9
И смерть свою утратит власть
Изабель оказалась права — в Институте был только Макс. Он спал в прихожей, неуклюже скорчившись на красной кушетке. Очки съехали набок, упавшая книга валялась на полу. Клэри с нежностью подумала, что Макс очень похож на Саймона в детстве — те же очки, неловкость и оттопыренные уши.
— Макс как котенок — способен заснуть где угодно, — произнес Джейс с неожиданным теплом, бережно снял очки с носа Макса и положил на стоящий рядом столик.
— Не трогай его очки — перемажешь, — сварливо сказала Изабель, снимая мокрый плащ. Ее платье липло к телу, кожаный пояс, за который был заткнут хлыст, потемнел от воды. — Похоже, я простудилась. Надо бы принять горячий душ.
Джейс посмотрел ей вслед с чем-то вроде невольного восхищения:
— Иногда она напоминает мне героиню детского стишка. Ну, знаешь, про Изабель, которая съела медведя. «Не испугалась, не завопила…»
— А что, тебе приходилось пугаться и вопить?
— Не без того, — сказал Джейс, стягивая с плеч мокрую куртку. — Кстати, горячий душ — прекрасная идея.
— Мне не во что переодеться. А ты иди, я тебя подожду, — ответила Клэри, вдруг почувствовав острую необходимость остаться одной хоть на пару минут, позвонить Саймону, убедиться, что все в порядке.
— Ерунда, я дам тебе футболку.
Его джинсы потяжелели от воды, сползли и висели на самых косточках, обнажая полоску покрытой рунами кожи. Клэри поспешно отвернулась:
— Не надо.
— Пошли, — твердо сказал Джейс. — Я все равно должен кое-что тебе показать.
Идя за нам по коридору, Клэри тайком посмотрела на экран телефона. Саймон не звонил. Грудь как будто сковал лед. Клэри не ссорилась с Саймоном много лет подряд, а в последние две недели он то и дело на нее злился.
В аккуратной, как монашеская келья, комнате Джейса не было ничего, что могло бы рассказать о хозяине: ни плакатов на стенах, ни книг на прикроватном столике, кровать застелена простым белым покрывалом.
Джейс выудил из шкафа аккуратно сложенную синюю футболку с длинными рукавами и бросил ее Клэри:
— Села после стирки… хотя все равно, наверное, будет велика… Я иду в душ. Крикни, если что понадобится.
Клэри кивнула, прижимая к груди футболку, как щит. Джейс хотел было что-то еще сказать, но передумал и скрылся в ванной, захлопнув дверь. Клэри опустилась на кровать, вытащила из кармана телефон и набрала номер Саймона. После нескольких гудков включилась голосовая почта: «Привет, это Саймон. Либо я забыл где-то телефон, либо не хочу с вами говорить. Оставьте сообщение, и…»
— Что ты делаешь? — раздался голос у нее за спиной.
В открытых дверях ванной стоял Джейс. За его спиной клубился пар и шумела вода. Джейс был уже без рубашки и босиком, промокшие джинсы сползли с пояса, и прямо над их краем на коже виднелись резкие вмятины, оставленные ремнем.
Клэри захлопнула телефон и уронила его на кровать:
— Ничего. Смотрю, который час.
— На тумбочке стоят часы, — сказал Джейс. — А ты звонила своему примитивному.
— Его зовут Саймон, — поправила Клэри. — И мне не нравится, что ты все время к нему цепляешься. Он не раз выручал тебя.
Джейс смотрел на нее с глубокомысленным видом. Ванная комната быстро заполнялась густыми клубами пара, и от этого его волосы курчавились еще сильнее.
— Тебя мучает чувство вины, потому что он ушел, не попрощавшись. На твоем месте я бы не звонил. Он все равно не возьмет трубку.
— Тебе откуда знать? — огрызнулась Клэри, не сдерживая раздражения.
— Я видел, с какой физиономией он развернулся. Ты не видела, потому что на него даже не посмотрела. А я посмотрел.
Клэри отбросила с лица все еще влажные волосы. Кожа чесалась от промокшей одежды, и от нее наверняка воняло тиной. Перед глазами стояло лицо Саймона, когда он смотрел на нее в Летнем дворе чуть ли не с ненавистью.
