22
– Я ее вижу! – На другой стороне улицы Ева еще раз посмотрела в окуляр мощного полевого бинокля. – В дальней кабинке. Западный угол. Она загораживает собой Уивер. С другой стороны от нее – мужчина, темная кожа, каштановые волосы.
– Я тоже их вижу, – отозвался Левенбаум и повертел головой, оценивая толпу на тротуаре. Полицейские уже оцепили квартал и теперь направляли машины и пешеходов в объезд и в обход на соседние улицы. Удовлетворившись, что все идет по плану, он на миг прикрыл глаза. Необходимо было почувствовать дуновение ветра, оценить направление и скорость.
– В такое узкое окно много не увидишь, – отметила Ева.
– Ничего, сумеем. Кстати, место бойкое, многолюдное. Я думаю, а не послать ли мне внутрь двоих ребят в штатском. Так сказать, пропахать нам дорогу. Если все сделать с умом, мы смогли бы обезвредить ее прямо там.
– К боку Уивер приставлен нож. Мне не видно, но я готова спорить, что он есть. Кроме того, при ней смертельная дрянь. Если завалить ее отсюда, она успеет пырнуть Уивер прежде, чем рухнет под стол. Или же выпустит из пузырька отраву.
Ева опустила бинокль и задумалась.
– Мы или выведем всех наружу, прежде чем эта зараза подействует, или будем вынуждены вырубить дубинками всех несчастных, когда они набросятся друг на друга, не доев равиоли. Кто знает, вдруг она подмешала к этой смеси что-то еще? Мы даже не догадываемся, как это зелье может подействовать.
– Есть проблема, – спокойно согласился Левенбаум, стаскивая с глаз снайперские очки и глядя на Еву. – А раз она есть, ее нужно решать.
– Вижу лишь один способ. Я иду туда и разговариваю с ней.
– А если у нее под столом электрошокер и она в два счета тебя вырубит?
– Не похоже. – Говоря это, Ева услышала за своей спиной возмущенное бормотание Рорка. Впрочем, ему не было необходимости озвучивать свое несогласие, оно и без того носилось в воздухе. – Я подойду к кабинке и сяду за стол. Она тотчас поймет, что место оцеплено, и наверняка начнет торговаться.
– Правила игры, Даллас. Еще одна заложница для нее слишком большая роскошь. Тем более если эта заложница – коп.
– Можно подумать, я не знаю правил. Тем более что их все нарушают. Лучше подумай об этом как о демонстрации силы, или как это там называют.
– Ты серьезно? Ведь это итальянский ресторан. Не хотелось, чтобы он стал ареной гладиаторских боев.
Ева улыбнулась:
– Уивер для нее – мелочовка. Это все равно что прихлопнуть муху. У Макмиллон на уме более грандиозные планы. Для нее главное – вызволить из тюрьмы внука. Он – последнее, что у нее осталось в этой жизни, и на этом можно сыграть. Я могу на этом сыграть. Я войду туда, и ты тотчас узнаешь, что у нее с собой. Кроме того, у меня куда больше шансов вытащить ее оттуда, без риска для жизней посетителей. Можешь подключить к этому делу Миру. Она наверняка мне поможет.
– Мы прикроем все выходы, а сами войдем через кухню.
– Что ж, разумно. Но все равно нужен кто-то, кто пошел бы с ней на личный контакт. Кто бы отвлек ее внимание от Уивер и лишил возможности распылить вещество.
– Я могу отправить моего лучшего бойца – то есть себя. Одно неверное движение с ее стороны, и я даю ребятам зеленый свет. Сейчас в ресторане около семидесяти человек. Плюс некое число на кухне. Если необходимо, мы их всех вырубим дистанционно, пусть немного поспят.
– Не хотелось бы. Разве что в крайнем случае.
