УРОК 50
Жизнь не повязана бантиком, но все равно это подарок

Сначала электронное письмо об этом прислал мне мой деверь Рэнди. Потом подруга. Потом еще одна. Все они спрашивали, знаю ли я секрет жизни.

Сначала я не обращала внимания на эти письма и ссылки, потом рассудила, что вселенная, наверное, пытается мне что-то сказать. Каков секрет материального благосостояния, хороших отношений, счастья?

На самом деле это не секрет. Его можно найти у Платона, Бетховена, Эйнштейна. Я нахожу его на своих книжных полках у Эммет Фокс, Уэйна Даера, Эрнеста Холмса и Джеймса Аллена. У Матфея, Марка, Луки и Иоанна.

Есть только одна сила. Один закон. Нет, это не око за око, это не «всегда давайте официанту на чай». Это закон притяжения. Вот и весь секрет. Ты собственными мыслями привлекаешь все, что появляется в твоей жизни. С помощью мыслей ты создаешь свою жизнь. Ты, наверное, слышал не раз:

«ТЫ — это то, что ты ешь». Как бы не так. ТЫ — это то, о чем ты думаешь весь день. Страшновато, правда? Попробуй весь день думать только о хорошем. Я теперь моту целый час не представлять себе мрак и ужас, мор и глад. Мой мозг — фабрика страха.

Он штампует всевозможные кошмары. Под кроватью прячется убийца с топором. В сушилке лежит отрубленная голова. В унитазе плавает живая крыса.

Я читала, что Эйнштейн однажды изрек самый важный вопрос, который может задать себе любой человек: «Эта вселенная дружелюбна?» Конечно, нет, подумала я. Он что, с ума сошел? На самом деле он гений. Поэтому вопрос Эйнштейна прицепился ко мне, как застежка-липучка.

А что, если я буду видеть Вселенную дружелюбной? Я начала тренироваться. И как будто увидела мир сквозь новые очки. Думаешь о страхе — притягиваешь тревогу. Думаешь о достатке — притягиваешь богатство. Думаешь о любви — притягиваешь сочувствие. Секрет не в том, чтобы управлять своим шефом, банковским счетом или детьми. Секрет в том, чтобы управлять своим разумом. Теперь, когда я чувствую. что надо мной собирается депрессивное облако, я спрашиваю себя: «О чем ты думаешь? Если тебе плохо, измени свои мысли, а не меняй работу, одежду или мужа».

Эйнштейн говорил: «Есть только два способа прожить жизнь. Первый — жить так, как будто чудес нет. Второй — как будто чудеса во всем».

И здесь нет никакого чуда.

А что касается чудес, ты просто не всегда их распознаешь. Иногда они приходят в такой обертке, что кажутся большущими ошибками. Секрет в том, чтобы в этом безобразии найти чудо. Непростая задачка, особенно если пытаешься создать идеальный вариант себя.

Я пыталась. Написала перечень своих решений. Разбила их на цели и объекты стремлений. Повесила там, где они постоянно будут у меня на виду. Читала их вслух. Вдыхала и выдыхала их. Воображала себе, как все это осуществится.

Я поклялась есть больше злаков и меньше жирной пищи. Платить за все наличными, а не кредитной карточкой. Быть добрее с мужем. Каждый день делать гимнастику. Потом систематически стала нарушать свои обещания.

Большинство решает улучшить свою физическую форму, сбросить вес, есть правильно. Обещает перестать курить, пить и нервничать. Пытается выбраться из долгов, больше копить и меньше тратить. Более развитые личности добавляют пункт «работать волонтером на благо других».

Один парень сказал: «Моя жизнь была сосредоточена вокруг меня, меня, меня». Теперь он старается жить по-новому, чтобы жизнь была сосредоточена вокруг нас, нас, нас. Иезуиты называют их «людьми для других».

Что я могу сделать для других? Никаких переворачивающих Землю планов, которые погрузят меня в бездну «я почти сделала добро», только простые действия день за днем, миг за мигом. Я когда-то читала о мужчине по имени Дон Щепански, который жил именно так. Он был обычным человеком. На первый взгляд.

Его жизненный путь непримечателен. Восемнадцать лет он на маленьком белом почтовом грузовичке ездил по одному и тому же маршруту с 7:30 до 15:30.

Все в городишке Эйвон, штат Огайо, называли его Дон-почтальон. Он махал прохожим и нажимал на клаксон, проезжая мимо. Подсказывал, как починить строптивый компьютер, хвастался самыми свежими фотографиями внучки и раздавал кусочки домашней вяленой говядины.