— Это все ты виноват, — выпалила она с закипающим гневом. — Не надо было целовать меня вот так!
Джейс, подпиравший дверной косяк, резко выпрямился:
— А как надо было тебя целовать? Есть конкретные пожелания?
— Нет. — Руки у Клэри дрожали, пришлось крепко сцепить их в замок. Пальцы замерзли, как ледышки, кожа на них сморщилась от воды. — Я вообще не хочу, чтобы ты меня целовал.
— Мне показалось, что в той ситуации выбора у нас не оставалось.
— Вот этого я и не могу понять! — взорвалась Клэри. — Зачем она это сделала?! Зачем королева заставила нас целоваться? Ей-то что за радость?!
— Ты прекрасно слышала: она хотела наградить меня.
— Неправда.
— Сколько раз тебе повторять? Феи никогда не лгут.
Клэри вспомнила, что сказал Джейс в доме Магнуса. Они всегда знают, чего ты хочешь больше всего на свете, и могут подарить тебе желаемое, но с таким бедами в довесок, что ты проклянешь тот день, когда дал мечтам волю.
— Значит, она ошиблась.
— Она не ошиблась, — произнес Джейс с горечью. — Она видела, как я смотрю на тебя, как смотрит на тебя Саймон, как ты смотришь на меня. Мы для нее инструменты, и она сыграла то, что ей в тот момент захотелось.
— Я не смотрю на тебя, — прошептала Клэри.
— Что?
— Я не смотрю на тебя, — повторила Клэри и разжала стиснутые пальцы. По ним пошли красные пятна. — По крайней мере, стараюсь не смотреть.
Джейс сузил глаза, из под ресниц блеснуло золото. Клэри вспомнила, как впервые увидела его и подумала, что он похож на льва — смертельно опасного золотого зверя.
— Почему?
— Сам-то как думаешь? — почти беззвучно произнесла Клэри.
— Тогда какого черта? — Голос Джейса дрогнул. — Зачем вся эта история с Саймоном? Зачем ты отталкиваешь меня?
— Потому что это невозможно! — Против ее воли слова прозвучали надрывно. — Сам прекрасно понимаешь.
— Потому что ты моя сестра, — сказал Джейс, и Клэри молча кивнула. — И ты, значит, решила, что старый друг Саймон поможет тебе отвлечься?
— Вовсе нет, — запротестовала Клэри. — Я люблю Саймона.
— Люка ты тоже любишь, — отмахнулся Джейс. — И маму.
— Саймона я люблю по-другому, — резко и холодно ответила Клэри. — Не надо рассказывать мне, что я чувствую.
— Я тебе не верю.
Клэри встала. Не в силах встретиться с ним взглядом, она стала смотреть на тонкий шрам на плече Джейса, похожий на звезду. Память о старой ране. Ходж когда-то сказал, что жизнь Сумеречного Охотника — сплошь шрамы и убийства, и Клэри нет в ней места.
— Зачем ты это делаешь?
— Потому что ты лжешь. — Глаза Джейса горели, а руки в карманах были сжаты в кулаки. — Ты лжешь не только мне, но и себе самой.
Что-то внутри Клэри треснуло и сломалось, слова сами сорвались с языка.
— А ты хочешь слышать правду? Что я люблю Саймона так, как должна любить тебя? Что мечтаю, чтобы он был моим братом, а ты — не был?! С этим ничего нельзя поделать! Или у тебя есть какие-то идеи, раз ты такой умный?!
Джейс со свистом втянул в себя воздух. По его лицу Клэри поняла, что такого он услышать никак не ожидал.
— Прости, Джейс. Я не хотела…
— Нет. Не надо, не извиняйся!
Он шагнул к ней, едва не оступившись на ровном месте — Джейс, который никогда не спотыкался, не допускал ни одного неверного движения! Он поднял руку, желая погладить Клэри по щеке, и замер в миллиметре от лица. Она чувствовала тепло, исходящее от его пальцев, понимала, что надо отстраниться… и не могла себя заставить.