– Тебя она сразу узнает. – Услышав голос Рорка, Ева обернулась. Его глаза вспыхнули яростью. – Если у нее при себе оружие, – а оно точно имеется, – то что помешает ей применить его, когда ты будешь от нее в паре метров?
– Я уже над этим думаю. Пибоди, снимай свои дурацкие сапоги.
– Мои сапоги? Но…
– Ты что, и впрямь думаешь, что, если наденешь розовые ковбойские сапоги, никто не узнает в тебе копа? – удивился Рорк.
– Это для начала, – сказала Ева. – И не забудь свои идиотские радужные очки, – велела она Пибоди. – И шарф. – Она потянула за конец яркого полосатого шарфа. – Обмотай его мне вокруг головы или что-то в этом роде. Сделай из меня фри-эйджера.
– Одну минутку, лейтенант. – Не дожидаясь, что на скажет, Рорк бесцеремонно оттащил ее в сторону. – Не делай глупостей!
– Я и не делаю. На мне мой волшебный плащ. Или ты забыл?
– Да, но он не закрывает твоей упрямой головы.
– Ну хорошо. Да, нам не видно, что у нее там под столом. Возможно, она сжимает в руках дубинку. Но сдается мне, что это нож. Она в любую минуту готова выпустить Уивер кишки. Но мне почему-то кажется, она лишь ранит ее, распылит отраву, а сама попробует улизнуть. Я же сумею отвлечь ее внимание от Уивер, постараюсь разговорить. Вот увидишь, она начнет торговаться. Потребует, чтобы мы выпустили Коллуэйя. Он ее наследник, надежда на будущее.
– Вести переговоры с ней можно и отсюда.
– Рорк, пойми, в ресторане есть дети. Если она выпустит эту заразу, им точно конец. Мы не знаем, как быстро действует вещество на детей, но уж точно быстрее, чем на взрослых. Они меньше и легче. Я просто не могу позволить себе оставаться здесь, зная, что мы подвергаем риску жизни детей. Что будет, если они, глотнув этой дряни, раскромсают лица собственным мамочкам, прежде чем мы успеем взять ситуацию под контроль.
– Будет ад.
– А так мы сможем хотя бы часть людей вывести на улицу. Макмиллон сидит спиной к кухне. Пока она будет разговаривать со мной, детей можно тихонько вывести через кухню. Мое появление изменит соотношение сил. Пока правила игры задает она. А тут, откуда ни возьмись, в кадре возникаю я. Это выбьет ее из колеи. Она будет вынуждена пересмотреть свой план.
– Если ты идешь внутрь, то я иду вместе с тобой.
– Послушай…
Он взял в ладони ее лицо.
– Только вместе со мной. И никаких торгов по этому поводу. Это не обсуждается. Если нам суждено превратиться в кровожадных психов, по крайней мере, мы сделаем это вместе.
– Чушь. Ты для этого слишком красив.
Слава богу, он улыбнулся.
– Я буду стараться.
– В таком случае подключайте к каналу связи и его тоже, – сказала Ева Левенбауму. – Пибоди, не забудь дать мне свои дурацкие сапоги.
– Они тебе малы.
– Ничего, как-нибудь потерпим.
Ева подождала, пока к ней присоединят микрофон и передатчик, после чего засунула ноги в розовые сапоги. Пибоди оказалась права. Сапоги страшно жали ногу от пальцев до пятки, но были слишком широки в голенищах. Ладно, потерпим.
– Главное, дойти до стола, – сказала она Пибоди, когда та взялась наматывать ей на голову шарф.
– Я бы советовала тебе сделать улыбчивое лицо. Как ты думаешь, у тебя получится?
– Думаю, твой шарф и очки помогут мне преодолеть зал.
– Даллас!
– Шучу. Все в порядке. Ты сама отправляйся на кухню. Попробуем вывести людей. Поручаю это дело тебе. Главное, как можно меньше шума. Когда я дам команду войти, давайте ко мне. Ты, Бакстер, Трухарт. Но ни секундой раньше. Надо, чтобы Левенбаум обеспечил прикрытие. Ты меня поняла?
