Глава тридцатая
Eistac'peleghe' eistaan,
yilane' ninkuru yilane' gebgeleb.
У иилане' две эйстаа?
Отвратительно-невозможно-невероятно.
Апофегма иилане'
Фафнепто никогда не видела такой широкой реки. Она была больше любой реки Энтобана. Из песка, который ее воды несли в море, намывались отмели и островки вблизи устья.
Несколько дней ушло на то, чтобы отыскать нужное русло. Потом они целый день плыли по реке, ночью дрейфовали у берега и на рассвете готовы были продолжать путь.
Заметив на плавнике Гунугул и Вейнте', Фафнепто тоже вскарабкалась наверх. Неповоротливый урукето с трудом выбирался с мелководья. Чтобы не упасть, иилане' крепко держались за край плавника. Когда урукето наконец выбрался на глубокое место, Фафнепто потребовала внимания.
— Большая река, — сказала она. — Ее размер и многие дни, потраченные на то, чтобы ее разыскать, заставили меня прийти к единому выводу. Я поняла, что Гендаси не Энтобан и здесь следует действовать иначе.
Земли богатые, но пустынньге. Они лишены не жизни, какой мы ее знаем, а иилапе'. И мне странно видеть такое устье, как это, без прекрасного города на его берегах. И тут я вспомнила, что в Энтобане есть города, где становится все холоднее и холоднее. По возвращении я отправлюсь туда и скажу, чтобы не боялись. Есть пустой мир, который надлежит наполнить. Вейнте', ты знаешь, как это делается. Ведь ты сама вырастила первый город на этих берегах.
— Да. Алпеасак. Ты права как всегда.
— А теперь вновь прислушайтесь к моим словам.
Эйстаа Саагакель доверила мне это дело. Она повелела разыскать похищенного урукето, найти Амбаласи, которая это сделала. Разве не это я должна выполнить?
— Так, — согласилась Вейнте', недоумевая, куда гнет охотница.
Речь фафнепто петляла, словно тропа в лесу, хотя действовала она всегда решительно и целеустремленно.
Быть может, уединенная жизнь была тому причиной.
Вейнте' спрятала нетерпение за позой предельного внимания.
— Тогда вы поймете мою озабоченность, ибо я поняла, что не выполню приказов эйстаа, обману ее доверие, если мы будем и дальше продвигаться таким же образом. Я успела убедиться в том, что случайно беглянок мы не разыщем. Нам нужна помощь.
— И что ты предлагаешь? — спросила Вейнте', уже догадываясь о том, что она скажет.
— Мы должны возвратиться к городу Алпеасаку и поговорить с его обитательницами. Они могут знать об урукето, которого мы ищем.
— Не обязательно, — возразила Гунугул.
— В таком случае мы продолжим поиски. Что ты на это скажешь, Вейнте'?
Взглянув на далекие берега, Вейнте' сделала безразличный жест.
— Решать тебе, фафнепто, за тобой последнее слово. В Аллеасаке могли видеть тех, кого мы ищем.
Только прежде ты должна узнать вот что. Эйстаа там Ланефенуу, она была эйстаа Икхалменетса, прежде чем он пришел в Алпеасак. Как тебе известно, я освободила Алпеасак от устузоу, чтобы она могла привести туда свой город. Ее именем я преследовала устузоу, ее именем прекратила войну с ними. Прежде я не говорила, но теперь скажу: некогда нас объединяла дружба, теперь ее нет. Я служила ей прежде, но она отвергла меня. Понимаешь?
Фафнепто шевельнула пальцами, изобразив понимaниe.
— Я служила многим эйстаа во многих городах и знаю их пути. Они правят, приказывают и никогда не слушают со вниманием. Они слышат лишь то, что хотят услышать, и говорят только то, что хотят сказать. То, что было между тобой и Ланефенуу, останется между вами. Я служу Саагакель и отправляюсь в город, как ее посланница. Нам надо выйти из реки в океан и плыть в Алпеасак. Сделаешь ли ты это, Гунугул?