— Ты не понимаешь. — Голос Джейса дрогнул. — Я никого никогда так… Я думал, что не могу… что неспособен… Меня воспитал отец…
— Любовь — это уничтожение, — глухо сказала Клэри. — Я помню.
— Я думал, что в моем сердце любви быть не может, — произнес Джейс так, будто сам не ожидал услышать от себя эти слова. — Никогда. Но ты…
— Не надо. — Клэри накрыла его ладонь своей, сплетя пальцы. — Это бессмысленно.
— Неправда! — с отчаянием воскликнул он. — Если мы оба чувствуем…
— Неважно, что мы чувствуем, — перебила его Клэри. Собственный голос звенел в ушах как чужой. — Мы не можем быть вместе. Куда мы уйдем, как будем жить?
— Будем держать все в тайне.
— Все равно рано или поздно все узнают. Я не хочу лгать своей семье. А ты хочешь?
— Какой еще семье? — горько усмехнулся Джейс. — Лайтвуды меня ненавидят.
— Неправда. И я не смогу рассказать Люку. И маме! Что она скажет, когда очнется?! Всем, кого мы любим, наши чувства будут внушать отвращение…
— Отвращение?! — Джейс отпрянул от нее, словно она его оттолкнула. — Вот, значит, что ты об этом думаешь!
Клэри не осмелилась поднять на него глаза.
— Может быть, — прошептала она. — Я не знаю.
— Так бы и говорила.
— Джейс!
Но он уже снова закрылся, спрятался за маской холодной небрежности. Невозможно было поверить, что только что он смотрел на нее совсем иначе.
— Забудь мои слова, — произнес Джейс ледяным тоном. — Больше я никогда не поцелую тебя, можешь не сомневаться.
Сердце у Клэри болезненно сжалось. Джейс отошел от нее, взял с комода полотенце и направился в ванную.
— Куда ты?
— В душ, ясное дело. И если сейчас окажется, что из-за тебя я впустую вылил всю горячую воду, я очень разозлюсь. — Джейс пинком захлопнул за собой дверь.
Клэри без сил рухнула на кровать и тоскливо уставилась в потолок. Из-под спины высовывался синий рукав футболки Джейса. Клэри перевернулась и вытащила футболку — она даже пахла совсем как Джейс: мылом, дымом и запекшейся кровью. Клэри прижала ее к груди, свернулась калачиком и закрыла глаза.
Во сне она видела под собой зеркальную гладь озера, в которой, мерцая, отражались звезды. Вода была и правда твердой, как зеркало, и легко выдерживала ее вес. Клэри шла, вдыхая запахи мокрой листвы и города, сверкавшего огнями на горизонте. Из-под ног разбегались тонкие трещины и брызгали в стороны мелкие стеклянные осколки.
В небе появилось какое-то свечение, тут и там возникали яркие сполохи, как горящие спичечные головки. Сверху дождем посыпались горящие угли, и Клэри в ужасе съежилась, закрывая голову руками. Пламенеющий уголь упал прямо перед ней и, едва коснувшись земли, превратился в Джейса. Он весь горел золотым светом — глаза, кудри и распахнутые белые крылья с густым оперением. Джейс улыбнулся по-кошачьи и указал на что-то за ее спиной.
Клэри обернулась и увидела темноволосого юношу, очень похожего на Саймона. Он тоже был крылат, только перья чернели, как ночная тьма, и кончик каждого из них обагряла кровь…
Вскрикнув, Клэри проснулась и уставилась в темноту. Скудный свет падал из узкого окна у кровати. Она села, все еще сжимая в руках футболку. Голова налилась тяжестью, и ужасно болела шея. Клэри оглянулась и вздрогнула, увидев две яркие искры, похожие на кошачьи глаза.
В кресле у окна сидел Джейс — в джинсах, сером свитере и с уже почти просохшими волосами. В руках он держал какой-то предмет, поблескивающий металлическим блеском. Оружие? Но от кого ему защищаться в Институте?
— Как спалось?
— Почему ты меня не разбудил? — После сна голос звучал хрипло.
— Подумал, что тебе не помешает отдохнуть. Тем более что спала ты как убитая, — сказал Джейс и добавил ехидно: — Даже слюней напустила. Прямо на мою футболку.
Клэри вспыхнула:
— Извини.