– Да, сэр.
Ева слегка подалась вперед и добавила шепотом:
– Если надо будет, Левенбауму придется меня вырубить. Поручаю тебе проследить, чтобы с Рорком ничего не случилось.
– О господи!
– Если ситуация выйдет из-под контроля, постарайся вывести его на улицу. Это не просто приказ, Пибоди. Это просьба. Обращаюсь к тебе как к другу. Если что, позаботься о нем. Обещай.
– Обещаю. И о тебе тоже.
– За меня можешь не беспокоиться. Люди Левенбаума копа в беде не бросят.
Будем надеяться, мысленно добавила она, надевая радужные очки.
– И как я тебе?
– По-моему, просто отпадно, – ответила Пибоди и поправила свободный конец шарфа. – Этакая богемная телка.
– Отлично. Доктор Мира, меня слышно?
– Слышно, – отозвался в ухе голос психолога. Еве показалось, что она уловила в нем тревожные нотки. – Хотя, скажу честно, я не вижу необходимости в этом риске.
– Все просчитано. Меня прикроют. В паре метров от мишени на высоком стульчике сидит бутуз и размазывает по щекам соус. Как только я займу позицию, держите со мной связь. Если меня в разговоре с ней занесет не в ту степь, шепните. Для нас главное, как можно дольше отвлекать внимание, пока не выведем из заведения как можно больше людей.
– Прежде всего она солдат. И готова пожертвовать собой во имя миссии.
– Хотелось бы, что такой миссией для нее был Коллуэй. Левенбаум, ну как, готово?
– Готово.
Ева огляделась вокруг. Спецназовцы молодцы. Оцепили квартал и даже возвели баррикады. Правда, за баррикадами, в ожидании зрелища, уже толпился любопытный народец. Левенбаум с оружием наготове занял позицию.
– Если нужно будет меня оглушить, целься куда угодно, только не в тело. На мне плащ с бронированной подкладкой.
– Не заливай.
– Честное слово. Покажу тебе потом.
– Внутри слишком много движения, – заметил Левенбаум. – Рядом с кабинкой суетится официант. Стол перед ней частично закрывает мишень. Если ты уберешь помехи, буду тебе благодарен.
– Постараюсь, – пообещала Ева. Затем повернулась к Рорку и от удивления сделала большие глаза.
Он успел сбросить пиджак и пальто и облачиться в потертую кожаную куртку. Волосы Рорк убрал в хвост, а на голову натянул красную вязаную шапочку с надписью «Я люблю Нью-Йорк».
– И сколько ты заплатил за эту уродину? Я имею в виду шапку.
– Как обычно, кучу денег.
– В ней ты не слишком тянешь на богача. – Она взяла его за руку. – Ну ладно, пойдем. Попробуем взять эту старую суку. Левенбаум, вперед!
– Понял.
– Надеюсь, спагетти здесь приличные, – прокомментировал Рорк, когда она перешли улицу.
– Когда все закончится, можно будет попробовать. Мишень хорошо просматривается, – доложила Ева, когда они подошли к двери. – Входим в заведение.
– Команда «Альфа», вперед!
Ага, это вход в кухню, подумала Ева, когда они с Рорком шагнули в шумный зал, в котором царили аппетитные запахи. Заметив их, к ним тотчас поспешил, сияя улыбкой, метрдотель. Ева сунула руку в карман.
– Добро пожаловать!
Ева продемонстрировала жетон.
– Смотрите на меня. Как вас зовут?
– Э… Франко. Какие-то проблемы?
– Есть одна проблема. Повторяю, смотрите на меня. А теперь выслушайте, что я скажу. У вас крепкие нервы, Франко?
– Думаю, да… Мне так кажется.
