Солдатёнков Козьма (Кузьма) Терентьевич

 

(род. в 1818 г. — ум. в 1901 г.)

Русский предприниматель, купец-миллионер, занимавшийся производством и торговлей хлопчатобумажной пряжей и ситцами. Основатель и совладелец знаменитой Кренголъмской мануфактуры, являвшейся одной из самых высокоприбыльных предприятий России XIX в. Известный прогрессивный книгоиздатель и меценат.

Самым ярким представителем известной в России династии «хлопковых королей» является Кузьма Терентьевич Солдатёнков. Историк А. Н. Боханов писал о нем: «Казалось бы, что этому внуку крестьянина и сыну купца, что называется, “на роду написано” до конца своих дней оставаться купцом-лабазником. Между тем природный ум и широкий живой интерес к жизни сделали этого человека одним из известнейших русских издателей и ценителей искусства».

Семья старообрядцев Солдатёнковых числилась «по торговой части» еще с конца XVIII столетия. Родоначальником ее был крестьянин деревни Прокуниной Коломенского уезда Московской губернии Егор Васильев, который в 1795 г. записался в купеческое сословие, а спустя два года переселился вместе со своим семейством в Первопрестольную. Его сын Терентий уже исправно торговал в Гостином дворе хлопчатобумажной пряжей и ситцами. Известно, что в 1825 г. он числился купцом 1-й гильдии и имел звание почетного гражданина Москвы.

Во владении Солдатёнковых в то время находилась бумаготкацкая фабрика, расположенная непосредственно в городской черте. В 1843 г. она насчитывала 100 станов с числом рабочих до 150 человек. Фабрика производила брючную материю, тик и миткаль, имея годовой объем производства около 40 тыс. рублей серебром. Кроме производственной деятельности Терентий успешно торговал хлопчатобумажными изделиями своей фабрики, а также наладил торговлю хлебом. С малых лет отцу в лавке помогал его сын Козьма.

Говоря о детских годах Козьмы Терентьевича, один из хорошо знавших его людей писал, что он «родился и вырос в очень грубой и невежественной среде Рогожской заставы, не получил никакого образования, еле обучен был русской грамоте и всю свою юность провел “в мальчиках” за прилавком своего богатого отца, получая от него медные гроши на дневное прокормление в холодных торговых рядах». В течение всей жизни К. Т. Солдатёнкова преследовало желание вырваться за пределы узких интересов своего сословия, получить знания, приобщиться к миру культуры и просвещения. Это стремление являлось движущей силой, заставлявшей знаменитого предпринимателя постоянно заниматься самообразованием.

В 1845 г. после смерти Терентия Егоровича семейное дело перешло к его старшему сыну Ивану. Однако занимался он им недолго, поскольку в 1852 г. скоропостижно скончался. Козьму Терентьевича это печальное известие настигло в Женеве, во время первого заграничного путешествия. Срочно вернувшись домой, Солдатёнков похоронил брата и «на помин его души» пожертвовал 30 тыс. рублей серебром, употребленные на выкуп из долговой тюрьмы содержащихся там недоимщиков. С этого знаменательного факта благотворительности началось участие бизнесмена в общественной жизни Москвы, принесшее ему уважение современников и посмертную славу.

Свою предпринимательскую деятельность Козьма Терентьевич начал с торговли бумажной пряжей и изделиями фамильной фабрики в старом Гостином дворе, где он снимал небольшую лавку из двух комнат. Через некоторое время предприниматель расширил круг своих деловых интересов и занялся дисконтными операциями с векселями, а также стал пайщиком ряда крупных торгово-промышленных фирм, в числе которых была знаменитая Никольская мануфактура Морозовых. Именно это участие в деятельности различных предприятий и удачное помещение в них капитала впоследствии принесли ему самые значительные доходы, позволившие еще больше развернуть производство. Так, в 1857 г. вместе с бароном Людвигом Клопом и братьями Хлудовыми он стал основателем и совладельцем известной Кренгольмской текстильной мануфактуры, которая сразу вошла в число самых высокоприбыльных предприятий России того времени. Козьма Терентьевич был также крупным пайщиком текстильных фабрик Гюбнера, Цинделя, Даниловской и Никольской мануфактур, а также Трехгорного пивоваренного товарищества.

