Глава 13
«Шлепни крота» (или Я устал заставлять Эмму плакать)
Трудно победить человека, который никогда не сдается –
Бейб Рутникогда
Медленно складывая салфетку, я стер со щеки слезу. Иногда, пакуя обед для Эммы и надписывая для нее салфетки, я обнаруживал, что меня притягивают цитаты, которые мне необходимо было слышать, в которые мне необходимо было верить. А слезы текли потому, что теперь, в предрассветной тьме, я понимал, что мне хочется сдаться.
У меня снова рак.
У меня снова рак.
У меня снова рак.
Эти слова грохотали у меня в голове, точно ракетбол, отскакивая от стенок черепа и с каждым разом ударяя сильнее.
В конце сентября я прошел рутинное сканирование и в тот же день – биопсию. Сканирование должно было определить, есть ли у нас какие-нибудь «вопросы» с почками, а биопсия – оценить, не растет ли рак простаты. Я на несколько месяцев запоздал с проверкой. Но я ждал возможности оплатить прежние счета, прежде чем накопятся новые. Теперь наконец настало время выяснить, работает ли наше активное наблюдение.
КТ-сканирование выявило несколько «туманных» областей. Туманность я ненавидел. Туманность всегда означала новые исследования. Врачи рекомендовали МРТ. К этому времени регламент этой процедуры уже был мне известен. Я лежал в трубе, прислушиваясь к толчкам и шумам. Я не ожидал звонка на следующий день, поскольку МРТ была сделана только в восемь вечера. Однако врач позвонил мне в десять утра, чтобы сообщить, что у меня снова рак.
– У вас что-то на надпочечнике, – сказал он. – Мы можем влезть внутрь и сделать биопсию – или просто влезть внутрь и вытащить это. У вас имеется два надпочечника. Так что этот вам на самом деле не так уж нужен. Поскольку надпочечник расположен очень близко к почке, мы вполне можем предположить, что это распространился рак почки.
Доктор удостоверился, что у меня есть его сотовый номер – на случай, если я захочу о чем-то поговорить.
«Вот круто, теперь у меня есть номера мобильников всех моих врачей, – подумал я. А потом подумал: – Вот дерьмо, теперь у меня есть номера мобильников всех моих врачей».
Но завершил я разговор словами:
– Давайте сделаем это. Планируйте операцию. Вперед!
Мой врач ответил:
– Мистер Каллахан, я знал, что вы это скажете.
Я откинулся в своем офисном кресле и невидящим взглядом уставился в стену. Только-только начался новый учебный год – и вот вам, пожалуйста. Еще одна осень, еще один рак.
На этой неделе у нашей семьи было приподнятое настроение. Местная газета, «Ричмонд таймс диспетч», опубликовала статью о «Записках на салфетках». Я был глубоко тронут их интересом – и еще сильнее, когда увидел саму статью. Она занимала бóльшую часть первой страницы в разделе образа жизни и досуга и продолжалась на внутреннем развороте! Была даже краткая аннотация к ней на первой странице всей газеты. Это был щедрый дар и лучик света, так необходимые нам сейчас. Мне было больно при мысли о том, что вся эта ситуация сделала с Эммой, что ей приходится разговаривать с репортером о том, каково это – думать, что однажды она может меня потерять; и все же, если это поощряло другие семьи к более тесному общению, возможно, дело того стоило.
Но тогда почему я снова имею дело с раком?!
Мне потребовалось два дня, чтобы набраться храбрости сказать об этом Эмме. Когда я наконец сел разговаривать с ней, я все еще надеялся, что она каким-то образом поднимет вопрос о сексе, чтобы мне не пришлось ей рассказывать о моих делах. Увы, мне не суждено было произнести заготовленную речь о воспроизводстве человеческого рода. Вместо этого пришлось сказать ей, что у меня снова рак. Я крепко обнимал ее, сидевшую у меня на коленях, поэтому не видел, плачет ли она. Мой голос слегка дрожал, но я сумел начать говорить об игре «шлепни крота». Я объяснил, что мой рак может время от времени высовываться на поверхность, а мы просто будем шлепком загонять его обратно, как крота.
Она помедлила, потом сказала:
– Но в «шлепни крота» невозможно выиграть. А ты обязательно выиграешь.
Благослови бог этого ребенка!
Урок № 40
Не работай на дурного руководителя. Жизнь слишком коротка, чтобы работать на ничтожество
Когда-то я работал дистрикт-менеджером в одной компании и управлял несколькими магазинами. Компания базировалась в Вирджиния Бич. Я ездил в корпоративный офис только несколько раз в месяц. У меня всегда было смутное подозрение, что что-то там не так. Всякий раз как я нанимал нового сотрудника, первым вопросом, который мне задавали там, был такой: «Он чернокожий?» Что?! Разве на дворе 1960-е годы? Как-то раз я случайно подслушал разговор двух коллег, которые говорили о том, что, возможно, решат уйти с работы, поскольку подвергаются дискриминации. Обе были беременны. Я также узнал, что меня считают косным консерватором, поскольку я не участвовал в общих вечеринках с наркотиками.
Нет нужды говорить, что я ушел из этой компании и ни разу об этом не пожалел.
Работа для меня важна. Думаю, она будет важна и для тебя. Вероятно, в твоей жизни будет немало начальников и менеджеров. Твоя жизнь слишком коротка, чтобы работать на ничтожество.