– В таком случае сохраняйте спокойствие. Сейчас к вам в кухню входит отряд полиции. Они возьмут на себя безопасность вашего персонала. Я сказала, смотрите на меня. Вон в той кабинке сидит женщина – в глубине зала, в западном углу.
– Мисс Уивер. Но…
– Я имею в виду женщину рядом с ней. Она опасна. Возможно, вооружена. Спокойно, Франко, спокойно. Когда я подойду к кабинке, когда привлеку к себе ее внимание, я хочу, чтобы вы – тихо, очень тихо – начали выводить людей, что сидят за столиками у нее за спиной и потому ей не видны, в кухню. По столику за один раз. Можете сказать им, что у вас для них приготовлен сюрприз, что сегодня разыгрывается приз. Все, что придет в голову. Главное, отведите их в кухню, а там мы о них позаботимся. То же самое касается и вашего персонала. Постарайтесь по одному удалить их из зала. Только тихо. Без лишнего шума.
– Да, но мисс Уивер…
– Ее я беру на себя. А теперь слушайте, что вы сделаете в первую очередь. За столиком рядом с кабинкой сидит малыш лет двух, весь перемазанный соусом, и ребенок постарше, который делает вид, будто ест овощи, а сам лишь ковыряется в них. Первым делом выведите из зала их. Разрешаю вам устроить небольшой шум. Мол, в кухне все их семейство ждет особый сюрприз. Что-то такое для малышей. Главное, пошире сияйте улыбкой. Вы меня поняли?
– Да. Понял.
– Тогда вперед. И не забудьте, Франко, – улыбка от уха до уха.
Улыбка получилась какой-то кислой, но Ева решила, что и такая сойдет. Она проследила за Франко, чтобы тот дошел до стола. Мэтр не подкачал: подойдя к столику, хлопнул в ладоши. Джина на миг обернулась на него, но, убедившись, что ее это не касается, отвернулась снова.
– Ну все, пойдем, – сказала Ева Рорку, когда шумное семейство встало из-за стола и направилось в кухню в предвкушении сюрприза.
Ева зашагала через зал. Джина лишь скользнула по ней взглядом. Как только кухонная дверь захлопнулась, Ева тотчас направилась к кабинке:
– Нэнси! Нэнси Уивер! Не может быть!
Она рассмеялась и, воспользовавшись минутным замешательством Джины, плюхнулась рядом с мужчиной.
– Ну кто бы мог подумать, что я встречу тебя в таком месте! Признавайся, как твои дела?
– Н-н-ничего, – выдавила из себя Уивер. В ее глазах промелькнуло удивление, но в целом она держалась спокойно. – Как обычно.
– Оно и видно, – отозвалась Ева. Рорк тем временем позаимствовал у соседнего столика стул и, придвинув его в кабинку, сел рядом с Евой.
– Извините, – холодно обратилась к ним Джина, – но у нас деловая встреча. Думаю, вы успеете поговорить в другой раз.
– Вот только не надо портить нам встречу, Джина! У меня с собой оружие, и оно под столом нацелено на тебя. Только попробуй пустить в ход свое, попробуй хотя бы дернуться, и я выпущу в тебя пулю. Так что давай лучше спокойно поговорим.
Краем глаза она заметила, как Франко подошел к другому столику и, наклонившись, шепнул что-то сидевшим там людям. Чтобы окончательно приковать к себе внимание Макмиллон, Ева стащила с головы шарф и сняла очки.
– Так будет лучше.
– У меня с собой достаточно Гнева Божьего, чтобы превратить это место в Армагеддон.
– В таком случае мы попробуем убить друг друга до того, как сюда ворвется спецназ и вырубит всех до одного. Но что потом? Лично меня такая перспектива не слишком привлекает. Положи свое оружие на стол.
– Даже не подумаю. По крайней мере, не раньше, чем я выпущу кишки этому «персику».
Ага, у нее нож. Это лучше, чем бомба.