Особенно много возможностей для проведения крупных операций появилось у Солдатёнкова после отмены крепостного права. К примеру, в 1874 г., когда скончался основатель Цинделевской текстильной мануфактуры и его наследники не проявили стремления к предпринимательской деятельности, Козьма Терентьевич воспользовался этим обстоятельством и, пригласив своих старых компаньонов (Л. Клопа, братьев Хлудовых и других московских заводчиков), преобразовал предприятие в паевое товарищество, оставив за собой значительное число паев. Таким же образом вместе с группой ведущих текстильных магнатов в 1880 г. им была приобретена Даниловская хлопкопрядильная фабрика в Москве.

Активно участвовал Солдатёнков и в быстро развивавшемся инновационном бизнесе. Он являлся акционером ряда компаний по строительству железных дорог, Московского учетного банка, Московского страхового общества и т. д.

Вышедший из купеческой среды и поневоле вращавшийся в ней, Козьма Терентьевич душой всегда принадлежал к другому миру, миру мысли и искусств, наложившему отпечаток на его характер и склонности. Эта внутренняя потребность души Солдатёнкова, реализовывалась в течение всей его жизни целеустремленной филантропической, меценатской и общественной деятельностью.

Уже в дореформенные годы текстильный фабрикант играл заметную роль в деятельности организаций, которые, казалось бы, никакого отношения к предпринимательской деятельности не имели. Согласно «формулярному списку о службе», составленному Московской купеческой управой в 1894 г., потомственный почетный гражданин, купец 1-й гильдии, коммерции советник К. Т. Солдатёнков состоял членом Московского отделения Совета торговли и мануфактур, выборным Московского купеческого общества, гласным Московской городской думы, старшиной Московского биржевого комитета и членом Коммерческого суда. Кроме того, он являлся членом попечительных советов многих учебных заведений, в том числе Московского университета, Высших женских курсов, Московского училища живописи и ваяния, «Художественно-промышленного музеума» и состоял действительным членом Императорской Академии художеств.

В период Севастопольской кампании Козьма Терентьевич входил в комитет «для принятия от купечества пожертвований на государственное ополчение и другие военные надобности». Важная роль принадлежала Солдатёнкову в деятельности старообрядческой церкви. Тайно, через подставных лиц, он основал на Буковине так называемую Белокриницкую иерархию, которая объединила в своих рядах членов секты старообрядцев-поповцев и впоследствии была переведена в Москву.

Оппозиционная деятельность и радикализм взглядов Солдатёнкова в дореформенный период обращали на него пристальное внимание властей. Строптивый купец-миллионщик попал под негласный надзор полиции и даже подвергался постоянной слежке во время заграничных путешествий. Его активное участие в общественно-политической жизни Москвы и особенно в купеческих застольях-манифестациях не обошли в своих произведениях многие писатели и публицисты того времени.

Обобщенные черты облика Козьмы Терентьевича были использованы часто бывавшим у него в гостях писателем И. С. Тургеневым для создания образа современного купца пореформенной эпохи Капитона Голушкина в романе «Новь». Этот тургеневский герой был наделен многими чертами К. Т. Солдатёнкова и представлял собой «весьма плодотворного человека, стоящего на высоте европейского образования, хотя и старовера». Вот строки из романа, характеризующие предпринимателя нового типа: «Жажда популярности была его главной страстью. Эта же страсть, победившая в нем прирожденную скупость, бросила его... в оппозицию... свела его с нигилистами: он высказывал самые крайние мнения, трунил над собственным староверством, ел в пост скоромное, играл в карты, а шампанское пил как воду».

Исключительное значение в жизни К. Т. Солдатёнкова имела его связь в начале 1850-х гг. с членами московского кружка интеллекгуалов-западников, руководимого Т. Н. Грановским. Общение с этими высоко образованными людьми оказало решающее влияние на его образ жизни, помогло избавиться от крайностей политического радикализма и религиозного фанатизма, и со временем из скромного торговца он превратился в убежденного деятеля в области русского просвещения и культуры. Уже будучи тяжело больным, бизнесмен признавался, что заветы Грановского и других представителей Московского университета наложили отпечаток на всю его жизнь и он стремился исполнять их до последних своих дней.