— Дрыхла разинув рот, — продолжал Джейс. — Неподражаемое зрелище.
— Хватит уже! — Клэри нашарила в складках покрывала телефон и с надеждой посмотрела на экран, хотя знала, что там увидит. Ни одного сообщения и пропущенного вызова. — Три часа ночи, — констатировала она с тревогой. — Думаешь, с Саймоном все в порядке?
— Я думаю, у него не все в порядке с головой. Причем в любое время суток.
Клэри засунула телефон в карман и направилась в ванную:
— Пойду переоденусь.
Белоснежная ванная комната Джейса была не больше, чем у Изабель, и содержалась в идеальном порядке. Клэри сняла мокрую футболку, умылась и провела расческой по волосам, которые от влажности пошли буйными кудрями. Футболка Джейса висела мешком, но материя оказалась очень мягкой и приятной на ощупь. Клэри закатала рукава и вышла из ванной.
Джейс сидел в том же положении, мрачно уставившись на блестящий предмет в руках. Она подошла и заглянула ему через плечо, опершись на спинку кресла:
— Что это?
Вместо ответа Джейс поднял предмет — зазубренный осколок зеркала, однако вместо собственного отражения Клэри увидела в нем зеленую траву, голубое небо и голые ветви деревьев.
— Осколок портала! — догадалась девушка. — Не знала, что ты его хранишь.
— За ним я сюда и пришел, — произнес Джейс с тоской в голосе. — Все думаю, что однажды увижу в отражении отца. Может, пойму, что он замышляет.
— Разве Валентин в Идрисе? Я думала, он где-то здесь, в городе.
Джейс покачал головой:
— Магнус считает, что в городе его нет.
— Он следит за Валентином? Но как?
— Магнус получил статус верховного мага не за красивые глаза — мощь его чар простирается за пределы города. И он чувствует, что происходит на его земле.
Клэри фыркнула:
— Ощущает волнения в Силе?
Джейс резко повернулся к ней, нахмурившись:
— Я не шучу. Магнус начал расследование после того, как в районе Трайбека был убит маг. Когда я оказался в его доме, он попросил у меня что-нибудь, что принадлежало отцу, и я отдал ему кольцо Моргенштернов. Обещал сообщить мне, как только Валентин объявится, но пока никаких признаков его появления нет.
— Может, ему просто кольцо понравилось? — предположила Клэри. — Магнус любит украшения.
— Пусть забирает, не жалко. Для меня оно ничего не значит. — Джейс стиснул осколок, и Клэри с испугом заметила, что острые края рассекли ему ладони.
Она отобрала окровавленный осколок и засунула его в карман куртки Джейса, висевшей на крючке.
— Пойдем, надо возвращаться к Магнусу, — сказала она как можно мягче. — Алек там уже давно…
— Не думаю, что ему там надоело, — сказал Джейс, но все же послушно поднялся на ноги, достал стило и вывел на руке исцеляющую руну. — Хотел задать тебе один вопрос… Когда ты вышибла дверь моей камеры в Городе молчания, как тебе это удалось? Что ты сделала?
— Просто начертила открывающую руну, самую обыкновенную…
Ее прервал резкий оглушительный звонок. Клэри машинально полезла в карман, прежде чем сообразила, что это не телефон.
— В дверь звонят, — сказал Джейс, снимая куртку с крючка. — Пошли.
На полпути к лифту они столкнулись с сонной Изабель, выскочившей из своей комнаты. На ней были банный халат и сдвинутая на лоб розовая маска для сна.
— Три часа ночи! Кто может звонить в дверь в три часа ночи?! — возмущенно возопила она так, будто все это подстроили Джейс и Клэри.
— А вдруг Инквизитор? — предположила Клэри, похолодев.
— Она бы просто вошла, как и любой другой нефилим, — сказал Джейс. — Институт закрыт лишь для нежити и примитивных.
У Клэри замерло сердце.
— Саймон! — воскликнула она. — Наверняка он!
— Неужели решил перебудить всех посреди ночи, чтобы признаться тебе в любви? — Изабель зевнула. — Не мог просто позвонить? Ох уж эти мне примитивные мужчины!