– Нэнси ей не так важна, – прошептала Еве в ухо Мира. – Так, офисная крыса.
– Какой резон резать очередную офисную крысу? Какая тебе от этого выгода? Сделай это, и тебе самой конец. Ты ведь умна и не станешь просто так разбрасывать свои козыри.
Лицо Джины по-прежнему оставалось холодным и исполненным решимости.
– Флаконы с веществом – вот мои козыри.
– Польсти ей, окажи знаки уважения, – шепнула Мира. – Начинай торговаться.
– Не поверю, что тебе хочется устраивать очередную бойню, Джина. В ресторане есть дети.
Макмиллон улыбнулась:
– Верно. И они крайне чувствительны к веществу. Вам их сразу не остановить. Если же вы примените шокеры, будет скандал, от которого вам не отмыться.
– Тоже верно. Что тебе нужно?
– Чтобы вы отменили полицейскую операцию. Мне нужны такие люди, как он, – Джина указала на Рорка. – Я тебя узнала. Так вот, я хочу, чтобы такие люди, как он, оказались на улице. Чтобы все их деньги, все их нажитое неправедным путем богатство было уничтожено.
– Она тебя проверяет, – шепнула Мира. – Постарайся перевести разговор на личную тему, на ее внука.
– Боюсь, что это от меня не зависит. Лучше предложи нечто, что в моей власти. Пойми, надо мной тоже есть начальство. Так что давай будем реалистами. Ты наносишь удар, гибнут люди. Я выгляжу полной дурой, ведь я только что объявила об аресте. Одно твое движение, и твоему внуку конец. Тебе тоже. Впрочем, и мне.
– Я хочу поговорить с внуком.
– Что ж, это можно устроить.
– Здесь. Лицом к лицу. Я требую, чтобы его привезли сюда.
– Тебе придется подождать, на это уйдет время. И что потом? Даже если у меня получится привезти его сюда, он, как и все мы, окажется в зоне риска. Или тебе не дорога жизнь собственного внука?
– Я хочу его видеть. Здесь. После чего мы с ним выйдем отсюда, прикрываясь этой офисной крысой и алчным ублюдком, за которого ты вышла замуж.
– Ну, не знаю. Может, офисную крысу еще и можно пустить в расход, но что касается этого ублюдка, то лично мне он дорог.
– Как вы можете такое говорить? – Под столом Уивер дважды стукнула Еву по ноге. – Вы работаете в полиции! Ваш долг меня защищать!
– Забудь! – оборвала ее Джина. – Копы всегда остаются копами, алчными до власти тварями. В общем, привезите сюда Льюиса и дайте нам машину, чтобы мы могли доехать до моего шаттла. И не забудьте его разблокировать. В противном случае я превращу это место в сумасшедший дом, где взрослых, словно хищники, будут терзать на куски малые дети.
– Джина, не мне тебя учить шантажу. Если хочешь чего-то добиться, не требуй сразу много. Ты требуешь выпустить на свободу массового убийцу. Вернее, двоих, включая и тебя саму. Ты требуешь, чтобы мы пожертвовали двумя гражданскими лицами. Хорошо, но что взамен буду иметь лично я? Предлагаю тебе сделку, – заявила Ева и положила на стол свой пистолет. – Давай поменяемся оружием. Ты берешь мое. Оно не такое смертельное, но и им тоже можно убить. И отдаешь мне нож.
– Какого черта, Даллас! – взревел в наушнике Левенбаум.
– Всего лишь демонстрация готовности к сотрудничеству и доверию, – ответила Ева, глядя Джине в глаза. – Не хотелось бы, чтобы ты разлила кровь Нэнси по всему ресторану.
Джина потянулась к пистолету, но в следующее мгновение Ева накрыла ее руку своей.
– Сначала покажи мне нож.
Не сводя с Евы глаз и скривив уголки губ в холодной улыбке, Макмиллон вытащила из-под стола нож.