Начало широкой благотворительной, меценатской и просветительной деятельности К. Т. Солдатёнкова относится еще к дореформенному периоду. В 1852 г. в Италии он познакомился со знаменитым художником А. А. Ивановым и попросил его быть своим консультантом. Будущий меценат договорился с мастером, что тот станет от его имени и на свой вкус покупать для него картины отечественных живописцев. Эту просьбу он выразил так: «Мое желание — собрать галерею только русских художников». Иванов охотно принял это поручение, и в результате кропотливого и тщательного собирательства Козьма Терентьевич стал владельцем одной из лучших и крупнейших, после Третьяковской галереи, коллекции русского изобразительного искусства, которая включала около 230 полотен. По мнению известного знатока русской живописи П. Бурышкина, коллекция картин К. Т. Солдатёнкова является не только «одной из самых ранних по времени ее составления, но и самых замечательных по превосходному и долгому существованию».

Вместе с тем, вкусы и образ жизни Козьмы Терентьевича были довольно причудливыми и нередко становилось объектом пересудов столичной публики. В 1865 г. он купил у семейства Нарышкиных родовое имение Кунцево, которое превратил в своеобразный центр общения и различных затей московского купечества. Здесь устраивались славившиеся своей изысканностью солдатёнковские обеды, организовывались шумные фейерверки и балы. Зимой предприниматель жил в своем роскошном особняке на Мясницкой, где располагались прекрасная библиотека и картинная галерея, а также молельня, в которой служил сам хозяин вместе со своим дальним родственником, торговцем церковными старопечатными книгами, Сергеем Михайловичем Большаковым, для чего оба надевали кафтаны особого покроя.

Хотя Солдатёнков и состоял старообрядцем Рогожской общины, в своей повседневной жизни он был далек от аскетических норм и даже, как вспоминал сосед по кунцевскому имению П. И. Щукин, «прожил много лет с француженкой Клемансой Карловной Дюпюи: называл он ее Клемансою, а она его Кузей. Причем, его гражданская жена очень плохо говорила по-русски, а Козьма Терентьевич кроме русского, не говорил ни на одном языке.»

В середине 1850-х гг., под влиянием членов московского кружка Грановского, Солдатёнков приступил к осуществлению еще одного своего подвижнического замысла — издательской программы по выпуску лучших произведений отечественной и мировой науки, литературы и культуры. В 1856 г. было создано издательство, первой книгой которого стал сборник стихов А. В. Кольцова. Затем были опубликованы стихи Н. П. Огарева, Н. А. Некрасова и опального поэта А. И. Полежаева, а также второе издание брошюры профессора-экономиста И. К. Бабста, в которой шла речь об экономической отсталости России и необходимости проведения в ней политических и экономических реформ. Позже увидели свет произведения И. С. Тургенева, стихи А. А. Фета, Я. П. Полонского, С. Я. Надсона, книги русских историков Т. Н. Грановского, И. Е. Забелина, В. О. Ключевского, труды крупнейших зарубежных историков, философов, экономистов и искусствоведов Г. Вебера, Э. Лависса, А. Рамбо, Т. Моммзена, Дж. Милля, Д. Рикардо, Д. Юма, А. Смита. Не были обойдены вниманием и памятники мировой классики — Гомер, Саади, В. Шекспир и др. Таким образом, в изданиях Солдатёнкова, по словам его ближайшего друга и соратника Митрофана Павловича Щепкина, предстал «целый пантеон знаменитых людей».

В 1857 г. на Лубянке был открыт магазин для продажи книг издательства. Устроен он был на европейский манер и стал для Москвы делом совершенно новым. Козьма Терентьевич не рассматривал его как средство извлечения прибыли, рассчитывая всего на 5 % годового дохода, что изначально планировалось направлять на текущие нужды торгового заведения. При магазине была открыта библиотека для чтения.

За полвека издательство Солдатёнкова выпустило не так уж и много книг — по разным подсчетам, от 170 до 200 наименований. Однако это сравнительно небольшое число изданий отличалось удачным выбором авторов и принесло предпринимателю заслуженную славу. Как отмечалось современниками, не только в Москве, но и по всей России трудно было найти другого книгоиздателя, которого можно было поставить рядом с Солдатёнковым по количеству и уровню издания фундаментальных сочинений и трудов по самым разнообразным отраслям знания. Благодаря Козьме Терентьевичу русская научная литература обогатилась целым рядом работ, которые, ввиду своей «некоммерческой» специфики, могли вообще не появиться в России. Издательская деятельность позволила Солдатёнкову внести огромный вклад в развитие общества, познакомив российского читателя с лучшими художественными произведениями и работами выдающихся деятелей общественной мысли.