— Твоими устами говорит эйстаа. Идем в Алпеасак.
Едва урукето лег на обратный курс, энтиисенаты, не любившие речной воды, высоко запрыгали, подымая брызги. Выйдя в открытое море, урукето повернул вдоль берега на восток. Теперь он плыл быстрее.
Они проплывали мимо знакомых устьев и бухт, но теперь уже не старались держаться ближе к берегу.
Гунугул успела нанести течения на карту, и, когда они увлекали урукето от берега, она не меняла курса. Однажды они целых три дня не видели берегов. Вновь берег появился уже впереди, покрытый вечнозелеными тропическими лесами.
Фафнепто поднялась к Вейнте' на плавник, и у нее на ладонях выступили цвета, означающие узнавание.
— Я знаю этот берег. Здесь мы повернули на север, когда оставили острова.
— Я думаю, что ты права, а если так — Алпеасак недалеко.
— Город находится на берегу океана?
— И океана и реки. Пляжи большие, вода теплая, дичь в изобилии. Может, этот город и не так стар, как другие города иилане', но в его молодости видится новая поросль — привлекательность, которой нет у других городов.
Впередсмотрящую, стоявшую рядом, позвали вниз.
Никто не мог их услышать, и Фафнепто захотела кое-что выяснить.
— Я никогда не видела окруженный морем Икхалменетс.
— И не увидишь. Там только снег и ни одной иилане'.
— Все теперь в Алпеасаке. И эйстаа в нем Ланегвенуу, как прежде была ты. — Вейнте' кивнула. — Я буду говорить с Ланефенуу, и она все равно узнает о твоем присутствии. Поэтому я хочу побольше узнать о том, что произошло между вами, и о том, что случится, когда вы встретитесь снова.
Вейнте' сделала знак понимания.
— Что касается последнего — я нс знаю. Сама я не собираюсь что-нибудь говорить или делать. Ты сама сказала, что эйстаа не любят ничьей власти кроме своей. Эйстаа приказала мне очистить город от заразивших его устузоу. Я выполнила приказ, Я преследовала их и убивала спасавшихся бегством. Они были у меня между пальцами — оставалось только убить их всех, но туг эйстаа остановила меня. Я повиновалась ее приказу, но не выразила удовольствия. Точнее, она осталась недовольной отсутствием удовольствия.
— Понимаю тонкость взаимоотношений. Отношения между эйстаа — дело сложное. Не буду более говорить об этом.
Фафнепто собиралась что-то добавить, но из камеры вынырнула впередсмотрящая и полезла наверх. Разговор прекратился. До Алпеасака было недалеко, и возобновить его случая не представилось.
Вейнте' не хотела снова видеть Алпеасак, но выбора у нее не было. Она стояла на плавнике, а мимо проплывал знакомый ландшафт. Песчаный берег, откуда их увез урукето после пожара. На месте сгоревших деревьев виднелась новая поросль. Тут она оставила Алпеасак. Тут на ее глазах погибла Сталлан. Погиб ее город.
Показалась река, деревянные причалы, темные силуэты урукето. Отсюда она уплывала второй раз, не думая вновь увидеть свой город. Она увидела его, но не по своей воле. Она стояла окаменев, не давая прорваться чувствам. Стояла, когда к ней подошла Фафнепто, стояла, пока Гунугул подводила урукето к причалу. Наконец туша урукето привалилась к деревянной стене, и гигант потянулся за приготовленным ему кормом,
Впервые фафэнепто не взяла с собой хесотсан, Не в ее обычае было приходить в чужие города с оружием.
Обычно она обходилась без украшений, но как посланница своей эйстаа разукрасила руки изображениями металлических мостиков Иибейска.