– В другой руке у меня флаконы, – предупредила она. – Одно движение, и я брошу их на пол и раздавлю. Вещество быстродействующее, а доза трехкратная. Дети еще здесь? Они не просто станут убивать, они и сами умрут. Вещество их убьет или, по крайней мере, повредит их мозг.
– Откуда мне знать, что ты говоришь правду и что на самом деле у тебя в другой руке?
Джина подняла руку и повернула ее так, чтобы Еве были видны зажатые в ней три пузырька.
– Если я их уроню, крови будет гораздо больше, чем если бы я вспорола живот этой суке.
– Ладно, – чтобы показать, что слова террористки ее убедили, Ева подняла обе руки, давая Джине возможность схватить со стола оружие.
Что та не преминула сделать. Схватив пистолет, она приставила его к горлу Уивер.
– Ты знаешь, что будет, если я нажму на спусковой крючок. Одно движение, и она мертва.
– Но ведь тебе это не нужно, разве не так, Джина? – Ева позволила голосу слегка дрогнуть. – Этим ты ничего не добьешься. Лью останется за решеткой.
– Немедленно привезите его сюда! А ты, – Джина повернулась к Рорку, – встань и отойди вот сюда!
– Делай, как она тебе говорит, – спокойно сказала Ева. – Преимущество на ее стороне.
– Верно.
– Он загородил мне обзор, – пожаловался в наушник Левенбаум, когда Рорк встал.
– Все в порядке. Все под контролем. Поверь мне.
– Поверить тебе? – Джина расхохоталась. – Ну-ну. Лучше скажи копам, чтобы они привезли сюда Лью. И пусть снимут оцепление. Я уйду отсюда вместе с моим внуком, этой сукой и твоим мужем.
– Рорк!
– Все в порядке. – Он посмотрел ей в глаза. – Я все понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – бросила ему Джина. – Но ничего, скоро поймешь.
– Лучше возьмите меня, – со слезами в голосе обратился к ней Марти. – Только отпустите Нэнси, а вместо нее возьмите меня. Она действовала в соответствии с моими распоряжениями. Если вам кто-то и нужен, то это я.
– Ты хочешь, чтобы я тебя прикончила? Метишь в герои? Быстро выметайся отсюда! Ты, полицейская сучка, выходи из-за стола и становись на колени. Руки за голову. А ты пошевеливайся! – приказала она Уивер и приготовилась встать, защищенная от узкого стекла входной двери Рорком.
– Ева, что ты делаешь? – шепнула ей в ухо Мира. – Лучше скажи ей, что ты сейчас начнешь переговоры по поводу ее внука.
– Я не хочу, чтобы пострадали люди. Для меня это самое главное, – призналась Ева и медленно поднялась с места. – Иначе зачем бы мне понадобилось вывести практически всех из ресторана? Посмотри по сторонам, Джина. В зале осталось человек двадцать, не больше. И что я вижу? Они выходят на улицу.
– В таком случае получай! – Джина нажала на спусковой крючок. Нэнси вскрикнула и застыла на месте, открыв рот.
– Извини, я забыла предупредить, что пистолет не заряжен, – заметила Ева, доставая из кармана другой. – В отличие от этого.
– Давай, выруби меня шокером! – крикнула Джина. – И в следующий миг флаконы окажутся на полу. Посмотрим, что станет с твоим муженьком.
– Джина, давай закругляться. Бросай флаконы, и мои люди снаружи вырубят всех нас, погрузив в принудительный сон. Хорошего, конечно, мало, но ничего, с этим можно жить.
– Говори за себя! – буркнул Рорк.
– Ну давай! Выруби меня! Проверим, как быстро оно действует и кто после этого сможет жить.
Перед мысленным взором Евы промелькнуло лицо матери из сна, на котором читалась та же самая лютая ненависть.