В прихожей было пусто — Макс уже перебрался в постель. Изабель повернула рычаг на стене, и внутри собора зарокотало — к ним поднимался лифт.
— Бедняге не хватило ума и самоуважения просто пойти надраться и заснуть в канаве, — сказал Джейс. — Я разочарован.
Клэри едва его слышала. От нарастающего страха кровь в жилах превратилась в кисель. Перед глазами возникли картины из сна: ангелы, лед, Саймон с окровавленными крыльями… Ее начала бить дрожь. Изабель посмотрела на Клэри с сочувствием, сняла с вешалки синий бархатный плащ и протянула ей:
— Надень, тут холодно.
Клэри закуталась в плащ — он был ей велик, зато сразу стало теплее. Отделанный атласом капюшон она откинула, чтобы не мешал смотреть.
Джейс открыл двери лифта. Клэри встретилась взглядом со своим отражением в зеркальной стене — бледным и перепуганным — и поспешно вошла в кабину.
— Эй, а ты куда? — вдруг спохватилась Изабель. — Никто не должен знать, что вы в Институте!
— Там Саймон, — объяснила Клэри. — Я знаю, что это он.
— А если…
— Заходи уже, — перебил ее Джейс, шагнув в лифт и придерживая дверь.
Изабель раздраженно вздохнула и послушалась. Вниз они ехали в молчании. Клэри пыталась поймать взгляд Джейса, но он намеренно не смотрел в ее сторону и что-то еле слышно насвистывал. Клэри вспомнила легкую дрожь его рук, когда он обнимал ее в Летнем дворе; перед глазами немедленно возникло лицо Саймона и то, как он почти бежал от нее по парку, исчезая в тенях. Ее не оставляло необъяснимое предчувствие надвигающейся беды.
Клэри первой выскочила из лифта в полумрак храма, освещенного пляшущими огоньками свечей, и чуть ли не со всех ног побежала по проходу между скамьями. Споткнувшись о подол плаща, нетерпеливо подобрала его повыше и метнулась к огромным двойным дверям. Изнутри они запирались на несколько бронзовых засовов толщиной с руку. Снова раздался звонок. Клэри уже открывала самый верхний засов. Изабель что-то прошептала Джейсу. Металлический брус поддавался с трудом, Клэри тащила изо всех сил, и вдруг на ее руку легла ладонь Джейса. Засов наконец отошел в сторону, и тяжелые врата распахнулись.
В храм, гася свечи, ворвался ночной ветер, несущий запах города — соли, дыма, остывающего бетона и мусора. Но к этим знакомым запахам примешивалось что-то еще. Привкус меди. Так пахнет новенькая одноцентовая монета.
Сначала Клэри показалось, что на пороге никого нет. Потом из ночных теней возник Рафаэль. Его черные кудри трепал ветер; ворот белой рубашки распахнулся, открывая шрам на горле. Он держал на руках чье-то бездыханное тело. Клэри в ужасе уставилась на него, не видя больше ничего вокруг. Человек на руках вампира был определенно мертв: его руки и ноги безжизненно повисли как плети, голова откинулась назад и на горле зияла чудовищная рана.
Джейс вдруг сжал Клэри за плечи — крепко, как тисками. В ужасе она различила во тьме знакомую вельветовую куртку с рваным рукавом, синюю футболку, залитую кровью, — и закричала.
Крик получился беззвучным. Колени подкосились, и Клэри непременно упала бы, если бы не Джейс.
— Не смотри, — прозвучал над ухом его голос. — Не смотри!
Но Клэри не могла отвести взгляд от запекшейся крови на темных волосах Саймона, от растерзанного горла, от длинных порезов, рассекших запястья. Перед глазами плясали черные точки, и невозможно было вздохнуть.
Первой пришла в себя Изабель: схватила со стены тяжелый пустой подсвечник и направила его трехконечное острие в грудь Рафаэлю.
— Что ты сделал с Саймоном? — вопросила она холодным и требовательным тоном, став в эту секунду невероятно похожей на свою мать.
— El no es muerto, — бесстрастно ответил Рафаэль. Он легко и неожиданно бережно опустил Саймона наземь, к ногам Клэри. Она совсем забыла о том, какой чудовищной силой обладает вампир, несмотря на свою внешнюю хрупкость.