— Гунугул, подойди на минутку, — позвала она. — Я бы хотела, чтобы ты осталась на урукето. — Та сделала жест повиновения. Фафнепто обратила один глаз к Вейнте'. — И ты тоже останешься?
Вейнте' ответила знаком резкого отрицания.
— Я не из тех, кто прячется по темным углам. У меня нет страха. Я пойду с тобой на амбесид, потому что и я представляю Саагакель.
Фафнепто согласилась.
— Тогда иди первой. Я думаю, тебе известно, куда надо идти.
Они спустились с плавника и ступили на щербатую поверхность причала. Рядом с каким-то урукето стояла капитан. Вейнте' приходилось с ней плавать. Выразив потрясение и негодование, она отвернулась, не сделав и жеста в знак приветствия. Вейнте' с холодным презрением повернулась к ней спиной и направилась в город.
Фарги, открыв рты, расступались перед гостьями и толпой валили следом. Вейнте' замечала знакомых иилане', но ни единым жестом не признавала этого. Зная об ее отношениях с эйстаа, они тоже не выказывали своих чувств. Теперь следом за ними шли не только фарги, но и иилане'.
Город остался прежним — ведь города не меняются. Вот ханане. Стража возле дверей, дальше широкий и солнечный переход, оканчивающийся на амбесиде.
Здесь Ланефенуу позволила себе внести единственную поправку в план города и оставить память о покинутом Икхалменетсе. Два самца под бдительной охраной резали ствол городского дерева. На рельефе уже отчетливо проступал главный пик покинутого острова. Сама Ланефенуу собственной персоной надзирала над их работой и не обернулась, пока прибывшие не приблизились.
Фафнепто остановилась и самым вежливым образом попыталась обратить на себя внимание.
— Приветствую тебя, незнакомка… — начала Ланефенуу и замолчала, заметив возле Фафнепто Вейнте'.
Гребень ее мгновенно налился кровью, а губы сами собой раздвинулись, точно она хотела съесть непокорную.
— Ты пришла, Вейнте'… осмелилась явиться на мой амбесид.
— Я пришла по приказу Саагакель, эйстаа Йнбейска. Теперь она командует мной.
— Значит, ты забыла мою волю. Я изгнала тебя из Гендаси и из Алпеасака, и из своей жизни на вечные времена. И ты смеешь возвращаться!
Гребень ее побледнел, челюсти сомкнулись, холодный гнев чувствовался в каждом движении тела. Вейнте' не отвечала. Осторожная Фафнепто нарушила молчание.
— Я — Фафнепто, посланная по делу в Гендаси Саагакель — эйстаа Йибейска. Я принесла тебе ее приветствия.
Ланефенуу быстро взглянула на нее и отвернулась.
— Сейчас поговорим и обменяемся приветствиями, Фафнепто. Вот только выгоню отвергнутую-явившуюся.
— Я не из тех, кого можно выгнать. Я хотела, чтобы ты знала о моем присутствии. А теперь я возвращаюсь на урукето. Я буду ждать там, Фафнепто.
Испуганные холодными голосами и грозными позами противниц, фарги разбегались в разные стороны. Закончив говорить, Вейнте' ненадолго застыла, излучая бесстрашие и решимость, потом неторопливо пошла прочь.
Среди собравшихся иилане' она заметила знакомых, но виду не подала. Изобразив в походке силу и ненависть, она медленно прошествовала до выхода с амбесида и направилась к пристани.
Все это время Фафнепто стояла неподвижно, наконец Ланефенуу справилась с душившим ее гневом.
Прежде чем заговорить, эйстаа жестом потребовала водяной плод, осушила его и отбросила в сторону. И только тогда одним глазом обратилась к прибывшей, не в силах отвести второй от выхода с амбесида.
— Приветствую тебя, Фафнепто, — наконец проговорила она, — рада видеть тебя здесь во имя Саагакель, эйстаа Йибейска. Какое же из поручений эйстаа привело тебя за океан в мой город?