– Я не стану тебя вырубать. Давай попробуем иначе. – С этими словами она повернула шокер другим концом, как будто предлагая его своей противнице. На какой-то миг Джина посмотрела вниз. Ева воспользовалась моментом – левой рукой она костяшками пальцев нанесла резкий удар вверх, ей в лицо. Из носа Джины брызнула кровь, а сама она потеряла равновесие.
Падая навзничь, Джина разжала пальцы. Флаконы выпали из ее руки. Рорк уже был готов к такому повороту событий. Одно стремительное движение – и он подхватил их у самого пола.
– На всякий пожарный случай, – пояснил он.
– Отличная реакция.
– Спасибо. Правда, теперь у меня болит голова. Шутка, – поспешил добавить он, когда она направила на него шокер. – Всего лишь шутка.
– Ха-ха! Эй, все сюда! Левенбаум! – приказала Ева, а сама шагнула к Джине. Та еще толком не пришла в себя и продолжала стонать. Ева перевернула ее и надела наручники.
– Цель обездвижена.
– Да я и сам вижу. Всем бойцам: мишень обездвижена! Опустить оружие!
– Спасибо за помощь, доктор Мира.
– Ты могла бы дать мне картинку и пояснее.
– Пришлось импровизировать. Все дело в ее глазах. Я отталкивалась от них. – Она снова перевернула Джину, приподняла, помогая принять сидячее положение, и вновь заглянула в глаза. – Ты старая и медлительная – и физически, и умственно. Ты утратила былую реакцию. Наверно, сказались годы безделья и сытой жизни, которые ты якобы презираешь. Ты была готова заразить детей. А ведь дети – это надежда, это опора, это начало будущего. Но ты была готова заразить даже их, лишь бы все было по-твоему. И ни мстительный бог, ни книга «Откровений Иоанна Богослова» здесь ни при чем. Для тебя важно лишь пролить кровь, посеять смерть и устроить извращенную революцию. Ты дала мне возможность взглянуть на них, и я поклялась, что этому не бывать.
– Ты тоже когда-нибудь умрешь!
– Верно, но только не по твоей воле. К тому же ты на полвека старше, так что твой конец наступит раньше. Сколько бы тебе еще ни осталось, ты проведешь остаток своих дней за решеткой. Как и твой внук. Считай, что это наследие Мензини.
– Я не одна. Будут еще.
– Думай как угодно. Трухарт, Бакстер, проводите пожилую леди.
– Рады стараться.
– Ей известна формула, – шепнул Рорк.
– Я помню. Именно по этой причине агент Тисдейл и бюро обеспечат ей особые условия содержания. После Мензини место вакантно.
– Карцер.
– Легко могу себе представить.
– А что мне делать с этими? – Рорк протянул ей пузырьки.
– Черт! Вылетело из головы. Срочно вызывайте сюда биозащиту. Пибоди, предупреди Тисдейл о том, что у нас в руках еще одна персона. Думаю, управление вздохнет с облегчением, когда передаст ее вместе со всей ее собственностью в ведение бюро.
– Поняла. Будет сделано. Только… ты не могла бы вернуть мне мои сапоги?
Ева села, чтобы стащить их с ног.
– Черт, как же я проголодалась! – пожаловалась она. – А все потому, что пришлось вырубить старушку.
– Готов поспорить, что у них подают вкусные канноли, – сказал Рорк и улыбнулся Пибоди, когда та взялась натягивать на ноги сапоги.
– Неплохо бы!
– Ужин за мой счет, – предложила Уивер. Она сидела, прижавшись к Марти, пока медики проверяли их состояние.
– Вы молодцы, что сумели не потерять голову. Вы держались стойко.
– Да я была в ужасе! Я была уверена, что нам обоим конец.
– Но вы живы и правильно себя вели. Правда, теперь вам придется заглянуть к нам в управление для дачи показаний. Например, завтра.