— Что ты сказал? — прошептала Клэри.
— Он жив. — Джейс сжал ее плечи еще сильнее. — Он жив.
Клэри резко вырвалась из его рук и опустилась на бетонный пол. Просунув руку Саймону под голову, она нежно приподняла ее и уложила к себе на колени. Кровь не внушала ей никакого отвращения; Клэри чувствовала лишь детский ужас. В последний раз она испытывала подобное в пять лет, когда разбила бесценную старинную лампу в маминой комнате. Ничто, безжалостно произнес внутренний голос, ничто теперь не сможет снова склеить эти осколки.
— Саймон, — шепотом позвала она, гладя его по щеке. — Саймон, это я.
— Он тебя не слышит, — произнес Рафаэль. — Он умирает.
Клэри вскинула голову:
— Ты же сказал…
— Я сказал, что он еще жив. Но пройдет несколько минут — может быть, десять, — и его сердце остановится. Уже сейчас ваш друг ничего не видит и не слышит.
— Надо срочно в больницу! — воскликнула Клэри, прижимая голову Саймона к груди. — Или нет, вызвать сюда Магнуса!
— Ты не понимаешь, — произнес вампир. — Ему уже никто не поможет.
— Да, мы не понимаем. — Голос Джейса струился, как шелк по острому лезвию. — Поэтому тебе стоит поскорее нам объяснить. Иначе я приду к выводу, что ты нарушил Завет, кровосос, и тогда придется вырезать тебе сердце. Что мне следовало сделать еще в прошлый раз.
Рафаэль улыбнулся одними губами:
— Ты дал клятву, что не тронешь меня, нефилим. Забыл?
— Зато я такой клятвы не давала, — сказала Изабель, не опуская подсвечник.
Рафаэль даже не посмотрел на нее, его глаза были прикованы к Джейсу.
— Я помню, как вы явились в Дюморт, чтобы спасти этого человека. Поэтому принес его сюда, а не отдал своим. Видите ли, он ворвался к нам без приглашения, и мы имели полное право его прикончить. Но я знал, что это ваш друг, поэтому сохранил ему жизнь. Я не хочу вражды с нефилимами.
— Ворвался? К вам? — недоверчиво переспросила Клэри. — Саймон не способен на подобную глупость!
— Он боялся превратиться в одного из нас. — На лице вампира промелькнула тень улыбки. — И пришел узнать, как остановить процесс превращения. Помните, он укусил меня, пребывая в облике крысы?
— Очень предприимчивый ход, — вставил Джейс. — Я одобрил.
— Возможно. Только при этом ему в рот попала моя кровь. А ведь обращение в вампира происходит именно через кровь.
Клэри вспомнила, как странно отреагировал Саймон на старый фильм про вампиров по телевизору, как морщился от солнца…
— Все эти дни он боялся превратиться в одного из вас! — с ужасом сказала она. — Так боялся, что даже решил вернуться в отель, чтобы все выяснить.
— Бедняга, — ответил Рафаэль. — Эффект от укуса вскоре рассеялся бы, следовало просто подождать. А теперь…
— Что теперь? — резко вопросила Изабель. — Теперь он умрет?
— Умрет и восстанет из могилы. Он будет вампиром.
Глаза Изабель в ужасе расширились, острие подсвечника дрогнуло. Джейс выхватил импровизированное оружие из ее опустившихся рук и холодно посмотрел на Рафаэля:
— Ты лжешь.
— Подожди, сам увидишь, — посоветовал Рафаэль. — Он возродится и станет одним из нас, Детей Тьмы. Поэтому я все еще здесь. Саймон теперь мой.
Его голос не выражал никаких эмоций, и можно было только догадываться, какое злорадство на самом деле испытывает вампир от того, что все складывается в его пользу.
— Как этому помешать? Неужели ничего нельзя сделать? — в панике воскликнула Изабель.
Клэри молчала, отстраненно удивляясь тому, что Изабель и Джейс — те, кто вовсе не любит Саймона — задают вопросы и мечутся в поисках решения. Они говорили за нее, потом что сама Клэри не могла вы молвить ни слова.
