Добравшись до условленного места, уже на территории, контролируемой войсками, верными Муссолини, ппурм-баннфюрер пересел на легкий двухместный самолет и через два часа был в Рокка делле Каминате, недалеко от виллы Фельтринелли, которая стала северной резиденцией дуче. Здесь же, в нескольких километрах от виллы, находилась резиденция нового, возглавляемого Муссолини правительства, а также размещались послы тех уже немногих стран, которые это правительство все еще признавали.

Командующий парашютным корпусом генерал Штудент ждал его в небольшом, расположенном на самом берегу озера Гардо, особняке, в котором размещалась военная миссия Третьего рейха. Учитывая особый характер полномочий, которыми фюрер наделил Скорцени и генерала, в стенах миссии им были отведены кабинет для работы и две комнаты для отдыха. Хотя об отдыхе пока не могло быть и речи.

— Господин генерал, разработан окончательный план захвата папы и его кардиналов, — приступил Скорцени к сути их встречи сразу же, как только Штудент по его просьбе появился в кабинете.

— Окончательный, говорите? — скептически ухмыльнулся генерал. — Хотелось бы верить.

Штудент мрачно осмотрел расстеленную на столе крупномасштабную карту Рима с четко обозначенными на ней контурами Ватикана. Потом перевел взгляд на карту-схему самой папской резиденции.

— Как бы не повторилась история с дуче. В Ватикане уже насторожились.

Генерал явно не в духе. Однако причины его столь мрачного настроения Скорцени не интересовали.

Сам штурмбаннфюрер чувствовал себя на взлете. Только сегодня утром, уже в машине, у него выкристаллизовался этот, как он считал, окончательный план захвата папы. Вдруг

совершенно неожиданно вырисовался из слияния двух вариантов операции, существовавших до вчерашнего дня.

— Что значит «насторожились»? Есть какие-то сведения?

— Какие еще сведения? Нюхом старого волка чую. Слишком беспечно гуляете по Риму.

— Моя тактика, — сухо огрызнулся Скорцени. Слишком уж генералу хотелось видеть в нем младшего по чину.

Но даже эта стычка не испортила ему настроения. Его вдохновляла сама возможность провести такую операцию. Даже если она закончится неудачно и лично ему, Скорцени, будет стоить жизни. Риск, размах и главное — резонанс, который должна будет вызвать операция «Черный кардинал» во всем мире, стоили того, чтобы рисковать тысячами голов. В том числе и своей.

— Как вы себе представляете это второе римское похищение?

— Очевидно, оно будет посложнее первого.

— Можете не сомневаться.

Скорцени задумчиво потер свои шрамы. Нет, что бы ни говорили впоследствии историки об этой акции, о ее значении для судьбы Европы и связанных с этим моральных аспектах — осуществить ее следует на наивысшей волне таланта и вдохновения. А лично он, человек, рожденный для риска и авантюр, мог готовиться к подобным операциям только на такой волне — таланта и вдохновения.

— Сначала о людях. Сто десять моих сотрудников уже сосредоточены на конспиративных квартирах в окрестностях Рима. Их задача — проникнуть в резиденцию папы.

— И вы считаете, что появление такой орды может остаться незамеченным для итальянской контрразведки и папской агентуры? Впрочем, людей пока маловато.

— Еще около сотни итальянских диверсантов из подразделения князя Боргезе сосредоточены в районе Ватикана. Мы учитывали то обстоятельство, что в Риме они чувствуют себя увереннее, чем мои «коршуны». И не вызывают никакого подозрения у властей.

— Резонно, — прошелся генерал по кабинету, словно по танковой броне.

— Вчера я встречался с их командиром, полковником Сан-тино. На его парней, усиленных двумя десятками моих фри-дентальских курсантов, возлагается задача нейтрализовать охрану Пия XII. При этом уже налажены связи с несколькими офицерами итальянской спецслужбы, осуществляющей эту охрану.

— Вы с чистой дзшхой полагаетесь на них?

— Они итальянцы, и этим все сказано.

— Сказано то, что они готовы на самое подлое отступничество.

— Не могут же они одновременно предавать и короля, и нас. Тем более что они уже успели предать своего вчерашнего кумира Муссолини.

— Каким идолам они поклоняются сейчас?

— Заявляют, что их долг — «не допустить излишнего кровопролития», — саркастически ухмыльнулся Скорцени, давая понять, что это их стремление подкреплено заурядным, хорошо оплачиваемым предательством. — За ту же плату офицеры выясняют теперь степень верности идеям Муссолини некоторых своих солдат. Плюс еще сорок моих коршунов, при поддержке полусотни ваших парашютистов, — штурмбаннфюрер выжидающе посмотрел на генерала…

— Я приказал отобрать двести добровольцев, — все так же мрачно проговорил Штудент. — Характер задания им пока не известен. Зато сказано, что ожидается работенка похлеще, чем похищение Муссолини. Деталями они, как правило, не инте-рес>гются. А слава парашютистов, добытая в горах Гран-Сассо, способна укрепить дух даже самых презренных трусов.

— Там, на вершине Абруццо, среди ваших парней трусов не оказалось, господин генерал. Именно это я и сказал фюреру, докладывая о ходе операции.

— Мои офицеры знают о вашем докладе, — уклончиво заметил генерал, явно избегая излишней признательности первому диверсанту империи. — Моим парням сказано, что операцию вновь возглавит Скорцени.

Штурмбаннфюрер промолчал. Это личное дело генерала, каким образом он готовит к операции своих парашютистов и какими именами вдохновляет их.