Особенно большое место в жизни предпринимателя занимала благотворительная деятельность, которая по своим масштабам была столь небывалой, что поражала современников. Лев Толстой, например, с восхищением писал Солдатёнкову, что тот употребляет большую часть своего богатства на добрые дела. Такая щедрость «хлопкового короля» объяснялась не только его человеколюбием и демократизмом, но и тем, что для него было характерно раннее осознание взаимосвязи между личным и общественным богатством. Впоследствии это убеждение трансформировалось в концепцию «общественного служения», с которой Козьма Терентьевич познакомился на лекциях известного русского экономиста и фабричного инспектора, профессора И. И. Янжула. Идея об «ответственности богатства», составлявшая основу этих выступлений, в свою очередь базировалась на теориях американского миллионера и филантропа Эндрю Карнеги. Янжул писал в своих воспоминаниях, что Солдатёнков, присутствовавший на одной из лекций вместе с другими крупными московскими промышленниками, был в таком восторге от нее, что позднее пришел просить согласия на ее опубликование.

Этому «общественному служению» предприниматель отдавал все свои силы и средства. С тех пор как Козьма Терентьевич унаследовал отцовский бизнес, он строил школы, больницы и дома призрения, оказывал материальную поддержку литераторам и печатным изданиям либерального направления. Румянцевский музей в течение сорока лет ежегодно получал от Солдатёнкова 1 тыс. рублей на текущие нужды, а затем получил в дар ценную библиотеку, насчитывавшую 8 тыс. книг и 15 тыс. экземпляров журналов. При этом, заботясь о целостности коллекции и сохранении доброй памяти о себе, даритель выражал желание, чтобы все жертвуемые им «предметы были помещены в отдельной зале музея, с наименованием таковой “Солдатёнковской”». Этот дар был одним из пунктов его завещания, произведшего огромное впечатление на современников.

По этому же завещанию городская купеческая управа получала 1,3 млн рублей «на учреждение и устройство в Москве ремесленного училища под названием “Ремесленное училище Солдатёнкова” для бесплатного обучения в оном бедных детей мужского пола без различия их состояния и вероисповедания, разным ремеслам, относящимся к техническому производству». Кроме того, свыше 1 млн рублей поступало в Московское городское общественное управление «на предмет устройства и содержания новой бесплатной больницы для всех бедных, находящихся в Москве, без различия званий, сословий и религий, под названием “Больница Солдатёнкова”». Уже эти пункты делали завещание посмертным памятником предпринимателю. Однако «хлопковый король» этим не ограничился. Немалые вклады были направлены в Российскую академию наук, Московский университет, мужскую и женскую гимназии города на развитие образования, науки и культуры.

Кроме того, Козьма Терентьевич распорядился все оставшиеся на складе и в доме книги (а они оценивались в 150 тыс. рублей) «раздать безвозмездно в библиотеки, учебные заведения и вообще доступные читальни, а все, что останется, должно быть продано и вырученные суммы и все деньги, полученные от изданий и оставшиеся от расходов по ним, внести в Московскую городскую управу для употребления в пользу городских училищ». Всего, по разным оценкам, К. Т. Солдатёнков передал в общественное пользование в виде пожертвований, вкладов или в другой форме практически все капиталы, нажитые им за годы предпринимательской деятельности.

Осуществление духовного завещания К. Т. Солдатёнкова шло с большим трудом, однако практически все его пункты в конце концов были реализованы. Особенно трудно выполнялось распоряжение по постройке больницы, которая была завершена только в 1908 г. До 1920 г. она носила имя своего создателя, а впоследствии получила название «Боткинской». Такая же участь постигла и училище и «Солдатёнковскую залу» в Румянцевском музее, коллекция которой была расформирована и разошлась после революции по разным галереям и художественным музеям страны.

Еще при жизни за свои заслуги и пожертвования К. Т. Солдатёнков был пожалован высшими российскими орденами — св. Станислава двух степеней, св. Анны 2-й степени и св. Владимира 4-й степени. В памяти людей он навсегда остался человеком, который, как говорилось в одном из посвященных ему стихотворных некрологов, «и миллионы покорив, не покорился миллионам».