— Важное дело, воровство и предательство, дело тех, кто говорит о жизни, будучи частью смерти.
Ланефенуу сделала вежливый знак, прося замолчать.
Дело было серьезным, и всякой фарги нe следовало не только слышать о нем, но даже догадываться об его существовании. Большим пальцем она показала в сторону Муруспе. Когда эфенселе приблизилась, эйстаа быстро распорядилась:
— Отпускаю всех, кроме высочайших. — Муруспе передала приказ, сопровождая его резкими движениями неотложности. — Чтоб амбесид был пуст. — Когда последняя из испуганных фарги оставила амбесид, Ланефенуу заговорила вновь:
— Те, о ком ты говоришь, зовутся Дочерьми Жизни?
— Да.
— Тогда рассказывай. Только знай — их здесь нет, и никогда ни одной из них не будет в этом городе.
— Нет их и в Йибейске. Они были там и бежали, а потому я должна обратиться к тебе за помощью.
Все еще сотрясаясь от ненависти к Вейнте', Ланефенуу внимательно слушала. Когда Фафнепто закончила, со всех сторон послышались возгласы ужасавшихся советниц. Шум мгновенно стих, едва Ланефенуу потребовала молчания.
— Ты говорила об ужасном. Ужасном вдвойне. Потому что я командовала и командую урукето, и с потерей каждого из этих огромных созданий уходит часть моей жизни. Я помогу тебе всем, что в моих силах. Чего же хочет от меня твоя эйстаа?
— Только информации. Знают ли в твоем городе об этом урукето? Не видела ли одна из твоих капитанов его в море? Мы искали, но не нашли даже следа.
— Не знаю о нем, но можно поинтересоваться.
Муруспе, пошли за всеми капитанами и за Укхереб.
Быть может, изображение этого урукето покажется на снимках. А пока сядь здесь, Фафнепто, и расскажи мне об Энтобане, о его городах, ведь так давно оттуда ise прибывали урукето.
Но тут с жестом, свидетельствующим, что хочет говорить о важном, вперед шагнула Акотолп. Ланефенуу поманила ее пальцем.
— Вот Акотолп, иилане' науки, мудрая во всем. У тебя есть для нас информация?
— Отрицательная. Я помогала обрабатывать снимки.
И считала, что попадавшиеся на них урукето — наши.
Но сейчас я сама схожу за снимками, чтобы их можно бь<ло разглядеть внимательнее.
Ланефенуу жестом выразила согласие.
— Я сама посмотрю снимки, мои урукето знакомы мне, как мои эфенселе.
— Будет сделано, эйстаа. Требуется разрешение задать гостье вопрос.
— Разрешаю,
Акотолп повернулась к охотнице, пряча напряженность под складками жира.
— Известно, что я была среди тех, кто бежал из города, когда он был захвачен устузоу. Ты говоришь, что беглянки знали о Гендаси, и считаешь, что урукето пересек океан.
— Я так сказала У меня есть причины полагать, что этот урукето сейчас далеко от Энтобана.
— С нами бежала иилане', которая была у Дочерей Жизни главной, обладающая обширными знаниями и острым умом. Ее звали Энге. Известно ли тебе это имя?
— Да. Она была среди них, а бежать им помогла ученая по имени Амбаласи.
Потрясенная Акотолп едва смогла выговорить:
— Амбаласи! Моя учительница!
— Не только твоя учительница, но и недавняя гостья нашего города, мрачно заметила Ланефенуу. — Только она не говорила об этом, когда была здесь.
Ступай за снимками, Акотолп, и немедленно неси их сюда. Ты была права, Фафнепто; ты угадала — информацию о беглянках следует искать здесь и пропавшего урукето надо искать в Гендаси. Я помогу тебе во всем, потому что, как и твоя эйстаа, желаю, чтобы урукето нашелся, а твари смерти были наказаны. Да будет так!