— Можно, — ответил Рафаэль. — Можно отрезать ему голову и сжечь сердце.
— Нет! — закричала Клэри, крепче прижимая Саймона к груди. — Не смей его трогать!
— Я и не собирался, — сказал Рафаэль.
— Я не тебе. Даже не думай, Джейс! Даже не думай!
В наступившей тишине было слышно только взволнованное дыхание Изабель. Рафаэль же и вовсе не нуждался в дыхании.
Поколебавшись, Джейс спросил:
— Ты думаешь, Саймон хотел бы стать вампиром? Как поступил бы он сам?
Джейс стоял над Клэри, сжимая в руке подсвечник, как трезубец. Ей вдруг представилось, как Джейс хватает Саймона и вонзает трехконечное острие ему н грудь, разбрызгивая фонтаны крови.
— Отойди от нас! — закричала она так громко, что люди, идущие мимо собора, остановились и стали озираться по сторонам.
Джейс побелел как полотно. Золотые глаза на бледном лице горели нечеловеческим сиянием.
— Клэри… Ты же не думаешь, что я…
Саймон вдруг изогнулся в ее руках, хватая ртом воздух, и открыл глаза — невидящие и полные ужаса. Рыдая, Клэри прижала его к себе. Он потянулся к ней рукой — хотел то ли коснуться, то ли вцепиться в лицо, не узнавая ее.
— Это я. Саймон, это я, Клэри. — Она нежно взяла его руку и опустила ему на грудь, сплетя с ним пальцы, скользкие от крови и слез. — Саймон, я люблю тебя.
Его рука судорожно сжалась, из груди вырвался хриплый прерывистый выдох — и вдоха за ним больше не последовало.
Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя… Слова эхом звучали в ушах Клэри. Безжизненное тело Саймона поникло. Рядом вдруг оказалась Изабель; она что-то говорила, но Клэри на какое-то время утратила способность слышать. В голове стоял гул, похожий на шум прилива, в котором тонули все звуки. Клэри безучастно смотрела, как Изабель пытается разжать ей руки. Странно — неужели она действительно держит Саймона так крепко? Потом Изабель бросила безуспешные попытки, вскочила на ноги и стала яростно кричать на Рафаэля. Где-то посередине ее тирады к Клэри вернулся слух, словно радиоприемник наконец-то поймал волну.
— …и что теперь прикажешь с ним делать?!
— Похоронить, — ответил Рафаэль.
Джейс снова вскинул подсвечник к его груди:
— Не смешно.
— Я не шучу, — невозмутимо ответствовал вампир. — Так мы приходим в мир. У человека выпивают кровь, он умирает, и его хоронят. Затем он сам выходит из могилы. Так мы рождаемся.
— Я бы не смогла… — с отвращением пробормотана Изабель.
— Не всем удается, — согласился Рафаэль. — Если рядом никого нет и некому помочь новорожденному вампиру выбраться из-под земли, он может так и остаться там, как крыса в западне.
Из груди Клэри вырвалось рыдание, похожее на крик боли.
— Я не могу его похоронить!
— Тогда он останется таким, как сейчас, — безжалостно сказал Рафаэль. — Ни живым, ни мертвым, погруженным в вечный сон.
Все посмотрели на Клэри. Изабель и Джейс затаили дыхание, ожидая ее решения. Только Рафаэль хранил равнодушный, почти скучающий вид.
— Ты стоишь на пороге, потому что не можешь войти в Институт? — спросила его Клэри. — Потому что это священная земля, а ты проклят?
— Не совсем так… — начал Джейс, но вампир прервал его резким жестом:
— Имейте в виду, что времени у вас мало. Чем дольше будете медлить с захоронением, тем меньше у вашего друга шансов выбраться из-под земли самостоятельно.
Клэри посмотрела на Саймона. Если бы не раны, можно было подумать, что он просто спит.
— Мы похороним его, — глухо сказала она. — Но только на еврейском кладбище. И я буду там, когда он очнется.
Глаза Рафаэля сверкнули в темноте.
— Предупреждаю, это не самое приятное зрелище.
— В жизни много неприятного. — Клэри вздернула подбородок. — Идем. До рассвета всего несколько часов.
