсолютно, сколько времени ты проводишь на работе. Я вообще не работаю ни на какой работе, у меня нет офиса. Вот я сейчас нахожусь дома, через два часа я поеду на съемку. Вечером я опять приеду домой. То есть у меня работа – это такой двадцати четырех часовой процесс. Я проснулась, я достала свой телефон, посмотрела почту – это уже начало моей работы в четыре утра. И вот так это и идет. Не знаю, что еще. Пожалуй, только так.

Специально никакие не смотрю. Я тебе больше скажу, я не смотрю телевизор вообще. Вот он у меня стоит, у меня даже в него не воткнута антенна, он не подключен к розетке.

Нет, зачем. Чтобы что? Что я там узнаю?

Ищу информацию в основном в соцсетях. Я слушаю какие-то тематические программы. Если радио я слушаю, то на moskva fm. Если я считаю, что я хочу послушать вот этот эфир, то я включаю конкретно вот этот эфир в то время, когда мне это удобно. Это может быть 2 часа ночи, а он прошел в 2 часа дня. Я его слушаю, потому что мне конкретно эта история интересна. Я не читаю газеты, не читаю журналы. За редким исключением, когда я просматриваю, что сделали мои коллеги.

Например, если я нахожусь, скажем, в разработке нового формата, я пересмотрю все, что может быть мне полезно: наше, зарубежное и еще какое-то. Но это все происходит в интернете. Повседневные новости меня не интересуют, они ничего не меняют в моей жизни. Тем более политические. От фамилии очередного вождя конкретно в моей жизни, в моем сегодняшнем дне ничего не поменяется. Я просто не трачу на это время, я не трачу на это энергию и не засоряю себе этим мозг. Я могу тебе сказать, что если попробовать попросить у меня назвать хотя бы трех-четырех наших министров, боюсь, это будет провал. Я их не знаю.

Заняться всегда важно тем, к чему у тебя лежит душа, с чем тебе комфортно, с чем ты готов будешь жить в последующие 10, 15, 20 лет, чтобы оно у тебя не вызывало раздражения. Когда-то в свое время мы разговаривали с одной очень крупной международно консалтинговой компанией. Не буду называть, ты сам понимаешь, о чем я говорю.

С одним из старших партнеров, и говорили как раз о том, какие сферы бизнеса будут развиваться, он мне сказал тогда очень правильную вещь: «Ты понимаешь, медийная сфера, например, вся в Америке держится на порнографии». Потому что это банально человеческая страсть, которая постоянно не удовлетворена. Все неудовлетворенные основные базовые потребности: поесть, вылечиться, воспитать детей, одеться, защита от холода, жилье – вот эти все сферы будут востребованы всегда, потому что они априори жизненно необходимы. Все остальное – это надстройка. И когда ты в это ввязываешься, надо понимать, что там тебе будет тяжелее. И если будет что-то проваливаться, провисать и уходить в стагнацию или кризис, то ты попадешь в это в первую очередь. Это не хорошо и не плохо. То, что вчера дождь пошел, это же не плохо? Это просто явление природы. Вот и здесь так же. А делать бизнес надо на том, что люди хотят есть, лечиться, одеваться, где-то жить.

И, естественно, они хотят какого-то банального развлечения – порнографии, секса. В общем, это и все. Сначала идет все базовое, потом уже все надстройки. Все очень просто. Человек вообще такое существо… достаточно примитивное и простое.

Не за что. Давай, пока.