– Без проблем, – заверил Еву Марти.
– Скажите, Лью… он всегда был таким или же на него повлияла эта женщина? Это ее стараниями он превратился в монстра?
– Думаю, и то и другое. А пока идите домой. – С этими словами Ева отошла от них к Левенбауму, чтобы пожать ему руку и заодно забрать свои сапоги. – Спасибо.
– Я бы и сам мог ее уложить.
– Слишком много посторонних лиц, которые могли пострадать. Я старалась отвлечь ее разговорами, чтобы она не пустила в ход свои пузырьки.
– Ты ей здорово врезала левой.
– Мой любимый прием.
– Лейтенант! – раздался чей-то голос.
Ева и Левенбаум обернулись.
– Это меня, – сказал Левенбаум.
– Тут нас хотят угостить ужином. Как ты на это смотришь? – предложила Ева.
– Черт побери, Даллас! Да я готов съесть хоть слона. Но, увы, как-нибудь в другой раз.
К ним шагнул Рорк и погладил Еву по спине:
– К кому мы сейчас едем?
– Сначала в управление. Нужно составить рапорт, поговорить с Тисдейл и заодно проведать Лью. Хочу сказать ему прямо в лицо, чтобы не ждал помощи от бабули. Понимаю, мелочно с моей стороны, но думаю, я заслужила маленькое удовольствие.
– Кстати, об удовольствиях. Мне на секундочку нужно на кухню.
– Понимаю, он возьмет для тебя десяток канноли, – сказала Ева Пибоди, когда Рорк отошел.
– А-а-а, – протянула та и размяла ноги, вновь обутые в розовые сапожки. – Я уже и думать забыла о них. И точно бы до завтра не вспомнила.
– Кстати, ты была права, когда сказала, что внук для старушки – слабое место.
– У каждого есть слабое место, – заявила Пибоди и поднялась на ноги. – Мисс Уивер, сэр, я могу дать вам в сопровождающие кого-то из полицейских. Он проводит вас до дома.
– Спасибо, – поблагодарила Уивер и положила голову на плечо Марти. – Я еще посижу здесь минуту-другую, пока не пойму, что ноги способны меня нести. – Она повернулась к Марти: – Как ты на это смотришь?
– Лично меня это устраивает.
В следующий миг из кухни с большой коробкой в руках вышел Рорк.
– Что это у тебя? – потребовала отчета Ева.
– Еда, полагаю. Кстати, Пибоди, для тебя в коробку кладут канноли.
– Вот здорово!
Рорк повернулся к Еве и, прикрыв ладонью записывающее устройство, которое она еще не сняла с себя, спросил:
– Как насчет хорошего секса?
– Стоит на повестке дня. Пибоди, закругляйся. Я тоже доделаю кое-какие дела, и домой. Так что ты свободна.
– Аллилуйя!
– Кстати, вопрос, – обратился к Еве Рорк, когда та отключила передатчик, и, взяв за руку, вывел на улицу. – Ты отключила свое табельное оружие? А как насчет запасного?
– Запрограммировано на среднюю степень поражения. Убить человека невозможно, даже при непосредственном контакте. Я подумала, что так будет безопаснее на тот случай, если ты вдохнешь этой заразы.
– Согласен. К тому же я тоже вооружен.
– Я в курсе. – Когда они подошли к машине, она искоса посмотрела на него. – И тоже средняя степень поражения.
– Я подумал, что так безопаснее.
С этими словами он взял в ладони ее лицо и, не обращая внимания на то, что она поморщилась, опасаясь, что их увидят другие копы, поцеловал. Долго. Нежно. Глубоко.
– Ты моя. До конца моих дней.
Ева села в машину и размяла пальцы ног. После тесных сапог Пибоди они все еще ныли. Рорк сел за руль. Машина взяла с места, и Ева настроила свои шокеры на официальный радиус действия.
Так будет безопаснее.
notes