Дон всегда развозил марки, и на лице у него всегда была улыбка. Он двадцать пять лет доставлял почту, останавливаясь примерно у пятисот домов и предприятий каждый день.

Но однажды сосед по имени Дэвид заметил, что Дон не вышел на свой привычный маршрут. Когда почтальон вернулся, то упомянул, что что-то нашли в его анализах. В этот день Дон сидел за рулем грузовичка в последний раз.

У него обнаружили рак почки, метастазы распространились в легкие. Врачи говорили, что Дон, скорее всего, остаток жизни проведет в больнице. Люди стали звонить Дэвиду, расспрашивать про Дона. Разлетелась новость о болезни почтальона, разлетелись и истории. Один родитель рассказал Дэвиду, что однажды, занося им почту, Дон заметил поздравительные открытки для ребенка и прибавил к этой стопке свои пять долларов.

Другой родитель поделился своей историей. У его сына корковый паралич. Мальчик так любил, когда приезжал почтовый грузовик! Дон заглушал машину и разрешал ребенку залезть внутрь, посмотреть, как устроен автомобиль. Мужчина купил ему на Рождество маленький почтовый грузовичок.

Соседский мальчик рассказал, как Дон учил его правильно бросать бейсбольный мяч и посоветовал надевать кепку так, чтобы козырек смотрел «строго прямо а не в сторону, как у крутого парня в телевизоре».

Истории вдохновили Дэвида на то, чтобы написан, соседям:

«Наш друг (и лучший в мире почтальон) борется с раком почки. Многие дни нашей жизни Дон озарил теплой улыбкой и заразительным смехом. Пора нам ответить ему тем же. Пожалуйста, привяжите к своему почтовому ящику эту голубую ленточку, чтобы все могли ее видеть (особенно Дон!), и подумайте о нем хоть мгновение вашего напряженного дня. Пожалуйста, напишите Дону записку или открытку. Ваша забота его очень тронет. Просто оставьте открытки в вашем почтовом ящике (на имя Дона-почтальона) или отнесите их на почту Эйвона».

За несколько дней пятьсот голубых ленточек с бантиками испещрили город. Дону приходили пачки открыток.

Накануне Дня благодарения Дон набрался сил сесть в машину сына и проехать по маршруту, по которому колесил восемнадцать лет. Он увидел все эти ленточки. Умер Дон неделю спустя. Ему было пятьдесят девять.

Друзья помянули его в кегельбане «Маргаритой» и вяленой говядиной.

Некоторые верят, что ангелы — это сверхъестественные создания с крыльями. Может быть, это простые ребята вроде Дона Щепански, которые развозят доброту вместе со счетами и открытками. Дону не нужны были крылья. Ему хватало и взмаха руки.

Жизнь Дона напоминает мне: неважно, кем мы работаем и какую часть жизни отдаем профессии. Меня всегда вдохновляет моя парикмахерша Хейди. Однажды, закончив укладку, она посмотрела мне в глаза и скомандовала, как проповедница: «Иди и воплоти что-нибудь».

Воплоти что-нибудь.

Моя подруга завершает свои электронные письма припевом из песни Леонарда Коэна о том, что нужно скептически относиться к идеальным предложениям. Она принимает несовершенство своего искусства, своей музыки, потому что уверена: через трещинки прокрадется свет.

Столько жизни нужно впихнуть в трещинки одно-го коротенького дня! Ты можешь заставить кого-то смеяться, улыбаться, надеяться, петь, думать. Самый важный день в году — это не Рождество и не Пасха, не годовщина и не день рождения. Это день, когда ты выкладываешься, поэтому проживи этот один-единственный день на всю катушку! Чтобы так жить, придется изгваздаться: такова жизнь. Да, жизнь и каждый ее день — это подарок, но он не повязан бантиком. Много лет назад иезуитский священник попенял мне, что я живу слишком осторожно. Он сказал, что мне как будто дали восхитительное платье и я так боюсь его запачкать, что сижу в углу и не участвую в вечеринке.

Никакого торта, никакого пунша, никаких игр. Я ведь не хочу изгваздаться.

Он был прав. Я так боялась упасть, так боялась не справиться, так боялась жизни, что ждала за боковой линией поля и только смотрела. Теперь все по-другому. Рак выбил из меня эту дурь.

Я на вечеринке, и я изгваздаюсь так сильно, как только смогу, и, возможно, уйду самой последней.